Инициатива журналиста
В ноябре 1967 г. журналист "Советской культуры" Юрий Бычков опубликовал серию статей по итогам поездки по Московской, Владимирской, Ивановской, Костромской и Ярославской областям2. Идея Бычкова о кольцевом туристическом маршруте была мгновенно подхвачена членами Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК), а также различными советскими институциями - от Минкульта и ВЦСПС до Интуриста. Летом 1969 г. на конференции в Ярославле уже обсуждалось функционирование маршрута, а первые путешественники отправились "во всесоюзную туристскую поездку" 5 января 1971 г. За 20 суток они осмотрели Москву, Загорск, Переславль-Залесский, Ростов Великий, Кострому, Ярославль, Плес, Щелыково, Иваново, Шую, Палех, Суздаль, Боголюбово и Владимир.
Стремительное появление в СССР такого необычного проекта, обращенного не к социалистическим достижениям, а к древности и национальному прошлому, неизбежно вызывает множество вопросов. Например, почему в него включили именно эти, а не другие города? К примеру, не менее древние и близкие к Москве Тула, Рязань или Калинин (ныне Тверь) обладали богатым наследием, но никогда не рассматривались в качестве участников этого проекта. Более того, представители местной администрации и региональных отделений ВООПИиК не выдвигали инициатив о включении этих городов в маршрут. Это удивительно, учитывая, что статус города "Золотого кольца" открывал перед регионами широкие перспективы и давал доступ к дополнительным ресурсам.
В одной из своих первых публикаций в "Советской культуре" Ю.А. Бычков, говоря о структуре проекта "Золотое кольцо", отметил: "Перечень пунктов... нашего маршрута никого не удивит. В яви или понаслышке они знакомы каждому"3. В другом материале он писал: "Как-то в дорожном разговоре интересующийся происхождением сей метафоры попутчик на чистом глазу поведал мне: "Народ считает, "Золотое кольцо" существует от века". В общем, так и есть"4.
Успех этого проекта, который не только пережил распад СССР, но и породил многочисленные похожие проекты ("Жемчужное ожерелье Татарстана", "Большое кольцо Урала" и другие), заставляет задуматься о причинах его популярности. Советские документы фиксируют выбор городов, но не объясняют, почему Москва, Владимир, Суздаль, Кострома, Ярославль, Ростов, Сергиев Посад (Загорск) оказались вместе. Думается, ответ кроется не в советской истории проекта, а в имперском прошлом, о чем многие не подозревают.
Александр III и путешествие 1881 года
Российские императоры в XIX в. регулярно посещали регионы Центральной России, позже вошедшие в "Золотое кольцо". Эти поездки были частью масштабных путешествий по стране и носили познавательный характер "знакомства с Россией", не формируя четкого, замкнутого маршрута.
Летом 1881 г., спустя всего несколько месяцев после убийства Александра II, его сын, новый император Александр III выбрал в качестве первой поездки путешествие по городам Центральной России и Поволжью. Маршрут был тщательно спланирован и включал Москву, Троице-Сергиеву лавру, Владимир, Нижний Новгород, Кострому и Ярославль. Официальной целью было участие в освящении Александро-Невского собора в Нижнем Новгороде, возведенного в память о посещении Александром II Нижегородской ярмарки в 1858 г. Фактически, Александр III отправился почтить память погибшего отца открытием храма, построенного на народные средства в ключевом для истории правящей династии месте. Новый монарх совершал своего рода "паломничество" туда, где в XVII в. началась консолидация национальных сил для борьбы со Смутой при участии Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского.
Золотое кольцо РоссииПоездка, цель которой укрепить символическую связь императора с народом, была семейной: монарх отправился в путешествие с императрицей Марией Федоровной, младшим братом великим князем Алексеем Александровичем и сыновьями - тринадцатилетним Николаем (будущим Николаем II) и десятилетним Георгием. Из Петербурга императорская семья в сопровождении свиты направилась по железной дороге в Москву, где путешественники провели три дня (17-19 июня), совершив также поездку в Троице-Сергиеву лавру. Не останавливаясь в лавре на ночь, Александр III с семьей вернулись в Москву и в тот же день продолжили поездку по железной дороге5. Приехав в Нижний Новгород 20 июля, монарх принял участие в освящении нового собора, также посетив Преображенский собор в Нижегородском кремле, почтил память Минина у его гробницы, которая была приведена в должный вид6.
Вторая часть поездки прошла по воде. Посещение Костромы расценивалось как возможность прикоснуться к истоку династического мифа, в котором спасенный Иваном Сусаниным первый из Романовых Михаил Федорович, "богоизбранный царь, еще в боярской одежде, но уже с животворящим крестом на шее и с царским посохом в руках", начинает свой путь из костромского Ипатьевского монастыря в Москву7.
23 июля, полагая, вероятно, что кульминация поездки пройдена, императорская семья и члены свиты прибыли в Ярославль, впечатления от которого, однако, "превзошли ожидания". На этом эмоциональная сторона путешествия была исчерпана - Рыбинск стал местом окончания поездки по Волге. Далее ехали поездом, а посещенные по дороге Бежецк и Бологое не оставили по себе серьезных впечатлений8.
Путешествие Александра III заложило основу представления о посещенных монархом городах как о едином культурно-историческом пространстве. Эта идея получила дальнейшее развитие в 1913 г., когда Николай II совершил аналогичную поездку, посвященную 300-летию дома Романовых. Маршрут последнего императора включал города, которые позже и составили советское "Золотое кольцо".
Паломничество в честь 300-летия дома Романовых
Трехсотлетие династии отмечалось с большим размахом и потребовало соответствующей подготовки. Сформированный за три года до начала торжеств Комитет для устройства празднования выработал "Церемониал". Согласно этому документу торжества должны были проходить в два этапа - в феврале и в мае 1913 г. Поездка по городам Владимиро-Суздальской Руси была назначена на 16-27 мая 1913 г.
Выстраивая логику царского путешествия как исторического и одновременно паломнического, Комитет еще зимой 1911 г. четко определил будущий маршрут. 19 декабря 1911 г. в Особом журнале Комитета среди рассуждений о времени и формате празднования появилась такая запись: "Что касается самого порядка путешествия, то последний мог бы быть намечен в следующих чертах: 1) гор. Владимир, откуда было бы желательным Высочайшее посещение г. Суздаля с могилой кн. Пожарского; 2) Нижний Новгород, уже ожидающий в 1913 году Царского приезда - посещение могилы К. Минина; 3) Кострома, где предстоит посещение реставрированного Ипатьевского монастыря, открытие Романовского музея, закладка памятника трехсотлетия Романовых, посещение выставки и т. д. На все потребуется не менее двух дней; 4) далее по Волге до Ярославля; 5) Ростов; 6) Переславль-Залесский; 7) Троице-Сергиева лавра9; 8) Москва. Таким образом был бы пройден весь путь царя Михаила Федоровича в 1613 г. из Костромы в столицу"10.
Примечательно, что для Нижнего Новгорода обоснование выбора города не требовалось, тогда как посещение Суздаля нуждалось в объяснении. Упоминание могилы князя Дмитрия Пожарского в Суздале наряду с местом упокоения Кузьмы Минина в Нижнем придавало маленькому уездному Суздалю значение, сопоставимое с ролью крупного регионального центра. Символическая связь между ними определяла и логику маршрута: посещение могилы Минина подразумевало и визит к могиле Пожарского.
Николай II одобрил предложенный Комитетом маршрут. Выбранные для посещения города получили информацию об этом летом 1912 г. По отечественной традиции после этого местные власти взялись за починку дорог и зданий. Очевидно, для Николая эта поездка была прямой апелляцией к идее государственности, соотнесенной с пространством Владимирской Руси. Он следовал за идеей отца, одновременно уточняя и укрепляя ее. В итоге ключевое значение для путешествия приобрел древний Владимир, символизировавший исток государственности11.
Николаевская поездка 1913 г. была, без сомнения, сформирована под влиянием путешествия Александра III, однако она оказалась более компактной за счет отказа от посещения территорий, которые не имели символического значения для трона.
Равнение на предков
Спустя полвека после паломничества Николая II маршрут, известный как "Золотое кольцо", появился на туристических картах СССР. Советские энтузиасты были уверены, что это результат их интеллектуальных усилий, но удивительным образом маршруты почти совпали. За вычетом Нижнего Новгорода ("закрытого города" Горького), место которого занял "город первого Совета" Иваново, советское "Золотое кольцо" повторяло путь путешествия Николая II в честь 300-летия династии Романовых - от Владимира до Москвы, включая Кострому, Ярославль и Суздаль.
На наш взгляд, ничего случайного здесь нет. "Царский маршрут", несмотря на отсутствие его упоминания в советском публичном пространстве, все еще оставался частью коммуникативной памяти12. Так, в 1925 г. историки-медиевисты И.М. Гревс и Н.П. Анциферов, по сути, повторили царский маршрут, но двигались по часовой стрелке, а не против. За две недели они посетили Троице-Сергиеву лавру, Ростов, Ярославль, Кострому, по Волге добрались до Нижнего Новгорода, а затем на поезде - до Владимира и Москвы13. Работая в Петроградском экскурсионном институте и Центральном бюро краеведения, Гревс популяризировал "экскурсионный метод", считая, что место может рассказать об исторических событиях не меньше, чем исторические документы.
Важнее, однако, другое. К 1960 годам в советском обществе возник интерес к исторической русской территории и русскости вообще. Романовская эпопея с празднованием 300-летия династии, Высочайшей поездкой и семьей Николая II оказалась в "слепой зоне", но тема русской древности, к которой апеллировал император, стала вновь актуальна. Сравнивая тексты имперского и советского периодов, нельзя не удивиться тому, насколько схожим оказалось восприятие этой территории как музея под открытым небом, сакрального центра русской культуры, пространства древнерусских городов, оторванного от современности, но хранящего национальную идентичность.
Интересно и то, что формирование "Золотого кольца" неосознанно воспроизводило структуру паломничества, которым, без сомнения, являлась николаевская поездка. Не приходится удивляться, что "Золотое кольцо" пережило советскую эпоху и остается востребованным в наши дни. Правда, маршрут из кольцевого фактически стал радиальным, но, как и прежде, прочно ассоциируется с национальным русским наследием.
- 1. Подробнее см.: Болтунова Е.М., Егорова Г.С. Территория и история: позднесоветские проекты "Города-герои" и "Золотое кольцо" М., 2022.
- 2. Эти очерки были написаны Ю.А. Бычковым в соавторстве: Бычков Ю., Жегис В., Фомин А. По старым русским городам // Советская культура. 1967. N 137. С. 2; Бычков Ю., Фомин А. "Золотое кольцо": старое и новое // Советская культура. 1967. N 139. С. 2; Бычков Ю., Жегис В.: Находка в Угольском // Советская культура. 1967. N 143. С. 2; Бычков Ю., Фомин А. Осуществимая мечта // Советская культура. 1967. N 146. С. 2.
- 3. Бычков Ю., Жегис В., Фомин А. По старым русским городам. С. 2.
- 4. Бычков Ю.А. "Золотое кольцо" и Конево диво. М., 2014. С. 90.
- 5. Путешествие государя императора Александра III в первое лето его царствования. СПб., 1882. С. 34.
- 6. Там же. С. 46-49.
- 7. Там же. С. 72-74.
- 8. Там же. С. 93-97.
- 9. Троице-Сергиева лавра упоминалась также в Высочайшем манифесте о праздновании 300-летия династии (РГИА. Ф. 1320. Оп. 1. Д. 307. Л. 1).
- 10. РГИА. Ф. 1320. Оп. 1. Д. 1. Л. 235 об.
- 11. Подробнее см.: Богданович Е. Историческое паломничество нашего царя в 1913 году. СПб., 1914.
- 12. Ассман Я. Культурная память. Письмо, память о прошлом и политическая идентичность в высоких культурах древности. М., 2004. С. 50-59.
- 13. Голубева И.А. "Все это краеведы-энтузиасты...полные благородства и гордости старинной". Заметки Н.П. Анциферова о поездке с И.М. Гревсом по древнерусским городам в 1925 г. // Отечественные архивы. 2017. N 5. С. 85-87.