Александр Вампилов погиб, не доплыв до байкальского берега нескольких метров и не дожив двух дней до своего 35-летия. Незадолго до трагедии в компании иркутских друзей-литераторов, обсуждавших, кто из них "переживет века", он сказал примерно так: "Не торопите события, пускай нас раскладывают по полочкам потом, после нас".
С тех пор и поныне самого Вампилова и его пьесы пытаются разложить по полочкам. Телепередачи, спектакли, фильмы, фонды, музеи, книги, диссертации по теме "вампиловедение". Казалось бы, помним, любим и чтим. Отчего же ощущение, что само Время будто бы отрицает Вампилова?
Друг Распутина
Пока был жив, его пьесы считались несовместимыми с советским образом жизни, самоубийственно не совпадая с генеральной линией партии. Сегодня "глубинный мистический реализм подлинной жизни" (выражение критика Владимира Бондаренко) несовместим с доминирующим стремлением к красивой жизни. Вампилов и это предвидел:
"В будущем человек будет представлять из себя сытое, самодовольное животное, размышляющее лишь о том, как бы устроиться еще удобнее".
Не потому ли при всех попытках понять - о чем он писал и зачем, Вампилов ускользает, как солнечный блик на байкальской волне. А знавшие драматурга близко, говорят об этих попытках критично и кратко: "Саня не пойман".
Пять лет назад я тоже попыталась "поймать" Вампилова, отправившись по заданию "Комсомольской правды" на его сибирскую родину. Тогда еще был жив Валентин Распутин, написавший предисловие к его первой посмертной книжице:
"В поэзии Николай Рубцов, в прозе Василий Шукшин, в драматургии Александр Вампилов - кажется, самую душу и самую надежду почти в единовременье потеряла с этими именами российская литература... И кажется, сама совесть навсегда осталась с ними в литературе...".
Добавить к этому нечего. Разве что автограф, который трепетно храню. Классик, умело уклонившись от интервью, взял в руки привезенную мной невзрачную книжку и неверным почерком отвыкшего от ручки старого человека написал на последней страничке:
"В.Распутин, близко знавший и любивший Вампилова".
Сын учителя
Над сельским магазином в райцентре Черемхово - большой рекламный щит "Аларскому району 90 лет" с портретом знаменитого сибиряка: веселый прищур под характерным деревенским чубом.
- Наш земляк - бренд района, - поясняли мне тогда местные власти, - такой же, как здешняя пшеница с высочайшим, как у ставропольской, содержанием клейковины!
С таким "почитанием" Вампилов сталкивался и при жизни. "Я пользовался успехом в городе Т. - горевал он в своих "Записных книжках". - Спектакль. Режиссер (мастер более всего разговорного жанра) без вкуса и меры..."
К счастью, малая родина помнит Вампилова. Дом-музей в Кутулике - действительно дом, где когда-то жила дружная учительская семья: мама Анастасия Прокопьевна, математик в сельской школе и четверо ее детей - дочка и три сына.
Младшего назвали Александром. Саней. Так придумал отец. Валентин Никитич тоже был учителем - словесности. По национальности бурят, потомок аларских крестьян и здешних буддистских лам, он владел шестью (!) языками (латинский, греческий, бурятский, русский, немецкий, французский) и так знал и чтил русскую литературу, что ее классики были у него в друзьях.
И даже снились по ночам.
"Дорогая Тася! Ну, как твои дела? Я уверен, все будет хорошо, - писал Валентин Никитич беременной жене. - И вероятно, будет разбойник - сын, и боюсь, как бы он не был писателем, так как во сне я все вижу писателей. ...С самим Львом Николаевичем Толстым искал дроби, и нашли. Второй раз в Черемхове, ночуя в доме знакомого татарина, я во сне пил водку с Максимом Горьким и целовал его в щетинистую щеку. Боюсь, как бы писатель не родился... Не назвать ли его Львом или Алексеем? У меня, знаешь, вещие сны..."
Шел 1937 год - столетие со дня смерти А.С.Пушкина. В честь него мальчика и назвали.
А Валентина Никитича Вампилова - этого аларского высоколобого чудака - вскоре арестовали и расстреляли как "активного участника контрреволюционной панмонгольской диверсионно-повстанческой организации". Расстреляли и деда Вампилова по матери, православного священника Прокопия Георгиевича Копылова.
О том, что родных реабилитировали, их знаменитый внук и сын никогда не узнает. Справки об этом Анастасия Прокопьевна получит лишь в 90-х...
"Настырный бурят"
Выпускное сочинение ученика 10 "а" класса Саши Вампилова "Народность в творчестве А.С.Пушкина" (он получил за него 4) тоже хранится в музее. Кто ж тогда догадывался, что "хорошиста" будут сравнивать с Чеховым и Володиным?
Директор музея Юлия Соломеина оставила в доме все как есть и каждый раз заходит сюда торжественно, словно в церковь. Когда-то она, девчонка, училась у Анастасии Прокопьевны, а ее старшая сестра была Саниной одноклассницей. Юлии Соломеиной великий земляк-драматург близок, как родственник. Как Лев Толстой его расстрелянному отцу.
Память в Кутулике - живая. Не тронутая ни тленом, ни модой. И школьники Аларского района поумнее некоторых "вампиловедов". Стоит почитать молодежную газету "Speech-ka", где они "раскладывают по полочкам" пьесы Вампилова - театроведам поучиться! А какое точное, без ложного пафоса название у районного литературного конкурса - "Великая провинция"!
Ведь есть великие "пьесы о жизни обычных людей в провинции". Ведь все эти вампиловские Шамановы, Мечеткины, Дергачевы не с Луны свалились, а родились и живут в сибирских глубинках.
Вампилов вынул их из жизни и вставил на века в томики по разделу "Драматургия" великой русской литературы.
Но для этого - он не первый и не последний в скорбном списке русских талантов - нужно было всего лишь умереть молодым.
"Он уже был известен, - вспоминала Ольга, его жена, уже после трагедии на Байкале, - но пьесы шли лишь в провинции, столица не пускала его на сцены своих театров, на страницы своих журналов".
- Это вот на что похоже, - писал Вампилов. - Шайка головорезов (актеры) с матерым рецидивистом, с вором в законе (режиссером) во главе проигрывают в карты несчастного прохожего (автора). А дальше? Если автор случайно останется жив, за углом его ждет местный Закшевер из управления культуры... Скажите, ради Бога, при чем здесь искусство?
Жаловался: "Я устал переделывать свои пьесы в угоду хамам и чиновникам. Что именно хотят от автора? Да сущие пустяки: 1.Чтоб пьеса ни с чего не начиналась. 2.Чтоб пьеса ничем не заканчивалась. Другими словами, никакой пьесы от автора не требуется"...
Однажды услышал в известном московском театре:
- Этого настырного бурята больше сюда не пускать!
Роковой байкальский день
Иркутский писатель Виталий Зоркин, сокурсник Вамилова, рассказывал мне об их последней встрече - за несколько дней до гибели:
- Он сварил картошки, был омуль... Сказал, что собирается на Байкал, хочет порыбачить и там, на Байкале, отметить день рождения - 35 лет... Уже прощались, и он вдруг заговорил про ...любовь. Вспомнил блоковские строчки: "Синеокая, бог тебя создал такой, гений первой любви надо мной..." Сказал: "Не верь Блоку и себе, когда пишешь о любви. Влюбленность - да. А любовь... Это миф. Видимость, что мы любим до гроба. Нет такой любви".
Незадолго до этого по приказу цензуры был рассыпан набор его новой пьесы "Прошлым летом в Чулимске". В Москве очередной раз задробили постановку "Утиной охоты"...
И тогда же в вампиловском дневнике появилась запись, которую вполне мог сделать главный герой "Утиной охоты" Виктор Зилов:
"В душе пусто, как в графине алкоголика. Все израсходовано глупо, запоем, раскидано, растеряно. Я слышу, как в груди, будто в печной трубе, воет ветер. Ничего нет страшнее ... Совсем пусто, совсем темно..."
Иркутский искусствовед Тамара Георгиевна Бусаргина помнит роковой байкальский день - 17 августа, будто все случилось вчера. Вот ее воспоминания: "У нас в те поры был большой дом в порту Байкал. Несмотря на шторм и задержку переправы из Листвянки, 17 августа Вампилов ближе к вечеру все-таки приехал из Иркутска. Пока Глеб (писатель Глеб Пакулов, муж - Авт.) рыбачил, Саня отвез нас с Ольгой на наш берег и поплыл назад. Мы видели, как уже на середине реки он заметил рейсовый пароход из Иркутска, но вместо того, чтоб отплыть, помчался к нему на всех парах и давай кататься на волнах.
Прибрели домой. Вдруг Ольга стала припоминать старые обиды. Будто предчувствуя что-то, сказала, что ей было бы легче перенести Сашину смерть, чем его измену, разлуку с ним... В полночь, не раздеваясь, уснули. Я проснулась часа в четыре утра. Ольга сидела на кровати, молчала. Потом, глядя мимо меня куда-то в пустоту, уверенно произнесла: "Саша утонул".
Стало жутко.
Уже рассвело и - о, радость! - стук в окно. Я выскочила первой и увидела Валентина Распутина. По какому-то чужому, стылому его лицу сразу поняла, что случилась беда. Валентин, не заходя, быстро сказал: "Глеб жив, а Саня утонул".
Не помню, на чьей случайной лодке мы ехали в Листвянку. Ольга сидела как каменное изваяние, смотрела широко открытыми глазами в одну точку и только возле Шаман-камня вдруг прижалась к Распутину и закричала истошно и страшно на весь Байкал.
Глеба я нашла в Листвянской больнице. Из ушей сочилась кровь, вены на руках вздулись шишками. Но он был прямо-таки радостный, я даже усомнилась, в своем ли он уме. Первое, что сказал: "Какое счастье, что Саня выплыл, что жив..."
Он, как за соломинку, держался за то, что действительно видел: как Саша вышел к кромке берега, встал во весь рост и сделал шаг. Глеб не хотел верить, что это был последний шаг, отмерянный ему на земле. Сашино сердце отказало".
Бусаргина, как и сам Вампилов, и его друзья, образовавшие когда-то знаменитую литературную иркутскую "стенку", - из крепких сибирских шестидесятников. Она остается одной из тех немногих, для кого, по ее же словам, "гибель Саши всегда свежая рана". Потому так царапают ее по-живому спекуляции на имени.
- А если не спекуляция, так "восторженное непонимание Вампилова", - вспомнила Тамара Георгиевна меткую фразу Распутина. - Из всего делают кич... "Вот кепочка, в которой он тонул...Вот кружка... Вот бритва "Харьков"..." Какая кепочка?! Это же недостойное шоу!
Калитка в будущее
После гибели Вампилова, как из пулемета, - постановка за постановкой, спектакли, кино... Собственно, он и это предвидел. "Был уверен, что "пойдет", - писал Валентин Распутин.
Главное - править калитку, как бы ее ни ломали. Как это делает Валентина из "Прошлым летом в Чулимске". Делать, что дОлжно.
Правда, в отличие от своей героини, Вампилов никогда ангелом не был. Жил жадно и щедро - любил, дружил, пил, очень смешно шутил...
Экзаменационное сочинение Саши Вампилова. "Народность творчества А.С. Пушкина". 21 мая 1954 года.
Но какие они, ангелы, понимал лучше всех.
Вот они, прямо по списку.
Всем сердцем принимающий блудного сына и пишущий ораторию "Все люди братья" Сарафанов из "Старшего сына".
Отдающий деньги двум первым встречным, кающийся в сыновнем грехе Хомутов ("Двадцать минут с ангелом").
Валентина с ее вечной калиткой...
Каждый из вампиловских ангелов очень земной. А смешно и грустно уже потому, что один - чудаковатый трубач в заштатном оркестре, второй - агроном, а третья - официантка из Чулимска. Значит, в любом провинциальном анекдоте в подтексте - ни больше, ни меньше - притча? Значит, есть надежда, что ангелом может быть каждый и каждая?
Будто в соответствии с этим творческим замыслом, земное бытие драматурга Вампилова окончилось не "аликами" из "Утиной охоты", а светлой девушкой из сибирской глуши.
Хотите верьте, хотите нет, мне кажется, я эту девушку видела.
Александр Вампилов (1937 - 1972)
P.S. Не в кино, не на сцене - она вдруг возникла теплым летним днем на маленькой железнодорожной станции Кутулик. Все ждали электричку. Кто-то скучал, кто-то курил, пил пиво, весело матерился. А Валентина шла мимо нас по деревянным мосткам по каким-то своим делам - опрятная, строгая, с нетяжелым ведром в руках. Другая. И будто чужая среди своих.
Пожалуй, это была лучшая вампиловская сценка из всех, что я когда-либо видела.
А потом...
"Пришла электричка, и мы уехали".
Занавес.
Читайте нас в Telegram
Новости о прошлом и репортажи о настоящем