Правда, официально ей засчитали 5 побед, одержанных лично1, и 3, одержанные в группе (то есть считавшиеся коллективной победой нескольких пилотов). Но в действительности - как показал, сопоставив данные советских и немецких документов, историк авиации Михаил Тимин, - она сбила один или два самолета (на победу над вторым претендовал и еще один летчик) и один привязной аэростат2...
Ничего удивительного тут нет. Практически все летчики-истребители Второй мировой в реальности сбили меньше, чем им засчитано. Пилотам в бою очень трудно проследить за судьбой пораженной машины (некогда, сбить могут!), а наземные наблюдатели не могли знать, кем именно сбит упавший близ их расположения самолет. Или подмахивали любой акт, который им давали на подпись авиаторы: для своих не жалко...
Но в случае с Лидией Литвяк дело никак не в количестве сбитых. Прав Герой Советского Союза Борис Николаевич Ерёмин: "Уже одно то, что эти девчата летали как летчики-истребители, заслуживает всяческой доброй памяти о них"3.
Женщины и небо
Широко известен женский 588-й (с февраля 1943 года - 46-й гвардейский) ночной легкобомбардировочный авиаполк, успешно воевавший на У-2 (По-2). Летчицы, поднимавшиеся в небо на бипланах без парашютов, подвергались даже большей опасности, чем в других видах авиации. Но пилотировать этот изначально учебный самолет - прощавший даже грубые ошибки и летавший со скоростью автомобиля - было несравненно проще, чем истребитель 1940-х годов.
Известен и женский 587-й (с сентября 1943 года - 125-й гвардейский) бомбардировочный авиаполк, воевавший на пикирующих бомбардировщиках Пе-2. Но, как свидетельствует бывший летчик другого полка той же дивизии Николай Семенович Ильинков, "все-таки им задачи ставили полегче". В частности, девушки не бомбили с пикирования, когда при выводе из него создавалась 5-6-кратная перегрузка5.
А вот женский 586-й истребительный авиаполк - в котором начинала воевать Лидия Литвяк - известен гораздо меньше. Потому что уже в 1942 году, когда полк был сформирован, чисто женским он быть перестал.
Ведь истребитель Второй мировой - это огромные скорости! "Только что ничего не было - и мгновенно масса самолетов перед глазами. И всего несколько секунд для принятия решения. Мысль летчика должна опережать скорость движения самолета, иначе в бою не выживешь..."6 Это вспоминал дважды Герой Советского Союза Михаил Петрович Одинцов, летчик-штурмовик - а что же говорить об истребителях?
Поэтому бой на истребителе - это колоссальные психологические перегрузки.
Тут, "как пишут летчики, исчезает представление о времени и все решают молниеносные интуитивные вспышки из глубин сознания и подсознания. В одном мгновении для истребителя - и холод гибели, и счастье жизни"7.
"Нас вытаскивали из кабины..."
Шестое чувство летчика-истребителя может его спасти, но перед этим - причинить нестерпимые муки.
"Когда враг поймал тебя в прицел и вот-вот разнесет вдребезги, ты словно впадаешь в кому, - свидетельствует американский ас Второй мировой Дон Джентайл. - Такое чувство, будто в твоем мозгу зажгли спичку и она горит прямо там, в черепной коробке. Мозги плавятся от нестерпимой боли, и приходится бороться за то, чтобы восстановить контроль над собственным рассудком. И пока борешься, сжимаешь изо всех сил сердце в кулак так, что, кажется, кончики пальцев побелели, и не знаешь сколько времени это продлится и когда наступит конец этой муке"8...
Огромные скорости, на которых дрались истребители Второй мировой, - это еще и перегрузки физические.
Ведь если на принятие решения - секунды (а если велит интуиция, то и доли секунды), то надо мгновенно выполнять энергичный маневр! Либо закладывая крутой вираж, либо резко уходя вверх, либо сваливаясь в пике.
А что значит войти в вираж (разворот в горизонтальной плоскости) на большой скорости? Тут возникает такая перегрузка, писал английский ас Джеймс Эдгар Джонсон, что "в глазах темнеет, и ты перестаешь различать окружающее [...] Кровь превращается в нечто свинцовое и стекает к ногам. Ты отключаешься! Когда самолет выходит из виража, перед глазами плавает какой-то серый нереальный мир"9...
А перегрузка, создающаяся при резком переходе из пикирования в набор высоты - на "горке"? На Як-1, на котором воевала Лидия Литвяк, она ощущалась сильнее, чем на немецких "Мессершмиттах-109", так как "переламывание траектории" пикирующий "Як" выполнял быстрее, чем "мессер".
Приходить в себя от перегрузки после этого "переламывания" приходилось даже такому здоровяку, как знаменитый ас Александр Иванович Покрышкин...
О том, чего все это стоило летчикам, вспоминает бывший штурман 46-го гвардейского ночного бомбардировочного авиаполка Александра Семеновна Попова:
"Я видела Покрышкина, когда он прилетал из боевого вылета. Это был крепкий мужчина, ему не двадцать лет и не двадцать три, как нам. Но пока самолет заправляли, техник успевал снять с него рубашку и выкрутить. С него текло, как будто он под дождем был. Можете себе представить, что было с нами. Прилетишь и не можешь даже из кабины выйти, нас вытаскивали. Не могли даже планшет нести, тянули его по земле"10...
И это при том, что воюя на У-2 летчицы испытывали в основном лишь психологические перегрузки: "Ты заходишь над целью, тебя всю трясет. Все тело покрывается дрожью, потому что внизу огонь: отовсюду стреляют"11...
А что должна была испытывать воевавшая на истребителе Лидия Литвяк?
Миниатюрная, росточком около 150 сантиметров?
Преданность авиации, летный опыт инструктора аэроклуба - все это физических сил и психологической устойчивости заменить не могло.
И тем не менее Лидия воевала на истребителе - и не хуже мужчин.
Боевое крещение
Комплектовавшийся девушками 586-й истребительный не зря использовали в ПВО, для прикрытия с воздуха Саратова. Там, в тылу, было все же полегче: немецкие бомбардировщики появлялись редко, а истребители - бой с которыми проходил на огромных скоростях, с огромными физическими и психологическими перегрузками, - и вовсе не залетали.
Но 10 сентября 1942 года семь летчиц (два звена) пришлось откомандировать из полка и направить на фронт.
И не куда-нибудь, а в самое пекло, под Сталинград - где шли ожесточенные бои как на земле, так и в воздухе.
Потому как под Сталинградом не хватало уже ни самолетов, ни летчиков. Немецкие пилоты из 3-й истребительной эскадры "Удет" и 53-й "Пик Ас" проредили полки 8-й воздушной армии и 102-й истребительной дивизии ПВО слишком сильно...
И уже 13 сентября сержант Литвяк (ее звено прикомандировали сначала к 788-му, а потом к 437-му истребительному авиаполку) пошла в бой. И атаковала бомбардировщик "Юнкерс-88", и вела по нему огонь.
И уже 18-го едва не погибла, атакованная во время тренировочного полета над аэродромом двумя "охотниками" - вылетевшими на "свободную охоту" в советский тыл истребителями "Мессершмитт-109Г".
А уже 27 сентября Лидия атаковала и обстреляла в бою "Мессершмитт-109Г". Поймать который в прицел было вообще-то трудно: он превосходил Як-1 и в скорости, и в скороподъемности, и в вертикальной маневренности...
Первая победа
Конечно, долго Лидия в осенней сталинградской мясорубке 1942 года не продержалась бы. Ее налет на боевом истребителе перед приходом в строевую часть вряд ли превышал 12 часов - а у молодого пополнения немецких истребительных частей он составлял как минимум 24012...
К счастью, под Сталинградом она пробыла тогда лишь две недели. А затем - три месяца полетов в тыловом районе восточнее Сталинграда (в прикомандировании к 9-му гвардейскому истребительному авиаполку). Судя по наградному листу, в боях с атаковавшими железную дорогу бомбардировщиками сержанта Литвяк использовали не в ударной, а в прикрывающей группе, - и Лидия смогла поднакопить опыта в сравнительно спокойной обстановке.
Но с января 1943-го девушка снова на переднем крае войны - в рядах 296-го (с 18 марта - 73-й гвардейский) истребительного авиаполка. С этого момента и до гибели она воюет в небе нынешних Ростовской и Донецкой областей.
И 11 февраля добивается, наконец, победы, вероятность которой подтверждается на целых 50%. Именно такова вероятность, что потерянный врагом в тот день пикирующий бомбардировщик "Юнкерс-87" был сбит не командиром 296-го подполковником Николаем Барановым, а сержантом Литвяк. (По "Юнкерсу" они стреляли оба.)
А 7 мая гвардии младший лейтенант Литвяк - уже командир звена из четырех "Яков". И ведет напряженнейший бой с немецкими истребителями. Резко - с теми самыми большими перегрузками - бросает свой Як-1 наперерез "мессеру", атакующему самолет гвардии капитана Николая Куценко...
"Командир, я прикрою!"
Война не щадит ее.
22 марта она ранена огнем стрелка немецкого бомбардировщика.
21 мая в тренировочном полете разбивается ее гражданский муж - гвардии капитан Алексей Соломатин (1921-1943).
"Она, помню, все бросалась на могилу, когда его хоронили - вспоминал командовавший тогда соседним 31-м гвардейским истребительным полком Б.Н. Ерёмин, - потом успокоилась"13...
16 июля в бою с "Мессершмиттами" снова легко ранена в плечо и ногу и вынуждена посадить поврежденную машину, не долетев до аэродрома, на "брюхо" (то есть не выпуская шасси - чтобы не скапотировать, не перевернуться на неровной поверхности)...
Но уже 19-го - снова в бою.
И сбивает - на этот раз победа стопроцентно подтверждается немецкими документами - "Мессершмитт-109Г-4" унтер-офицера Гельмута Ширры из II группы 3-й истребительной эскадры "Удет". Совсем молодого пилота, но с налетом на истребителе не меньше, а то и больше, чем у Литвяк (никак не менее 150 часов14), а побед имевшего больше (официально - 6, в действительности вряд ли более двух-трех). И самолет которого превосходил по скорости, скороподъемности и вертикальной маневренности даже и модернизированный Як-1б, на котором летала Литвяк...
21 июля летчица доказывает, что "видит небо", то есть вовремя замечает, как меняется воздушная обстановка, - искусство, не дававшееся многим хорошим пилотажникам. Заметив, что командир полка гвардии полковник Иван Голышев остался без прикрывающего его ведомого, она бросается прикрывать комполка сама - пристроившись к его самолету.
И вновь резко маневрирует - чтобы закрыть своим самолетом атакованный "мессерами" "Як" Голышева!
Закрывает, получает предназначавшуюся Голышеву очередь в мотор, срывается на подбитом "Яке" в штопор, выводит машину из штопора и второй раз за пять дней садится на вынужденную...
Хрупкая, миниатюрная девушка.
Последний бой
"[...] До сих пор помню имя, Лиля Литвяк, - вспоминает воевавший тогда на Южном фронте офицером-артиллеристом Олег Дмитриевич Казачковский. - Фронтовая газета писала о ее успехах, была помещена фотография. Симпатичная, улыбающаяся девушка. Погибла у нас на глазах на Миусе в 43-м. Видели, как наш самолет рухнул на землю. С парашютом никто не выбросился. Радисты перехватили тревожные возгласы оставшихся в небе летчиков: "Лилю сбили!""15
1 августа 1943 года гвардии младший лейтенант Лидия Литвяк погибла - врезавшись на своем Як-1б в землю восточнее Мариновки, что в Донецкой области.
Ее часто звали Лилией: это имя нравилось ей больше, чем данное при рождении.
- 1. В том числе одна над привязным аэростатом - корректировщиком артиллерийского огня.
- 2. Тимин М.В. Победы и поражения Лидии Литвяк (https://warspot.ru/8472-pobedy-i-porazheniya-lidii-litvyak).
- 3. Драбкин А.В. Я дрался на истребителе. Принявшие первый удар. 1941 - 1942. М., 2007. С. 155.
- 4. Бомбардировщики. М., 2018. С. 127.
- 5Там же. С. 186.
- 6. За Калужской заставой. 2001. 7 - 16 мая. № 17.
- 7. Тимофеев А.В. Покрышкин. М., 2003. С. 269.
- 8. Цит. по: Спик М. Асы союзников. М., 2000. С. 218.
- 9. Джонсон Дж.Э. Лучший английский ас. М., 2003. С. 44.
- 10. Алексиевич С. У войны - не женское лицо // Наука и жизнь. 1985. № 5. С. 26.
- 11. Там же.
- 12. Смирнов А.А. Почему "сталинские соколы" воевали хуже Люфтваффе? "Все было не так!" М., 2013. С. 121.
- 13. Драбкин А.В. Указ. соч. С. 155.
- 14. См.: Смирнов А.А. Указ. соч. С. 127-128..
- 15. Казачковский О.Д. Физик на войне. М., 1999. С. 92.