Княгиня-амазонка
Уже в юности Анна вела себя странно. Одевалась необычно, немного на мужской манер, пренебрегала балами и светским протоколом, много читала, интересовалась философией, религией. В 22 года написала книгу "Образец для детей, или Жизнь маленького графа Платона Зубова". О замужестве не помышляла, но родственники и светские приличия оказались сильнее ее железной воли. Анне пришлось выйти замуж. Ее избранником стал князь Иван Александрович Голицын, вертихвост и балагур. Ничего не имея за душой, он был чрезвычайно рад поправить браком денежное положение.
В качестве подарка князь получил от невесты портфель, набитый деньгами и ценными бумагами. Фраза Голицыной, сопроводившая подношение, кочует из одних мемуаров в другие: "Здесь половина моего состояния. Возьмите его себе. И теперь все кончено меж нами". Голицын вприпрыжку понесся в Париж, где вторично и уже по любви женился на певичке де-Лоран, превратился в сумасшедшего бретера и приобрел кличку "Jean de Paris", "Парижский Иван".
Анна осталась в Петербурге и сблизилась с Юлией Крюденер, авантюристкой, писательницей и проповедницей. Крюденер отчетливо видела будущее, но была парадоксально недальновидной. Намекала на то, что идея "Священного союза" принадлежит не русскому императору, а ей. Говорила, как устроить будущее Европы и России. И даже призывала к войне за освобождение Греции. Все это публика запоминала и доводила до сведения императора. В 1822 г. Александр I запретил мистические сборища. Крюденер и ее приспешница Голицына оказались в опале.
Как раз в это непростое время чиновник и талантливый ученый Франц Беркгейм, женатый на дочери Крюденер, пытался реализовать проект устройства на диковатом Южном берегу Крыма сельскохозяйственной колонии. О проекте знали при дворе, но хода не давали. Нужна была монаршая немилость и железная воля "княгини-амазонки", чтобы идея получила воплощение. Вместе с иностранными садовниками, виноделами и бочарами опальные дамы, Голицына и Крюденер, отправились в Крым. Непростое путешествие длилось около полугода - с весны по осень 1824 г. Крюденер, сильно болевшая еще в столице, в декабре скоропостижно скончалась в Карасубазаре. Голицына благополучно добралась до имения Кореиз, которое она недавно приобрела и хотела превратить в центр виноделия. К счастью, ее начинания поддержал всемогущий сосед.
"Великое русское вино"
Всемогущим соседом княгини был граф М.С. Воронцов, Новороссийский генерал-губернатор, владелец имения Алупка, расположенного рядом с Кореизом. Воронцов мечтал преобразить Крым. Он видел в полуострове большой потенциал. Граф планировал в будущем создать здесь "великое русское вино", которое станет достойным конкурентом бордосским и бургундским напиткам.
После своего назначения на пост Новороссийского генерал-губернатора он приехал на полуостров с инспекцией. Нашел, что местные дороги никуда не годились и необходимо в короткий срок построить новые. К своему удовольствию и гордости он обнаружил превосходные, хотя и полудикие, виноградники - сильные, многовековые, принадлежавшие татарам, а также молодые лозы, привезенные из-за границы иностранцами и русскими аристократами. Особенно сильное впечатление произвели на него саженцы Андрея Бороздина, владельца имения Кучук-Ламбат, и экспериментальный виноградник Христиана Стевена в Симферополе. Но масштабы посадок следовало увеличить в разы, - Воронцов хотел заставить всю Россию говорить о крымском чуде, великом русском вине. Генерал-губернатор приобрел имения Массандра, Алупка, Гурзуф и Айданиль. Выписал лучшие европейские лозы, пригласил европейских ботаников, виноградарей и бочаров, вложил много собственных средств и получил поддержку Александра I. В 1823 г. почти все Южнобережье превратилось в один большой цветущий виноградник - высадили 4 миллиона лоз1.
При поддержке Воронцова расцвел Императорский ботанический сад в селе Никита. Помимо оливковых, плодовых, шелковичных, ореховых деревьев, кустарников, растений и трав, здесь были собраны более 600 самых породистых сортов винограда. Здесь были "пино нуар", "пти вердо", "рислинг", "мальбек", "мерло", "темпранильо", "траминер", "токай", а также множество местных сортов с замысловатыми татарскими названиями: "балабан-шабаш", "тергюмлек", "курт-куйрук", "уста-мемет"... В 1825 г. неутомимый граф основал Компанию для продажи крымских вин, чтобы с ее помощью сделать напиткам самую широкую рекламу и привлечь внимание взыскательной столичной публики. Под маркой Компании в Судаке открыли большой винный склад, а в Симферополе организовали торговлю.
Пример графа Воронцова вдохновил аристократов. До 1823 г. в Крыму была всего пара-тройка помещиков-виноделов. После того как граф приобрел имения и объявил о начале винного предприятия, сюда потекли русские дворяне. К 1837 г. виноделием здесь уже занимались 105 помещиков. Этим занятием увлеклись великосветские дамы и добились больших успехов. В 1836-1837 гг. Наталья Нарышкина делала в своем имении в Симеизе около тысячи ведер вина в год, госпожа Шипилова - 1500 ведер2. Внучка легендарного полководца А.В. Суворова, Варвара Аркадьевна Башмакова (урожденная Суворова), производила в имении Мшатка целых 2100 ведер3.
Но почти все современники отмечали, что лучшее вино, сравнимое с бордосским, делала в своем Кореизе княгиня Голицына.
"Дети мои"
Голицына, как и ее сосед Воронцов, мечтала о великом русском вине. Неспешно, метр за метром, смета за сметой, с мужским упорством и женским лукавством она двигалась к своей мечте. Тратила много денег, сил и времени на виноградники. Пестовала, лелеяла их, называла по-матерински "дети мои". "Ничего не хочу знать, кроме виноградника и оливок, оставляю письма из Петербурга нераспечатанными. Тысячу раз в день благословляю милосердие Божие, которое привело меня в этот счастливый берег", - писала она Воронцову4.
Граф покровительствовал ее начинаниям и снабжал саженцами из собственных виноградников. Голицыной помогал и другой ее сосед, Николай Гартвис, директор Императорского Никитского ботанического сада. Он любил Анну Сергеевну, продавал и дарил лучшие саженцы и в ее честь назвал одну из выращенных им гибридных роз. Княгиня в долгу не оставалась и в письмах Воронцову то и дело просила графа помочь "славному и неутомимому" Гартвису звонкой монетой.
К концу 1820-х гг. Анна Сергеевна стала хозяйкой большого ценного виноградника в почти 30 тысяч лоз. Здесь были "бордо", "мускат", "пино-нуар", "траминер". Хорошо рос и более редкий для Южнобережья "пти-нуар" - красный сорт винограда. В самом начале 1800-х гг. его привез на полуостров коммерции советник Вильгельм Рувье, французский политический эмигрант и предприниматель. Убедив императора Александра I отдать ему в аренду бесхозные пустынные земли, он организовал там овчарни, а под Судаком высадил лозы, привезенные им из Малаги. Но почвы оказались неподходящими, и он попробовал удачу в Ласпи, ведь те места очень напоминали предместья Ниццы, где сорт неплохо рос. Первые результаты были превосходными. Вскоре виноградники в Ласпи сравнивали с прованскими и малагскими. Вина действительно получались, выдержанными, полнотелыми, ароматными, почти ликерными.
"Пино-флери" княгини Голицыной тоже был родом из Испании. Так в Крыму эпохи Воронцова называли красный сорт винограда "мурведр" с древней историей и высокой урожайностью. В Крым его завезли прованские виноградари в начале XIX века. Он хорошо прижился и разросся по всему Южнобережью. Впрочем, вино из него получалось невысокого качества. Рекомендовалось смешивать его с бордосскими и бургундскими сортами.
Анна Сергеевна очень гордилась своим "рислингом". Скорее всего, получила его из сада Гартвиса, в котором росли около 4 тысяч кустов этого сорта. Гартвис ставил "рислинг" выше всех прочих немецких лоз и отзывался о нем весьма высоко: "Великолепный сорт. Самый известный по деланию из него лучших рейнских вин, Иоганнисбергского и других, занимает первое место между сортами столовых вин"5.
Были у нее лозы асмангаузенского винограда (он же - "клебер"), старого породистого сорта из долины Райнгау. Считается, что этот сорт выведен на основе бургундского "пино-нуар". Асмангаузские лозы появились в Судаке в начале XIX в. благодаря ученому П.С. Палласу, который в 1804 г. стал директором Крымского училища виноделия. Первые посадки дали хорошие результаты, виноград прижился. В 1820-е годы его перевезли на Южный берег Крыма, высадили в Никитском саду и в нескольких русских имениях, в том числе у княгини Голицыной.
В Кореизе выращивали и местные сорта. У Анны Сергеевны были лозы "кокура", появившегося в районе Судака в античности. На жирных богатых почвах он давал превосходный урожай. Голицына делала из него красное плотное вино, довольно крепкое, на любителя.
Голицына явно вошла во вкус. Из Германии и Франции выписала опытных бондарей, виноделов, погребщиков, а также все то, что требовалось для качественного производства вин. Средств не жалела, и выходило много толка. Ученый Петр Кеппен сообщал о результатах: "В сем году (1831 г. - Авт.) Асмангаузенский виноград давлен был уже 20 августа. В начале сентября месяца началась давка Бордосского винограда и так называемого petit-noir. После всех прочих сортов давлен был pineau fleuri"6.
"Императорская винопродавица"
Виноградари, работавшие у Голицыной, использовали новейшие французские и немецкие методы. Собранные гроздья они "эграпажировали", то есть отделяли ягоды от кистей с помощью особой кадки с решеткой, выписанной из Германии. Затем производили "пижаж" - ягоды засыпали в чаны до половины, плотно закрывали крышками и ежедневно рано утром перемешивали специальными колодками, чтобы масса бродила равномерно. Через 10-12 дней ее сливали в приготовленные бочки с небольшими металлическими трубками, соединенными с резервуаром, наполненным водой. Пока вино бродило, из трубок в воду поступал газ. Когда брожение заканчивалось, служители доливали бочки до верха, закупоривали и затем еще несколько раз переливали вино до тех пор, пока оно не переставало мутнеть. Затем очищали напиток при помощи яичных белков (из соотношения 2 белка на 5 ведер вина). Лишь после всех этих процедур напиток был готов к розливу в бутылки.
Выдерживали вина в специально оборудованных подвалах. Швейцарский архитектор Карл Эшлиман выстроил такой подвал на нижней площадке имения Кореиз. Ученый Петр Кеппен, зорко следивший за развитием винного предприятия княгини, сообщал: "Погреб в Хураизе (Кореизе. - Авт.) строится с начала весны, для свода коего ноздреватый камень доставляется из Феодосии, и погреб сей, устраиваемый над магазином, обойдется тысяч в 16 или 18 рублей"7.
Хозяйка Кореиза осталась погребом довольна - вместительный, удобный, с постоянной равномерной температурой, что важно для качественной выдержки вин. Внешне он выглядел эффектно - каменный, в форме латинского креста, с двумя башенками, гости его сравнивали с готическим замком. Это льстило Анне Сергеевне, увлекавшейся средневековьем и мистикой.
Была еще одна проблема, которую княгиня пыталась разрешить, - рынок сбыта. В первые годы она могла продавать свои выдержанные красные вина лишь в Харькове. В 1831 г. реализовала 120 ведер по 22 рубля каждое. Неплохо для начала, но хотелось большего. Ей, как и Воронцову, мечталось завоевать крупные рынки - Москву и Санкт-Петербург. И она неустанно хлопотала об этом - писала влиятельным друзьям, слала прошения в Министерство юстиции и лично на имя императора. С помощью Воронцова и А.Н. Голицына она получила, наконец, разрешение торговать в Москве и "выставлять на погребах, всюду, где будет производиться продажа, вывеску Императорской винопродавицы вин Южного берега Крыма"8.
В 1834 г. она получила 1400 ведер вина9. В следующем году - 1200 ведер, в том числе Рислинга 200 ведер, Муската - 40 ведер, Бордо - 20 ведер"10.
Однофамилец-продолжатель
Княгиня верила, что через 10-15 лет добьется желаемого признания своих вин в России и за рубежом. К сожалению, ее мечта не осуществилась. Анна Сергеевна скоропостижно скончалась в 1838 г. Амбициозное винное предприятие графа Воронцова тоже сошло на нет. В Крыму продолжали создавать хорошие напитки, но из-за отдаленности от промышленных и торговых центров, отсутствия путей сообщения и каботажного судоходства они лишь частично попадали на крупные рынки и не могли конкурировать с хорошо известными европейскими марками.
Человеком, возродившим местное виноделие, стал однофамилец Анны Сергеевны - князь Лев Сергеевич Голицын. Теперь его имя хорошо известно. Ему поставлен памятник, о нем сняты несколько документальных фильмов. Есть музей, функционируют знаменитые голицынские погреба. От богатейших виноградников Анны Голицыной не сохранилось ничего. Ее погреб в начале XX века серьезно перестроили, и теперь он именуется "Винным подвалом Юсуповых" в честь бывших владельцев. Кореизская усадьба и могила княгини утрачены. Об "императорской винопродавице" теперь помнят лишь немногие историки. И это несправедливо, ведь и она, и Петр Паллас, и Николай Гатвис, и граф Михаил Воронцов были истинными зачинателями крымского виноделия и благородной патриотической идеи "великого русского вина".
- 1. Баллас М. Виноделие в России. Историко-статистический очерк. СПб., 1895. С. 17.
- 2. Стевен Х. Обозрение успехов шелководства, садоводства и виноделия в полуденных губерниях России (за 1836-1837 гг.) // Журнал Министерства внутренних дел. 1837. Т. XXIII. Ч. 3. С. 469-471.
- 3. Там же. С. 470.
- 4. Фадеева Т. Южный берег русской аристократии. Из истории освоения крымского Южнобережья 1820-х-30-х гг. в неопубликованных письмах княгини А. С. Голицыной Александру I, М. С. Воронцову и др. лицам. М., 2016. С. 69.
- 5. Гартвис Н. А. Обзор действий Императорского Никитского сада и Магарачского училища виноделия, составленный. СПб., 1855. С. 33.
- 6. Кеппен П. Об успехах виноделия на Южном берегу Крыма // Журнал Министерства внутренних дел. 1831. Кн. 6. С. 165.
- 7. Там же. С. 166.
- 8. Полное собрание законов Российской империи. Собрание 2. Т. XVII. N 1650.
- 9. Стевен Х. Обозрение успехов шелководства, садоводства и виноделия в полуденных губерниях России (за 1834-1835 гг.) // Журнал Министерства внутренних дел. 1835. Т. XV. N 2. С. 301.
- 10. Стевен Х. Обозрение успехов шелководства, садоводства и виноделия в полуденных губерниях России (за 1835-1836 гг.) // Журнал Министерства внутренних дел. 1836. Т. ХХ. N 4. С. 46.