"Ухватить жизнь за хвост!"
Художник Александр Михайлович Герасимов, любимый живописец Сталина, автор пафосных монументальных полотен и канонических портретов Хозяина (шутка сказать - Народный художник СССР, первый президент Академии художеств СССР и четырехкратный лауреат Сталинской премии!), долгие годы вел себя как большой барин. Его барственность и властность были столь живописны, что художник Борис Владимирович Иогансон, когда писал свою известную картину "На старом уральском заводе", именно Герасимова изобразил в образе заводчика Демидова. Сам товарищ Сталин позволял Герасимову курить трубку в своем присутствии: уж очень красочен и остроумен был художник.
А тот, твердо уверенный в прочности своего положения, позволял себе весьма смелые публичные заявления. И советовал молодым художникам: "Самое важное - это ухватить жизнь за хвост. Ее неповторимость. Не гонитесь за особо официальными полотнами. Деньги получите, а художника в себе потеряете".
"В моих розах мощь и изобилие земных сил"
Сам Александр Михайлович ухитрился и жизнь за хвост ухватить, и художника в себе не потерять. Он родился 19 (31) июля 1881 года в городе Козлове (Мичуринске) в состоятельной купеческой семье. Его отец был прасолом - торговцем скотом. А учителями - Валентин Серов, Абрам Архипов, Константин Коровин...
Основоположник русского импрессионизма Константин Коровин, поначалу относившйся к студенту Герасимову "как-то неуверенно", похвалил его работу, импрессионистически "сочно" запечатлевшую обнаженную натурщицу: "Вы просто герой!"
Удавались Герасимову и натюрморты, особенно чувственно он писал цветы. Впрочем, сам Александр Михайлович не обманывался относительно масштаба собственного дарования:
"Когда же мне пришлось увидеть, с каким неистовством и увлеченностью пишет розы Константин Алексеевич Коровин, когда я многократно любовался картинами цветущих пионов в цветнике подмосковной Гиляевки, я ощутил свой долг перед искусством, свою обязанность художника отразить в своих цветах эти прекрасные создания природы. Константин Алексеевич Коровин, конечно, делал это лучше меня! В его розах больше нежности, поэзии, воздушности. У меня, как у степняка, в розах другое: мощь и изобилие земных сил черноземного плодородия".
В 1915 году Герасимов окончил училище и получил сразу два диплома - художника I степени и диплом архитектора. Его ожидала заурядная участь крепкого профессионала. Но вернувшись с фронтов Первой мировой войны в родной Козлов, он быстро сообразил, какие шансы открываются для тех, кто готов ухватить жизнь за хвост. В 1919 году создает "Коммуну творчества козловских художников", собрав в единый кулак всех, "кто мало-мальски умел держать кисть в руках". Готовили выставки, оформляли спектакли...
Через шесть лет Герасимову стало тесно в Козлове, и он перебрался в Москву.
"Учитывая ценность тов. Герасимова..."
Его всегда привлекали красивые женщины, и одна из них - скульптор-монументалист Мария Денисова-Щаденко, муза Владимира Маяковского ("Вошла ты, нервная как нате, муча перчатки замш" - это о ней в поэме "Облако в штанах"), сыграла судьбоносную роль в жизни Герасимова: она познакомила художника с наркомвоенмором Климом Ворошиловым. Живописец и "первый красный офицер" сразу понравились друг другу, подружились и стали встречаться домами. Дружбу пронесли через годы и десятилетия.
Это и был пресловутый хвост...
Ворошилов познакомил художника со Сталиным. 6 июля 1933 года Герасимов вместе с художниками Исааком Бродским и Евгением Кацманом провел целый день до позднего вечера на даче вождя. Разговаривали, играли в городки, обедали, ужинали. Герасимов сделал в блокноте наброски Сталина. И когда доверенного художника попросили запечатлеть Хозяина с кем-то из сподвижников, конечно, он изобразил Ворошилова...
Знаменитая картина "На страже мира", остроумно прозванная в народе "Два вождя после дождя", стала своеобразной охранной грамотой не только для Герасимова, но и для его высокопоставленного друга. Так живописец отплатил маршалу за былую услугу - тот в свое время спас семью Герасимовых от большой беды.
27 декабря 1929 года Герасимов пишет Ворошилову письмо с просьбой защитить его семью от раскулачивания. И тот незамедлительно ходатайствует перед Председателем ЦИК СССР М.И. Калининым:
"Меня в этом деле интересует только художник Герасимов. Он принадлежит к группе старых, притом хороших мастеров, которые работают с нами с Октябрьской революции. Насколько я его знаю, сам Герасимов - типичный представитель художественной богемы. В Москве он живет и работает в полуразвалившейся студии С. Коненкова. Живет полубосяцкой жизнью, думаю, не совсем сытой. Учитывая ценность худ. Герасимова, мне кажется, ему надо помочь вылезти из всей этой истории, поскольку он связан со своей семьей..."1
Просьба наркома Ворошилова была уважена: Герасимовы не только избежали репрессй, но и сохранили за собой обширную усадьбу.
Они так и шли по жизни бок о бок.
"Больше не хочу, тошнит..."
Смерть Хозяина стала началом конца "Веласкеса Сталина". Времени, чтобы вновь ухватить жизнь за хвост, уже не оставалось...
К старости маститый художник словно уменьшился в росте и выглядел карликом, морщинистая желтая кожа свисала на лице складками, черные монголоидные глаза под дряблыми веками казались грустными. Ничего злодейского в его облике не осталось. О себе он говорил: "Я ведь чистейшй русскй! Но татары в моем роду, видимо, побывали основательно. Мне бы на коне сидеть, под седлом вяленую бастурму отбивать, пить, если захотел, конскую жилу подрезать, крови напиться. Впрочем, я и так крови всяких формалистов, и имажинистов, бубновалетчиков насосался вот так... больше не хочу, тошнит..."2.
Через много лет, уже в следующем веке, судьба сыграла с Герасимовым горькую шутку за издевки над формалистами. В 1959 году он написал картину "Колхозное стадо". В 2013 году она была приобретена у западного коллекционера. В Москве картину просветили рентгеном, и оказалось, что под верхним слоем с доярками и коровами есть еще один, более раннй слой.
"Может, он этим выразил свое отношение к своему прошлому? А может, поскольку он был отовсюду изгнан, у него просто не было большого холста? Ведь тогда холсты были по разнарядке, его нельзя было купить в магазине", - размышляет коллекционер, куратор нынешней московской выставки Леонид Шишкин.
В конце жизни Александр Михайлович оказался в опале. Художника сместили с поста президента Академии художеств, а его картины спрятали в запасники. Рассказывают, что в последние годы жизни на вопрос: "Как дела?" Герасимов отвечал: "В забвении, как Рембрандт". Его смерть в 1963 году никем не была замечена: ни некрологов, ни правительственной комиссии по организации похорон, ни комиссии по творческому наследию...
"Митя, скорее палитру!"
Живописец любил бывать в отчем доме: здесь он оттаивал душой и безмятежно отдыхал, а в 1935 году за один присест написал знаменитую картину "После дождя (Мокрая терраса)", которая многими искусствоведами почитается как самое значительное произведение кисти Герасимова.
И которая в течение десятилетй украшала советские школьные учебники.
Сестра Александра Михайловича вспоминает, что он был буквально потрясен видом их сада после необычайно сильного дождя. "В природе благоухала свежесть. Вода лежала целым слоем на листве, на полу беседки, на скамейке и сверкала, создавая необычайный живописный аккорд. А дальше, за деревьями, очищалось и белело небо.
- Митя, скорее палитру! - закричал Александр своему помощнику Дмитрию Родионовичу Панину. Картина, которую брат назвал "Мокрая терраса", возникла с молниеносной быстротой - она была написана в течение трех часов..."
Примечания
1. Янковская Г.А. Архивный фонд К.Е. Ворошилова как источник по социальной истории советского изобразительного искусства // Вестник Пермского университета. История. 2011. Вып. 3(17). С. 112.
2. Пелевин Ю.А. Герасимов Александр Михайлович //http://www.rodon.org/art-080814135004
Подпишитесь на нас в Dzen
Новости о прошлом и репортажи о настоящем