Мы схватили его
И бегом на квартиру
К самому старику Мойдодыру.
Целый день Мойдодыр его чистил и мыл,
Но не смыл он, не смыл этих чёрных чернил!
Так последняя советская сказка Корнея Чуковского передала привет первой.
Осенью 1922 года Чуковский написал критику и редактору Вячеславу Полонскому: "Посылаю Вам своего "Мойдодыра" - Вы увидите, что это пропаганда. Пропаганда умывания. Действует магически. Самые закоренелые замарашки начинают умываться раз по десять в сутки. Я уверен, что впоследствии "Комиссариат Здравоохранения" и фабриканты мыла будут печатать эту вещь в десятках и сотнях тысяч экземпляров..."
В КАВЫЧКИ. ВЕДЬ ПОЧТИ ВСЕ ЕГО СКАЗКИ ПРЕДНАЗНАЧЕНЫ
ДЛЯ УШЕЙ, А НЕ ГЛАЗ. «ЧИТАТЕЛИ» ЕЩЕ НЕ УМЕЮТ ЧИТАТЬ!
К письму была приложена рукопись "крокодилообразной", как назвал ее автор письма, сказочной поэмы. Она была выпущена петроградско-московским издательством "Радуга" с рисунками яркого живописца эпохи Серебряного века Юрия Анненкова.
На титуле книжки дата - 1923 год. И указан небывалый жанр сочинения.
Кинематограф для детей!
Чуковский только-только начал разрабатывать свои будущие "заповеди для детских поэтов", впоследствии прописанные в знаменитом исследовании о детской психологии "От двух до пяти".
От этих заповедей и пришло кино в "Мойдодыра".
"...Никогда не дерзнул бы приступить к сочинению моих "Мойдодыров", если бы не попытался дознаться заранее, каковы потребности и вкусы малолетних "читателей", к которым мне предстоит адресоваться со своими стихами, и каков наиболее правильный метод сильнейшего воздействия на их психику..."
Корней Иванович не случайно слово "читатели" взял в кавычки.
Ведь почти все его сказки предназначены для ушей, а не глаз.
Крохотные "читатели" еще не умеют читать!
"Мойдодыр" - что-то вроде "романа воспитания", поучительный рассказ для малыша о том, кем он - не дай Бог! - может стать в скорые времена, если не станет по утрам умываться. Чтобы сразу завладеть вниманием и воображением дитяти, Корней Иванович и включал свои заповедные "механизмы", зримые и понятные ребенку. А в "заповедях детским поэтам" вослед непременной "графичности" стихов ("в каждой строфе - материал для художника!") шло второе правило: наибыстрейшая смена образов, подкрепляемых частыми глаголами: "Одеяло убежало, / улетела простыня, / и подушка, / как лягушка, / ускакала от меня..."
Вот откуда принцип кинематографичности "Мойдодыра"!
Всё, всё подчинено этому движению: "...и подушКА, КАк лягушКА..."
Слышите, как они подскакивают?
Вот почему - из-за этой звукописи - сказки Чуковского непереводимы.
Помню, как в моем детстве вместо звонкой рифмы "Боже, боже, / что случилось? Отчего же / Всё кругом..." иногда еще звучало унылое: "Что такое? / Что случилось?.." С 1920-х годов, когда "Мойдодыр" попал под пресс антирелигиозной пропаганды, Корней Иванович пытался вернуть крамольную строчку, но бдительные цензоры стояли на страже.
А еще "Мойдодыра" обвиняли в буржуазности и ненависти к советскому строю. Ну вот откуда у этой мамы - собственная спальня? И по какому, спрашивается, праву писатель оскорбил целое рабочее сословие - славных советских трубочистов? ("А нечистым / Трубочистам - / Стыд и срам! / Стыд и срам!"). Впрочем, куда интереснее искать в любимой сказке переплетения не со злобой дня, а с добротой...
Вот "лесенка" стихов - Чуковский был поклонником поэтической трагедии "Владимир Маяковский" (1913), много писал о Маяковском-футуристе, с которым тесно общался в дореволюционные годы. Но так прячется в "Мойдодыре" и Антон Чехов с первой частью своей гимназической "Элегии". "Купила лошадь сапоги, / Протянула ноги, / Поскакали утюги / В царские чертоги..."
Разве не продолжает "Мойдодыр" вслед за Антоном Павловичем:
Утюги
за
сапогами.
Сапоги
за
пирогами...
Кстати, Тотоша с Кокошей, перекочевавшие из "Крокодила" (1916-1917) в "Мойдодыра" (1923), - домашние прозвища детей Александра Чехова, брата великого писателя, которого Корней Иванович обожал и о котором написал книгу и десятки статей...
"Мойдодыр", которому исполнилось 95 лет, жив и будет жить.
Потому что ему поставлено у нас в стране несколько памятников.
Потому что в ассортимент дачной утвари прочно вошел садовый электроумывальник со сказочным названием.
Потому что на уроках истории по "Мойдодыру" изучают советский быт.
Потому что бессмертные строчки поэмы департамент культуры города Москвы охотно использует в социальной видеорекламе, где гаишник стыдит неряху-водителя, не помывшего машину...
А главное, потому, что в век хитроумнейшей электронной сантехники старика "Мойдодыра" обожают дети.