- Как вы, Галина Викторовна, относитесь к ВОВе? Не к мужскому имени, сокращенному от Владимира, а к аббревиатуре, слепленной из Великой Отечественной войны?- Есть такое понятие - языковое чутье. Лишь полное его отсутствие позволяет людям произносить подобные словечки. Это, как с музыкальным слухом. Человек может даже не знать нот, но интуитивно чувствовать фальшь, улавливать ложный, ошибочный звук.Надо быть абсолютно нечутким, чтобы сказать про Великую Отечественную войну - ВОВ, называть ветеранов - ВОВами.
К сожалению, слышала уже и подобное на сленгово-молодежном жаргоне.В этом есть что-то цинично-насмешливое. Понимаю, некоторые так говорят на автомате, не придавая особого значения слову, не задумываясь над его звучанием, но опять же - нужно иметь чувство такта, ощущать грань, за которой начинается оскорбительная пошлость. Не на все темы можно шутить.
Но, кстати, замечу, что ВОВ - изобретение не сегодняшнего дня. Вспоминаю, что лет тридцать назад, когда я работала в главной редакции издательства "Большая советская энциклопедия" и курировала раздел литературы и языка, уже в ту пору по коридорам гуляла эта аббревиатура. Обычно она произносилась в игривом контексте, дескать, кто тут у нас ВОВа? Не думаю, будто ветеранам нравилось столь фамильярное обращение, но до открытых конфликтов, к счастью, не доходило.
Сейчас это выражение острее режет слух из-за количества новояза, прущего со всех сторон и очень засоряющего нашу речь. Недавно услышала слово "гумпомощь". Меня буквально покорежило. Неужели трудно произнести целиком: гуманитарная помощь? Человек уродует собственный язык, заставляя окружающих терпеть "неологизмы", с позволения сказать…Эти аббревиатуры, с одной стороны, упрощают нашу жизнь, лишают ее деталей. С другой - речь становится плоской, а временами - грубой. Тут и требуется определенный уровень культуры.
Польностью интервью с Галиной Якушевой читайте в майском номере журнала "Родина".