"Звеня колокольчиками и бубенчиками"
К этому Софийский добавил свое примечание: "В Сунском и Косинском приходах пред отъездом поезда, когда все разместятся по саням или тарантасам (здесь говорят "карандас" вм[есто] тарантас), дружка, зайдя в свои сани, говорит: "Господи, Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас! Отец, Богом данный, и мать, Богом данная, благословите молодого князя по князиню ехати. Тысячкой с поневесенкой, дружка с подружьем, все ли полюбовны поезжане, все ли вскопе (т. е. вместе) поезжана, все ли в соборе (т. е. в сборе), все ли по коням, все ли ямщики по краям (т. е. на облучках), у всех ли бичи, возжи по рукам, у всех ли шапки по головам, благословите дружку наперед ехати, путь-дорогу правити". Все присутствующие ему отвечают: "Бог благословляет"". Судя по всему, эти сведения доставили Софийскому другие учительницы Слободского уезда.
"Тогда из встречных саней вышли мужики..."
Софийский продолжал: "Свадебный поезд считается почтенным, священным, путь его должен быть беспрепятственным, для счастливой жизни брачущихся; все встречные обязаны уступать ему дорогу; есть убеждение и уверенность, что даже Царь уступает дорогу свадебному поезду. При случайной встрече двух различных свадебных поездов происходят большие неприятности: ни тому, ни другому не хочется уступить. Говорят, иногда дело доходило до судебного разбирательства из-за этого обычного права свадебного поезда. До последней зимы я не знал такого явления и едва не поплатился за свое незнание. 2-го февраля 1892 года я ехал на тройке лошадей, запряженных гусем, от села Ильинского к селу Пантыльскому, по малой дороге. Снег в эту зиму был весьма глубок; дорога узенькая, небольшой нырок или уклон - и повозка валится вверх полозьями в рыхлый снег; лошади путаются в постромках и вязнут в снегу. Ямщик, подросток лет 15-16, едва управляется со своим делом.
Вдруг на встречу, под угор, мчится во весь опор поезд в несколько подвод. Я приказал своему ямщику попридержать лошадей и окрикнуть встречных, чтобы разъехаться без повреждения. С поезда послышались свистки и пьяные окрики: "вороти!.." Мне не захотелось рисковать провозиться в снегу часа полтора или 2, почему я заупрямился и приказал своему ямщику не трогаться с места. Поезд осадил лошадей, тоже остановился. Пошли переговоры. Я указывал на то, что мой малосильный возница не управится в рыхлом снегу со своими лошадьми и повозкой, а с поезда говорили, что они едут "по невесту". "Да и что из этого?" - спросил я. Тогда из встречных саней вышли мужики, человек 12-15, окружили мою повозку и объяснили, в чем дело, - они бы де и объехали меня, да не смеют этого сделать, потому что их поезд "свадебный", а таковому поезду не должно быть никаких препятствий, даже "сам Царь уступает дорогу жениху и невесте". Я уступил, но попросил, чтобы помогли и моему ямщику. Мужики подняли мою повозку на руки, осторожно снесли на снег, в сторону от дороги - и мы благополучно разъехались"1.
Браки часто заключали в зимний мясоед - от Крещения до Масленицы. Тогда-то, с середины зимы, и гоняли по проселочным дорогам быстролетные свадебные поезда. Одно из стихотворений современной вятской поэтессы Светланы Сырневой так и называется - "Зимняя свадьба". В нем упомянуты выразительные приметы - и "морозная стынь", и "бездвижные твердыни" громоздящихся по обочинам снежных завалов, и мчащиеся кони:
В эту морозную стынь
любо мне свадьбу кутить,
мимо бездвижных твердынь
лихо на тройке катить.
Вот разве что на тройках по узким дорогам иной раз было не проехать. По крайней мере, на тех классических тройках, когда все три лошади запряжены бок о бок. Скажем, И.М. Софийский "ехал на тройке лошадей, запряженных гусем" - тогда скорость не столь велика, зато удается протиснуться "мимо бездвижных твердынь".
При встрече уступит дорогу
Знаток удмуртской и русской этнографии, учитель, а потом священник Г.Е. Верещагин (1851-1930), обобщая многолетние наблюдения над народной жизнью крестьян Вятки и Прикамья, писал: "Мужик... любит честь, и, чтобы оказывали ему ее, считает он нужным прежде всего заслужить славу зажиточного, богача; а чтобы слыть богачом, должен он, по понятиям его, иметь хорошее строение (жилище. - Авт.), хороших коней, красивую сбрую, чтобы не стыдно было ездить в гости, к обедне, особенно на свадьбу, куда ехать на плохих конях считается позором как для себя, так равно и для свата. Отправляясь на свадьбу, он мечтает о себе высоко, что он - поезжанин, отправляющийся на свадьбу, и твердо убежден, что если свадебный поезд, в который входит и он, встретится с самим царем, и он при встрече уступит ему дорогу.
Если встретятся два подобных поезда, кинут между собой и жребий, кому своротить с дороги. Часто случается, что один из поездов, считающий себя богаче, не захочет метать и жребия, а требует, чтобы другой поезд уступил ему дорогу. Тогда начинается рукопашная схватка, которая нередко оканчивается тем, что оба поезда сворачивают. Не одни свадебные поезда, но и обыкновенные проезжие в пустых санях из-за нехотения своротить часто ссорятся на дороге и подчас крепко тузят друг друга".
Заметим у Верещагина, как и у Софийского, слова о том, что даже царь уступает дорогу свадебному поезду. Примечательно также убеждение Верещагина, что и в обычных ситуациях на дорогах нередки потасовки из-за встречной неуступчивости. Он объяснял это пьянством: "Все это, конечно, является более следствием возбужденного состояния, винов-ником чему служит водка", добавляя: "В трезвом виде встретившиеся знакомые приветствуют друг друга словами: "Мир дорогой!", "Здорово!"2 Но дело не только в пьянстве: повышенная нервозность и порождаемая ею конфликтность были на дорогах явлениями распространенными3.
Поберегись - почта едет!
Слова, будто и царь должен уступить свадьбе дорогу, - горделивые. Судя по всему, так в Вятском крае говорили нередко. Современный писатель Владимир Крупин, вятский по происхождению, в документальном рассказе о посещении им родных мест упоминал о своих предках-ямщиках, что служили на Казанском тракте. Его отец вспоминал, сколь быстро несся по тракту почтовый экипаж. Повествуя об этом, Крупин приводил поговорку: "Царь, с дороги - почта едет!" Но самодержец, уступающий дорогу простолюдину, - это, по нашим российским меркам, нечто небывалое. Царь-то - персона куда как важная!
Детская потешка
Собиратель детского фольклора Г.М. Науменко записал в 1979 г. в деревне Катунино Воскресенского района Московской области от пожилой женщины песенку-потешку:
Ехал король по дороге.
Сворачивай, мужик, с дороги.
Королю низкий поклон!
Науменко пояснял: "Исполняя потешку, малыша гладят по головке, а со словами: "Королю низкий поклон" - берут за волосики и легко наклоняют головку"4. Такое действие может быть смягченным отголоском игрового наказания. Как известно, во многих играх у детей, подростков (да и у тех взрослых, что играют запальчиво, но при этом не на деньги) используются игровые наказания.
Можно заметить, что слова в детской потешке о едущем по дороге короле (как и сопровождающие их действия) игрового происхождения. Такие действия могли быть для младенца развлечением, а при азартной игре могли быть болезненным наказанием. Похоже, что и реплика "Царь с дороги!.." также имела игровой оттенок: все же свадьба, к которой она относилась, "игралась". Да и слова о почте, которой царь должен путь уступать, - тоже ведь не вполне серьезны.
На самом деле крестьянские свадьбы где-нибудь в вятской глубинке не имели шанса пересечься с царским выездом. Однако свадебный обряд представлялся необычайно значимым, свадебные чины именовались весьма высокопарно, скорость движения лихого санного поезда с подвыпившими седоками бывала необычайно быстрой. Потому-то в народной речи закрепилось устойчивое выражение, указывающее самому монарху, как ему надлежит поступить, приметив бешено мчащиеся навстречу разукрашенные свадебные повозки.
1. Поверья, обряды и обычаи при рождении, браке и смерти крестьян Слободского уезда / Изд. под ред. И.М. Софийского // Календарь Вятской губернии на 1893 г. Отд. 2. С. 230, примеч.
2. Верещагин Г.Е. Собр. соч.: В 6 т. Ижевск, 1998. Т. 3. Кн. 2. Вып. 2. С. 123-124.
3. Коршунков В.А. Неуступчивость: Старинный обычай дорожных конфликтов в Яранском уезде Вятской губернии // Славянская традиционная культура и современный мир. М., 2002. Вып. 4. С. 59-67.
4. Русские народные детские песни и сказки с напевами. Зап., сост. и нотация Г.М. Науменко. М., 2001. С. 129.