"Бей жен к обеду, чтоб щи были горячи!"

Чем оправдывается власть мужа?

Для традиционных обществ, к которым относится и допетровская Россия, свойственна патриархальная семья, где глава семьи - мужчина авторитарно господствовал над всеми домочадцами¹. Авторитет главы семьи подкреплялся и позицией церкви, которая, опираясь на Евангелие, проводила параллель между властью Бога над Христом и Христа над людьми с властью мужа над женой: "Всякому мужу глава Христос, жене глава - муж, а Христу глава - Бог"².

Такая власть главы семьи над женой и остальными домочадцами, включая право применять насилие по отношению к ним, не только нашла свое отражение в народных обычаях, но была обоснована религиозными поучениями и закреплена нормами канонического права.

В "Слове Иоанна Златоустого о добрых женах" власть мужа над женой объяснялась происхождением последней: "От мужа взята еси и той тобою да обладает, ты же в молчании повинися ему". Это произведение так определяло характер отношений между супругами: "Услышите жены заповеди Божия, и научитеся в молчании повиноватися мужем своим... И не супротивляйтеся жены мужем своим, но во всем покоряйтеся им, и повинуйтеся жены мужни воли"³.

Обязывая мужа учить и воспитывать супругу, "Домострой" указывал, что если муж "жены не учитъ...", то "о своей души не радит" и будет "погублен в сем веце и в будущем, и дом свой погубит", поэтому "добрый муж о своем спасении радит, и жену наказует...". В семье, в которой муж поучает жену "с любовию и благоразсудным наказаниемъ... все будет споро, и всего будет полно"⁴.

Рекомендации учительной литературы нашли закрепления в нормах канонического права. Так церковный устав князя Ярослава вменял мужу "казнить" жену в случае, если она у "мужа крадет", "клеть крадеть" и "аще жена будеть чародеица, наузница, или волхва, или зелейница"⁵.

Свидетельством глубокого проникновения в народное сознание мысли о необходимости применения насилия к жене являются пословицы и поговорки. Для сохранения семейного счастья они рекомендовали мужьям начинать воспитательный процесс сразу после женитьбы ("Бей жену в младости, покой будет при старости") и повторять наказание регулярно ("Бей жен к обеду, к ужину опять, чтобы щи были горячи, каша маслена")⁶.

"Домострой" - кодекс общественной и бытовой морали. Список конца XVI в. Государственный исторический музей. РИА Новости

Советы "Домостроя"

Рекомендации по правилам наказания жены, которая по-мужнему "научению и наказанию не живет", подробно расписаны в "Домострое". Воспитывать провинившуюся рекомендовалось наедине, "а люди бы того не ведали и не слыхали". Суровость наказания должна была зависеть от размера вины, степени "ослушания, и небрежения". В любом случае супругу рекомендовалось только "плеткою вежливенько побить за руки держа". При этом муж должен был соблюдать сдержанность и бить "бережно" без гнева. В этом случае, считал автор, наказание достигнет цели, будет "и разумно и больно, и страшно и здорово". По выполнении своего супружеского долга муж обязан был жену "пожаловати, и примолвити"⁷.

"Домострой" запрещал даже "с сердца или с кручины" бить жену "по уху, ни по виденью не бити, ни под сердце кулаком, ни пинком; ни посохом не колоть; никаким железным или деревянным не бить", так как подобная суровость могла привести к тяжелым для здоровья последствиям: "слепота и глухота, и руку и ногу вывихнут, и перст, и главоболие, и зубная болезнь"⁸.

К. Лемох. Пьяный муж. 1894 г.

Жестокая правда жизни

В жизни мужья не всегда следовали этим "гуманным" советам. Многочисленные источники рисуют страшную картину внутрисемейного насилия, царившего в России. В большой семье в воспитательном процессе принимали активное участие не только законный супруг, но и его ближайшие родственники, чаще всего отец. Так, Матренка Климантова дочь сбежала из дома "для того, что де ее муж и свекор били и увечили"⁹. Крестьянин Гришка Попов жаловался, что его зять Ведений и сват Арист "не любя дочеришко моего, били и увечили на смерть без вины"¹⁰.

Иногда на помощь мужу приходили и другие родственники. Аксинья Гурьева, жалуясь на жестокость своего зятя по отношению к дочери Натальице, писала: "Зять мой, держит ... свою женку, Натальицу незаконно: повсегда и з дядею своим с Иваном биють и мучат без вины"¹¹. А Дарья Мазлыкова в насилии и грабеже обвиняла своего мужа Шумило и его брата Прокопия: "А он Шумило с тем братом своим с Прокопьем... пришод во дворишко ко мне, и меня... оне хотели убить полением до смерти..."¹²

Бывали вопиющие случаи, когда пособником главы семьи становился его сын. Так, в явке посадского Устюжского человека Кузьмы Попова указывалось, что "выдал я Куземка свою падчерицу Олександру ... за того Тимофеева...; и тот Тимофей с своим сыном падчерицу мою... держали незаконно, били ее не по делу"¹³.

Как показывает актовый материал, воспитательные методики тоже были далеки от рекомендованных "Домостроем". Вместо "вежливенького" и "бережного" наказания плетью в грамотах практически всегда говорилось, что жену не только били, но и увечили. Так, в уже упоминавшейся челобитной Григория Попова автор жаловался, что он дважды был вынужден забирать домой избитую до полусмерти дочь Иринку, а в третий раз "сват мой Арест ... у соные правю руку долонь розшиб, и от того удара жилы и персты сволокло крюком, никакие работы работать не может; и сын его Ведений дочеришко мое бьючи изувечил, - руками и ногами немочна ж"¹⁴.

М. Клодт. Крестьянка у сломанной телеги со льном. 1873 г.

За что били жен?

Каковы же причины столь широкого распространения семейного насилия в России и его жестокости? Порой женщины давали повод для недовольства. Как указывал в своем "Описании путешествия в Московию" Адам Олеарий, в основе супружеских конфликтов бывало недостойное поведение самой жены: "Если между мужем и женой у них часто возникают недовольство и драки, то причиною являются иногда непристойные и бранные слова, с которыми жена обращается к мужу... Иногда же причиной является то, что жены напиваются чаще мужей или же навлекают на себя подозрительность мужа чрезмерной любезностью к чужим мужьям и парням. Очень часто все эти причины встречаются у русских женщин одновременно"¹⁵.

Актовый материал подтверждает слова Олеария. Так, пеший казак Семейко Лученин "зашол [застал] ... под клетью" свою жену Оксиньицу, когда "воровала [изменяла мужу] она с конным казаком с Первушкою Сидоровым"¹⁶. А стрелецкий десятник Нефед Сидоров жаловался, что его жена Онтонидка "для своего пьянсково воровства заложила свое ожерелье жемчюжное ..., а иной... живот, шапку и серьги, она, не ведаю где, испроворовала безвесно" ¹⁷.

Однако гораздо чаще женщина становилась жертвой семейного насилия без какого-либо повода с ее стороны. Иногда, опасаясь за свою честь, муж бил жену только по подозрению в супружеской измене. Так, Н.И. Костомаров писал, что ревнивый муж приставлял к супруге "шпионов из служанок и холопов, а те, желая подделаться в милость к господину, нередко перетолковывали ему в другую сторону каждый шаг своей госпожи"¹⁸.

В некоторых случаях мужья использовали побои для расторжения надоевшего брака, путем склонения жены к принятию монашества. Например, Гаврилка Олександров "бил и увечил розными муками на смерть" свою жену Татьяницу, пока она уже "силно беременна" не согласилась постричься в монастырь. А сам Гаврилка "как ее постриг неделю спустя на другой женился жене"¹⁹.

Побоями принуждали гулящие мужья своих жен платить их долги. Так, некий Авраамка, большой любитель азартных игр, "зернью играет, кабалы на себя наигрывает, а жену свою...бьет и мучит: с собою в те зерновые кабалы велит писатца"²⁰. Пьянство мужей часто становилось проблемой для имущества и безопасности жен. Устюжанка Анна Осокина сетовала на мужа своего Клемента, который мало того что пропил двор на Устюге, "поносил неведомо куда из домишка" платье Аннино, и "всякой житейский завод...", так еще, как придет домой пьяный, ее "бедную бьет и увечит на смерть по многое время, и ... хвалитца убийством"²¹. О распространении практики пьяного насилия в семье свидетельствуют и народные поговорки: "Дома сидят пьют да жену бьют"²².

Сильнее бьет - больше любит?

В России бытовало представление о взаимосвязи между крепостью супружеской любви и побоями. В качестве аргумента обычно приводится рассказ, содержащийся в "Записках о московитских делах" Сигизмунда Герберштейна. В нем говорится о том, что некий немецкий кузнец по прозвищу Иордан женился на русской, и супруга обвинила его в нелюбви к ней на основании того, что Иордан ее ни разу не побил. И как писал Герберштейн, "немного спустя он весьма жестоко побил ее", и позже "в этом занятий он упражнялся очень часто", пока "наконец, сломил ей шею и голени"²³.

Однако здесь стоит согласиться с мнением Олеария, который заметил: "Чтобы, однако, русские жены в частом битье и бичевании усматривали сердечную любовь, а в отсутствии их - нелюбовь и нерасположение мужей к себе... этого мне не привелось узнать, да и не могу я себе представить, чтобы они любили то, чего отвращается природа и всякая тварь, и чтобы считали за признак любви то, что является знаком гнева и вражды..."²⁴ Многочисленные жалобы избитых жен и их родственников, обращенные представителям светской и духовной власти, говорят о том, что они не видели в проявлении мужней жестокости признаков какой-то особенной любви.

В актовом материале обращают на себя внимание многочисленные проявления немотивированной жестокости: "Били и увечили на смерть без вины", "биють и мучат без вины". Скорее всего причины семейного насилия коренились в особенностях общественных отношений в России в рассматриваемый период. Государство воспринималось правителем как личная вотчина, а все его подданные независимо от их социального статуса считались холопами государевыми. Аналогичным образом в собственной семье муж мог ощутить себя полновластным владыкой, имевшим право карать и миловать жену, отданную ему в безраздельную власть. Самоутверждаясь за счет бесправной супруги, мужчина частично компенсировал свое ущербное общественное положение. Поэтому многие главы семей в отношении к женам руководствовались принципом "убью и застегаю до смерти, яз над нею волен"²⁵.

И. Репин. Две женские фигуры (Обнимающиеся крестьянки). 1878 г.

Жены в бегах

Вследствие бесчеловечного обращения жены бежали из семей, предпочитая скитания "меж двор" регулярным побоям. Так, Матрена Горбовских шесть лет жила в бегах, пока не была возвращена мужу Стенке²⁶. "Неведомо куды" после постоянного битья "ушла безвесно" из дома жена Ивана Моховика Александра. И положение ее, по всей видимости, было столь отчаянное, что отчим Александры высказывал подозрение о возможном суициде несчастной женщины ("в воду потопитца")²⁷.

Если же жертва семейного насилия не уступала требованиям мужа принять постриг или у нее не хватало сил и храбрости уйти из семьи, все могло закончиться серьезными увечьями, как в случае с Иринкой Поповой, которую муж изувечил так, что она "руками и ногами немочна" стала²⁸.

Порой угрозы мужа убить жену реализовывались на практике. Супруг, как писал Н.Н. Костомаров, мог бить жену по десять раз на день, и тогда она умирала медленно²⁹. А мог убить ее сразу в состоянии алкогольного опьянения, как это сделал, например, стрелец Еремеев³⁰. Бывали случаи, когда мужья лишали жен жизни в состоянии аффекта. Например, Ивашко Долгой "убил де ту жену свою до смерти за то, что она от него воровала блудно"³¹, а крестьянин Баженов за то, "что утаила она у него два аршина сукна сермяжного"³².

Что касается ответственности мужа за убийство своей жены, то она отличалась мягкостью и зависела от степени виновности самой жертвы. Так, упоминавшийся выше стрелец Еремеев, убивший жену беспричинно, был казнен "смертию". А пьяный стрелец, зарезавший супругу "за невежливые слова", и крестьянин Баженов - за утайку аршина сукна - убили жен "не за великое дело", но все-таки не без вины со стороны погибших, поэтому были приговорены к отсечению левой руки и правой ноги, а потом переданы на поруки³³. Причина же убийства жены Ивашкой Долговым показалась судьям настолько уважительной ("она от него воровала блудно"), что "за смертное убивство" было "учинено ему, Ивашке, наказание бить кнутом и отдать на чистые поруки"³⁴.

Таким образом, русской семье допетровского периода были свойственны патриархально-авторитарные отношения, характерной чертой которых являлось господство мужа над женой и другими домочадцами. Распространению семейного насилия способствовала практически безграничная власть мужа над женой, часто вырождавшаяся в произвол, и низкий уровень юридической ответственности за семейное насилие.

• ^{1. Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начала XX в.). СПб, 2003. Т. 1. С. 267.}
• ^{2. Библия книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Канонические. М., 1968. С. 212.}
• ^{3. Памятники древнерусской церковно-учительной литературы. СПб., 1897. Вып. 3. С. 119.}
• ^{4. Домострой. Сильвестровского извода. СПб., 1891. С. 27-29, 38.}
• ^{5. Российское законодательство Х-ХХ веков. М., 1984. Т. 1. С. 191.}
• ^{6. Архив историко-юридических сведений относящихся до России, издаваемый Николаем Калачовым. М., 1854. Кн. 2. Ч. 2. С. 78.}
• ^{7. Домострой. С. 37-38.}
• ^{8. Там же. С. 38.}
• ^{9. Русская историческая библиотека. СПб., 1890. Т. 12. Ч. 1. Стб. 858.}
• ^{10. Там же. Стб. 867.}
• ^{11. Русская историческая библиотека. СПб., 1908. Т. 25. Кн. 3. Стб. 36}
• ^{12. Там же. Стб. 89.}
• ^{13. Там же. Стб. 123.}
• ^{14. Русская историческая библиотека. Т. 12. Ч. 1. Стб. 867.}
• ^{15. Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. СПб., 1906. С. 218-219.}
• ^{16. Русская историческая библиотека. СПб., 1884. Т. 8. Стб. 561.}
• ^{17. Русская историческая библиотека. СПб., 1894. Т. 14. Ч. 2. Стб. 79-80.}
• ^{18. Костомаров Н.И. Очерки домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI-XVII столетиях. СПб., 1860. С. 104.}
• ^{19. Русская историческая библиотека. СПб., 1875. Т. 2. Стб. 947.}
• ^{20. Русская историческая библиотека. Т. 14. Ч. 2. Стб. 740.}
• ^{21. Русская историческая библиотека. Т. 25. Кн. 3. Стб. 305.}
• ^{22. Архив историко-юридических сведений, относящихся до России. С. 94.}
• ^{23. Герберштейн С. Записки о московитских делах. СПб., 1908. С. 73-74.}
• ^{24. Олеарий А. Указ. соч. С. 219-220.}
• ^{25. Русская историческая библиотека. Т. 14. Ч. 2. Стб. 740.}
• ^{26. Русская историческая библиотека. Т. 12. Ч. 1. Стб. 858-860.}
• ^{27. Русская историческая библиотека. Т. 25. Стб. 123.}
• ^{28. Русская историческая библиотека. Т. 12. Ч. 1. Стб. 867-874.}
• ^{29. Костомаров Н.И. Указ. соч. С. 106.}
• ^{30. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. М., 1991. Кн. VII. Т. 13-14. С. 127.}
• ^{31. Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830. Т. 1. С. 586.}
• ^{32. Соловьев С.М. Указ. соч. С. 127.}
• ^{33. Там же.}
• ^{34. Полное собрание законов Российской империи. Т.1. С. 586.}