Хабаровский процесс начался 25 декабря 1949 года, в день, когда по всей стране продолжалось грандиозное празднование 70-летия И.В.Сталина. Лишь на последней странице "Правды", заполненной здравицами, без каких-либо пояснений был опубликован текст обвинительного заключения по делу 12 бывших военнослужащих японской армии, "обвиняемых в подготовке и применении бактериологического оружия, т. е. в преступлении, предусмотренном ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г.". А на следующий день главная газета страны поместила сообщение ТАСС о начале процесса и отчет о первом дне работы1. И тоже лишь на 4-й странице...
Хабаровский процесс и в дальнейшем не привлекал большого общественного внимания, история его подготовки и проведения до сих пор мало исследована.
Два параллельных расследования
Как известно, вскоре после окончания Второй мировой войны в Токио состоялся суд над японскими военными преступниками - Международный военный трибунал (МВТ) для Дальнего Востока, на котором были представлены 11 государств, в том числе СССР. Он проходил в соответствии с приказом Главнокомандующего союзными оккупационными войсками, генерала армии США Д. Макартура с 3 мая 1946 г. по 12 ноября 1948 г. главным обвинителем выступал американский представитель Дж. Киннан.
К тому времени в распоряжении как американских, так и советских военных имелись факты, свидетельствовавшие о наличии у Японии бактериологического оружия2. Вместе с тем серьезных доказательств, очевидно, не было. Этим объясняется отсутствие в повестке трибунала соответствующего пункта обвинения.
Нетрудно предположить, что каждая из сторон была заинтересована как можно скорее получить доступ к этим сведениям. Союзнические отношения времен Второй мировой войны стремительно и предсказуемо замораживались.
Сразу после окончания военных действий американцы сформировали специальную группу по выявлению в Японии лиц, обладавших научной и технологической информацией (так было и после разгрома Германии). Группа работала с сентября по октябрь 1945 г. под руководством эксперта базы Кэмп Детрик, где разрабатывалось биологическое и химическое оружие США. Отметим, в ее задачу не входило выявление военных преступлений. Сбором информации о военных преступлениях Японии занимался правовой отдел Генерального штаба Верховного командующего союзными державами Д. Макартура3.
Было проинтервьюировано 10 человек, причастных к бактериологическим исследованиям. Все они утверждали, что занимались лишь системой бактериологической защиты Квантунской армии4.
Советская сторона, судя по всему, тоже осуществляла подобный поиск, но на первых порах он был затруднен неразберихой, которая царила при эвакуации японцев в СССР5. Напомним, вскоре после окончания военных действий из Маньчжурии в СССР было вывезено более 500 тыс. японских военнопленных и интернированных6.
В январе 1946 г. США возобновили расследование в Японии. Это было связано с тем, что в их руках оказались руководители т.н. отряда 731, основной базы разработки бактериологического оружия, генералы Китано и Исии. Исии Сиро был главным вдохновителем и организатором работ, связанных с созданием бактериологического оружия (что еще только предстояло выяснить). Незадолго до занятия Маньчжурии Советской Армией ему удалось эвакуироваться с большей частью сотрудников в Корею, прихватив с собой архив. Все оборудование, помещения отряда, а также остававшиеся в живых люди, на которых ставились медицинские опыты, были уничтожены7. Из Кореи Исии перебрался в Японию, где его и обнаружили американцы.
Допросы продолжались до конца мая, однако ни Исии, ни Китано не признали фактов медицинских экспериментов и использования биологического оружия.
В советских лагерях активный поиск японских военнопленных, причастных к разработкам бактериологического оружия, скорее всего, начался летом 1946 г. Это было связано с тем, что 4 июня 1946 г. на Токийском процессе началась фаза обвинения. Начальник следственного отдела Рой Морган обратился к советскому обвинению с просьбой организовать допрос Кадзицука Рюдзи - "находившегося в советском плену начальника санитарной службы Квантунской армии по вопросам подготовки японцами бактериологической войны..."8. И в начале августа 1946 г. генерал-лейтенант Кадзицука Рюдзи был допрошен в качестве свидетеля, ничего, впрочем, не сообщив о разработке бактериологического оружия9.
Ценные свидетели
Однако поиск продолжился, и 11 августа в качестве свидетеля был допрошен генерал-майор Кавасима - начальник производственного отдела отряда 731 с 1941 г. по март 1943 г. Он первым дал показания о преступной деятельности отряда и чудовищных опытах над людьми. Генерал также сообщил сведения о полученных японцами результатах в области изучения иммунитета человеческого организма, повышения эффективности противочумной и сыпнотифозной вакцин и др.10
29 августа1946 г., помощник американского обвинителя Дэвид Н. Саттон в своем выступлении на Токийском процессе сообщает о практике использования гражданских пленных в медицинской лаборатории. По свидетельству Л.Н. Смирнова, входившего в группу советского обвинения на Токийском процессе и ставшего впоследствии Государственным обвинителем на Хабаровском процессе, этот доклад привлек внимание Международного трибунала. Суд попросил американское обвинение предоставить более полные доказательства преступной деятельности отряда 73111. Американцы обратились к советским коллегам за содействием12.
Тем временем в СССР начал давать ценные показания еще один свидетель - майор медицинской службы, бывший начальник отделения 4-го отдела отряда 731 Карасава Томио. Он подробно рассказал о численности, структуре, основных направлениях и преступных методах деятельности отряда, о роли Исии Сиро в разработке биологического оружия 13.
Американский разворот
Собранные в СССР материалы были предъявлены главному обвинителю Киннану, который "признал желательным использовать для суда протоколы показаний ...Кавасима Киоси и Карасава Томио с доставкой обоих в Трибунал для дачи свидетельских показаний"14. Советская сторона была с этим согласна.
Однако вскоре позиция американского обвинения резко меняется. Оно отказывается от этих материалов, сочтя их недостаточными для поддержки своего обвинения в отношении находившихся на скамье подсудимых15. Причем объяснение американцев было крайне невнятным. Их мотивы выяснятся довольно скоро. А пока СССР принимает решение готовить самостоятельное обвинение на МВТ с использованием этих свидетелей. В этой связи 7 января 1947 г. советский обвинитель А.Н. Васильев направил в правовой отдел штаба Макартура письмо, в котором советская сторона просила выдать ей Исии Сиро "как военного преступника, совершившего преступления против СССР"16. Не вполне понятно, на что при этом делался расчет. Скорее всего, на пропагандистский эффект, ведь было понятно, что американцы не выдадут Исии. Но при этом США были поставлены в сложное положение: в их руках находился не просто обладатель ценной информации, а военный преступник.
По утверждению японского профессора Цунеси Кейичи, исследовавшего рассекреченные материалы американских архивов, информация в письме должна была стать шоком для аналитиков из Кэмп Детрика и Генштаба США. В нем неоспоримо доказывалось, что проведенное ими расследование неполно17. В Японию срочно командируется сотрудник базы Кэмп Детрик. И уже спустя месяц американское командование вооруженными силами на Дальнем Востоке приходит к выводу: Исии и его бывшим сотрудникам необходимо гарантировать иммунитет от судебного преследования. И получить от них дополнительные сведения под гарантию, что вся полученная информация будет засекречена18.
Очевидно, на сей раз Исии и его подручные стали с американцами вполне откровенны. В конце июня 1947 г. был составлен обстоятельный отчет о проделанной работе. В него вошли материалы 60страничного доклада (до сих пор не рассекреченного), над которым месяц трудились 19 военных медиков - ключевых фигур японской программы бактериологической войны19. Американские военные, таким образом, стали обладателями уникальной медицинской информации, полученной в результате экспериментов над людьми.
Надо ли говорить, что они не собирались ею делиться со вчерашними союзниками?
Судить - в СССР!
Тем временем в советских лагерях японских военнопленных активно проводилась "оперативная работа по выявлению и допросу сотрудников противоэпидемических отрядов Квантунской армии"20. Постепенно cтала выявляться масштабная картина преступной деятельности специальных подразделений бывшей Квантунской армии. Вскоре был определен круг свидетелей - 36 военнопленных. В него вошли и будущие обвиняемые Хабаровского процесса, в том числе подполковник медицинской службы японской армии Ниси Сюньэй (Тосихидэ), бывший командующий Квантунской армией генерал Ямада Отозоо, генерал-майор Казицука Рюудзи, генерал-майор Кавасима Киоси, генерал-лейтенант Такахаси Такаацу.
Очевидно, в это время и возникает идея проведения в СССР самостоятельного судебного процесса над японскими военными, причастными к разработке бактериологического оружия. Помимо справедливого наказания преступников процесс можно было использовать в обострявшейся идеологической и политической борьбе с Соединенными Штатами. Уже стало ясно, что бывшие союзники решили использовать японских военных преступников в своих интересах и освободить их от ответственности.
C инициативой проведения суда в СССР выступил министр внутренних дел С.Н. Круглов, направивший 19 февраля 1948 г. в МИД соответствующее письмо. 5 сентября 1949 г. министр иностранных дел А.Я. Вышинский направляет В.М. Молотову письмо, в котором предлагает приступить к подготовке процесса. Молотов, ознакомившись, поручает вынести этот вопрос на обсуждение ЦК21. И уже 7 сентября 1949 г. был подготовлен проект секретного постановления Совета министров СССР, в котором поручалось МВД, Министерству юстиции и Прокуратуре СССР "организовать в Хабаровске открытый судебный процесс над руководящими работниками так называемого "Противоэпидемического отряда N 731", занимавшегося изысканием бактериальных средств и способов их применения в войне против Советского Союза и Китая". После согласований 30 сентября И.В. Сталину был направлен проект постановления ЦК ВКП (б) и Совета министров СССР, утвержденный затем на заседании Политбюро ЦК 8 октября 1949 г.22
Судить предполагалось 7 человек: генералов Кадзицука, Кавасима, Такахаси, Сато, подполковника Ниси и майоров Карасава и Оноуэ23. В это время обсуждался вопрос о включении в этот список бывшего командующего Квантунской армией генерал Ямада, который "в целях сокрытия следов деятельности отряда 731 дал приказ личному составу эвакуироваться в Южную Корею, а помещение уничтожить. Одновременно с уничтожением помещений отряда была уничтожена и тюрьма, в которой находилось до 500 подопытных заключенных"24.
Приравнять к преступлениям немецко-фашистской армии...
В двадцатых числах октября 1949 г. начались интенсивные допросы потенциальных обвиняемых. При допросах обязательно присутствовал кто-то из членов приглашенной из Москвы группы ученых-микробиологов, и советские специалисты отмечали, что в своих бактериологических исследованиях японцы продвинулись достаточно далеко25.
В ходе следствия были собраны многочисленные доказательства преступной деятельности сотрудников отряда 731 и его филиалов по созданию, испытанию и фактов использования в боевых действиях бактериологического оружия, проведению бесчеловечных медицинских опытов над людьми, неизбежно приводивших к их смерти.
30 октября 1949 г. вышеупомянутым подозреваемым, а также двум сотрудникам ветеринарного отряда N 100, поручику Хиразакуре и старшему унтер-офицеру Митомо, было предъявлено обвинение по статье 58-4 УК РСФСР. Все они свою вину признали, обвиняемый Сато - частично. Таким образом, круг обвиняемых составил 9 человек.
В конце ноября 1949 г. министр внутренних дел Круглов, министр юстиции Горшенин и Генеральный прокурор Сафонов доложили В.М. Молотову о завершении следствия в отношении указанных лиц и внесли ряд предложений. В их числе: арестовать и судить генерала Ямада, переквалифицировать статью всем обвиняемым и судить их по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г. "О мерах наказания немецко-фашистских преступников за злодеяния, совершенные против советских граждан". Как пояснялось, "хотя в этом Указе японские военные и не упомянуты, однако их преступная деятельность аналогична преступлениям немецко-фашистской армии". Всех обвиняемых предлагалось приговаривать к пребыванию в исправительно-трудовых лагерях на срок от 10 до 25 лет. Начать судебный процесс предполагалось 7 декабря в Хабаровске и закончить не позднее 14 декабря26.
После принятия дополнений к Постановлению Совета министров Союза ССР от 8 октября 1949 г. против Ямады было возбуждено уголовное дело по признаку 1 ст. Указа от 19 апреля 1943 г.27 Такое же решение было принято в отношении еще одного обвиняемого - бывшего санитара-практиканта исследовательского отделения филиала 643 отряда N 731 ефрейтора Кикучи Норимицу. А 5 декабря военный прокурор подписал постановление о переквалификации обвинения на эту статью всем подозреваемым28. Последним, 9 декабря 1949 г., вошел в эту группу Курусима Юдзи, бывший санитар-лаборант филиала N 162 отряда 73129.
Таким образом, процесс, изначально планировавшийся как суд над руководителями отряда 731, приобрел иной статус.
Приговор
Хабаровский процесс начался 25 декабря 1949 г. и продолжался шесть дней в помещении Дома офицеров Советской Армии. Дело рассматривалось в открытых судебных заседаниях Военным трибуналом Приморского военного округа. На скамье подсудимых находились 12 человек.
В обвинительном заключении отмечалось, что в 1935-1936 гг. по приказу императора Хирохито на территории Маньчжурии было развернуто два совершенно секретных формирования, предназначенных для подготовки и ведения бактериологической войны. Одному из них, организованному на базе лаборатории Исии, было присвоено название "Управление по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии", другому - "Иппоэпизоотического управления Квантунской армии". В 1941 г., после нападения гитлеровской Германии на СССР, эти учреждения были зашифрованы соответственно как "отряд N 731" и "отряд N 100". Во главе первого стоял Исии Сироо, второго - генерал-майор ветеринарной службы Вакамацу Юдзиро. Отряд N 731, насчитывавший около 3 тыс. сотрудников, располагался в 20 км от Харбина на ст. Пинфань; отряд N 100 - в местечке Могатон, в 10 км южнее г. Чанчунь. У обоих отрядов имелись филиалы30.
Обвинительное заключение включало разделы "Преступные опыты над живыми людьми", "Применение бактериологического оружия в войне против Китая", "Активизация подготовки бактериологической войны против СССР" и "Персональная ответственность обвиняемых".
Все подсудимые выступили с последними словами, в которых признавали свою вину; обвиняемый Сато - частично. В соответствии с приговором военнопленные генералы Ямада, Кадзицука, Такахаси и Кавасима получили 25 лет исправительно-трудовых лагерей, Карасава и Сато - 20 лет, Оноуэ - 12 лет, Митомо - 15 лет, Хирадзакура - 10 лет, Курусима - 3 года и Кикучи - 2 года.
В истории Хабаровского судебного процесса есть еще немало неисследованных страниц, что связано с недоступностью многих архивных документов. Вместе с тем очевидно, что эта история не может быть понята вне контекста "холодной войны", нараставшего соперничества СССР и США. Тем не менее необходимо подчеркнуть, что именно Хабаровский процесс 1949 г., и никакой другой, раскрыл преступления японской армии по разработке и испытанию бактериологического оружия, выявил факты медицинских экспериментов на людях, сопоставимых по жестокости с действиями немецких врачей-нацистов во время Второй мировой войны. И в этом его безусловное историческое значение.
Примечания
1. Правда. 1949. 26 декабря.
2. Tsuneishi Kei-ichi. Reasons for the Failure to Prosecute Unit 731 and its Sagnificance/ Beyond Victor s Justice? The Tokyo War Crimes Trial Revisited. Edited by Yuki Tanaka, Tim McCormack, and Gerry Simpson (International humanitarian law series; v. 30). Leiden - Boston, 2011. P. 184-185; Архив внешней политики Российской Федерации (АВПРФ). Ф. 0146. Оп. 30. П. 282. Д.29. Л. 269.
3.Tsuneishi Kei-ichi. Op. cit. P. 198.
4.Ibid. P. 192.
5. АВПРФ. Ф. 0146. Оп. 30. П. 282. Д.29. Л. 30.
6. РГВА. Ф. 56 п. Оп. 23. Д. 18.
7. Карасев С.В. История плена: советско-японская война и ее последствия (1945 - 1956 гг.). Автореферат на соискание... докт. ист. наук. Улан-Удэ, 2007. С. 35. Отметим, что в их числе были и сдавшиеся добровольно, что являлось нарушением положений Потсдамской декларации, гарантировавшей незамедлительное возвращение на родину добровольно сдавшимся в плен солдатам и офицерам Квантунской армии. (Катасонова Е.Л. Роль СССР в победе над Японией: дискуссионные вопросы (тезисы)// http:OneKorea.ru/2014/09/03/katasonova-e-l-o-roli-sssr-v-razgrome-militaristskoj-yaponii/Дата обращения: 25 октября 2015.
8. АВПРФ. Ф. 0146. Оп. 31. П. 292. Д.36. Л. 116.
9. РГВА. Ф. 56 п. Оп. 32. Д. 9.
10. АВПРФ. Ф. 0146. Оп. 30. П. 282. Д.29. Л. 239, 241.
11. Tsuneishi Kei-ichi. Op. cit. P. 198; Материалы судебного процесса по делу бывших военнослужащих японской армии, обвиняемых в подготовке и применении бактериологического оружия. М., 1950.
12. АВПРФ. Ф. 0146. Оп. 30. П. 282. Д.29. Л. 317.
13. Там же. Л. 249.
14. Там же. Л. 317.
15. Там же. Л. 321.
16. Tsuneishi Kei-ichi. Op. cit. P. 199.
17. Ibid.
18. Ibid. P. 200.
19. Ibid. P. 205.
20. РГВА. Ф. 56 п. Оп. 32. Д. 9. Л. 105.
21. АВПРФ. Ф. 0146. Оп. 31. П. 292. Д.36. Л. 113.
22. АВПРФ. Ф. 0146. Оп. 044. П. 313. Д.36. Л. 122; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 137. Д. 422. Л. 61.
23. РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 1387. Л. 3, 6.
24. Там же. Л. 6.
25. По устным воспоминаниям А.Н. Протасова, работавшего переводчиком, следствие велось "по всем международным правилам", допросы завершались в 18 часов. Однако протоколы свидетельствуют о том, что широко практиковались ночные допросы, завершавшиеся в 2-3-4 часа ночи. Режим доступа: http://www.youtube.com/watch?v=gEp0SKLvG7E Дата обращения: 30 октября 2015..
26. АВПРФ. Ф. 0146. Оп. 31. П. 292. Д.36. Л. 9-12.
27. РГВА. Ф. 451п. Оп. 20. Д. 49. Л. 6.
28. РГВА. Ф. 451п. Оп. 20. Д. 61. Л. 59.
29. РГВА. Ф. 451п. Оп. 20. Д. 60. Л. 16.
30. Материалы судебного процесса... С. 8-9.
Подпишитесь на нас в Dzen
Новости о прошлом и репортажи о настоящем