Семь тысяч!
Но и на этой вечной поверке, где все были равны перед грядущей Победой, особняком стоит фигура политрука Василия Клочкова. Это на его призыве - "Велика Россия, а отступать некуда. Позади Москва!" - выросли послевоенные поколения советских людей. И это его имя диванные "эксперты" чаще всего упоминали для красного словца: "Не говорил этих слов Клочков, значит, и героя-панфиловца Клочкова не было вовсе".
Да, слова придумал корреспондент. А герой - был. К началу боя у разъезда Дубосеково политрук Василий Клочков воевал уже полтора месяца. И как воевал!
27 сентября 1941 года. "Расстрелян лично мной перед строем..."
В Центральном архиве Минобороны России мне показали дело, с которого снят гриф секретности: "Донесение и дознание о расстреле политруком В. Клочковым командира отделения 2-го батальона М-а".
27 сентября 1941 года
Мною в селе Вершина обнаружен подозрительный человек, который взялся проводить мой отряд в расположение немцев. Прежде, чем пойти в разведку, я установил наблюдение (неразборчиво. - Прим. авт.) для чего послал 12 человек во главе с командиром отделения М., дал им боевое задание обнаружить основные подходы к деревне.
М., вместо выполнения моего боевого приказа, поставил около себя в бане одного часового и лег спать. А перед рассветом снял всех часовых, которых на постах было четверо - вместо моего приказа десять человек часовых.
Я на рассвете 28 сентября с группой бойцов окружил эту деревню, и (неразборчиво) этого подозрительного лица на тропинку, идущей через болото в расположение немцев... Задержанный по фамилии Анисимов только что вернулся из заключения советской тюрьмы, дважды был у немцев ихним лакеем. Переправлял продукты, сообщал сведения о расположении наших частей. При задержании около тропы Анисимов сказал, что он ночует в окопе со своей дочерью. А после оказалось, что у него нет дочери, и жена подтвердила, что он ночует дома.
Анисимов препровождается к вам для допроса, а командир отделения М. за срыв моего боевого приказа, трусость и предательство расстрелян лично мною перед строем отряда.
Разрабатываем дальнейший план разведки.
Политрук Клочков.
Комиссара 4-й роты обвинили в самоуправстве, о ЧП доложили в штаб армии. Через две недели военный прокурор вынес вердикт, оправдывающий Клочкова...
12 октября 1941 года
... За невыполнение боевого приказа мл. командир М. был политруком Клочковым арестован и через час расстрелян перед строем роты лично самим Клочковым.
Согласно ст. 6 Дисциплинарного Устава и приказа НКО N 270, меры воздействия политруком 4-й роты 1075-го СП Клочковым Василием Георгиевичем по отношению к мл. командиру М. при данных условиях признаны закономерными, а поэтому, на основании изложенного и руководствуясь ст. 95 УПК РСФСР, ... уголовного преследования против Клочкова Василия Георгиевича не возбуждать.
Военный прокурор 316-й СДвоенюрист Старостин"
На постановлении дата - 12 октября 1941 года. При том, что боевая биография политрука ведет отсчет с 10 октября, когда 316-я стрелковая дивизия сдала оборонительный рубеж под Новгородом и была переброшена на Западный фронт, войдя в состав 16-й армии генерала Рокоссовского. До этого дивизия Панфилова находилась в составе 52-й армии Северо-Западного фронта и участия в боях не принимала.
Как удалось политруку, еще официально не воевавшему да к тому же ходившему "под трибуналом", заслужить редкий по тем временам орден Красного Знамени?
4 октября. "Парень с твердым характером"
"Еще в боях в районе Русская Болотница 4.10.41 т. Клочков показал себя волевым и отважным руководителем. Своим примером он увлекал в бой бойцов и командиров, в результате чего рота успешно выполнила данное ей боевое приказание".
Повторим вопрос: какое боевое задание мог выполнять Клочков, если его дивизия еще стояла во втором эшелоне, далеко от линии фронта?
Ответ дает сам политрук в письме своим родным в Алма-Ату:
"Здравствуйте, дорогие! За последние 10-15 дней я не писал вам потому, что был со своим подразделением в разведке, в тылу у врага. Остался жив и невредим. В бою с немцами мы потеряли двух бойцов и одного ранило. Мы же покрошили их много. Я стал заядлым разведчиком."
Судя по всему, политрук со своей ротой совершал диверсионный рейд по тылам противника. Факт этого боя, состоявшегося за линией фронта, подтверждает и стрелок 4-й роты 2-го батальона 1075-го полка Илларион Васильев (стенограмма его рассказа хранится в архиве ИРИ РАН):
"Когда на северо-западное направление приехали, то никакая рота, никакой батальон, не принимал активных боев нигде. Первой вступила в бой наша 4я рота. У нас там трех человек убили. Там в одном месте за Новгородом здорово разгромили одну группу немцев. Там было болотистое место около Ст. Руссы..."
Это была тактика партизанской борьбы, которую генерал Панфилов успешно применял потом на Волоколамском направлении, отправляя за линию фронта отряды истребителей-диверсантов, вооруженных ручными пулеметами, автоматами и множеством гранат. Он считал, что его солдаты в таких рейдах видят, что враг не так страшен и силен, как кажется, и его можно победить.
Одним из успешных диверсантов дивизии станет политрук Василий Клочков. Комиссар 1075-го полка Ахмеджан Мухамедьяров называл его "парнем с твердым характером" - Клочков презирал трусость и был безжалостен к тем, кто не выполнял боевые приказы.
Выше уже сказано, как он едва не угодил из-за своего характера под трибунал...
7 ноября. "Мы дали малый концерт из малого аула..."
В наградном листе политрука к званию Героя Советского Союза сказано: "За проявленную доблесть и мужество тов. Клочков награжден двумя орденами Красного Знамени". С первым орденом мы выяснили. Следы второго в Центральном архиве Минобороны не обнаружены. И вдруг - неожиданная находка в архиве Института российской истории! Сотрудник института Константин Дроздов предоставил редакции "Родины" стенограмму беседы с политруком Б. Джетпысбаевым, воевавшим в одном полку с Василием Клочковым.
По словам Джетпысбаева, 5 ноября к ним приехал генерал Панфилов и на собрании коммунистов по случаю 24-й годовщины Великого Октября приказал организовать разведвыход в тыл противника и взять "языка". Привожу рассказ политрука Джетпысбаева полностью:
"В ночь с 6 на 7 ноября под командованием тов. Капрова было организовано нападение на штаб одного немецкого полка в районе деревни Жданово. Были организованы 3 группы. Первая группа во главе с командиром полка - отвлекающая группа. Вторая и третья группы - нападающие. Одна под командованием политрука Клочкова, во главе третьей группы я и командир взвода Шалаев...
Клочков с группой должен занять боевое охранение и достать языка. Задача внезапно войти в деревню, без единого выстрела. У нас были заготовлены гранаты, бутылки с горючей жидкостью.
Мы пошли. Ночью шли по ориентирам. Клочков с группой человек 65, я взял человек 20, Капров взял человек 40.
Немцы расположились в школе. Эту школу он должен был уничтожить. Остановились на опушке леса. Первое нападение сделала группа Клочкова. Немцы сидели у окопа. Они подошли и бросили гранату...
Три танка стояли около штаба. Бутылку с горючим бросили в танки. Солдаты все бросили гранаты. Танки загорелись и дом загорелся. Сожгли 3 танка, штаб уничтожили. Началась стрельба. Нападение делала группа т. Капрова. Мы быстро выполнили задание и быстро отошли.
Мы отошли к условленному месту, на опушку леса. Собрались. Языка не взяли, потому что всех убили. Наши все целы, задание выполнили.
Полковник Капров послал в штаб полка донесение: "Мы дали малый концерт из малого аула. Просим из большого аула дать большой концерт".
Прошло минут 20, наши "Катюши" дали залп. Мы стояли в километре от деревни. Все затихло. Начался пожар в деревне. Но языка мы так и не достали.
Наши солдаты-казахи называли Панфилова "аксакал". Они говорят: "Вчера аксакал сказал, что нужно достать языка. Теперь, говорят, стыдно не выполнить то, что сказал аксакал".
Пошли в нейтральную деревню. Немцы заходили туда, забирали у крестьян кур, гусей. Пошли Клочков с группой, я - всего человек 50. Местное население говорит:
- Завтра немцы наверно опять придут. Потому что они велели собрать кур, гусей, яиц, молока, сказали: придем, возьмем.
Ждали до обеда. Пошли в сторону леса, сделали засаду. Перед вечером идут человек 30 немцев с одной подводой. Впереди офицер.
Подпустили на расстояние одного шага, впереди и сзади открыли стрельбу. Убили офицера, человека два ранили. Мы захватили этих двух человек, а двое убежали. Мы за ними вдогонку. Как раз стог сена стоял. Они спрятались в этот стог.
Я и Шалаев заметили под стогом ноги и вытащили обоих. Один унтер-офицер и один солдат. Всего взяли 4х пленных - двух раненых и двух здоровых, 3 немца и 1 австриец. Подводу захватили. Раненых на подводу, остальные пешком. Перед вечером привезли в полк.
Обрадовался Капров, командир полка. Сразу позвонил генералу Панфилову, что достали языка. За это я, Клочков и ряд других товарищей были представлены к награде. Мы получили приказ о награждении за подписью Жукова и Булганина. Приказ о награждении получили 15 ноября. Я был награжден орденом Красной Звезды. Награждено было 20 человек, из них в живых осталось пятеро..."
Стенограмма опровергает еще один миф - о том, что Василий Клочков 7 ноября 1941 года якобы участвовал в военном параде на Красной площади. Этот день его 4я рота отпраздновала так, как приказал генерал Панфилов, - разгромив штаб немецкого полка в деревне Жданово и захватив четверых "языков". Был ли награжден Клочков орденом за этот подвиг, как утверждал его выживший однополчанин? "Родина" уверена, что ответ на этот вопрос рано или поздно будет официально получен. В любом случае Василий Клочков, вернувшийся вечером 7 ноября из разведки, уже не успел бы получить награду.
Судьба отпустила ему всего девять вечеров...
10 (?) ноября. "Враг прет, как бешеная свинья..."
В квартире дочери Василия Клочкова на видном месте фотография: маленькая девочка застыла на папиных коленях. В углу снимка выведено отцовской рукой: "И за будущее дочки ухожу я на войну".
- Мне три с половиной годика было - что я могла запомнить? - всматривается в снимок Эльвира Васильевна. - Но именно тот день, когда отец уезжал на фронт, в памяти отпечатался четко. Поразил огромный состав, куда грузились солдаты, и еще то, что папа мне повязал ленточку, хотя волосенки у меня были совсем маленькие. Видимо, до этого мне ее никто раньше не повязывал, поэтому я и помню до мелочей. Это был август сорок первого года, толчея на перроне, цветы, рыдающие гармошки - так и стоит все перед глазами... А уже со слов мамы знаю, что отец был очень активный, неугомонный - за тысячу дел одновременно хватался. В 30 лет уже директор горпромторга, а успевал еще кружок ОСОАВИАХИМ вести, и стихи писал, и на гитаре играл, и в газете печатался, и фотографией увлекался...
Еще строчки из письма домой:
"Здравствуйте, дорогие дочь и жена! Сижу в комнате и за столом пишу это письмо. Я второй день в деревне и две ночи спал в тепле. Здесь ведь не Алма-Ата, осень настоящая. Старушка - хозяйка квартиры живет одна, хорошо за нами ухаживает. Она трех сыновей проводила на войну. А нас как раз трое. Вот она нас и жалеет, как родных сыновей..."
У дочери политрука не осталось ни одного отцовского письма. Их давно, еще в советские времена, забрали в ЦК ВЛКСМ для публикации, а вернуть забыли. Эльвира Васильевна читает по типографскому сборнику:
"... Нахожусь в районе обороны на подступах к родной Москве. Несколько дней идут жаркие бои. Враг прет как бешеная свинья, не жалея ничего. Но мы удерживаем и его яростные атаки. Писем от вас еще не получал. Говорят, были два письма, но в это время меня считали погибшим. И эти письма где-то странствуют.
Нина, сегодня видел тебя во сне. Утром встал, и взгрустнулось немного. Здорово соскучился по тебе и Элечке. Доченька, а ты соскучилась без меня. Папа бьет фашистов и когда перебьет их всех, приедет к Элечке и привезет ей гостинцев много-много..."
- Они в Дубосеково квартировали перед боем у женщины, с которой я после войны встречалась, - продолжает Эльвира Васильевна. - Она нашла отца на следующий день и похоронила. Я вот думаю - а их всех ли нашли? Никто этого не знает. Надо все поле перепахать, чтобы найти. Кому это нужно было тогда - в сорок первом году?
Волоколамский краевед Вячеслав Широков помог мне разыскать Тамару Матвеевну Скобкину, которая привела нас к дому, где жил со своими бойцами Василий Клочков. Невероятно, но дощатый домик чудом сохранился в годы лихолетья и еще вполне крепок.
- В этом доме мама меня родила, - рассказывает Тамара Скобкина. - Когда война началась, мне уже годик был. Немцы Волоколамск захватили, и у нас советские бойцы поселились. Мать им портянки сушила, топила печку, обстирывала - говорю об этом, конечно, со слов мамы и брата Миши. Ему тогда было 14, он много мне про Клочкова рассказывал.
- А что именно?
- Клочков, когда к нам приходил, сразу к моей кроватке шел - брал на руки и тетешкал, игрался со мной. Матери говорил, что у него такая же дочка в Алма-Ате осталась. Говорил, что я очень похожа на нее.
- А кто нашел тело Клочкова?
- Как нашли, не могу сказать. Но знаю, что хоронили его мой старший брат Николай и какая-то девушка. Она жила возле вокзала и долго за могилкой политрука ухаживала, пока не уехала. Могилка, конечно, травой потом заросла, но когда я с братом еду на автобусе, он всегда мне говорит: "Тамара, вон там Клочков лежит". А где там его найдешь, в этих буграх-то...
16 ноября. И вдруг вбегает часовой: "Танки!"
В начале 2000-х годов следопытам удалось найти сестру той девушки! Воспоминания Ольги Викторовны Макаровой передала в редакцию ее племянница Надежда Федотова:
"...Панфиловцы у нас стояли месяц, который оказался вечностью. С продуктами у них было плохо. У нас было все, мать наша была запасливой. Солила не баночками, а кадушками.
Из моей памяти никогда не выйдут анекдоты политрука Клочкова В.Г. Бывало, чистим картошку для солдат, а он сядет на корточки и своими анекдотами смешил нас. Он для солдат был строг, и также любил их. Мы истопили баню, он старался, чтобы все помылись.
В тот памятный день 16 ноября 1941 года в воскресенье политрук Клочков В.Г. и ст. лейтенант принесли связки баранок, стали раздавать солдатам, и вдруг вбегает часовой и говорит: "Танки!.."
Солдатам была команда по окопам, а нам - в укрытие. С Клочковым мы бежали вместе до окопов, что у погребов в Дубосеково, а мы в баню, оборудованную, как бомбоубежище.
Что-то ужасное началось. Самолеты, танки, снаряды рвутся. Все превратилось в ад. Бой продолжался с 7 утра до 11 часов...
Немцы из бани нас выстроили в шеренгу. Нас подвели винтовки - в бригаде путевых обходчиков все, в том числе и я, с ними ходили. 16 винтовок польских, и этими винтовками нас били...
А тела Клочкова и солдат, которые погибли около Дубосеково, перенесли в Нелидово, это мне говорила Тамара, когда я только демобилизовалась в 1945 году".
Сентябрь 2015 года. Разъезд Дубосеково
- Пойдем, покажу место, где Клочков лежит, - говорит Сергей Бобинов, руководитель поискового отряда "Панфиловец". Шагаем по высокой траве через поле вдоль железной дороги. Внезапно ноги проваливаются...
- Старые окопы?
- Да откуда тут окопы? Их сразу после войны запахали. Это "охотники за металлом" постарались. То ли монеты ищут, то ли оружие.
Но попадаются здесь не только монеты.
- Ого! - Сергей осторожно переворачивает ногой ржавую болванку с крыльчаткой на хвосте. - Смотри, что горе-копатели бросили! Немецкая, 80 миллиметров. Прыгающая, с двумя взрывателями... Могли ведь на воздух взлететь, идиоты!
Бобинов срезает ветку и помечает опасную находку, чтобы забрать на обратном пути:
- Вот такими минами Клочкова и забросали...
Продираемся сквозь кусты в сторону воронок, заваленных мусором. Раньше здесь были траншеи 2-го взвода 4-й роты - того самого, известного как "28 героев-панфиловцев". После войны рядом со старой железной дорогой проложили еще одну колею, которая прошла прямо через позиции героической роты.
- Здесь, метрах в трехстах от разъезда, была будка путевого обходчика. После боя бабы туда раненых стаскивали, - говорит провожатый. - Некоторых спасти успели. А политрука нашли в воронке от бомбы. Его местные в лицо знали. Он лежал босым и в исподнем белье, на груди - темное пятно. Осколок мины попал прямо в сердце.
Еще один миф о Василии Клочкове - что погиб он от пули, бросившись с гранатой на немецкий танк. Все было проще. Смерть героя не нуждается в лишнем пафосе.
- Мы еще удивились такому совпадению, - говорит Бобинов, - как одинаково погибли Клочков и Панфилов. Тот ведь тоже от осколка мины - только в висок...
Сергей замолкает. Свистит проносящийся мимо электровоз. А мне слышится свист той мины.
- Но как же донесение в архиве? - спрашиваю я. - Там указано, что Василий Клочков похоронен в Нелидово, в братской могиле.
- Сколько их там лежит, никто точно не скажет, - отвечает Бобинов. - В документах что угодно могли написать, лишь бы не противоречить официальной версии. В том же Подольском архиве есть донесение, что Клочков похоронен во рву у железной дороги. Чему верить? Если тело политрука перезахоронили, то почему за его могилой после войны ухаживали?