Тему этой дневниковой подборки подсказали грустная дата и светлое имя Валерия Павловича Чкалова.
Лазарь Бронтман, корреспондент "Правды"
10 августа 1936. [...] Москва встречала Чкалова, Байдукова и Белякова (после перелета на остров Удд. - Ред.). Когда машина приземлилась и начала затихать на поле, за черту зрителей выехало несколько закрытых машин. Побежали фотографы. Меня сначала затерли. Обнажив "лейку", побежал и я, прорвав цепь в наиболее слабом месте - сквозь музыкантов. Бегу. До машины около полутора километров.
На ходу обогнал Таля, Заславского, Финна, Геккера. Задыхался, а бежал. Вот уже немного осталось.
- Опоздали, садятся в машины - сказал кто-то идущий навстречу.
- Все равно добегу! - решил я и приналег.
Добежал. Смотрю, среди машин стоит группа людей. Ищу глазами Хвата. Не вижу. Неожиданно наткнулся на Чкалова. Он шел прямо на меня.
- Здравствуй, Валерий, поздравляю!
Он посмотрел на меня. На лице - улыбка, широкая, радостная, растерянная.
- Здравствуй, здорово, - сказал он, сделал движение обнять меня, затем махнул рукой, пожал мне руку и крикнул: "Беги дальше!"
Я пробежал еще несколько шагов, отыскивая остальных, и наткнулся прямо на Ворошилова. В белом кителе он шел на меня. Я посторонился, обернулся и обомлел: рядом со мной шел Сталин! Это было так неожиданно, что я даже не сразу сообразил, что это Сталин. Мне бросилась в глаза пожелтевшая кожа его лица, и я подумал: как он постарел. Лицо у Сталина выглядело уставшим, долгой непрерывной усталостью. Но он был доволен, улыбался.
[...] Затем встретил Байдукова и Белякова. Поздоровались. Сталин, Ворошилов, Каганович сели в машины и уехали. Герои тоже.
[...] Я не записывал речей, а наносил бегло впечатления. Меня поразило, как внимательно Сталин слушал Чкалова. Он смотрел на него неотрывно, а затем аплодировал, высоко подняв руки и редко хлопая.
Михаил Кольцов, журналист
17 августа. До сегодняшнего дня никаких известий, информации из Москвы. Здешняя печать поглощена целиком внутренними делами.
И вдруг сегодня во всех газетах снимки московских демонстраций в честь испанского народа и еще большое фото - улыбающийся, счастливый, победивший Чкалов стоит рядом со Сталиным и Ворошиловым.
Это оживило день, а то тоскливо было бездеятельно лежать с поломанной ключицей. И самолета на Мадрид нет, и новости с фронта неважные.
Иван Майский, дипломат, историк; Чрезвычайный и Полномочный Посол в Великобритании
29 мая 1937. Срочное распоряжение из Москвы запросить визы и разрешение на перелет через Канаду для трех аэропланов: 1) Чкалова, Белякова, Байдукова, 2) Громова, Юмашева, Данилина, 3) Леваневского. Все полетят через Северный полюс в США.
Сегодня же принял необходимые меры. Неужели это смелое до дерзости предприятие осуществится? Вспоминаю, как Чкалов прошлой осенью в Сочи "болел" мечтой о трансполярном перелете и все искал случая поговорить на эту тему с т[ов]. Сталиным. Итак, мечта Чкалова близка к реализации. Счастливого пути! [...]
Иван Папанин, полярник, руководитель первой в мире дрейфующей станции "Северный полюс"
10 июня 1938. [...] Прибыло важное распоряжение из Москвы:
"Обслужить сводками погоды и радиосвязью перелет Чкалова через Северный полюс в Америку".
Великое дело задумали наши летчики! Интересно знать: кто, кроме Валерия Павловича, в экипаже этого самолета? Наверное, он берет с собой таких же крепких, толковых, преданных и знающих дело ребят, как он сам. Думаю, что у него прежний экипаж. В прошлом году Чкалов с Байдуковым и Беляковым пролетели без посадки больше девяти тысяч километров, прошли почти через всю советскую Арктику. Они были над Землей Франца-Иосифа, над Северной Землей, над Якутией. За этот перелет им присвоено звание Героя Советского Союза.
Молодцы! Дорого то, что они не успокоились после своего прошлогоднего перелета, а сейчас собираются совершить новый, еще грандиознее. Шутка ли, пролететь без посадки от Москвы через Северный полюс в Америку!
[...] Несомненно, что успешная посадка воздушной эскадры тяжелых самолетов на Северном полюсе и организация нашей дрейфующей станции явились хорошей предпосылкой для полета Чкалова. Раньше от Рудольфа до островов американской Арктики летчику негде было сесть. Теперь в восьмистах километрах к северу от Рудольфа, на пути в Америку, существует советский поселок, хотя и маленький. В случае нужды, если потребуется прервать полет, наши летчики могут совершить здесь посадку. Но это не понадобится,- долетят они чудесно! Мы сделаем все, чтобы обеспечить их отличной связью и сводками погоды, хотя на всякий случай, конечно, расчистим аэродром на своем плавучем ледяном поле. Долго мы не ложились спать, беседуя о новом чкаловском перелете. Какой интерес должен он вызвать во всем мире! Почти десять тысяч километров придется пролететь ребятам без посадки.
Петрович (гидробиолог Петр Петрович Ширшов - Ред.) вспомнил интересный факт из истории авиации. Он говорит, что тридцать лет назад был назначен приз тому летчику, который пролетит без посадки... один километр. Только через год этот приз получил французский летчик, пролетевший километр за полторы минуты... А теперь - десять тысяч километров... Вот как здорово шагнула авиационная техника! В те времена никто не поверил бы, что люди лишь три десятилетия спустя будут свободно покрывать такие расстояния.
Лазарь Бронтман
8 августа 1938. Был у Чкалова на даче. Сидели долго. Он вспоминал полеты [...]
Накануне старта в Америку Чкалов сидел у наркома оборонной промышленности. Присутствовал и М.М. Каганович. Чкалов заявил, что летит. Нарком протестовал. Чкалов настаивал. Тогда нарком снял трубку.
- Я позвоню Сталину.
Произошел следующий диалог:
- Товарищ Сталин. Вот Чкалов хочет лететь, а синоптики говорят, что погода неважная, плохая, лучше отложить... Да, да... Слушаю... Хорошо...
И повернувшись к Чкалову:
- Можете лететь.
После Чкалов узнал, что Сталин сказал наркому:
- Чкалов лучше вас знает, какая ему погода нужна. [...]
Эрнст Кренкель, полярник-радист, участник дрейфующей станции "Северный полюс"
18 июня. В 4 часа 5 минут из Москвы вылетел Чкалов по маршруту СССР - Соединенные Штаты Америки. Надо слушать его с двадцатого часа полета, то есть с полночи на 19 июня.
Обед готовит Папанин. Я залег выспаться для ночного бдения. За самолетом придется следить много часов подряд.
Иван Папанин
18 июня. [...] Эрнст принял радиограмму с борта чкаловского самолета:
"Летим слепым полетом".
Потом:
"Легкое обледенение".
Мы с затаенным дыханием ждем новых сведений...
"Небольшая тряска в моторе",- передает радиостанция самолета.
Часом позже:
"Слышим маяк Рудольфа. Все в порядке".
У меня на сердце отлегло. Летите счастливо, дорогие наши браточки!
19 июня. Необычайно напряженный день. Всю ночь напролет Эрнст дежурил на радио, следил за полетом Чкалова. В пять часов утра Теодорыч зашел в палатку и сказал:
- Чкалов находится на полпути между Рудольфом и полюсом.
С борта самолета передали:
"Идем по 58-му меридиану к полюсу. Справа - циклон. Слева - ровный облачный слой".
Через некоторое время мы услышали какой-то гул... Самолет Чкалова?!
Женя (геофизик Евгений Федоров - Ред.) выскочил на улицу - ничего нет! Но тут же он прибежал обратно и кричит мне через дверь:
- Да, это Чкалов, но самолета не видно, сплошная облачность! Мотор слышу отлично...
Это было в пять часов пятьдесят минут утра.
Все выскочили из палатки. Послали тысячу проклятий облакам. Когда не надо, на небе ясно, а вот в этот, самый дорогой для нас момент, все закрыто облаками. Мы так надеялись, что Чкалов увидит нашу станцию и сбросит хоть одну газетку, а может быть, и письма из дому. Ведь мы их так ждали! [...]
Эрнст Кренкель
19 июня. [...] Поздно вечером Москва сняла с меня наблюдение.
Сейчас полночь. Ложусь спать. Устал зверски.
Иван Папанин
20 июня. Петрович и я встали раньше обычного, а Эрнст встретил нас доброй вестью:
- Чкалов летит над Канадой!
[...] Мы с Теодорычем тут же написали радиограмму в Главное управление Северного морского пути:
"Полет Чкалова обслуживали метеосообщениями, а также следили по радио наравне с другими станциями. Рады, что нам удалось услышать шум моторов над нами. Станция на полюсе, перелет Чкалова - это логическое развитие всей работы по освоению Арктики. Несомненно, в самые ближайшие годы такие перелеты наши самолеты будут совершать регулярно. Необходимо, однако, иметь метеосводки севера Гренландии, Канады. Мы лично надеемся принять в этом участие. Не сомневаемся, в ближайшие годы на острове Рудольфа, также на полюсе будем продавать пирожки транзитным пассажирам. Папанин, Кренкель".
Лазарь Бронтман
18 декабря. Вот и похоронили Валерия Чкалова. Это было страшно и неожиданно. 15 декабря около двух часов дня меня разбудил звонок Мартына.
- Правда, что с Чкаловым что-то случилось?
Я немедля позвонили на 22-й завод. Подошел Громов, очень взволнованный:
- Что-то произошло. Вылетел и не сел. Байдуков вылетел на самолете искать.
Позвонили Белякову. Тоже горячий:
- Что-то случилось, а что - не знаю.
Через полчаса вернулся Байдук, обшарил все, ничего не нашел. [...]
В 8.20 мне позвонил Александров. Ему сообщили из "Скорой помощи", что Чкалов разбился и доставлен в Боткинскую. Немедленно позвонили Шимелиовичу, гл. врачу.
- Да, верно.
- В каком положении? Живой?
- Труп. Приезжайте.
Страшно. Вызвали машину, поехали туда.
Встретил растерянный главврач.
- Только что был Ворошилов. Пойдемте.
- Как произошло?
- Вылетел, ударился головой в кучу железного лома, перелом основания черепа.
- Смерть мгновенная?
- Да, во всяком случае, исчислялась минутами. Я позвонил Поскребышеву. Привезли проезжие.
Пошли во временный приемный покой. Мороз, ветер, 24 .
В комнате приема хирурга на кушетке, обставленной цветами, лежал Валерий. Тело закрыто простыней, голова обложена ватой. Руки сложены на груди под простыней.
Раны над правым глазом, он почти прикрыт ватой, ранена верхняя губа. Лицо опухло, неузнаваемо, чужое, проступила борода. Можно узнать только в профиль. Левка заплакал. Я с трудом сдерживался. Долго смотрели.
[...] Байдукову позвонил Ворошилов.
- Напишите некролог. Душевный, хороший. Забудьте, что я буду его подписывать. Пишите так, как будто пойдет от Вашего имени.
Я позвонил героям, попросил приехать. В 8 часов вечера приехал Кокки и Ильюшин. Продиктовали статьи.
- Как ты думаешь, Володя?
- Я этот мотор знаю. Новый. Очень нежный, быстро отзывающийся на температуру. Зашел на посадку - на планировании переохладился. Дал газ, чтобы подтянуть на моторе - заглох. Машина тяжелая, утюг - никуда не спланируешь, высота малая. Вот и все ясно. Убежден. Да, потеряли Вальку.
Приехал Кренкель, очень расстроенный. Привез некролог за подписью полярников. Дали телеграмму Папанину в Кисловодск о том, что ставим его подпись. Он немедленно вызвал нас по телефону, продиктовал статейку.
[...] Вчера был Супрун. Он - член правительственной комиссии по расследованию причин. Назначен лично за подписями Сталина (ЦК) и Молотова (СНК). Сидели двое суток. Картина рисуется так: испытывал новый истребитель Поликарпова. Взлетел, сделал два круга, зашел на посадку, сдал мотор. Гробанулся в 500 метрах от аэродрома. Валя видел, что бьется. Садил машину на крыло, чтобы амортизировать удар. V~200 км/ч. Огромной силой вырвало вместе с сиденьем, пролетел 25 метров с головой в железный лом. Пролом черепа, сдвинулось сердце, печень.
- Если бы земля - может быть, остался бы жив, - говорит Супрун.
Михаил Саксин, лётчик (в момент записи ему было 13 лет)
19 декабря. Понедельник. [...] В школе ничего особенного не было. После уроков было классное собрание посвященное гибели великого летчика нашего времени Валерия Павловича Чкалова которого уже похоронили в Москве на Красной площади в Кремлевской стене. [...]
1. Коккинаки Владимир Константинович (1904-1985) - летчик-испытатель, дважды Герой Советского Союза. В 1938 году совершил беспосадочный полет Москва - Дальний Восток, а в 1939-м - Москва - Северная Америка.2. Эрнст Теодорович Кренкель