Радиоуглеродный анализ определили время погребения - 1996-1881 годы до нашей эры. Человек лежал в отдельном захоронении - явно не маргинал, а полноценный член общества. Анализ диеты (по изотопам азота и углерода в костях костей) показал, что питался он тем же, чем другие погребенные Кривого Озера - а значит, прожил в тех краях достаточно долго.
Но по соотношению изотопов стронция 87/86 в костях и зубной эмали, археологи определили, что этот мастер провел значительную часть жизни в других местах. Исследования показали, что он пришел с Кривому озеру из мест, находящихся в 100 километрах - с территории известного сегодня археологического заповедника "Аркаим". При этом анализ образцов руды показал, что она добыта еще дальше - в 300 километрах, на продолжении Уральского хребта в Казахстане.
Доктор исторических наук Андрей Епимахов и его коллеги считают, что эта находка подтверждает гипотезу археолога Гордона Чайлда, выдвинутую еще в тридцатых годах прошлого века. Он, в частности, пришел к выводу, что древние металлурги были странствующими. И их искусство особенно ценилось - не просто как ремесло, но и как магия, сакральное знание.
Восстановив по останкам внешний облик человека, ученые обнаружили, что его рост составлял около 170 сантиметров, тело имело хорошо развитую верхне-плечевую мускулатуру - свидетельство физического труда. А дожил погребенный примерно до 50 лет, что по тем временам встречалось не часто.
Кроме того, кочевник страдал акромегалией - генетическим заболеванием, приводящим к расширению и утолщению костей черепа (особенно его лицевой части), а также стоп и кистей рук.
Захоронения металлургов с инвентарем встречались археологам и ранее - как в синташтинских погребениях, так и в более ранних - ямных. А вот "преемники" синташтинцев - люди алакульской культуры металлургическими тайнами владели, но инвентаря литейщика в могилы уже не клали, возможно, изменился погребальный ритуал.