"Полоска земли шириной в 14 километров с востока и запада ограничена морем и на всю глубину от Турецкого вала до Ишуня изрыта траншеями, насыщена огневой техникой. Все населенные пункты превращены в маленькие крепости, способные изолированно вести борьбу друг от друга...
Ночь перед наступлением она тиха и торжественна. Люди делают последние приготовления, пишут письма домой, еще раз проверяют себя и оружие. В 08:00 над нашими позициями взвились ракеты. Послышался гул, задрожала земля. Загремели разрывы", - передал по телеграфу из освобожденного Армянска военкор "Известий" Павел Никитин.
В начале наступления командующий 4-м Украинским фронтом маршал Федор Толбухин обманул немцев. Операция получила название "Чучело". Для нее были изготовлены 1500 одетых в каски и шинели соломенных "красноармейцев", которые первыми "пошли" в наступление.
Поднятые над окопами манекены заставили противника выйти из блиндажей и дотов, и немцы оказались накрыты огнем артиллерии.
Успешно также развивалось наступление на Керчь частей отдельной Приморской армии.
"Надо отметить героизм моряков Азовской военной флотилии. И людей, и машины, и снаряжение они приняли на свои суда - на сейнеры, мотоботы, катера, тендеры и понтоны. Все это неутомимо переправлялось с Тамани в Крым.
Маленькие героические суда ходили по проливу и днем и ночью. Ни артиллерийский обстрел пролива, ни многочисленные бомбежки с воздуха не могли остановить наших доблестных моряков", - писал военкор "Известий" Н.Степанов.
Тогда же впервые прозвучала "Крымская весна". Так называлась статья известного писателя, кинодраматурга и военного корреспондента ТАСС Константина Паустовского: "Крымская весна. Наша армия вошла в Крым. Взят Джанкой. Взята Керчь.
Над головами наших бойцов уже пылает в эти ночи низкое звездное небо Тавриды. Оно всегда встречало нас, северян, за Чонгаром, за Сивашом, в Джанкое и заставляло радостно биться сердце от осознания, что через несколько часов откроется перед глазами великолепная путаница синих севастопольских бухт, кораблей, желтых портиков, цветущего миндаля и блеснет в глаза родное Черное море - одно из прекраснейших морей на Земле....
Мы приветствуем освободителей Крыма. Мы гордимся ими. Мы завидуем им. Они первыми ступили на крымскую землю. Им выпала на долю великая честь, великая слава и великая радость увидеть первыми крымскую весну, весну освобождения - туманный и свежий крымский апрель, когда весь Крым цветет, выбрасывает ежеминутно миллиарды листьев, побегов, цветущих венчиков.
И перед этим цветением освобожденной земли бойцы, выйдя к Черному морю, невольно снимут каски и вздохнут всей грудью: "Благословенные места! Теперь они навек наши!".
Освобождение Севастополя - фотографии из фондов РГАКФДНемецкие и румынские части в панике отступали в Севастополь. 8 апреля был освобожден Армянск, 11 апреля - Джанкой, Эльтиген и Керчь, 13 апреля - Феодосия, Евпатория, Саки и Симферополь, 14 апреля - Судак и Бахчисарай, 15 апреля - Алушта, 16 апреля - Ялта.
"То что сейчас произошло в Крыму с немецко-фашистскими захватчиками, можно назвать одним словом: "Разгром". Н-ская танковая часть за два дня с боями прошла 80 километров. За это время она освободила 11 населенных пунктов, взяла в плен до 3000 немцев. Трофеи, попадающие в наши руки, столь велики, что с трудом поддаются учету", - говорится очередной корреспонденции Петра Никитина.
"Внезапно на дороге появляются человеческие фигуры. Мелькает зеленое сукно солдатских курток. Шофер вскидывает автомат. Раздвигая ветви на шоссе спускаются трое румын. В поднятых руках грязные носовые платки, портянки. Они сдаются в плен.
Ефрем Богат, Елисей Русса, Михаил Костика, солдаты румынской горной дивизии, сыты войной по горло. Она им надоела, и как ни скуден запасах их сведений, они понимают, что дело немцев проиграно.
"Мы в Симферополь, а вы в Берлин", - шутит один из них, знающий несколько слов по-русски", - пишет в очерке "Вдоль южного берега Крыма" специальный военный корреспондент "Известий" Валентин Антонов.
Семь дней потребовалось Красной Армии, чтобы освободить почти весь Крым. Однако, для взятия Севастополя войскам пришлось взять паузу, чтобы подтянуть боеприпасы и подготовиться к штурму. Многие бойцы уже воевали в Крыму и стремились отомстить врагу.
"Старшина I статьи Кривошеев воевал на том же участке, что и сейчас - у Итальянского кладбища. Тогда он оборонялся, сейчас наступал. Он смотрел на следы давнишних боев и говорил: "Этого нельзя забыть. Нельзя простить врагу раны любимого города, кровь и смерть товарищей.
Я помнил о Севастополе в боях на "Малой земле", в Новороссийске, в Керчи. Мы поклялись вернуться. Мы вернулись, родной Севастополь", - говорится в публикации газеты "Красный флот" за подписями капитан-лейтенанта Н. Добушева и капитан В.Ананьина.
"В урагане артиллерийского поединка земля окуталась черным дымом. Иногда казалось, что это не звук артиллерии, а грохот скал, падающих в море. Казалось все лопается и ломается вокруг.
И действительно, когда мы потом осматривали разрушенные немецкие рубежи, зрелище опаленного хаоса представилось нашим глазам", - сообщают военкоры "Правды" В.Кожеников и Л.Толкунов.
Минобороны впервые показало снимки освобожденного Севастополя"Десятки дотов и дзотов, слившихся в одну мощную бетонированную крепость, сложенную руками черноморских моряков еще в 1941 -1942 годах, вновь перешли в наши руки.
С волнением оглядывая стены, мы увидели чудом сохранившуюся надпись, сделанную химическим карандашом: "Иван Епишко, старшина". Где он сейчас, этот славный участник обороны Севастополя 1941 -1942 годов? Вернулся ли он на эти рубежи, или может быть бьет немцев где-нибудь на другом фронте, или сложил свою голову в упорных боях? Кто знает.
Но пусть дойдут до тех кто знал храброго моряка, эти строки, и пусть узнают они, что воины-освободители, взявшие штурмом Севастополь, побывали сегодня в доте, где сражались Иван Епишко и его друзья, и поклонились земле, за которую проливали кровь севастопольцы", - пишет корреспондент "Комсомольской правды" А. Калинин.
Остатки немецкой 17-й армии и румынские дивизии отступили на мыс Херсонес, где сдались 12 мая. В ходе Крымской операции Германия и Румыния потеряли убитыми и пленными свыше 100 тысяч солдат и офицеров.
Кстати, под Севастополем 9 мая 1944 года едва не погиб начальник Генерального штаба Красной армии маршал Александр Василевский. Его машина подорвалась на противотанковой мине при переезде через одну из немецких траншей в районе Мекензиевых гор. Шофер и офицер охраны оказались ранены.
"Василевский получил тяжелую контузию, в результате на время потерял слух и не мог самостоятельно передвигаться. Прижимая к лицу красный от крови платок, он спокойно сказал: "Кажется, счастливо отделался - одним глазом вижу, а что с другим - не знаю", - вспоминал командующий артиллерией 2-й гвардейской армии генерал Иван Стрельбицкий.