Вождь с секундомером
Как известно, приказ Сталина о проведении Парада Победы был подписан 22 июня 1945 г., в четвертую годовщину нападения гитлеровской Германии на СССР. Но фактическая подготовка к грандиозному торжеству началась еще победной весной 1945-го. Красная площадь и Московский Кремль стали обретать привычный довоенный облик. Уже в марте кремлевские здания, все еще укрытые защитной маскировкой, подверглись косметическому ремонту с покраской рам и мытьем окон, в апреле обновили брусчатку Красной площади. 30 апреля, к радости москвичей, наконец-то отменили светомаскировку, а пять кремлевских рубиновых звезд освободили от покрывавших их деревянных щитов, а уже на следующий день, 1 мая, Красная площадь принимала военный парад - третий за годы войны после исторического шествия 7 ноября 1941-го и 1 мая 1942 г.
Безопасность парада обеспечивали сотрудники 6-го Управления НКГБ СССР и комендатуры Московского Кремля. Никаких серьезных происшествий не случилось ни на Первомай, ни во время грандиозных народных гуляний 9 мая 1945 г., когда Красную площадь заполнили тысячи празднующих Победу москвичей. А уже на следующий день, 10 мая, за подписью коменданта Москвы генерал-лейтенанта Кузьмы Романовича Синилова (1902-1957) появился первый развернутый план будущего масштабного мероприятия, обозначенного как просто "парад". 10 июня командующий Московским военным округом и столичным гарнизоном генерал-полковник Павел Артемьевич Артемьев (1897-1979) утвердил два важнейших документа - окончательный план парада и к нему подробнейшую инструкцию по его проведению, включавшую и состав парадных расчетов, и темпы их движения.
Правда, детальные планы не отвечали на очень важный вопрос, а сколько же должен продлиться сам парад.
Только за день до торжества на него ответил сам Сталин. Ранним субботним утром 23 июня на Красной площади в негласном режиме, то есть без оповещения московских жителей, состоялась генеральная репетиция парада с участием всех парадных расчетов и сводного оркестра в 1400 музыкантов. Вождь не просто появился там, но и произвел точный хронометраж репетиции, объявив по ее окончании: "Вот, 2 часа 9 минут и 10 секунд". Присутствующие такой точности удивились, а Артемьев принял эти цифры как руководство к действию. Несмотря на завтрашний проливной дождь, Парад Победы 24 июня ровно столько и продлился.
Поиск "путного" коня
50-минутный документальный фильм, снятый о Параде Победы, содержит не слишком понятную нашим современникам подробность. На цветных кадрах хорошо заметны желтые дорожки. Они появились уже в плане парадных мероприятий от 10 мая 1945 г., где полагалось "произвести посыпку крупным желтым песком мостовых" Исторического и Кремлевского проездов и Васильевского спуска. Песок посыпался, чтобы лошади на параде не поскользнулись на неровностях брусчатки.
На одном из таких скакунов мог предстать перед народом сам Сталин. Еще за девять дней до парада он собирался принимать его сам. Предполагалось, что Верховный главнокомандующий в самом начале торжества выедет верхом на Красную площадь. 15 июня 1945 г. в семь часов утра, проработав в Кремле всю ночь и собираясь уехать в Кунцево на Ближнюю дачу, он позвонил маршалу Буденному. Разговор был коротким: не говоря о будущем параде ни слова, вождь повелел подыскать ему "путного коня". Старый кавалерист Буденный догадался, что лошадь нужна не для легкой прогулки, а для важнейшей государственной церемонии. Семен Михайлович немедленно занялся поиском подходящей лошадиной кандидатуры. Задача была не самой сложной, если учесть, что только в коллекционном личном табуне маршала имелось около сотни породистых коней.
Буденный с поручением справился быстро, и 16 июня около трех часов пополудни Сталин отправился в главный кавалерийский манеж Красной Армии в Хамовниках (в наши дни здесь Комсомольский проспект). Условия для верховой езды там были роскошные - всюду огромные зеркала, потолки высоченные, настилы резиновые с опилками сверху - для удобства падения с лошади. В манеже пахло дорогими заграничными одеколонами: следы лошадиного присутствия убирались оперативно, а замещавшие их парфюмерные изыски имел привычку дарить кавалерийским офицерам сам Семен Михайлович.
Падение Верховного Главнокомандующего
И вот в такой приятной атмосфере 66-летний Сталин попытался показать свои навыки всадника. Его поджидал подобранный Буденным белоснежный скакун редкой красоты. Два сотрудника сталинской охраны подсадили вождя, тот уверенно уселся в седло, привычным движением взялся за поводья левой рукой, которая сгибалась лишь наполовину. Сталин ухарски пришпорил лошадь, красавец-скакун откликнулся тотчас же, возжелав немедленно перейти на аллюр и озадачив наездника.
Скачка продолжалась не дольше трех минут: в конце заезда вождь, к ужасу охраны и Буденного, с лошади свалился. Ударился он не больно, задев правым боком и головой опилки, толстым слоем положенные поверх резины. Рассказы, источником которых называют сына Сталина Василия, о том, что всадник ушибся серьезно, действительности не соответствуют. На самом деле незадачливый ездок быстро встал на ноги, успокоил присутствовавших легкой усмешкой в усы и спокойно двинулся к своему лимузину. О сталинском конфузе тогда почти никто и не узнал; слухи об этом стали появляться намного позже.
В тот же день 16 июня 1945 г. Сталин назначил принимающим парад вместо себя Георгия Константиновича Жукова. Маршал Победы служил в кавалерии и в годы Первой мировой, и Гражданской, командовал кавалерийской дивизией и кавалерийскими корпусами. Со своим ростом 188 сантиметров он эффектно смотрелся на Красной площади, особенно по сравнению с тогдашними сталинскими 168 сантиметрами.
В кабинете Сталина Жуков признался, что навыков верховой езды не утратил, но попробовал высказать мнение, что главный победный парад должен принимать Верховный главнокомандующий. Вождь сослался на то, что он уже стар принимать парады. Командующим парадом Сталин назначил маршала Константина Константиновича Рокоссовского, кавалерийские навыки которого, начиная с Первой мировой и заканчивая командованием кавалерийским корпусом, были равновелики опыту Жукова. Два прославленных маршала с руководством парадом справились отлично. Остается только гадать, не закончилось ли бы нештатной ситуацией появление верхом на параде самого Сталина, окажись подобранный Буденным скакун посмирнее.
Новые мундиры от Косыгина
Парад готовили в сжатые сроки, но успеть за считаные недели удалось очень многое. За новое обмундирование к параду отвечал молодой сталинский любимец 41-летний Алексей Николаевич Косыгин. Он был в ту пору председателем Совнаркома РСФСР, но довоенный опыт союзного наркома легкой, а затем текстильной промышленности позволил ему образцово организовать парадный пошив. Косыгин до мельчайших деталей учел возможности швейных производств. Московские и подмосковные предприятия в срок изготовили тысячи комплектов солдатской формы, а ателье Военторга по особому списку с размерами пошили новые, одобренного Сталиным цвета морской волны парадные мундиры для высшего офицерского состава, генералов и маршалов.
Внес свой вклад в Парад Победы и Большой театр. Сталину не глянулись парадные знамена и штандарты, заказ на которые получили военные строители. Выручили художественно-производственные мастерские Большого театра. Всего за десять дней они управились со штандартами, знаменами и лентами. На сей раз вождь остался доволен, особо понравилось ему вертикальное дубовое древко с серебряным венком, который обрамлял золотую пятиконечную звезду. К древку крепился горизонтальный металлический штырь со шпилями на концах, на который садился алый бархатный штандарт, окаймленный золотой вязью с названием фронта. Правда, нести на параде конструкцию весом более десяти килограммов было непросто. Бутафоры Большого театра предложили снабдить штандарты портупеями. Всего за три дня их сделали умельцы московской шорно-седельной фабрики, и на параде переноска штандартов смотрелась впечатляюще.
Как известно, в том легендарном параде участвовали 24 маршала, 249 генералов, 2536 офицеров, 31 116 рядовых и сержантов. Каждый из них готовился к торжеству серьезно и ответственно. Первые эшелоны участников парада стали прибывать в Москву 10 июня. Бойцов, имевших рост не менее 170 сантиметров (Жуков вначале предполагал ростовую планку даже в 176 сантиметров) разместили не только в городской черте столицы - в Чернышевских, Алешинских, Октябрьских и Лефортовских казармах, но и в подмосковных городках Хлебниково, Болшево, Лихоборы. Ежедневная, по 6-7, а то и по 8-10 часов, уже подзабытая фронтовиками строевая подготовка развернулась на многих площадях, улицах и в парках Москвы.
А вот для двухсот бойцов, отобранных для самой впечатляющей парадной церемонии - бросать к подножию Мавзолея вражеские знамена, - строевая подготовка была индивидуальной. Ею руководил заместитель командира роты почетного караула старший лейтенант Дмитрий Вовк, а фронтовиков по предложению генерал-лейтенанта Синилова усилили проверенные воины дивизии имени Дзержинского, имевшие опыт охраны правительственных зданий и ЦК ВКП(б).