Кого предала Центральная Рада?

Неоднозначная политика киевского правительства

7 (20) ноября 1917 г. Центральная рада, объединившая представителей украинских политических партий и общественных организаций, издала III Универсал, провозгласив УНР самостоятельной республикой в составе России. Была выдвинута амбициозная идея преобразования бывшей империи в "федерацию равных и свободных народов"¹. Она являлась основой внешней политики киевского правительства вплоть до января 1918 г. В ходе переговоров в Бресте произошла переориентация УНР на сближение и сотрудничество с Германией и Австро-Венгрией. После начала на Украине гражданской войны Центральная рада провозгласила независимость страны, а уже 27 января (9 февраля) 1918 г. заключила с недавним общим противником сепаратный мир, а затем - союзный договор, который повлек за собой оккупацию и экономическое разграбление страны. Неоднозначная политика киевского правительства до сих пор является поводом для научной дискуссии. Существует традиционное представление, согласно которому переориентация Рады была осознанным и злонамеренным предательством, вызванным "национальным эгоизмом" руководства УНР. На чем же основывается подобная концепция?

Определяющее влияние на советскую историографию оказала позиция руководства РКП(б), занятая им в начале 1918 г., его непосредственная реакция на текущие события. Большевики однозначно оценивали переориентацию Рады как предательство, причем двойное. С одной стороны, было "предано" дело революции, а с другой - "нанесен удар в спину" братского русского народа, объединенного с украинским общими интересами и исторической судьбой. Следует отметить, что первые обвинения подобного рода прозвучали со стороны Совнаркома РСФСР еще до начала брестских переговоров в связи с благожелательным нейтралитетом Киева по отношению к восстанию А.М. Каледина на Дону. Первым официальным выпадом СНК против правительства УНР стал изданный 3 (16) декабря 1917 г. "Манифест к украинскому народу", содержащий обвинения в "двусмысленной буржуазной политике" и "непризнании... Советской власти на Украине". Большевики ультимативно потребовали оказать содействие в борьбе против калединской контрреволюции, вернуть оружие красной гвардии на Украине и "отказаться от попыток дезорганизации общего фронта"².

В поисках компромисса

Генеральный секретариат УНР решительно отверг ультиматум, но подчеркнул связь Украины с "Российской республикой", которая будет организована на федеративных началах, во главе которой встанет однородно-социалистическое правительство³. Стоит заметить, что члены Рады действовали в чем-то подобно большевикам, убеждающим себя и других в отсутствии альтернативы для коммунистической революции. Украинские политики настойчиво представляли ситуацию так, будто создание федеративного государства является лишь вопросом времени, хотя для этого не имелось достаточных оснований. Таким образом, СНК и Центральная рада отстаивали два несовместимых проекта будущего развития страны.

В то же время общий фронт в мировой войне вынуждал стороны искать возможность для компромисса. Несмотря на противоречия между двумя правительствами, на Брестской конференции делегатам РСФСР и УНР удалось договориться о том, чтобы выступать независимо друг от друга, но единым фронтом против общего противника⁴. "Идиллия" продолжалась недолго. 2 (15) января 1918 г. глава советской делегации нарком по иностранным делам Л.Д. Троцкий, возмущенный фактом двусторонних встреч представителей Рады с немцами, письменно обратился к своему коллеге В.А. Голубовичу. Не сдерживая себя в выражениях, Троцкий выдвинул обвинение в "предательстве дела демократии" и заявил о намерении обратиться к большевистскому правительству в Харькове, Всеукраинскому ЦИК, чтобы "принять все меры к тому, чтобы интересы Украинской народной республики были достаточно ограждены от беспринципной и предательской закулисной игры делегации генерального секретариата"⁵. Краткий период сотрудничества подошел к концу, и более попыток достичь согласия не осуществлялось. Гражданская война охватила и украинскую территорию.

Педагогический музей в Киеве, в здании которого заседала Центральная Рада.

В чем обвиняли Раду?

Тезис о "предательстве" Центральной рады УНР широко использовался большевиками в политической борьбе на Украине. 13 (26) января 1918 г. в "Правде" появилась заметка наркома по делам национальностей И.В. Сталина, где прямо заявлялось, что Рада ведет "изменнические переговоры с австро-германскими империалистами за спиной народов России"⁶. Весной 1918 г. вышла статья члена брестской делегации СНК А.А. Иоффе, где он обвинил Раду в национальном эгоизме и предательстве дела революции: "От врагов своих, и классовых и национальных врагов они ждали признания украинской независимости... в тайне от русских революционеров вели они свои переговоры с немецкими генералами и министрами"⁷. Позднее в том же году А.А. Иоффе развил свои тезисы в брошюре "Внешняя политика Советской России", где снисходительно говорил о незрелости украинских политиков, подверженных "атавизму национального чувства", и что "предательство Рады невероятно затрудняло борьбу российской революции"⁸.

Известный дипломат и историк И.М. Майский позднее с возмущением подчеркивал, что Рада вела сепаратно-националистическую политику, "предавая на каждом шагу дело революции"⁹. М.Е. Кольцов весьма живописно повествовал в книге "Петлюровщина": "Сам дьявол не мог придумать лучшего момента для петлюровско-германского союза... посланные Украинской Радой, Голубович и Севрюк, трогательными паиньками сидели на генеральских коленках и умильно глядели в свирепые лица германских папаш"¹⁰. На этом фоне выделялись работы профессиональных военных, например трехтомная "История Гражданской войны", в написании которой приняли участие Н.Е. Какурин, И.И. Вацетис, М.Н. Тухачевский, С.С. Каменев, А.И. Егоров и другие. Они воздержались от тезиса о "предательстве" Рады, но справедливо подчеркнули, что платой за ее формальное признание в качестве "единственной законной власти" Украины стала полная экономическая и политическая зависимость от Германии и Австро-Венгрии¹¹.

Вплоть до конца 1980х гг. неизменно повторялись штампы о "предательской", "буржуазной" политике Рады¹². Трактовка брестских событий, изложенная в шеститомной "Истории Гражданской войны в СССР", изданной в 1935-1960 гг., осталась той же и в двухтомной "Гражданской войне в СССР" 1980-1986 гг. Той же парадигме следовали в монографиях практически все советские историки, так или иначе затрагивавшие проблему Брестского мира.

Подписание мирного договора украинской делегацией.

Характерно, что многие деятели Белого движения во многом разделяли тезис о "предательстве" Центральной рады, но видели в ее политике "предательство" национальных, государственных интересов России. Наиболее радикальным был взгляд В.В. Шульгина, который считал украинскую идентичность "вымышленной" и прямо называл политику УНР "изменнической". Он жестко критиковал членов Рады за "раболепство" перед Германией и указывал на то, что их действия существенно осложняли борьбу против большевизма¹³. Генерал А.И. Деникин, с горькой досадой упомянув об украинизации воинских частей, подчеркнул, что "антирусский шовинизм" и "национальный эгоизм" Рады сделали невозможным складывание единого фронта против большевиков¹⁴.

Бывший лидер кадетской партии и экс-глава МИД П.Н. Милюков проявил неожиданную взвешенность в оценке политики УНР. Особо подчеркивая связь украинского движения с Центральными державами, он считал, что Рада сыграла роковую роль в судьбе российской революции, но в то же время признавал, что действия киевского правительства были продиктованы "здоровым и живым началом самосохранения", его желанием избежать "ужасов всероссийских социалистических экспериментов"¹⁵. Необычную для авторов белой эмиграции точку зрения на "украинский вопрос" излагал в своей работе "Российская контрреволюция 1917-1918 гг." генерал Н.Н. Головин. Он считал, что сепаратизм Рады - следствие унитарно-централистской политики российских властей. Указывая на усилия, предпринятые правительством УНР с целью сохранения своей части фронта в конце 1917 г., генерал с досадой отмечал, что именно эти действия лишили Раду поддержки солдатских масс и гражданского населения Украины, необходимой в конфликте с большевиками. Н.Н. Головин подчеркивал вынужденный характер переориентации УНР на конференции в Бресте¹⁶. Данная мысль была подхвачена бывшим полковником Добровольческой армии А.А. Зайцовым, который считал важным фактором брестского периода "иллюзорность" помощи западных держав для отрезанной со всех сторон Украины, находящейся под угрозой большевистской оккупации. "Нужно было выбирать, и украинское правительство сделало свой выбор. Оно выбрало немцев", - беспристрастно констатировал полковник¹⁷. К такому же выводу пришел позднее эмигрантский историк Н.И. Ульянов, с той разницей, что он считал правительство УНР несостоятельным и "мягкотелым", сурово критиковал его за "полумеры" в борьбе с большевизмом¹⁸.

Украинская делегация в Брест-Литовске, слева направо: Николай Любинский, Всеволод Голубович, Николай Левицкий, Люссенти, Михаил Полозов и Александр Севрюк.

Время расставляет по местам

В современной российской историографии проблемы Брестского мира уже не рассматриваются в жесткой увязке с классовой борьбой. Исследователи, как правило, избегают морально-этических оценок, подчеркивая неоднозначность политики Центральной рады¹⁹. И.В. Михутина представила наиболее детальный на сегодняшний день анализ брестской политики Рады. Избегая прямых обвинений в "предательстве", она создает в целом крайне негативный образ правительства УНР, указывая на его национальный эгоизм и безразличие к судьбе России. Ответственность за конфликт Рады и Совнаркома возлагается на первую, при этом упускается из виду проблема легитимности советского правительства, а идея общероссийской федерации оценивается как "утопическая" и "демагогическая"²⁰.

Среди последних работ выделяется коллективная монография "История Украины" (2015), в которой глава, посвященная событиям первой половины XX в., принадлежит перу А.В. Шубина. Он приходит к выводу, что в 1917-1918 гг. политика УНР не только нарушала единство фронта, но и противоречила реальным интересам населения Украины. В условиях социальных потрясений и Гражданской войны Центральная рада быстро лишилась поддержки радикально настроенных масс и могла сохранить свою власть только при опоре на военную помощь извне²¹.

Следует признать, что распространенная до сих пор концепция "предательства Рады" довольно уязвима. Вплоть до IV Универсала, провозглашенного 9 (22) января 1918 г., правительство УНР подчеркивало свою связь с Россией - причем даже на двусторонних встречах с представителями Германии и Австро-Венгрии²². Идея союза с немцами еще в начале января воспринимались на заседаниях Рады с возмущением, как нечто совершенно немыслимое²³. Возможности для компромисса между РСФСР и УНР существовали, но советское правительство было не готово отказаться от централизма и монополии на власть. После того, как 6 (19) января было разогнано Учредительное собрание, надежда на мирное разрешение национально-политических вопросов исчезла. Гражданская война охватила Украину. Находясь меж двух огней, руководство УНР сделало выбор в пользу немцев, более всего желая не допустить власти большевиков. Именно в этом заключается морально-этическая неоднозначность политики Рады. Весьма актуален вопрос, поставленный известным украинским историком В.Ф. Солдатенко: были ли страдания оказавшегося под оккупацией народа оправданной ценой за "иллюзорный" шанс сохранения украинского национального государства²⁴.

Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда (проект N 14-18-00390) в Российском государственном педагогическом университете им. А.И. Герцена.

• ^{1. Украíна в XX столiттi (1900-2000): Зб. документiв i матерiалiв. Киiв, 2000. С. 38-40.}
• ^{2. Образование СССР. Сб. док. 1917-1924. М., 1949. С. 23-24.}
• ^{3. Нацiональнi вiдносини в Украiнi у XX ст. Зб. док. i мат. Киiв, 1994. С. 62-64.}
• ^{4. Михутина И.В. Украинский Брестский мир. М., 2007. С. 146.}
• ^{5. РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 35. Д. 412. Л. 61-63.}
• ^{6. Сталин И.В. Сочинения. М., 1954. Т. 4. Ноябрь 1917-1920 гг. С. 28-29.}
• ^{7. РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 1. Д. 412. Л. 223-227.}
• ^{8. Иоффе А.А. Внешняя политика Советской России. М., 1918. С. 9-11.}
• ^{9. Майский И.М. Внешняя политика РСФСР 1917-1922. М., 1923. С. 30-31.}
• ^{10. Кольцов М.Е. Петлюровщина. Пг., 1922. С. 8.}
• ^{11. Какурин Н.Е., Вацетис И.И. Гражданская война 1918-1921 гг. СПб, 2002. С. 56.}
• ^{12. История гражданской войны в СССР. Т. III. М., 1958. С. 186-187; Гражданская война в СССР. Т. I. М., 1980. С. 101-102; Лихолат А.В. Разгром националистической контрреволюции на Украине (1917-1922 гг.). М., 1954. С. 86; Чубарьян А.О. Брестский мир. М., 1963. С. 128-129; Супруненко Н.И. Очерки истории гражданской войны и иностранной интервенции на Украине (1918-1920). М., 1966. С. 17-19.}
• ^{13. Шульгин В.В. Россия, Украина, Европа: Избр. работы. М., 2015. С. 187.}
• ^{14. Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т. 2. Париж, 1923. С. 167.}
• ^{15. Милюков П.Н. История второй русской революции. София, 1921. Т. 1. Вып. 1. Противоречия революции. С. 162.}
• ^{16. Головин Н.Н. Российская контрреволюция в 1917-1918 гг. М., 2011. Т. 1. С. 355-360.}
• ^{17. Зайцов А.А. 1918 год. Очерки по истории русской гражданской войны. Париж, 1934. С. 29-30.}
• ^{18. Ульянов Н.И. Происхождение украинского сепаратизма. М., 2007. С. 288-289.}
• ^{19. Шишкин В.А. Власть, политика, экономика. Послереволюционная Россия (1917-1928 гг.). СПб., 1997. С. 97; Борисёнок Е.Ю. Влияние польского фактора на политику большевиков по национальному вопросу (Большевики и украинский вопрос в 1917-1923 годах) // Революционная Россия 1917 года и польский вопрос. М., 2009. С. 179-194; Пученков А.С. Украина и Крым в 1918 - начале 1919 года. Очерки политической истории. СПб., 2013. С. 20-21.}
• ^{20. Михутина И.В. Указ. соч. С. 130-146.}
• ^{21. История Украины. СПб., 2015. С. 271-285.}
• ^{22. Михутина И.В. Указ. соч. С. 130-138.}
• ^{23. РГАСПИ. Ф. 71. Оп. 35. Д. 412. Л. 13-17.}
• ^{24. Солдатенко В.Ф. Гражданская война в Украине (1917-1920 гг.). М., 2012. С. 167-168.}