Но настоящая профессиональная разведка возникла лишь в новые времена. Одни историки считают, что она родилась в XVIII веке, другие - что в эпоху Наполеоновских войн, в начале XIX века.
Итак, для Средневековья нельзя говорить о настоящей разведке - организованной и целенаправленной структуре, действующей постоянно и систематически, как это произошло в XVIII или XIX веке. С другой стороны, подобная деятельность успешно велась в эпоху Киевской Руси, начиная со времени выхода её на мировую политическую сцену в середине IX века. Конечно же, сами термины "разведка" и "разведчики" для той эпохи весьма условны. Вот почему мною взяты в кавычки слова "внешняя разведка" в заглавии статьи. Поэтому пользуюсь иными: "выведывание", "выведыватели", в отдельных случаях - "лазутчики" и даже "шпионы", а также "информаторы". Поэтому следует скептически отнестись и к историям о ведении постоянной разведывательной деятельности в Средние века, чем грешили и поныне грешат писатели исторической тематики.
Древнейшая среди сохранившихся русских летописей Повесть временных лет, составленная в начале XII века, под ошибочным 866 годом сообщает: "Пошли Аскольд и Дир1 войной на греков и пришли к ним... Царь же [император] был в то время в походе на агарян [арабов]... когда епарх2 прислал ему весть, что Русь идёт походом на Царьград [Константинополь], и возвратился царь. Эти же [русь] вошли внутрь Суда3, множество христиан убили и осадили Царьград двумястами кораблей..."4
Историки единогласно отмечали, что нападение русов на Константинополь летом 860 года (дата установлена по византийским источникам) пришлось на время больших затруднений в общественной и политической жизни Византийской империи. Арабы теснили её и с запада, и с востока. Накануне вторжения эскадры Аскольда в Золотой Рог император Михаил увёл 40-тысячное войско в глубь Малой Азии, навстречу арабам. Одновременно он послал почти весь свой военный флот к острову Крит для борьбы с пиратами, ставшими тогда хозяевами Средиземного моря и грабившими византийские торговые суда. Город остался почти незащищённым, и в случае вражеского нападения горожане могли надеяться не столько на немногочисленный гарнизон, сколько на мощь оборонительных стен, которые до того никто не смог преодолеть...
Историки обратили внимание и на то, что гигантская железная цепь на многочисленных поплавках (она преграждала путь кораблям в Золотой Рог) в то июньское утро, когда русские ладьи приближались к Константинополю, почему-то не была натянута. Поэтому челны Аскольда беспрепятственно вошли в бухту. Кажется, это был единственный случай в истории Византии, когда по не известной нам причине цепь не была поднята во время приближения вражеских судов. Даже когда в 1453 году турецкий султан Мухаммад со всех сторон осаждал агонизировавший Константинополь, то и тогда греки успели закрыть цепью вход в бухту Золотой Рог... Поэтому существуют основания считать, что Аскольд имел каких-то сообщников и информаторов в византийской столице.
Это обстоятельство, а также выбор Аскольдом исключительно благоприятного времени для атаки на Царьград дали основание учёным предположить, что киевский князь перед походом сумел собрать важную политическую и военную информацию. Поздняя Никоновская летопись сообщает, что Аскольд и Дир знали об отсутствии императора с войском в Царьграде. В разделе этой летописи, названном "О пришествии агарян на Царьград", сказано о наступлении арабов на византийскую столицу. Тогда "слышали же киевские князья Аскольд и Дир [об этом], пошли на Царьград и множество зла сотворили". Из этого можно сделать вывод, что Аскольду было известно и то, что в Золотом Роге тогда не было византийских боевых кораблей, оснащенных страшным "греческим огнём" - металлическими трубами, из которых под сильным давлением стреляли на 40-50 м подожжённой смесью нефти, серы и ещё чего-то. Это было неимоверно эффективное в морском бою оружие, от которого серьёзно пострадал флот киевского князя Игоря в 941 году.
Д. И. Иловайский предполагал, что русы знали о походе византийского войска в Малую Азию, а флота - в Средиземное море. М. Д. Приселков писал о возможном союзе между русами и арабами. А. А. Васильев думал, что вторжение в пределы империи было запланировано заранее, что позволяет считать об их знакомстве с положением в Царьграде. И. И. Свенцицкий допускал, что поход 860 года был согласован Аскольдом с Болгарским царством. Д. Д. Оболенский пришёл к выводу, что Аскольд был прекрасно осведомлён обо всём, что происходило в греческой столице. Но нас интересует иное: откуда и как киевский князь узнал о выходе императора с войском из Царьграда и отплытии византийского флота в Средиземное море именно в июне 860 года?
Известный византинист М. В. Левченко также писал о том, что в Киеве середины IX века хорошо знали о всех важных событиях, происходивших тогда в Константинополе, да и в Византии вообще. Такие сведения могли исходить от русов, которые служили в императорской гвардии, а также от купцов, постоянно ездивших и плававших великим путём "из Варяг во Греки", соединявшим византийскую и русскую столицы.
Правда, свидетельства о службе русов в императорском войске и гвардии появляются в источниках лишь со времён княгини Ольги, правившей в Киеве в 944-964 годах, что, впрочем, не исключает подобной возможности для более раннего времени. А вот русские купцы и послы действительно бывали частыми гостями в Царьграде, о чём сообщают и византийские и древнерусские источники. В греческой столице даже существовал квартал святого Мамы, где располагался специальный заезжий двор для русских купцов.
Из сказанного можно сделать вывод, что в дипломатической практике восточных славян с самого начала существовала традиция политической и военной "разведки". Неожиданность для византийского правительства нападения Руси на Константинополь в 860 году доказывает, что и в этом случае сыграли свою роль выведыватели, поскольку поход Аскольда был тщательно продуманной и до последнего времени скрытой акцией. Выгодный для себя мир с уплатой греками контрибуции, которой, вероятно, достиг вследствие похода русский князь, свидетельствует об удаче военного предприятия киевского князя.
Аскольд был государем небольшого Киевского княжества, расположенного в Среднем Поднепровье. Его экономический и военный потенциал был скромным - в сравнении с Византией. Успех похода 860 года может свидетельствовать о большой, вероятно решающей, роли русских лазутчиков в Константинополе и прибрежных городах империи.
Следующий поход Руси на Византию состоялся через полвека. В конце IX века киевский князь Олег около 882 года объединил русские Север и Юг, сделав тем самым первый и решающий шаг на пути создания общерусского государства. Через 15 лет, если верить достаточно приблизительной хронологии Повести временных лет, он совершил грандиозный поход на Царьград, краткое описание которого сохранилось в летописи: "Пошёл Олег на Греков, оставив Игоря в Киеве. Взял же с собой множество варягов и словен, и чуди, и кривичей, и мерю, и древлян, и радимичей, и полян, и северян, и вятичей, и хорватов, и дулебов, и тиверцев... И с этими всеми пошёл Олег на конях и в кораблях, и было кораблей числом 2000. И пришёл к Царьграду. Греки же замкнули Суд, а город затворили"5.
Вероятно, точно так же, как в 860 году, какие-то русские лазутчики реально оценили внутреннее положение в Византии 907 года. Князь Олег и его окружение, приняли во внимание, можно думать, и международное положение империи. Ведь Византия в те годы переживала серьёзные трудности и во внутренней жизни, и во внешней политике. Нарастала борьба крупных земельных магнатов против императора, вспыхнул мятеж в войске. А в 904 году империя потерпела поражение от Болгарии. Не прекращался натиск арабов на юго-восточные кордоны страны. Они наносили ей ощутимые удары и на море. Арабский флот захватил множество островов в Средиземном море, на которых ещё недавно господствовала Византия. В том же 904 году полководец Лев Триполийский во главе сильной арабской эскадры взял богатый греческий город Фессалонику (Солунь древнерусских летописей). Лишь собрав все силы, империя сумела отвоевать город и на какое-то время сдержать натиск врага. Византии приходилось постоянно противопоставлять арабам отборные воинские подразделения. Можно предположить, что его информаторы в Константинополе определили время совместного похода русского флота и сухопутного войска. Преодолевая сопротивление немногочисленной пограничной стражи и малолюдных гарнизонов греческих крепостей на Дунае, большое пешее войско киевского государя приблизилось к мощным стенам Константинополя, а флот неожиданно появился в видимости сторожевых постов, разбросанных по берегам Золотого Рога.
Византийцы в этот раз успели поднять и натянуть цепь, преградив русским ладьям вход в бухту. Тогда Олег приказал перетащить на катках свои небольшие корабли по суше, после чего их спустили на воду уже за цепью в бухте. Это поразило византийскую верхушку и побудило её заключить мир, очень выгодный для русской стороны6. По условиям договоров 907 и 911 годов русские дипломаты и купцы пользовались в Византии большими и исключительными привилегиями, которых не имели представители любой другой страны, даже Германской империи.
Миновало время. Пятью годами позднее похода на Царьград князь Олег внезапно умер: то ли от укуса змеи, как сообщают русские летописи, то ли погиб в походе в Закавказье, о чём глухо пишут арабские историки и географы. К власти в Киеве пришёл Игорь, сын Рюрика, основателя династии. Он уступал Олегу как государственный деятель и военачальник, и это вскоре поняли в Константинополе. Наверное, поэтому имперское правительство постепенно начало сокращать льготы русским купцам и послам в Константинополе, их всё суровее содержали на заезжих дворах в греческой столице и других крупных городах. Подписанные императором договоры с Олегом были нарушены греческой стороной. Поэтому военная акция Игоря против Византии в 941 году вовсе не была вызвана лишь стремлением пограбить богатого соседа, как считают многие историки. Естественнее думать, что Игорь и его окружение желали восстановить привилегии русским людям в Византии, полученные благодаря договорам 907 и 911 годов.
Русь выступила против Византии в 941 году, опираясь на дружественный нейтралитет со стороны Хазарского каганата, находившегося в состоянии войны с империей, имея возможных союзников в лице враждовавших с Византией угров. К тому же Игорь заключил союз со степняками-печенегами. Он нанёс удар по империи во времена, когда она испытывала сильнейшее давление со стороны арабов и угров. Её флот был вынужден охранять от арабов острова в Средиземном море, а сухопутное войско - сдерживать их натиск в глубинах Малой Азии.
Некоторые историки видели в том, что киевский князь избрал для нападения на Константинополь неблагоприятное для греков время, действие его "политической разведки" - точно так же, как это было в 860 и 907 годах. Действительно, всё это не могло быть простой случайностью.
Поход Руси на Византию в 941 году по масштабам, вероятно, превосходил аналогичное предприятие Олега. Гиперболизируя численность флота киевского государя, наши летописи и византийские хроники пишут даже про десять тысяч кораблей: "Пошёл Игорь на Греков. И послали болгары весть царю [византийскому императору], что идут русские на Царьград: десять тысяч кораблей"7. В действительности численность ладей Игоря была в несколько раз меньше. Один из западных источников (Лиупранд) называет цифру в одну тысячу кораблей. Одновременно к рубежам Византии двинулось и многочисленное русское войско...
Тем не менее поход 941 года принёс Руси неудачу. Возможно, информаторы русского князя в Константинополе и прибрежных городах Византии неверно оценили стратегическую обстановку, приуменьшили боеспособность её флота и войска, прежде всего сообщили неверные сведения о состоянии и расположении оборудованных исключительно эффективным "греческим огнём" грозных императорских кораблей.
В ожесточённом морском бою множество русских людей было сожжено "греческим огнём"8, сам Игорь с десятком ладей бежал в Керченский пролив, как сообщает византийский современник войны историк Лев Диакон. Пешее войско также вернулось на Русь, потерпев неудачу.
Не прошло и трёх лет, как жаждавший реванша Игорь собрал ещё большее войско и флот и вновь двинулся на Царьград. Характерно, что император узнал об этом от своих информаторов в прибрежном крымском городе Херсоне: "Услышав об этом, корсунцы послали к Роману со словами: "Вот идут русские, без числа кораблей их, покрыли море корабли"9. На Дунае Игоря встретило посольство императора Романа и предложило заключить мир. Можно думать, русскому князю стало известно от его информаторов в Византии, что в устье Дуная его поджидает огненосный греческий флот и туда же спешат императорские легионы... После долгих переговоров мир подписали в 944 году в Киеве, куда прибыло императорское посольство. Соглашение оказалось менее выгодным для Руси, чем договоры Олега.
Во вписанном в Повесть временных лет тексте договора Игоря с греками 944 года есть слова, свидетельствующие о посещении Константинополя русскими лазутчиками. Византийское правительство потребовало от Игоря, чтобы послы и купцы из Руси обязательно имели при себе верительные грамоты, в которых бы указывалась цель их приезда: "Если же придут без грамоты и окажутся в руках наших, то мы будем содержать их под надзором, пока не возвестим князю вашему. Если же не дадутся нам и воспротивятся [аресту], то убьём их, и пусть не взыщется смерть их от князя вашего. Если же, убежав, вернутся в Русь, то напишем мы князю вашему, и пусть делают, что хотят"10.
Из текста договора следует, что застигнутые с поличным агенты киевского князя часто не желали отдаваться в руки византийской полиции и оказывали вооружённое сопротивление. Наверное, практика засылки лазутчиков из Руси в Византию была распространённой, если уж в большом межгосударственном договоре о них специально упоминалось и оговаривалась практика задержания таких агентов.
Попробую ответить на вопрос: кто же выполнял роль своеобразных разведчиков на Руси и вообще в средневековом мире? Историки издавна считают, что чаще всего ими бывали купцы, ездившие по миру и попутно собиравшие политическую и военную информацию. Или же получали специальные задания. Показательно, что в 1043 году, когда начиналась война Ярослава Мудрого с Византией, её власти приказали арестовать всех русских людей, находившихся в стране, прежде всего в Константинополе. Греческое правительство опасалось отпускать домой русских, многие из которых владели важными сведениями о состоянии империи, её войска и флота.
Точно так же вели политическую и военную "разведку" люди, которым поручались посольские функции. Наконец, в источниках сохранилось немало свидетельств о том, что известия о странах, в которых они бывали, собирали миссионеры и путешественники. Из рассказов арабских, персидских и западноевропейских путешественников можно составить определённое представление о Руси IX-X веков, в том числе о состоянии её войска и флота. А русские паломники в святые места на Ближнем Востоке также приносили важную информацию.
После насильственной кончины Игоря в земле древлян осенью 944 года его сменила на русском престоле жена Ольга. Она предпочитала мирные методы проведения внешней политики. Впервые в истории Древнерусского государства его государь отправился в столицу Византии не во главе войска и флота, а с мирным посольством.
Историки уже давно обратили внимание на обманчивость внешней простоты рассказа Повести временных лет о визите княгини Ольги в Царьград. Летописец обошёл молчанием (или не знал об этом) весь кропотливый и длительный труд русской посольской службы, обеспечивавший эту поездку. Надо думать, перед этим было проведено тщательное расследование политического положения в Константинополе, - скорее всего, русскими купцами в Византии и, возможно, русскими наёмниками в императорской гвардии.
Нетрудно также понять, что княгиня просто не могла организовать посольство в Византию без выполнения многочисленных формальностей, которыми был столь богат императорский внешнеполитический церемониал. Да и само пребывание Ольги с большой свитой в Царьграде могло быть использовано для собирания политической информации.
Источники дают основание думать, что во время пребывания Ольги в Царьграде было обновлено русско-византийское соглашение, заключённое Игорем с императором в 944 году. Но вряд ли привилегии русским купцам в Византии были увеличены. Не оправдались и надежды Ольги породниться с императором, женив сына Святослава на одной из дочек императора Константина Багрянородного.
Некоторые церковные историки считают, что вследствие неполного успеха переговоров с византийским императором русская княгиня в противовес ему стремилась создать церковную организацию на Руси с помощью германского государя. Однако тогда остаётся непонятным, почему Ольгу торжественно крестили в константинопольском храме святой Софии, а крёстным отцом её был сам византийский император. Да и появление на Руси германского миссионера Адальберта в 960 или 961 году было враждебно встречено русской стороной, и незадачливому кандидату в русские епископы пришлось ни с чем возвращаться восвояси.
В последние годы историки всё больше склоняются к мысли, что, когда Ольга в 959 году послала своих представителей к германскому императору Отгону I, её целью было прежде всего ознакомиться с обстановкой в стране, с государем которой она намеревалась установить дружеские отношения. Естественной выглядит мысль, что русскому посольству было поручено изучить политическую ситуацию в Германии, дабы оценить перспективы заключения русско-германского договора "мира и дружбы", как обычно называют наши летописи союзные соглашения. Результаты подобного, вполне возможного, ознакомления, наверное, убедили княгиню в нежелательности налаживания систематических межгосударственных отношений с Германской империей, потому что дальнейших дипломатических шагов в этом направлении ни Ольга, ни её сын Святослав, сменивший мать на киевском столе в 964 году, так и не предприняли.
Святослав Игоревич (годы княжения - 964-972) вошёл в историю как успешный полководец и храбрый воин, предпочитавший решать вопросы внешней политики путём применения военной силы. Его главными соперниками в Европе были Византийская империя и Хазария. Прежде чем начать противостоять им, русский князь решил провести разведку боем. Киевский летописец в присущем ему лапидарном стиле под 964 год описал это событие: "Пошёл Святослав на Оку реку и на Волгу, и встретил вятичей11, и сказал вятичам: "Кому дань даёте?" Они же ответили: "Хазарам - по щелягу от сохи даём!"12 Как писал знаток хазарской проблемы А. П. Новосельцев, поход 964 года, очевидно, был политическим зондажом в том регионе13. Определив кордоны Хазарского каганата, оценив его войско и ознакомившись с общей ситуацией в Поволжье, Святослав стремительно двинулся на врага и победил его. Через четыре года полки киевского князя окончательно ликвидировали Хазарское государство. Как писал В. Т. Пашуто, замки на устьях Волги и Дона были сбиты, расчищены сухопутные пути для русских купцов в страны Юга и Востока.
Но не Хазария была главным врагом Руси на востоке и юге. Святослав посягает на зону влияния Византии в Подунавье - Болгарию, понимая, вероятно, что тем самым он вступает в конфликт с империей. В 968-971 годах он воюет с Византией и в конечном счёте вынужденно покидает болгарские земли по Дунаю.
В ходе русско-византийских войн обе стороны неоднократно прибегали к помощи "внешней разведки". Но если русский князь отдавал предпочтение разведке боем, то император, по свидетельству Льва Диакона, использовал лазутчиков, засылаемых в русский лагерь.
Лев Диакон пишет, что греческий государь приказал "посылать по бивуакам и занятым врагами областям переодетых в скифское 14 платье, владеющих обоими языками людей, чтобы они узнавали о намерениях неприятеля и сообщали о них затем императору"15. Естественно предположить, что подобные лазутчики засылались и Святославом в расположение византийских войск.
В заключение стоит рассказать об истории использования княгиней Ольгой лазутчика во время осады печенегами Киева. Святослав тогда был в Болгарии, куда увёл своё войско, и в городе оставался немногочисленный гарнизон. Греки натравили печенежских ханов на стольный град Руси, дабы вынудить русского князя оставить Подунавье. В 968 году печенеги вплотную подошли к Киеву и осадили город. В Киеве начался голод, а подмога от Святослава всё не появлялась в виду русских сторожевых постов. Наконец, с них увидели, что на противоположной стороне Днепра скапливаются какие-то люди, но установить с ними связь не представлялось возможным...
Повесть временных лет ярко и эмоционально рассказывает о событиях тех дней: "И стали тужить люди в городе, и сказали: "Нет ли кого, кто бы смог перебраться на ту сторону и сказать им: "Если не подступите утром к городу, сдадимся печенегам!"
Тогда один отрок вызвался пробраться к стоявшим на другом берегу людям. "Он же вышел из города, держа уздечку, и побежал через стоянку печенегов, спрашивая их: "Не видел ли кто-нибудь коня?" Ибо знал он по-печенежски, и его принимали за своего". Юноша благополучно добрался до берега Днепра, бросился в воду и поплыл. Убедившись в том, что отрок обманул их, печенеги кинулись за ним, стреляли в него из луков, но тщетно.
Перед нами - классический для Средневековья пример активного изучения сил врага с применением военной хитрости.
Лазутчик был соответствующим образом подготовлен: знал печенежский язык, был способен переплыть широкий возле Киева Днепр. Оказалось, что на той стороне реки стоял с войском воевода Святослава Претич. Он сумел облегчить положение осаждённых, а вскоре Святослав вернулся домой и отогнал печенегов в степь.
Так выглядит в свете русских и византийских источников "разведывательная" деятельность на Руси, служившая проведению активной дипломатической и военной политики её князей - от Олега до Святослава.
Примечания
- 1. В действительности Аскольд и Дир княжили в Киеве не одновременно, а последовательно, друг за другом: вначале Аскольд, а с конца 70-х - начала 80-х годов IX в. - Дир. Поэтому, вероятно, на Царьград ходил один Аскольд.
- 2. Поставленный императором чиновник, которому поручено было оборонять Константинополь от врагов.
- 3. Бухты Золотой Рог, омывавшей берега столицы Византии.
- 4. Повесть временных лет. СПб. 1899. С. 149. Здесь и в дальнейшем летопись цитируется по этому изданию в переводе Д. С. Лихачёва на современный русский язык.
- 5. Повесть временных лет. С. 152.
- 6. Договоры Олега с Византией 907 и 911 гг. являются первыми известными из источников международными соглашениями Древнерусского государства, пребывавшего в процессе складывания. Они были написаны по-гречески. В Повесть временных лет в начале XII в. были вписаны русские переводы этих договоров (Повесть временных лет. С. 154-156.)
- 7. Повесть временных лет. С 158.
- 8. Летописец свидетельствует: "Феофан [греческий адмирал] же встретил их в ладьях с огнём и стал трубами пускать огонь на ладьи русских" (Повесть временных лет. С. 159).
- 9. Там же.
- 10. Повесть временных лет. С. 160.
- 11. Восточнославянские племена, обитавшие в междуречье Оки и Волги.
- 12. Повесть временных лет. С. 168.
- 13. Новосельцев Л. П. Хазарское государево и его роль в истории Восточной Европы и Кавказа. М. 1990. С. 225.
- 14. Византийцы называли русов скифами или тавроскифами.
- 15. Лев Диакон. История. М. 1988. С. 58.