Чемодан с куклой Зиной
У нас в семье был чемодан, с которым папа в 1973 году вернулся из армии. Коричневый, толстостенный, с набитыми железными уголками. В него мы потом со старшим братом складывали все самое ценное, что могло принадлежать советскому ребенку. Я - куклу Зину с постоянно закрытым глазом, плюшевую собачку Бульку и отвоеванную в "боях" с братом железную пушку. А брат - десятки солдатиков, от гладиаторов до русских командиров, формировавших в наших играх бравые шеренги, смелые роты и боевые полки.
Каждый раз, открывая замки чемодана, я слышала приглушенные команды и строевую удалую песню:
- Полки идут стеной, красиво держат строй
- И гордо шелестят знамёна.
- Комбат и рядовой, единою судьбой
- Мы связаны с тобой, друг мой.
Все это исчезло, казалось, навсегда - и чемодан, и "хитрая" Зина, и наши храбрые солдатики. И вдруг на одном из интернет-форумов, заинтересовавшись дискуссией коллекционеров, я увидела фотографии моих римских легионеров...
Нестерпимо захотелось их найти. И вот тут начались открытия. А самое удивительное из них: солдатики моего детства рождались именно на советском Донбассе, получив среди знатоков столь актуальное сейчас воинское звание "донецкие".
В бой идет ковбой!
Весной 1971 года на XXIV съезде КПСС было решено резко увеличить выпуск детских игрушек и товаров для технического творчества. И уже через два года вступила в строй первая очередь грандиозной "фабрики грез" - Донецкого завода игрушек (ДЗИ). Монументальное строение из стекла и бетона - 7-этажный производственный корпус и 11-этажный административно-бытовой - было увенчано над парадным входом барельефом "Счастливое детство".
И оно было счастливым!
Уникальное предприятие получило новейшее оборудование из Англии, Японии, Венгрии, ГДР. По конвейеру сказочной рекой поплыли неведомые советским детям мягконабивные куклы, наборы для авто- и авиамоделирования, куклы и, конечно, диковинные иностранные солдатики. Индейцы, ковбои, римляне ровными шеренгами спускались по производственной ленте и укладывались в красивые (как тогда казалось) картонные коробки и пакетики, с точным описанием и исторической справкой на вкладышах, чтобы уже через несколько дней оказаться в дрожавших от нетерпения мальчишеских руках.
Солдатики принимали в их жизни важную роль - учили становиться мужчинами, способными на подвиг.
Но почему у "донецких" были такие, с позволения сказать, не советские лица? Такие квадратные подбородки и надменный прищур глаз? А просто их изготавливали на основе пресс-форм, купленных советской стороной у дочерней фирмы британской промышленной группы Dunbee-Combex-Marx (DCM), которая, в свою очередь, выкупила и пользовалась оригинальными пресс-формами американской компании Louis Marx and Company. Благодаря этому в страну победившего социализма и попали 60-миллиметровые индейцы, ковбои, викинги, римляне, египтяне, пираты, рыцари и 150-миллиметровые варяги и неандертальцы. Об их выносливости впору было слагать новые легенды - что только мы ни вытворяли со своими любимцами!
Предметом самой азартной "охоты" для донецких мальчишек был заводской брак. Самыми невероятными путями пацаны проникали на территорию ДЗИ. Донецкий журналист Евгений Ясенов в своем блоге пишет: "Игрушечными отходами была засыпана вся округа. На склонах террикона мы собирали бракованные кукольные глазки, извлеченные из них шарики служили отличными пульками для рогаток, запросто бутылку прошибали. Ходили легенды, что на 8-м этаже конторского корпуса сидит добрая тетенька, которой надо помаяковать круглым (обязательно!) зеркальцем три раза - и она посредством спущенной простыни передаст, что хочешь. Даже римлян..."
Завод выпустил более 200 миллионов солдатиков, которые поставлялись во все республики Советского Союза, экспортировались в Польшу, Чехословакию, Венгрию, Англию. По воспоминаниям жителя Подмосковья Дениса Рылева, первое знакомство с "донецкими" у него произошло в далекой Монголии, куда их привез украинский мальчик...
Все рухнуло в одночасье.
Линия примирения
По фотографии в "Комсомольской правде" за 2013 год мне удалось через Интернет разыскать тогдашнюю сотрудницу завода Татьяну Гудничеву. Она так и осталась жить в Донецке, где четыре года не прекращаются обстрелы. Вот что она мне поведала в телефонном разговоре:
- На завод меня за руку в 17 лет привела мама, которая работала там с момента открытия. Меня поставили оформителем кукол - причесывать их, красить губки, надевать платьица. А со временем перевели в Учебно-курсовой комбинат, где занимались подготовкой кадров. Там трудились настоящие профессионалы. Каждая новая экспериментальная игрушка испытывалась от трех до шести месяцев на прочность, безопасность, токсичность, психологическую и эмоциональную направленность. Даже мельчайшая шероховатость попадала под "скальпель" - все зачищалось и проходило еще одну проверку, чтобы не дай бог малыш не поранился. И только тогда товар попадал на прилавки магазинов. Но летом 1994 года, когда фабрика была в самом расцвете, ее закрыли под разговоры о "приватизации". И просто на глазах разорвали на части. Пять тысяч сотрудников в одночасье оказались на улице. А игрушки остались лишь добрым воспоминанием подросших детей.
На месте семиэтажного "Счастливого детства" возник торговый центр "Дружба" - банальная барахолка. Некогда белый бетонный "айсберг" завода зашили пластиком и покрасили в ярко-синий цвет. Теперь Татьяна старается даже мимо не ходить, хотя живет рядом. И называет соседа "чудовищем". Горько ей еще и от того, что на фабрике исчезли неизвестно куда архивы. У бывших работников - и у нее в том числе - появились огромные проблемы с получением пенсии. Танина мама, проработавшая на ДЗИ 33 года, получает 4273 рубля - пенсию назначили еще при Украине, за выслугу лет и орден, а сейчас просто умножили на два. Татьяне повезло меньше, ее справки с места работы бесследно канули...
Но и это еще не финал.
При ударе украинского тактического ракетного комплекса "Точка-У" по Кировскому району города пострадало очень много жилых домов. Досталось и нашей фабрике. Сейчас большая часть здания стоит без стекол. Красавица, приносившая радость в дома советских детей, стала уродливым напоминанием о том, как политические игры ломают целые государства, города и судьбы. И все-таки истерзанная, с разбитой душой, она хранит светлые воспоминания. И надежду, что все когда-нибудь образуется.
Я тоже живу в Донецкой области, где сейчас совсем не до игр. Теперь я знаю, что моя детская пушка была прототипом гаубицы. И каждый день с болью в сердце вижу, что по разные стороны окопов стоят не игрушечные индейцы, а живые люди из плоти и крови родителей своих, однокоренные носители родного языка и культуры. Когда игра не ладилась, можно было собрать всех солдатиков вместе и сложить их до лучших времен в отцовский чемодан. Но что же сделать нам сейчас, чтобы поскорее закончилось это безумие?