Швейцарские граверы отец и сын Лори никогда не бывали в России. Это не помешало им в 1790-х - 1800-х годах исполнить по оригиналам других художников две прекрасные сюиты видов Москвы и Петербурга. В полном комплекте обе сюиты сохранились лишь в собраниях Государственного Эрмитажа и Художественного музея Берна в Швейцарии. Это и неудивительно: доски, с которых печатались эти великолепные гравюры, в 1820 г. были проданы по цене меди на переплавку.
Петербургская сюита состоит из пятнадцати больших листов; два из них служат замечательными иллюстрациями к "дачной" теме этого номера "Родины".
Дачи на островах
Император Александр проводил лето на Каменном острове, в относительно небольшом дворце, построенном в 1776-1784 гг. по проекту Дж. Кваренги для цесаревича Павла. Привязанность императора к каменноостровской резиденции привела к тому, что на Каменном, Крестовском и Аптекарском островах, особенно на берегах рек Большой и Малой Невки, возникло множество аристократических дач - элегантных увеселительных вилл, предназначенных для летнего времяпрепровождения.
На гравюре Лори кроме "дачи" их величеств - Каменноостровского дворца - изображены три дачи, расположенные на берегах Большой Невки: знаменитая дача Строгановых на правом ее берегу и две дачи на левом. Ни петербургские краеведы, ни исследователи творчества живописца Б.Патерсена и граверов Г. и М. Лори имен владельцев этих дач на побережье Аптекарского острова не называют. Между тем сопоставление изображений Патерсена и Лори с картами Петербурга позволяет более или менее уверенно утверждать, что ближайшая к Каменному острову принадлежала до 1829 г. князю Ивану Алексеевичу Гагарину (1771-1832), на переднем же плане - дача графини Ирины Ивановны Воронцовой, урожденной Измайловой (1768-1848), вдовы камер-юнкера графа Иллариона Ивановича Воронцова (1760-1790).
Эти сравнительно скромные дачи не шли ни в какое сравнение с дачей гр. Строгановых, соединенной мостом с Каменным островом. Она возникла задолго до императорской резиденции на Каменном острове. Унаследовавший дачу от отца гр. Александр Сергеевич превратил ее в изящнейший ансамбль. При нем дача получила известность как место публичных увеселений, ибо доступ в нее был открыт всем "порядочно одетым". Сын гр. Александра Сергеевича Павел принадлежал к числу "молодых друзей" императора Александра; его супруга Софья Владимировна, урожденная княгиня Голицына, была наперсницей императрицы Елизаветы Алексеевны.
Дачный роман императора
В двух с небольшим верстах от Каменностровского дворца, вверх по течению Малой Невки, на противоположном берегу располагалась другая великолепная дача - Ma Folie (мое безумие, моя причуда) - принадлежавшая обер-егермейстеру Дмитрию Львовичу Нарышкину (1764-1838). Богатство и расточительность ее владельца оправдывали это название. Нарышкин держал лучший в Петербурге хор роговой музыки, и летом оркестр услаждал слух обитателей невских берегов, разъезжая по рекам на катере.
Дмитрий Львович был женат на знаменитой красавице Марии Антоновне, рожденной княжне Святополк-Четвертинской (1779-1854). С первых лет правления Александра I брак этот превратился в весьма условную ширму для почти открытого сожительства императора с супругой "кузена", как государь называл Дмитрия Львовича. Летний переезд Александра в Каменноостровский дворец упрощал его встречи с Нарышкиной. В 1804 году государь долее обычного задержался в столице, ибо дача Нарышкиных переделывалась во вкусе Марии Антоновны. По официальной версии, отбытие Александра на Каменный остров откладывалось из-за нездоровья императрицы. Узнав об этом объяснении, Елизавета Алексеевна с иронией "просила императора не стеснять себя"...
В 1803 и 1804 годах Мария Антоновна родила от императора дочерей, умерших во младенчестве. Императрица Елизавета Алексеевна в письме к матери от 10 июня 1804 года упомянула близящиеся роды "известной дамы" и с горечью вспомнила, как год назад на балу Мария Антоновна в ответ на ее дежурный вопрос о здоровье дерзко ответила ей: "Похоже, я в положении".
Дачный роман императрицы
Покинутая и оскорбленная императрица позволила себе увлечься офицером Кавалергардского полка Алексеем Охотниковым; ее увлечение оказалось взаимным. "Вокруг царского жилища, - вспоминала Р.С.Эдлинг, в бытность фрейлиной жившая в Каменноостровском дворце, - не было видно никакой стражи, и злоумышленнику стоило подняться на несколько ступенек, убранных цветами, чтобы проникнуть в небольшие комнаты государя и его супруги". Это обстоятельство благоприятствовало влюбленным...
Любовная переписка Елизаветы Алексеевны с Охотниковым после ее смерти была сожжена Николаем I. Однако часть дневника Елизаветы Алексеевны непостижимым образом избежала огня и сохранилась в Государственном архиве РФ. Что же касается уничтоженных писем, то императрица Александра Федоровна прочла их перед сожжением и в собственном дневнике с возмущением записала 4 июля 1826 г.: "Если бы я сама не читала это, возможно, у меня оставались бы какие-то сомнения. Но вчера ночью я прочитала эти письма, написанные Охотниковым, офицером-кавалергардом, своей возлюбленной, императрице Елисавете, в которых он называет ее "ma petite femme", "mon amie, ma femme, mon Dieu, mon Elise, je t adore" и т.д. Из них видно, что каждую ночь, когда не светила луна, он взбирался в окно на Каменном острове или же в Таврическом дворце, и они проводили вместе 2-3 часа..."
Этот роман окончился трагически: 15 ноября 1806 г. Елизавета Алексеевна родила дочь, а 30 января 1807 г. штаб-ротмистр Кавалергардского полка А.Я. Охотников скончался, как гласят полковые документы, от чахотки. Алексей Яковлевич действительно страдал от грудной болезни, но среди кавалергардов бытовала легенда, что он пал от руки наемного убийцы...
Дочь Елизаветы Алексеевны во избежание скандала была признана императором; однако великая княжна Елизавета Александровна не задержалась на этом свете: она умерла 30 апреля 1808 г.
В Каменноостровском дворце император Александр провел тяжкие месяцы войны 1812 г.; здесь он принял М.И.Кутузова перед его отъездом к войскам; здесь он узнал о гибели Москвы. Но это совсем другая, не "дачная" история...