"Поспешал как черепаха"
"...Я приехал в Москву, вчера, в середу. Велосифер, по-русски поспешный дилижанс, не смотря на плеоназм, поспешал как черепаха, а иногда даже как рак. В сутки случилось мне сделать три станции"1. В этом коротком отрывке из письма Александра Сергеевича Пушкина супруге современный читатель, вероятно, найдет малознакомые термины. Так, плеоназм - это оборот речи, в котором излишне повторяются одинаковые или близкие по значению слова. В нашем случае речь о велосифере (улучшенном дилижансе) - так называли, пожалуй, самый удобный вид сухопутного транспорта пушкинского времени.
В 1820 г. в истории поездок из Москвы в Петербург началась новая глава: "Общество некоторых особ, ...одушевляясь патриотическим желанием доставить соотечественникам легчайший способ путешествия в России", представило план учреждения "по Московскому тракту почтовых колясок наподобие иностранных дилижансов". Вышеупомянутые особы просили правительство освободить их транспорт от уплаты поверстных денег и на 10 лет дать привилегию, согласно которой в это время никто другой не имел права учреждать подобного сообщения между Петербургом и Москвой "в подрыв общества". Проект получил одобрение2.
Теперь для того, чтобы попасть из одной столицы в другую, не обязательно было снаряжать экипаж, чинить его в дороге в случае поломки и заботиться о перемене лошадей. Все хлопоты брало на себя заведение дилижансов. Желающий отправиться в поездку заблаговременно должен был записаться в конторе, внести деньги и получить билет, а накануне дня отъезда еще и принести паспорт вместе со свидетельством полиции, что к выезду его нет препятствий. Служащим чиновникам хватило бы только "вида" от своего начальства.
Отправлялся дилижанс в 9 утра, не дожидаясь опоздавших и не заезжая ни за кем на дом. Обладатель билета в случае невозможности им воспользоваться мог передать свое место другому, в противном же случае деньги терялись. Перед отправлением взвешивалась поклажа пассажиров. 20 фунтов (около 8,2 килограмма) можно было взять бесплатно, все, что сверх ("до 30 и немного более фунтов"), оплачивалось за каждый по 25 копеек медью. Каждый дилижанс сопровождал "надзиратель со стороны заведений", который "платит прогоны, услуживает пассажирам, заботится об исправности экипажа". Дилижанс следовал день и ночь, останавливаясь лишь на короткое время для завтрака, обеда и ужина там, где пожелают пассажиры. Весь путь занимал почти трое суток. По прибытии на место пассажир возвращал билет и получал свой паспорт3.
Ежедневно, кроме воскресенья
Поначалу почтовые коляски "Конторы поспешных дилижансов" отправлялись в оба направления два-три раза в неделю, но с ростом числа пассажиров это стало происходить все чаще. С 1825 г. отправления происходили ежедневно, кроме воскресенья4. Желающих воспользоваться легчайшим способом путешествия не останавливала даже внушительная цена. Место от Санкт-Петербурга до Москвы или обратно летом обошлось бы внутри кареты в 120 рублей, "вне оной" (на открытом сиденье) - 60 рублей. Зимний билет стоил 75 рублей ассигнациями.
После истечения десятилетнего срока привилегии, данной основателям этого вида общественного транспорта в России, право заводить дилижансы на Московском тракте получили все желающие. Кроме того, теперь за использование почтовых лошадей приходилось платить поверстную плату на общих основаниях5. Появившаяся возможность не осталась без внимания, и уже вскоре по Московскому тракту колесили дилижансы вновь открытых заведений. Более того, в 1832 г. содержатель одного из них, отставной поручик барон фон Мюллерн, получил дозволение завести собственных лошадей для дилижансов и перевозки тяжестей ("отнюдь не допуская их в гоньбу для проезжающих по подорожным"), а для их содержания - специальные "пристанища". Благодаря этому его "поспешные" дилижансы могли вполне оправдать свое название, сократив время в пути с 75 часов до 506.
Отцам-основателям дилижансного сообщения не оставалось ничего иного, кроме как учитывать новые обстоятельства. В 1831 г. "для наблюдения за благосостоянием сего заведения, принятия новых мер к распространению оного, разрешения важнейших случаев и сношения с высшим правительством" был учрежден Комитет дилижансов "из 4 или 5 известнейших особ", имевших акции Общества7. Тогда же появились обновленные правила "заведения" и были снижены цены. Теперь весь дилижанс с учетом поклажи обошелся бы в 650 рублей ассигнациями, а четыре места внутри кареты - в 430 рублей, но без поклажи. Снижалась цена и за поклажу (на 5 копеек с фунта). Воспользоваться "просроченным" билетом теперь разрешалось в течение двух недель, но при условии наличия свободных мест. Купившие два места могли даром посадить "в середине оных" дитя не старше 6 лет. В каретах были "вновь устроены весьма просторно и покойно" места для ног. Имелась возможность застраховать поклажу, "платя по четверти процента с рубля". Приехав в Москву или Петербург ночью, пассажир имел право бесплатно воспользоваться особыми комнатами в конторе для ночлега. Заведение на тот момент располагало 40 зимними и таким же количеством летних карет и могло отправлять пассажиров ежедневно8.
Дилижанс в три отделения
Конструкция дилижансов могла быть различной. Государственный деятель Ф.Ф. Вигель описал это транспортное средство так: "Это была низкая кибитка, немного подлиннее обыкновенной, но она была прочно сделана, хорошо обтянута кожей и разгорожена надвое. Лежать было невозможно: четыре человека, разделенные перегородкой, сидели друг к другу спиной и смотрели двое вперед, двое назад по дороге. Как дотоле зимняя кибитка значила лежанье, то наши мужики, глядя на новое изобретение, дилижансы прозвали нележанцами"9.
Современники высоко оценивали предоставляемый им в дилижансах уровень комфорта: "Вообрази дилижанс в три отделения. В первом сидели: Ольга Дмитриевна, главная распорядительница в нашей поездке, Лиза и я. Никогда не ездив в дилижансе, может быть, ты подумаешь, что нам тесно было сидеть. Нимало: не только тоненькая наша Лиза, но даже кто-нибудь гораздо потолще ее мог бы сидеть с нами очень покойно. Во втором или среднем отделении сидел Валериан и с ним его дядя, друг, наставник и неутомимый изыскатель исторических древностей, Николай Дмитриевич. Крепкая стена разделяла эти оба помещения, но мы отодвинули две задвижки, подняли разделявшую нас стенку и очутились в экипаже, чрезвычайно похожем на линейку железной дороги. Не могу описать тебе, как весело ехать таким образом в этой маленькой комнатке и в самом приятном обществе. ...Но я еще ничего не сказала тебе о третьем отделении нашего дилижанса; оно уже не закрыто, как карета, но походит более на коляску. В ней сидит наша общая теперь горничная, Катерина, а в отдельной от нее пресмешной будочке - кондуктор наш"10.
И все же недостатки у этого чуда тогдашней дорожной техники имелись. Будущий почт-директор А.Я. Булгаков отметил в 1823 г.: "Дилижансы славная вещь; только один порок, что слишком высоко, очень неудобно лазить, особливо дамам"11. Впрочем, конструкция со временем улучшалась: "Экипажи дилижансовые, усовершенствованные в прошедшее время, могут и впредь по временам переменять свою форму для доставления публике большего удобства и спокойствия. Улучшение экипажей зависит от усмотрения управляющего Главною конторою по опыту"12.
Борьба за клиентов
Конкуренция, вызванная появлением новых заведений дилижансов, повлекла за собой соревнование в качестве услуг. Так, контора Московского заведения Салатникова доводила до сведения публики, что "в оной зимние дилижансы устроены отличительно (от всех других дилижансов) тем именно, что на рессорах весьма гибких, покойных и низких (чего до сих пор еще не было устроено), а притом просторны для сиденья и поместительны для ног разной величины, для 4-х и 6-ти особ"13. Предметом особенной заботы, судя по всему, были ноги пассажиров. Контора второго заведения дилижансов ручалась, что их экипажи "так спокойны и просторны, что самого большого роста пассажир может протянувши ноги сидеть, как ему угодно, притом главное: легки и невалки, одним словом, что покойнее и просторнее оных уже нельзя иметь"14. Существенно расширился парк и первоначального заведения. К 1838 г. он включал пятиместные, семиместные семейные, семи- и восьмиместные французские, девяти- и одиннадцатиместные раздельные дилижансы15.
Учреждение же велосиферов, или поспешных дилижансов, на одном из которых путешествовал А.С. Пушкин, появилось в 1831 г. Его основатели сулили пассажирам большие преимущества по сравнению с конкурентами:
"Кареты сии, изобретенные основателями оного заведения, соединяют в себе главнейшие для путешественников выгоды, спокойствие и скорость, устройство оных совершенно новое; ибо подобных им не существует не только в России, но даже и во всей Европе, должно без сомнения заслужить внимание публики.
1) Каждый из господ пассажиров сидит лицом вперед; удобство, которого не находится во всех существующих доныне дилижансах, ибо в оных обыкновенно только половина путешественников сидит таким образом, а другие спиною к лошадям.
2) Места для ног весьма стеснены в обыкновенных дилижансах, а в велосифере таким образом устроены, что ноги одного нисколько не касаются ног другого, и столь просторно, что можно протянуться и лежать, как в спальных креслах.
3) Каждый пассажир имеет только одного соседа, от которого он может по желанию быть отделен нарочно устроенною для того эластическою перегородкою, дабы во время сна один не беспокоил другого и каждый бы мог облокачиваться на обе стороны.
4) Каждый пассажир имеет особое место и окно, особый вход и выход, так что нисколько не зависит от своего соседа и нисколько его не беспокоит, входя в карету или выходя из оной; сумки для поклажи, подъемный столик и зеркало.
Зимние велосиферы или воски устроены таким же точно образом и сверх того имеют ту выгоду, что в оных можно по желанию сидеть или лежать, ибо места состоят из волосяных подушек, сделанных на рессорах или пружинах, для того и дозволяется брать еще по нескольку подушек пуховых, дабы лежать совершенно как в постели.
Каждый пассажир имеет право брать с собою 20 ф. поклажи безденежно и 40 ф. за деньги по 25 коп. за фунт; те же, кои имеют большое количество поклажи, могут отдавать оную в контору сего заведения для отправки с транспортом.
Цена каждого места 120 руб. ассигнациями, как внутри кареты, так и в купе, устроенном по образцу французских маль-пост, в коем места столь же покойны и столь же защищены от непогоды, как и внутри кареты; в кабриолете, или задних местах, цена каждого места 60 руб. ассигнациями, в зимних велосиферах цена каждого места 85 руб. ассигнациями"16.
Надзиратели, или кондукторы
С учреждением дилижансов на русских дорогах пушкинского времени появился новый персонаж - надзиратель, или кондуктор, этого транспортного средства. На такую ответственную должность набирали отставных военных офицеров. В соответствии со своим статусом они снабжались форменной одеждой и даже оружием17. Честно и добросовестно исполнявший свои обязанности надзиратель мог рассчитывать на благодарность своих дорожных подопечных (и не только словесную): "От воли каждого пассажира зависит по окончании пути подарить что-нибудь надзирателю дилижанса, ежели он сие заслужит"18.
Комфорт и безопасность пассажиров дилижансов были в надежных руках: "Надзиратель, препровождающий дилижанс, должен все, до того касающееся, исполнять на счет заведения и всемерно успокаивать пассажиров"19. Справедливость этих слов подтверждал и А.С. Пушкин: "Катясь по гладкому шоссе, в спокойном экипаже, не заботясь ни о его прочности, ни о прогонах, ни о лошадях, я вспомнил о последнем своем путешествии в Петербург, по старой дороге"20. Предметом особенного попечения служило "спокойствие в пути лиц женского пола". Максимальный комфорт с 1830 г. был обеспечен тем, кто заказывал дилижанс целиком: экипаж им подавался на дом накануне или в день отправления, а в пути можно было сделать остановку на ночлег (в других случаях это допускалось лишь при единодушном решении всех пассажиров). Курить разрешалось только при условии, что ни один из попутчиков не будет против этого возражать. Тот из пассажиров, кто медлил "по прихоти", доставлял соседям "нестерпимое беспокойство" или чинил обиды, рисковал быть высаженным в пути после предупреждения надзирателя21.
ДТП с дилижансами
Увы, но дорожно-транспортных происшествий избегать не получалось. Некоторые из них вызвали негодование самого государя. В 1837 г. до сведения царя дошло, что "за две станции от Москвы дилижанс был опрокинут в ров, и четверо пассажиров крепко были ушиблены, все в головы". Причем случай был не первый, а в предшествующем году на том же месте "опрокинули генерал-адъютанта Адлерберга и сломали ему руку". Расследование показало, что дилижансы опрокидываются "по большей части от неосторожности и неспособности кучеров и форейторов или от непривычки к езде закладываемых лошадей". Во избежание подобных несчастных случаев впредь содержателей дилижансов обязали устраивать свои экипажи "лучше и не валкими", лошадей иметь "крепких и совершенно выезженных", кондукторов нанимать исправных, а кучеров и форейторов - "благонадежных, не старых и не моложе 18 лет"22.
Век дилижансов на маршруте Москва - Петербург оказался недолгим. С появившейся вскоре железной дорогой (1851 г.) они не могли соперничать ни по скорости, ни по комфорту.
- 1. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. Т. 15. Переписка. 1832-1834. М.-Л., 1948. С. 30.
- 2. Высочайше утвержденное положение Комитета министров об учреждении по Московскому тракту почтовых колясок наподобие иностранных дилижансов. 15 июня 1820 г. // ПСЗРИ. Собрание 1. Т. XXXVII. СПб., 1830. С. 356-357.
- 3. Почтовый дорожник, или Описание всех почтовых дорог Российской империи, Царства Польского и других присоединенных областей. СПб., 1824. С. 452-453.
- 4. Внутренние известия // Северная пчела. 1825. N 47. С. 1.
- 5. Указ Правительствующего Сената, на каком основании дозволяется впредь заводить дилижансы. 22 июля 1830 г. // Санкт-Петербургские сенатские ведомости. 1830. N 30. С. 1005-1006.
- 6. Высочайше утвержденное положение Комитета министров о дозволении содержателю поспешных дилижансов между Санкт-Петербургом и Москвою завести станции на сем тракте и собственных лошадей для дилижансов и перевозки тяжестей. 21 июня 1832 г. // ПСЗРИ. Собрание 2. Т. VII. СПб., 1833. С. 390.
- 7. Устав первоначального в России заведения дилижансов. 18 декабря 1830 г. // Санкт-Петербургские сенатские ведомости. 1831. N 21. С. 852.
- 8. Северная пчела. 1831. N 101. Приложение.
- 9. Воспоминания Ф.Ф. Вигеля. Ч. 6. М., 1865. С. 12.
- 10. Ишимова А.О. Каникулы 1844 года, или Поездка в Москву. СПб., 1846. С. 6-7.
- 11. Из писем Александра Яковлевича Булгакова к брату. 1823-й год // Русский архив. 1901. N 4. С. 545.
- 12. Устав первоначального в России... С. 855.
- 13. Уведомления // Прибавление к Санкт-Петербургским ведомостям. 1835. N 19. С. 143.
- 14. О дилижансах // Прибавление к Санкт-Петербургским ведомостям. 1837. N 284. С. 2801.
- 15. Уведомления // Прибавление к Санкт-Петербургским ведомостям. 1838. N 131. С. 1441.
- 16. Прибавление к Санкт-Петербургским ведомостям. 1831. N 23. С. 206.
- 17. Бекасова А. Дилижансы на дорогах России XIX в.: от замысла - к практике воплощения // Quaestio Rossica. 2017. Vol. 5. N 1. С. 45.
- 18. Устав первоначального в России... С. 858.
- 19. Там же. С. 855.
- 20. Пушкин А.С. Путешествие из Москвы в Петербург: Беловая редакция // Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. М.; Л., 1949. Т. 11. Критика и публицистика, 1819-1834. С. 243-244.
- 21. Устав первоначального в России... С. 857-858.
- 22. Именной указ, объявленный министру внутренних дел главноначальствующим над Почтовым департаментом, о принятии строгих мер к предупреждению падения дилижансов. 8 июля 1837 г. // ПСЗРИ. СПб., 1838. Собрание 2. Т. XII. Отделение 1. С. 639.