По выражению директора Приморского объединенного музея имени Арсеньева Виктора Шалая, "ни в каком другом источнике не описана так просто и так фактурно гигантская катастрофа, которую пережила наша страна в начале века".
"Город сильно взбудоражен..."
17 марта 1917 года. "Ну вот! Испытываешь заметное расстройство, когда, проснувшись нынче утром, оказываешься в новой действительности, и у всех нас такое ощущение, будто мы стоим на голове. В течение нескольких дней все пребывали в беспокойстве, потому что из Петербурга не было никаких телеграмм, так что нынешняя (об отречении царя. - Авт.) стала прямо-таки как выстрел из пушки... Телеграмма была опубликована вчера в конце дня, и Алеутская вокруг редакции "Далекой окраины" была забита людьми, ожидавшими выхода листка. Я так устала, когда пришла домой, что, не раздеваясь, прилегла на пару часов, и пока я спала, вошел Тед и прикрепил большой лист с телеграммой к зеркалу... Все это звучит замечательно, и если люди, которые это делают, смогут воплотить свои слова, над Россией встанет заря новой эры".
Но вместо "зари" город погрузился в хаос.
25 ноября 1917 года. "Теперь по ночам на улицах становится очень опасно, и по всему городу грабят. В пятницу вечером помощник бухгалтера из Государственного банка, который провожал домой даму, был убит на углу Полтавской и Нагорной... На них напали двое мужчин, и пока (бухгалтер) защищал даму от напавшего на нее, другой мерзавец выстрелил в него, и тот упал, смертельно раненный..."
События, происходившие на Дальнем Востоке, мелькали как в синематографе. Город занимали то интервенты, то красные, то белые. До 1922 года здесь сменилось более десятка правительств...
В январе 1918 года на рейде в бухте Золотой Рог встали японские крейсер "Ивами", броненосец "Асахи" и британский эсминец "Саффолк". Ходили слухи, что они ждут подходящего повода, чтобы высадить свой десант. 4 апреля в городе произошло, по выражению госпожи Прей, "нечто ужасное".
4 апреля 1918 года. "...Город сильно взбудоражен, что вполне естественно. Вооруженные русские вошли в представительство в Маркеловском переулке и стали стрелять в трех японцев и одного китайца: двое убиты, другие двое лежат без сознания. Один из них написал на стене собственной кровью, что это сделали русские, но не сказал, сколько их было".
Речь в письме о нападении неизвестных на владивостокское отделение японской фирмы "Исидо Сёкай", занимавшейся поставкой автомобилей. Виновных так и не нашли, но по одной из версий, это была провокация, устроенная японской контрразведкой. Это косвенно подтверждается тем, что незамедлительно на берег высадились японские и английские матросы - якобы для защиты мирных граждан и обеспечения правопорядка.
5 апреля 1918 года. "Мы видели только самый конец (японской) выгрузки - всего-навсего боеприпасы, ибо основная часть солдат высадилась или начала высаживаться в 6 часов утра. В половине третьего (пополудни) около 200 британских моряков высадились с "Саффолка"..."
Так было положено начало интервенции. По разным данным, к октябрю 1918 года в Приморье, Приамурье и Забайкалье численность иностранных войск составляла от 100 до 150 тысяч человек. Самым многочисленным - более 70 тысяч, был японский контингент, около 10 тысяч насчитывал американский. Как считал Колчак, интервенция... "закончится оккупацией и захватом нашего Дальнего Востока в чужие руки".
"Чехи выставили штыки..."
К лету 1918 года во Владивостоке собралось до 15 тысяч чехословаков, ждавших отправки в Европу. Пароходов все не было. 29 июня чехи совершили переворот, арестовав почти весь состав исполкома Владивостокского Совета.
2 июля 1918 года. "Никогда за все годы, что я прожила во Владивостоке, я не видела его таким счастливым: порочный круг, который красные возводили вокруг него, был разорван... В субботу утром (29.06), когда Тед и г-н Кравцов ехали в Государственный банк, они увидели чехов, выстроившихся в ряд перед губернаторским домом, теперь перед гнездом Советов, и они дали Советам всего полчаса, чтобы выйти. Это было в десять. В двадцать минут одиннадцатого чехи выставили штыки, и Советы вылезли чуть ли не на своих грязных коленях..."
В июле 1918 года страны Антанты объявили, что берут Владивосток под международный контроль. В августе в город прибыли британские, американские, французские, японские и даже китайские интервенты. Красные отступили из города, война перешла в стадию партизанской.
Элеонора в это время работала в "Хижине" - как сейчас сказали бы, клубе, где проводили свободное время солдаты.
9 ноября 1918 года. "За исключением Парижа, Владивосток в данное время - это, вероятно, самое интересное место на свете, а "Хижина", по-моему, самое интересное в нем место, ибо тут можно увидеть все сразу: наших великолепных высоких ребят в хаки ("нашими ребятами" и "нашими мальчиками" американка Элеонора, естественно, называла американских солдат. - Авт.), британцев, канадцев, чехов, итальянцев, французов и пр. Я люблю их всех и делаю все возможное, чтобы завязать с ними разговор. Заходят французские матросы с "Керсена" в своей морской униформе и бескозырках с огромным помпоном из красного шелка, и я беседую с ними, стараясь как можно лучше говорить на французском, полученном в средней школе Шрейт-Фоллса... Кроме того, в открытые двери "Хижины" мы часто видим пленных немцев, австрийцев и турок, которых ведут на работы партиями под эскортом наших ребят... Какие же мы счастливчики, что здесь, во Владивостоке, вокруг нас так много интересного!"
Но всего через 9 дней тон Элеоноры изменился.
18 ноября 1918 года. Почти повсюду вокруг вокзала и вдоль причала лежат тела, и мокрый снег, который выпал вчера, делает все еще более мрачным... Мне так жалко юнкеров, погибших на вокзале, - так много, много молодых жизней было принесено в жертву с начала этой ужасной войны, что просто удивительно, что кто-то из храбрейших еще остался в живых..."
Это - о погибших во время попытки антиколчаковского переворота, которую предпринял чешский генерал Радола Гайда. Он намеревался поставить во Владивостоке свое правительство, которое способствовало бы скорейшей отправке чехов в Европу. Попытка не удалась, погибло почти 300 человек, было взято в плен несколько тысяч человек, в том числе и мятежный генерал.
"Ребята вне себя от радости..."
7 декабря 1919 года. "Тед пришел домой и принес приглашение на концерт у чехов... я никогда не слышала такой чудесной музыки - и никогда не мечтала услышать. В оркестре более 80 музыкантов, а руководит им композитор (Рудольф) Карел. Они только что приехали с запада, и даже представить себе не можешь, как они играли... Мы вышли из этого старого грязного театра, чтобы попасть в мир, белый от невероятно мягкого искрящегося снега, - прекрасного как музыка, - с бледной луною, как раз показавшейся из-за облаков. ...Это был пятый или шестой концерт, который чехи дали за последние полтора года, так как оркестры один за другим оказываются здесь со своими полками, ибо все (музыканты) - солдаты. Это роскошь, о которой Владивосток не имеет права даже мечтать, ибо многие исполнители из оперных театров Вены, Будапешта и Праги. Билеты не продаются, а выдаются вместе с приглашениями, так что дело вовсе не в деньгах, таким прекрасным способом чехи выражают благодарность союзникам за то, что те сделали для них..."
26 декабря 1919 года. "...Я должна прояснить, что имеются серьезные трения между чехами и союзниками, с одной стороны и русскими - с другой. Русские в эти дни пребывают на грани крайней неуверенности в том, куда качнется маятник, и многие из них испытывают чувство раздражения из-за отступничества союзников. Чехи же раздражены. Ибо они сделали здесь все, что могли, и, видя, что все, сулившее такие хорошие перспективы, пошло прахом, они осознают, что кровь, ими пролитая, была напрасна..."
В конце 1919 года, после поражения армии Колчака, страны Антанты стали отзывать свои войска с Дальнего Востока. В Приморье остались только японцы.
9 января 1920 года. "Пришел приказ выводить наши войска, и ребята просто вне себя от радости - так же, как и офицеры, - ибо нелегко здесь быть офицером и играть унизительную роль, когда всем очевидно, что здесь необходим холодный свинец..."
31 января 1920 года во Владивосток вошли партизаны, возглавляемые Сергеем Лазо. Созданное вскоре Приморское правительство лишило японцев формального повода для военных действий. В начале апреля, пользуясь случайной перестрелкой как поводом для новой атаки, японцы разгромили гарнизон города, арестовали, а затем убили членов Военного совета правительства - Лазо, Луцкого и Сибирцева. В Приморье снова начались бои...
Только в конце августа 1922 года начался вывод японских войск из Владивостока. 25 октября сюда вошли войска Народно-революционной армии Дальневосточной республики под командованием Иеронима Уборевича.
Совсем одна
Элеонора Прей покинула Владивосток в 1930 году, после того как была закрыта компания "Кунст и Альберс", где она работала машинисткой. К тому времени женщина осталась одна - в 1923 году умер Тед, еще раньше Чарльз, а Сара вместе с дочерью Преев давно перебралась в Шанхай, где девочка училась в американской школе. К ним и отправилась Элеонора. Когда Китай был оккупирован японцами, она с внучками попала в лагерь для военнопленных, а после была депортирована на родину. Умерла в 1954 году в Вашингтоне, прожив больше 80 лет.
"Вряд ли кто-то любит это неухоженное место так, как я. Все смеются надо мной, а я ничего не могу с собой поделать. Одна только мысль, что можно жить где-то, где я не буду видеть эту голубую бухту и два залива, приводит меня в ужас". Элеонора Прей, Владивосток. 1927 год.
Почти век спустя на главной улице приморской столицы ей установят памятник, а выдержки из ее дневников и писем лягут в основу книги "Письма из Владивостока".