Заявление Советского правительства
26 июля 1945 г. от имени трех держав - США, Великобритании и Китая - был опубликован документ, получивший название Потсдамская декларация. Декларация требовала капитуляции Японии во Второй мировой войне безоговорочно на условиях, предложенных союзными державами, и капитуляции японской армии. В случае отказа союзники угрожали Японии "быстрым и полным уничтожением".
Через два дня, 28 июля, на пресс-конференции премьер-министр Японии Кантаро Судзуки заявил по поводу Потсдамской декларации: "Мы игнорируем ее. Мы будем неотступно идти вперед и вести войну до конца". Небезынтересно, что после войны японские историки пытались доказать "несовершенство перевода" заявления Судзуки. Они утверждали, что использовавшееся японское слово "мокусацу" не эквивалентно понятию "игнорировать". Заметим, что это действительно так, но только в том смысле, что "мокусацу" еще более сильное и презрительное выражение, означающее "убить молчанием".
Занятая японским правительством позиция затягивала окончание Второй мировой войны, вела к новым жертвам. Поэтому в строгом соответствии с определенными в Ялтинском соглашении сроками Советский Союз 8 августа 1945 г. объявил Японии войну. В заявлении советского правительства говорилось:
"После разгрома и капитуляции Германии Япония оказалась единственной великой державой, которая все еще стоит за продолжение войны. Требование трех держав - Соединенных Штатов Америки, Великобритании и Китая - от 26 июля сего года о безоговорочной капитуляции японских вооруженных сил было отклонено Японией. Тем самым предложение Японского Правительства Советскому Союзу о посредничестве в войне на Дальнем Востоке теряет всякую почву.
Учитывая отказ Японии капитулировать, союзники обратились к Советскому Правительству с предложением включиться в войну против японской агрессии и тем самым сократить сроки окончания войны, сократить количество жертв и содействовать скорейшему восстановлению всеобщего мира. Верное своему союзническому долгу, Советское Правительство приняло предложение союзников и присоединилось к заявлению союзных держав от 26 июля сего года.
Советское правительство считает, что... его политика является единственным средством, способным приблизить наступление мира, освободить народы от дальнейших жертв и страданий и дать возможность японскому народу избавиться от тех опасностей и разрушений, которые были пережиты Германией после ее отказа от безоговорочной капитуляции.
Ввиду изложенного Советское Правительство заявляет, что с завтрашнего дня, то есть с 9 августа, Советский Союз будет считать себя в состоянии войны с Японией".
Борьба за восточноазиатский регион
Следует особо отметить, что, принимая решение о вступлении в войну с Японией, советское руководство не только неукоснительно выполняло свой союзнический долг, но и решало весьма важные геополитические задачи.
Бомбардировки Хиросимы и НагасакиСталин не хотел быть отстраненным от послевоенного политического процесса в Восточной Азии, и в первую очередь в Китае. Сталин не мог не знать, или, по крайней мере, догадываться, что американцы были намерены после войны занять господствующее положение в этом обширном регионе мира, вытеснив оттуда все другие государства, в том числе своих союзников в годы войны - Великобританию, Францию и, уж конечно, СССР. Так, во время Каирской конференции 23 ноября 1943 г. Рузвельт в беседе с глазу на глаз с Чан Кайши предложил китайскому лидеру заключить после войны американо-китайский военный союз, предусматривавший размещение по всей территории Китая, в том числе у советских границ, военных баз США.
Чан Кайши с энтузиазмом приветствовал это предложение. При этом Порт-Артур и ряд других стратегически важных районов отдавались под прямое американское управление. Корейский полуостров предусматривалось оккупировать и удерживать совместно американскими и китайскими войсками. Оба лидера договаривались и о том, что Франция лишится своих колоний в Юго-Восточной Азии. Рузвельт обещал сотрудничать с правительством Чан Кайши и в устранении английского влияния в Китае (Гонконг, Шанхай, Кантон). Малайя, Бирма, Индия также должны были стать зонами преобладающего влияния США. Со своей стороны Чан Кайши ставил вопрос о помощи США во включении в состав Китая Монгольской Народной Республики. Рузвельт соглашался вести переговоры по этому поводу с СССР.
Односторонний ввод американских войск на территорию Китая был чреват поражением коммунистических сил этой страны и установлением непосредственно у границ СССР недружественного проамериканского режима. Хотя Сталин избегал открытой демонстрации поддержки Компартии Китая в борьбе за власть в стране, в действительности ставка делалась в первую очередь на Мао Цзэдуна. Поэтому вступление в войну на Дальнем Востоке преследовало не только задачу скорейшего разгрома японских вооруженных сил, но и одновременно было направлено на создание благоприятных для СССР военно-стратегических позиций в восточноазиатском регионе.
Метания японских властей
Что же касается обвинений в Японии Советского Союза в "нарушении Пакта о нейтралитете 1941 г.", то здесь важно то обстоятельство, что в статье 2-й пакта предусматривалось следующее: "В случае если одна из договаривающихся сторон окажется объектом военных действий со стороны одной или нескольких третьих держав, другая договаривающаяся сторона будет соблюдать нейтралитет в продолжение всего конфликта". Неоспоримым фактом истории является то, что в ходе Второй мировой войны Япония оказалась "объектом военных действий" не в результате нападения на нее третьих стран, а вследствие агрессивных действий самого Токио.
Еще до разгрома советскими войсками Квантунской армии утром 9 августа 1945 г. министр иностранных дел Сигэнори Того убеждал премьер-министра Судзуки, что вступление СССР в войну не оставляет для Японии другого выхода, кроме принятия условий Потсдамской декларации. Влиятельный министр - хранитель императорской печати Коити Кидо доложил Хирохито о необходимости немедленно прекратить войну. При этом выражалось опасение, что иначе поражение в войне может подтолкнуть народные массы к революции. Стремясь избежать этого, ближайшее окружение императора считало необходимым капитулировать как можно скорее перед американцами и англичанами, дабы не допустить высадки на Японские острова советских войск.
В оппозиции сторонникам незамедлительного окончания войны находилось командование императорской армии, которое, страшась ответственности за совершенные преступления, не соглашалось с условиями Потсдамской декларации, прежде всего с требованием о наказании японских военных преступников. В случае отказа союзников принять компромиссные условия прекращения военных действий высшее командование армии готово было продолжать бессмысленное сопротивление. Генералитет намеревался вести войну в прямом смысле слова до последнего японца. В народ был вброшен призыв "Итиоку гёкусай!" - "Сто миллионов погибнут славной смертью!"
На последовавшем заседании кабинета министров 9 августа военный министр Корэтика Анами и начальник Генерального штаба армии Ёсидзиро Умэдзу пытались убедить правительство в том, что Япония якобы еще в состоянии дать "решающее сражение". "Условия безоговорочной капитуляции невыносимы, - заявлял Анами. - Конечно, если учитывать такие факторы, как наличие у противника атомной бомбы и вступление СССР в войну, нам трудно надеяться на победу. Но пока великая японская нация продолжает борьбу за свое достоинство, у нее есть кое-какие шансы. Нельзя допустить разоружения японской армии. Фактически у нас нет другого выхода, кроме как продолжать войну..."
Надежда на камикадзе
Невзирая на атомную бомбардировку, сторонники "партии войны" продолжали развернутую по всей стране подготовку населения к отпору врагу - женщин, стариков и детей на школьных спортивных площадках обучали приемам борьбы с врагом с применением бамбуковых копий, в горах создавались базы партизанской войны. Создатель отрядов смертников-камикадзе, заместитель начальника Главного морского штаба вице-адмирал Такидзиро Ониси, категорически выступая против капитуляции, заявлял на заседании правительства: "Пожертвовав жизнями 20 миллионов японцев в специальных атаках, мы добьемся безусловной победы". При этом он подчеркивал, что камикадзе не обязательно быть пилотом, а достаточно просто "быть готовым нанести ценой своей жизни эффективный удар по противнику".
Жертвы народа не смущали японских руководителей. Не пугали их и атомные бомбы. Не капитулировали же они весной 1945 г., когда в результате ковровых бомбардировок японских городов погибли, по разным подсчетам, от 500 до 900 тысяч жителей, что превосходило число жертв атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки.
В окрестностях города Мацусиро в префектуре Нагано (центральная Япония) продолжалось интенсивное строительство с использованием рабского труда корейцев для монарха и высшего командования огромного бункера на период решающего сражения. В выдолбленном в скальной породе убежище должны были располагаться императорская семья с обслуживающим персоналом, Генеральный штаб армии, службы связи. Высшие чины армии и флота безрассудно требовали незамедлительного изготовления "оружия возмездия" - японской атомной бомбы...
Однако, понимая, что каждый день, прошедший после вступления в войну Советского Союза, усиливает его право голоса в вопросах, касающихся будущего Японии, сторонники немедленной капитуляции решили прибегнуть к авторитету императора.
Мудрость Хирохито
После известия о стремительном развитии наступления советских войск в Маньчжурии и Корее в ночь с 9 на 10 августа в бомбоубежище императорского дворца спешно было созвано совещание в присутствии микадо, на котором премьер-министр зачитал ранее заготовленный текст заявления: "Японское правительство принимает условия, выдвинутые совместной декларацией Трех держав от 26 июля, понимая их в том смысле, что они не содержат требований, затрагивающих суверенитет Императора в управлении страной".
Разъясняя необходимость скорейшего опубликования этого заявления, Того говорил: "Еще недавно это предложение было бы неприемлемо, однако при сложившейся на сегодняшний день обстановке кабинет министров пришел к выводу, что принятие его неизбежно...".
Так как в предложенном проекте отвергались требования командования армии о выдвижении дополнительных условий, военный министр и начальник Генерального штаба категорически выступили против него. Генерал Анами заявлял: "Необходимо выполнить наш долг перед Императором, даже если вся нация погибнет. Не может быть сомнения в том, что мы должны вести войну до последней возможности и что мы еще имеем достаточно сил воевать".
Умэдзу полностью согласился с мнением военного министра. За продолжение военных действий выступил также начальник Главного морского штаба Соэму Тоёда. Однако большинство участников совещания склонялись к принятию предложенного премьер-министром проекта заявления. Решающим явилось мнение императора и верховного главнокомандующего армии и флота генералиссимуса Хирохито, который сказал:
"Хотя невыносимо тяжело вынуть оружие из рук военных, являющихся нашей опорой, и передать наших подданных в качестве лиц, ответственных за войну, мы, вынеся невыносимое, решили так во имя спасения народа от катастрофы..."
Преданность Окамуры
Получив 11 августа подтверждение ставки о том, что мирные переговоры действительно начаты, но "японские солдаты должны быть по-прежнему готовы с честью умереть за нашу родину и Императора", командующие японскими войсками за рубежом информировали военного министра и начальника Генерального штаба о твердом намерении продолжать войну.
Главнокомандующий японскими войсками в Китае Ясудзи Окамура телеграфировал 12 августа в Токио: "Тяжело пережить создавшуюся угрозу государственному строю и территории Империи. Понимаем, что вступление в войну Советского Союза значительно ухудшило положение. Однако, имея на территории собственно Японии армию до 7 млн человек и экспедиционную армию на материке до 1 млн человек, боевой дух которых по-прежнему высок, готовы к решающему разгрому противника. Именно теперь сухопутная армия стала главной опорой Империи. Твердо уверены, что, несмотря на успешное наступление противника (советских войск - Авт.) и внутренние трудности внутри страны, вся армия готова с честью погибнуть в бою, но добиться целей войны этой осенью.
Судьба Императорской Японии решается в Маньчжурии. Будучи горячо преданным родине, осмеливаюсь доложить свое мнение и надеюсь, что будут приняты твердые решения".
При этом появление у американцев атомной бомбы и уничтожение Хиросимы и Нагасаки практически не принимались в расчет. Иными словами, признавалось, что именно вступление в войну Советского Союза поставило Японию на грань поражения. Красная Армия лишила японское командование надежд на то, что, "когда начнется решающее сражение на территории собственно Японии, нетронутые силы сухопутной армии, находящиеся в Маньчжурии, будучи переброшенными в метрополию, позволят продержаться в течение длительного времени".
Капитулируем, но не сдаемся!
В полдень 15 августа 1945 г. японцы впервые за всю историю существования государства услышали голос своего божественного монарха, который на трудном для простолюдинов языке объявил о решении прекратить войну. В качестве обоснования невозможности дальнейшего сопротивления было указано и на использование противником "новой и самой тяжелой бомбы невиданной разрушительной силы". Тем самым давалось понять, что Япония не сдается, потерпев поражение в сражениях с противником, а вынуждена отступить перед неодолимой силой невиданного ранее оружия. В связи с этим в Японии до сих пор немало тех, кто считает, что применение американцами атомных бомб явилось "тэнъю" - волей провидения, милостью небес, позволившей священной нации Ямато выйти из войны с честью, не потеряв лица.
В действительности же неизбежность поражения Японии император и его ближайшее окружение связывали не столько с атомными бомбардировками, сколько с участием в войне Красной Армии, сокрушившей военную мощь гитлеровской Германии. В рескрипте от 17 августа 1945 г. "К солдатам и матросам" император Хирохито, уже не упоминая американские атомные бомбы и уничтожение японских городов, в качестве основной причины капитуляции назвал вступление в войну СССР. Было со всей определенностью заявлено:
"Теперь, когда в войну против нас вступил и Советский Союз, продолжать сопротивление... означает поставить под угрозу саму основу существования нашей Империи".
Факты свидетельствуют о том, что без вступления в войну СССР американцы не смогли бы быстро покорить Японию, "забросав ее атомными бомбами", как убеждала японское население в листовках и по радио американская военная пропаганда. По расчетам американских штабов, для обеспечения высадки десантов на Японские острова требовалось, по меньшей мере, девять атомных бомб. После ударов по Хиросиме и Нагасаки у США больше не было готовых атомных бомб, производство же новых требовало длительного времени. "Эти бомбы, сброшенные нами, - свидетельствовал военный министр США Генри Стимсон, - были единственными, которыми мы располагали, а темпы производства их в то время были весьма низкими".
Не следует забывать и то, что в ответ на атомные удары японцы могли обрушить на США накопленное в расположенных в Северо-Восточном Китае японских секретных лабораториях в огромных количествах бактериологическое и химическое оружие. Эту грозящую всему миру опасность предотвратило вступление СССР в войну.
Решающая роль Красной армии
Ныне в США стараются "забыть" о признании американскими политиками и особенно военными важной роли СССР в разгроме милитаристской Японии. В 1945 г. американские военные стратеги исходили из того, что даже если разработанный план высадки войск США на Японские острова под кодовым названием "Даунфол" был бы осуществлен, не было уверенности, что "могущественная Квантунская армия, находясь почти на полном самообеспечении, не будет продолжать борьбу". Командующий англо-американскими войсками на Тихом океане и Дальнем Востоке генерал Дуглас Макартур также считал, что войска США "не должны высаживаться на острова собственно Японии, пока русская армия не начнет военные действия в Маньчжурии". Крупный военный и политический деятель США генерал армии Джордж Маршалл указывал: "Важность вступления России в войну заключается в том, что оно может послужить той решающей акцией, которая вынудит Японию капитулировать".
Так и произошло.
Даже занимавший откровенно антисоветские позиции президент США Гарри Трумэн признавал: "Мы очень желали, чтобы русские вступили в войну против Японии". В своих мемуарах он отмечал, что "вступление России в войну становилось все более необходимым для спасения сотен тысяч американцев". Не после испепеления 6 августа 1945 г. мирных жителей Хиросимы в атомном огне, а получив информацию о начале советского наступления в Маньчжурии и Корее, он радостно воскликнул: "Это всё!"
Непредвзятый анализ сложившейся в августе 1945 г. военно-политической ситуации на Дальнем Востоке заставляет даже непримиримых критиков Советского Союза признавать очевидные факты. Так, в изданном в 2005 г. научном исследовании причин принятия японским правительством решения о капитуляции профессор Калифорнийского университета (США) этнический японец Цуёси Хасэгава признает определяющее влияние вступления СССР в войну на решение императора принять условия капитуляции.
Это мнение в своей статье в журнале "Форин полиси", озаглавленной "Победу над Японией одержала не бомба, а Сталин", разделяет Уорд Уилсон, автор книги "Пять мифов о ядерном оружии".
Он указывает, что летом 1945 г. американская авиация разбомбила обычными бомбами - целиком или частично - 66 японских городов, разрушения были колоссальные, в некоторых случаях сравнимые с разрушениями при атомных бомбардировках. 9-10 марта в Токио выгорело 16 квадратных миль, погибли около 120 тысяч человек. Хиросима лишь на 17-м месте по разрушениям городской территории (в процентном отношении). Автор пишет: "Что же встревожило японцев, если их не волновали ни бомбежки городов в целом, ни атомная бомбардировка Хиросимы конкретно? Ответ прост - это был СССР".
Цель атомной бомбардировки
Не отвергая значения атомных бомбардировок, приблизивших капитуляцию Японии, нельзя согласиться с тем, что именно они, и только они, определили исход войны. Это признавалось и видными политическими деятелями Запада. Так, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль заявлял: "Было бы ошибочным полагать, что судьба Японии была решена атомной бомбой".
Убедительно доказано и то, что атомные бомбардировки не были вызваны военной необходимостью. Принимая решение об использовании атомного оружия, американское руководство нацеливало его не против военных объектов, а против мирных жителей японских городов. Об этом неопровержимо свидетельствуют документы. Так, в отданном 2 августа 1945 г. оперативном приказе N 13 американского командования указывалось: "День атаки - 6 августа. Цель атаки - центр и промышленный район города Хиросима. Вторая резервная цель - арсенал и центр города Кокура. Третья резервная цель - центр города Нагасаки".
Нанося атомные удары по густонаселенным районам Хиросимы и Нагасаки, американское правительство и командование стремились достичь прежде всего психологического эффекта, уничтожив для этого как можно больше людей. Президент Трумэн лично одобрил предложение своего ближайшего советника, впоследствии госсекретаря США Джеймса Бирнса о том, что "бомбу следует использовать как можно скорее против Японии, что ее следует сбросить на военный завод, окруженный жилыми массивами для рабочих, и что ее надо применить без предварительного предупреждения".
Атомная бомбардировка преследовала и другую важную цель - запугать СССР и другие государства, добиться благодаря ядерной монополии господства США в послевоенном мире. Готовя применение атомных бомб, Вашингтон рассчитывал на то, что бомбардировка поможет "сделать Россию сговорчивой в Европе". Известно высказывание Трумэна по этому поводу: "Если бомба взорвется, что, я думаю, произойдет, у меня, конечно, будет дубина для этих парней".
Не выдерживает критики и версия о том, что Советский Союз "выступил против уже поверженной Японии", что Квантунская армия была "ослаблена и практически не оказывала сопротивления". Размещенные на территории Маньчжурии и Кореи японские вооруженные силы, хотя частично и перебрасывались на другие фронты, сохраняли свою боевую мощь и до конца войны оставались наиболее обученной и хорошо оснащенной группировкой сухопутных войск, на которую военно-политическое руководство Японии возлагало большие надежды в планах продолжения "войны до победного конца". В связи с этим по меньшей мере недоумение вызывают утверждения о том, что на момент вступления СССР в войну в Маньчжурии якобы оставалась лишь 300-тысячная группировка японских войск. И это при том что одних военнопленных солдат и офицеров Квантунской армии насчитывалось 640 тысяч человек.
Фактом истории является то, что Красная Армия Советского Союза внесла решающий вклад в разгром японских сухопутных сил на континенте, что побудило японское правительство капитулировать. Советский блицкриг лишил японское руководство шансов на переброску в метрополию войск из Китая, тем самым сорвав планы кровопролитного "сражения за метрополию", предотвратил развязывание милитаристской Японией бактериологической и химической войны, что спасло миллионы человеческих жизней, в том числе самих японцев.