Это символ Рабоче-Крестьянской Красной армии 30-х годов - тогда она ассоциировалась с именем и фамилией этого человека, персонифицировалась в нем!
Дети 30-х вырастали в сознании того, что Красная армия - это Ворошилов. А Ворошилов - это Красная армия, это оборона страны.
Кумир Чука и Гека
Вот лишь два рассказа Аркадия Гайдара, 1939 год.
...Оборонный завод. "Что на этом заводе делают, мы не знаем. А если бы и знали, так не сказали бы никому, кроме одного - товарища Ворошилова"1.
...Бронепоезд, рядом с ним - "человек в кожанке". "И Чук с Геком решили, что это, конечно, командир, который стоит и ожидает, не придет ли приказ от Ворошилова открыть против врагов бой"2.
В будущей войне РККА возглавит не абстрактное "командование", а Ворошилов:
- В целом мире нигде нету силы такой, -
- Чтобы нашу страну сокрушила.
- С нами Сталин родной, и железной рукой
- Нас к победе ведет Ворошилов3!
- (Василий Лебедев-Кумач, песня из кинофильма "Если завтра война", 1938)
- Гремя огнем, сверкая блеском стали,
- Пойдут машины в яростный поход,
- Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин
- И первый маршал в бой нас поведет4.
- (Борис Ласкин, песня из кинофильма "Трактористы", 1939)
О том же еще до Ласкина писал белорусский поэт, чьи стихи перевел Виктор Гусев, а на музыку положил все тот же Дмитрий Покрасс:
- Если грянет бой суровый,
- Враг коварный нападет, -
- Нас тогда к победам новым
- Первый маршал поведет5.
Да, Ворошилов (как подчеркнул 25 ноября 1937 года его заместитель А.И. Егоров) - это еще и "первый Маршал Советского Союза"6. Хотя звание маршала присвоили 20 ноября 1935 года не одному ему, а и еще четверым военным (и в том числе Егорову)...
Народный герой
Больше того, в 30-е Ворошилов стал прямо-таки народным героем.
Из рабочих - но полководец Гражданской войны.
- И если враг нагрянет с новой силой,
- Из ножен шашки снова вырвем вон!
- В бой нас веди, товарищ Ворошилов,
- Донецкий слесарь - боевой нарком7!
- (Александр Чуркин, "Казачья песня" из оперы "Поднятая целина", 1937)
Член Политбюро ЦК ВКП(б), нарком - но демократичен, носит (до введения осенью 1935-го военных званий) петлицы рядового красноармейца.
Метко стреляет из винтовки и револьвера. На практике доказывая подчас бойцам, что не "ствол кривой", а стрелять надо уметь...
И потому граждан, выполнивших нормативы по стрелковой подготовке (а в нее в 30-е были вовлечены миллионы), именовали с октября 1932 года "Ворошиловский стрелок". И так же - соответствующий значок.
- По долинам конь гуляет,
- Солнце травы жжет лучом.
- По-наркомовски стреляю,
- На груди моей значок8.
Ворошилов заботится о людях, о самом ценном нашем капитале!
И потому сытный предполетный завтрак, введенный приказом наркома для летчиков и для курсантов летных школ и аэроклубов, прозвали "ворошиловским завтраком". Там "давали хорошую булку или с сыром, или с колбасой, или с маслом. Причем не жалели ни масла, ни сыра, ни колбасы. Такая большая хорошая булка, и к ней кружку какао или кофе"9...
Щегольские хромовые сапоги, введенные для курсантов летных школ вместо грубоватых юфтевых, тоже получили прозвище "ворошиловских"10.
Маршал Советского Союза Климент ВорошиловКак и кормовой пулемет, ставившийся с конца 1935 года на танки Т-26 (а в 1937-м и на БТ-7), чтобы танк не подожгли, подобравшись сзади. Считалось, что и на этом настоял Ворошилов...
И потому для масс он был не Климентом (и тем более не Климентием или Клементием, как величал его в письмах 1927 - 1928 годов его будущий первый заместитель М.Н. Тухачевский11), а просто Климом - Клим Ворошилов. Свой, наш...
- Климу Ворошилову
- Письмо я написал:
- - Товарищ Ворошилов,
- Народный Комиссар12!
Эти написанные в 1936-м строки Лейба (Льва) Квитко (в авторизованном переводе с идиш Самуила Маршака) учили перед войной все советские школьники.
" - Мальчики! Как проехать к штабу противовоздушной обороны?
Фигура (после паузы):
- Сначала скажи быстро, как зовут Ворошилова.
Человек, не запинаясь, отвечает:
- Климент Ефремович.
Фигура:
- Откуда он родом?
- Донецкий слесарь из Луганска.
Фигура:
- Первый поворот налево, второй переулок направо. Там вас остановят"13.
Аркадий Гайдар писал этот киносценарий в первые дни Великой Отечественной, когда Ворошилов уже не был наркомом. Но 15-летний подросток по прозвищу Фигура познавал мир в 30-е - когда не знать биографию народного героя мог только "не наш человек"...
Отношение масс к Ворошилову подытожил не только Алексей Сурков в "Конармейской песне" 1935 года:
- Если в край наш спокойный
- Хлынут новые войны
- Проливным пулеметным дождем, -
- По дорогам знакомым
- За любимым наркомом
- Мы коней боевых поведем14!
Так же величали наркома и в частушке, записанной между 1931 и 1937 годами в Московской области:
- Обороне - наши силы,
- Если враг полезет в бой,
- Так любимый Ворошилов
- Поведет нас за собой15
Человек на своем месте
Популярность популярностью, но что же представлял собой Ворошилов как нарком обороны?
Образование-то у него лишь начальное, военного и вовсе не было.
Но важнейшим его качеством была способность учиться.
Достаточно сказать, что, став наркомвоенмором, он - по свидетельству бывшего гвардейского офицера А.А. Зайцова! - "быстро" и "полностью" "усвоил" "внешнюю военную выправку"16.
То есть понял даже то, чего не смог до конца понять образованнейший из наркомвоенморов товарищ Троцкий (для которого отдание чести так и осталось "чепухой военщины"17). Понял, что внешний вид военного - это индикатор его дисциплинированности, готовности делать то, что положено. А без такой готовности не может быть ни успешного изучения военного дела (это зачастую тягомотно), ни гарантии выполнения приказа в бою. Где подчас лишь привычка повиноваться подавляет инстинкт самосохранения...
Выступления Ворошилова на заседаниях Военного совета при наркоме обороны в 1934-1938 годах показывают, что он вполне разбирался и в вопросах организации современных боя и операции.
Больше того, он постоянно выказывал здравый смысл, способность смотреть в корень, вычленять главное. (Тут, похоже, помогло и то, что, попав в военную среду лишь в 37 лет, он остался в ней "человеком со стороны" - взгляд которого свеж, не "замылен"). И смотрел на дело системно. Понимая, что армия - это система, где все рода войск должны работать на общую победу, взаимодействовать, помогая друг другу.
Мало освоить вождение танка (чем многие восторгались в те не шибко привычные еще к технике времена). Танк - это не чудо-оружие, которое снесет все на своем пути; танки (а точнее, танковые войска) нужно уметь применять! "Если мы не отработаем специальной танковой тактики, если не продумаем в деталях вопрос об ударе танками, о взаимодействии танков с другими родами войск, в частности с авиацией и артиллерией, танки наши будут расщелканы"18!
Так и было в 1941-1942 годах...
Финские и советские плакаты времен Зимней войныМало добиться точной стрельбы артиллерии. Ее огонь важен не сам по себе, а тем, что помогает протолкнуть вперед пехоту и танки. Поэтому, снова и снова напоминал Ворошилов, "артиллерия обязана увязывать свои задачи с другими родами войск"19. А пехотные и общевойсковые командиры должны уметь ею пользоваться, ставить ей разумные задачи.
На Западном фронте не все умели и в начале 1944-го - и Белоруссию освободили лишь летом...
Воздушный десант - это не только и не столько прыжки с парашютом (опять-таки восхищавшие тогда многих сами по себе. "Прыгай, ребята, - иронизировал Ворошилов, - а там видно будет"20). Это действия десантных подразделений в тылу врага. А значит, десантников надо учить прыгать с оружием (чтобы не искать потом сброшенные отдельно винтовки и ручные пулеметы), их надо учить тактике.
"Могильщик" кавалерии
Способность учиться, анализировать опыт позволила Ворошилову правильно оценить и роль кавалерии - в пристрастии к которой его все еще любят упрекать.
Да, в 1920-м, будучи членом Реввоенсовета 1-й Конной армии, он щеголял в рейтузах, сшитых наподобие генеральских гусарских чакчир - красных, с серебряным галуном по боковому шву21. А став наркомом, носил вплоть до производства в маршалы синие кавалерийские петлицы.
Но, по крайней мере, к 1937 году роль кавалерии в будущей войне оценивал трезво.
Он помнил, что еще 17 августа 1920 года наступление 6-й кавдивизии Первой конной на Львов остановили всего лишь польские самолеты22.
Он раз за разом видел на маневрах, что конница никак не может научиться атаковать иначе как в густых построениях. Что у нее никак не получается рассредоточиваться при атаках с воздуха и что лошади становятся неуправляемыми от рева атакующих самолетов. Словом, видел, что в современной войне конница являет собой прежде всего огромную мишень...
И признал, обращаясь 27 ноября 1937 года на заседании Военного совета при наркоме обороны к бывшему командарму Первой конной С.М. Буденному:
"[...] Кавалерия сейчас будет играть весьма скромную роль, Семен Михайлович. Прямо должен об этом сказать, очень больно говорить, а нужно прямо сказать: кавалерия будет играть скромную роль на нашем западном театре, архискромную, а может быть, и вспомогательную, и третьестепенную роль". И численность ее надо сокращать23.
И повторил 23 апреля 1940-го на заседании комиссии Главного военного совета: "В будущем нам нужно сокращать кавалеристов, потому что применение их в будущих войнах будет все меньше [...]"24.
Поборник культуры в войсках
Мало того, нарком с начальным образованием смог взглянуть на проблемы Красной армии и еще глубже.
Он смог отчетливо осознать, что первопричина их - это нехватка культуры.
Культура - это не только и не столько знания, это не "галстук надел". Это культура запретов - самозапретов, не позволяющих дать себе поблажку, расслабиться там, где нельзя, сделать как легче, а не так, как надо. Это культура мышления - не позволяющая пилоту (даже если очень хочется!) пикировать с работающим мотором с высоты всего 400 метров...
То есть культура - это самоорганизация, самодисциплина. Без них бесполезны любые знания - ведь всегда есть соблазн не применять их, не напрягать мозги, а действовать по принципу "и так сойдет". Игнорировать, к примеру, необходимые стороны организации боя - разведку, инженерное обеспечение, тыловое обеспечение. Или трудоемкую методику обучения бойца - требующую учить "не рассказом, а показом", отрабатывать с каждым (!) все приемы до автоматизма.
"Мы много раз говорили, что нужно превратиться в хороших ремесленников, - напоминал Ворошилов 27 ноября 1937 года на заседании Военного совета при наркоме обороны. - Хороший ремесленник не может сделать, скажем, вот такую трибунку сегодня так, а завтра - ножками вверх. Он делает уже всегда так, как она должна быть сделана. Надо быть хорошими военными ремесленниками"25.
А для этого, продолжил он на заседании Главного военного совета 17 мая 1939 года, в людях нужно воспитывать культуру. "Главное сейчас - в воспитании людей. Я бы сказал, необходимо каждому из нас привить настоящую интеллигентность, не показную, не вычурную интеллигентность, мол, нацепил галстук, значит, он интеллигент. Далеко нет. Нужно каждому из нас привить внутреннюю интеллигентность, самоорганизованность, подтянутость [...] В этом основа основ"26.
Надо преодолеть нашу "русскую расхлябанность"! Здесь, правда, Климента Ефремовича прервал присутствовавший на том же совещании с авиаторами 7 июня 1936 года товарищ Сталин: "Это не русская, а деревенская, старой России".
"Я с этим согласен", - поправился Ворошилов27. Но за культуру работы ратовал в своих выступлениях второй половины 30-х постоянно! Ставил ее (и зависящую от нее организованность в работе) во главу угла!
Требуя собранности от подчиненных, он был собран и сам. Его резолюции на документах 1930-х годов написаны аккуратным почерком. Под резолюциями - изящно выписанные теми же синими или красными чернилами буквы "КВ".
Но почему же тогда армия при "КВ" была - как показали бои на Хасане в 1938-м, финская война 1939-1940 годов и изучение боевой выучки РККА в 1935-1937 годах28 - слабо подготовлена?
Потому что один человек не может изменить систему.
Ворошилов не мог изменить политику правящей партии, нацеленную на обеспечение лояльности армии и соответственно на подбор вплоть до 1936 года ее комсостава из рабочих и беднейших крестьян. То есть лиц с низким уровнем образования, привить которым культуру мышления крайне сложно...
Он не мог прекратить перегрузку войск политучебой - побуждавшую смотреть на боевую подготовку как на нечто второстепенное.
А в итоге его правильные требования остались лишь благими пожеланиями.
- 1. Гайдар А.П. Дым в лесу // Гайдар А.П. Собр. соч. В 4-х тт. Т. III. М., 1960. С. 31.
- 2. Гайдар А.П. Чук и Гек // Там же. С. 42.
- 3. Красноармейские песни. Сборник. М., 1939. С. 30.
- 4. Марши и песни для оркестров Красной Армии. М., 1940. С. 58.
- 5. Красноармейские песни. С. 22.
- 6. Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Ноябрь 1937 г. Документы и материалы. М., 2006. С. 201.
- 7. Красноармейские песни. С. 115.
- 8. Сидельников В.М. Красноармейский фольклор. М., 1938. С. 181.
- 9. Истребители. М., 2018. С. 148. (Воспоминания С.Ф. Долгушина).
- 10. Драбкин А.[В.] Я дрался на Ил-2. М., 2006. С. 124. (Воспоминания П.Е. Анкудинова).
- 11. Реформа в Красной Армии. Документы и материалы. 1923-1928 гг. Кн. 2. М., 2006. С. 43, 173.
- 12. Квитко Л.[М.] Разговоры с близким. Стихи. М., 1940. С. 65.
- 13. Гайдар А.П. Клятва Тимура. (Киносценарий) // Гайдар А.П. Собр. соч. В 4-х тт. Т. III. М., 1960. С. 270-271.
- 14. Красноармейские песни. С. 96.
- 15. Сидельников В.М. Красноармейский фольклор. С. 181.
- 16. Зайцов А.[А.] Шестнадцать лет "РККА" // Военная мысль в изгнании. Творчество русской военной эмиграции. (Российский военный сборник. Вып. 16). М., 1999. С. 256-257.
- 17. Анненков Ю.П. Дневник моих встреч. М., 2001. С. 499.
- 18. Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Октябрь 1936 г. Документы и материалы. М., 2009. С. 424.
- 19. Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. 1938, 1940 гг. Документы и материалы. М., 2006. С. 246.
- 20. Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Октябрь 1936 г. С. 432.
- 21. Бабель И.Э. Дневник 1920 г. (конармейский) // Бабель И.Э. Конармия. Одесские рассказы. Рассказы. Пьесы. Дневник. М., 2007. С. 677.
- 22. Хайрулин М.А., Кондратьев В.И. Военлеты погибшей Империи. Авиация в Гражданской войне. М., 2008. С. 348.
- 23. Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Ноябрь 1937 г. Документы и материалы. С. 317.
- 24. "Зимняя война": работа над ошибками (апрель - май 1940 г.) Материалы комиссий Главного военного совета Красной Армии по обобщению опыта финской кампании. М.; СПб., 2004. С. 164.
- 25. РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 54. Л. 501.
- 26. Там же. Оп. 19. Д. 14. Л. 50.
- 27. Там же. Д. 20. Л. 155.
- 28. См.: Смирнов А.А. Крах 1941 - репрессии ни при чем! "Обезглавил" ли Сталин Красную Армию? М., 2011; Он же. Боевая выучка Красной Армии накануне репрессий 1937-1938 гг. (1935 - первая половина 1937 г.). Т. 1-2. М., 2013.