Мемуары Екатерины Великой без пошлости. Почему академическое издание скандальных "Записок" императрицы стало научной сенсацией

Запретный плод сладок

У этой увлекательной книги, содержащей важные династические секреты Дома Романовых, была своя судьба и свой долгий путь к читателю. На протяжении нескольких поколений восприятие воспоминаний императрицы было мифологизировано "сквозь призму их исторических соответствий престолонаследию"¹. Миф заключался в том, что якобы Екатерина в своих "Записках" признается в том, что настоящим отцом ее сына Павла Петровича (будущего императора) был не законный супруг великий князь Петр Федорович, а фаворит камергер Сергей Васильевич Салтыков.

Тем самым возникал резонный вопрос о легитимности всей династии Романовых, начиная с Павла I.

Обстоятельства времени и места способствовали укоренению мифа в сознании россиян. Ряд десятилетий запретная книга считалась величайшей государственной тайной, о которой не подозревали даже августейшие особы. Она была известна лишь в нескольких списках, ходивших по рукам под большим секретом. С "Мемуарами" императрицы удалось познакомиться государственному историографу Н.М. Карамзину, причем он хотел "угостить" ими своего друга и многолетнего корреспондента экс-министра юстиции И.И. Дмитриева. Один из списков находился в библиотеке Пушкина, который в начале января 1835 года передал его для чтения великой княгине Елене Павловне, супруге великого князя Михаила Павловича, младшего брата Николая I:

"Великая Княгиня взяла у меня Записки Екатерины II и сходит от них с ума"².

Пушкин счел этот факт достойным упоминания в своем потаенном дневнике. "В день смерти поэта "Записки" находились в его кабинете и были опечатаны вместе с другими рукописями"³. После чего Николай I затребовал пушкинскую копию "Записок" к себе, причем наследник цесаревич Александр Николаевич получил доступ к заветному документу лишь после своего восшествия на престол⁴.

В 1869 году скандальные "Записки" Екатерины Второй, запрещенные цензурой в Российской империи, впервые опубликовал в Лондоне А.И. Герцен. "Таким образом, мемуары Екатерины ... были взяты на вооружение революционной пропагандой. ...Герцен так и писал, что публикуемые документы необходимы "для уголовного следствия, теперь начавшегося над петербургским периодом нашей истории". ...Опубликованные за границей, в России мемуары Екатерины оставались запретными. Упоминать их в подцензурной печати было небезопасно, тем более углубляться в их содержание"⁵. Революционная пропаганда сполна использовала неподцензурное лондонское издание для мифологизации образа императрицы в глазах потомков, утверждая без достаточных к тому оснований, что

Екатерина якобы писала свои "Записки" с одной-единственной целью - оправдаться в собственных прегрешениях. "Цель их очевидна; это - потребность души, великой при всех недостатках и даже преступлениях, оправдаться в глазах сына и потомства, которое, конечно, должно оценить и побуждение, и искренность этих признаний"⁶.

"Записки" стали доступны русскому читателю лишь в 1907 году.

После Первой русской революции прекрасно разбиравшийся в конъюнктуре книжного рынка известный издатель А.С. Суворин удачно реализовал успешный коммерческий проект, выпустив тиражом 2000 экземпляров русский перевод с французского подлинника, опубликованного на языке оригинала Императорской Академией наук в 12-м томе собрания сочинений императрицы. В этом издании не было купюр, однако русский перевод, хотя и отличался полнотой и точностью, страдал стилистической тяжеловесностью и не передавал многих оттенков французского оригинала. Суворинское издание стало вехой в изучении мемуарного наследия императрицы: был положен конец "монополии политических радикалов на его публикацию и истолкование"⁷.

Тройное дно китайской шкатулки

В конце 2021 года издательство "Ладомир" совместно с издательством "Наука" в авторитетной серии "Литературные памятники" тиражом 500 экземпляров выпустило в свет новый перевод, мастерски выполненный Е.В. Морозовой, специалистом по "галантному веку". Чтобы устранить недостатки предшествующих изданий, ученые обратились к рукописным оригиналам воспоминаний, которые в настоящее время хранятся в Российском государственном архиве древних актов и Госархиве Российской Федерации. Книга снабжена обширным и тщательно фундированным справочным аппаратом, облегчающим постижение основного текста и способствующим неспешному погружению в материал.

Если в 750-страничном издании А.С. Суворина в качестве иллюстраций было воспроизведено 12 черно-белых портретов и 5 факсимильных автографов, то в двух томах 1136-страничного нового издания "Мемуаров" имеется 103 цветных иллюстрации на вкладке и 25 очаровательных рисунков Н.А. Барбашовой, стилизованных под "галантный век" и графику мирискусников в тексте.

Это капитальное академическое издание "Мемуаров" стало первоклассной научной сенсацией. Однако на сей раз сенсационность заключается совсем не в том, в чем видели ее Герцен и люди его круга, пожелавшие уличить Екатерину в том, что "великая женщина сама поддалась гнусностям, столь живо ею изображаемым"⁸. Профессор, доктор филологических наук Т.И. Акимова и кандидат исторических наук М.А. Крючкова, многие годы посвятившие изучению "Мемуаров" и литературного наследия императрицы, авторы обширных пояснительных научных статей, опубликованных в Приложении, сумели избежать обличительного пафоса, с которым писали о Екатерине Великой последователи Герцена, желавшие пригвоздить государыню к позорному столбу Истории.

Сенсационность "Мемуаров" заключается в ином. Воспоминания Екатерины Великой можно сравнить с загадочной китайской шкатулкой, имеющей тройное дно.

Диалог с Анной Ахматовой

Когда я дочитал до конца две книги "Мемуаров", у меня сформировалась парадоксальная убежденность в том, что своими воспоминаниями Екатерина Великая ухитрилась преодолеть время и пространство - поверх всех барьеров перескочить из восемнадцатого столетия прямиком в двадцатый век и какими-то неведомыми путями вступить в диалог с "Поэмой без героя" Анны Ахматовой. Слова, которые сама Анна Ахматова написала о "Поэме без героя", вполне применимы к "Мемуарам" Екатерины Великой: "Иногда я вижу ее всю сквозную, излучающую непонятный свет (похожий на свет белой ночи, когда все светится изнутри), распахиваются неожиданные галереи, ведущие в никуда, звучит второй шаг, эхо, считая себя самым главным, говорит свое, а не повторяет чужое. Тени притворяются теми, кто их отбросил. Все двоится и троится - вплоть до дна шкатулки"⁹.

В Царском Селе и Екатерина Великая, и Анна Ахматова могут с равным на то основанием претендовать на роль гения места. И в этом качестве царскосёлка Анна Андреевна является прямой наследницей царскосёлки Екатерины Алексеевны. На закате жизни Ахматовой близкие ей люди отождествляли поэта с императрицей. В ноябре 1964 года Л.К. Чуковская написала: "Видывала я Анну Андреевну негодующей Федрой, Екатериной Великой, царевной Софьей..."¹⁰. Поэт-переводчик А.И. Гитович, сосед Ахматовой по дачному участку в Комарове, посвятил ей стихотворение, где есть такие строки: "Почему на высокой прическе / Не надета корона с утра?"¹¹

Автор "Поэмы без героя" отлично осознавала собственную связь с Фелицей, под именем которой Державин воспел государыню в знаменитой оде. Именно об этом сама Ахматова написала 20 ноября 1959 года в стихотворении "Наследница":

• Казалось мне, что песня спета
• Средь этих опустелых зал.
• О, кто бы мне тогда сказал,
• Что я наследую все это:
• Фелицу, лебедя, мосты
• И все китайские затеи,
• Дворца сквозные галереи
• И липы дивной красоты¹².

Тайнопись "Мемуаров" и поэтическая непредсказуемость и аллегоричность "Поэмы без героя" имеют так много общего, что язык не поворачивается назвать все это лишь случайным совпадением. Полифоничность и стереоскопичность "Мемуаров" сродни множественности истолкования и многомерности прочтения "Поэмы без героя". И в том и в другом случае авторский текст содержит в себе потенциальную возможность различных вариантов его дешифровки.

• Так и знай: обвинят в плагиате...
• Разве я других виноватей?
• Впрочем, это мне все равно.
• Я согласна на неудачу
• И смущенье свое не прячу...
• У шкатулки ж тройное дно¹³.

И когда у читателя "Мемуаров" возникает призрачная иллюзия, что ему удалось разгадать очередную загадку, которую загадала потомству императрица, выясняется, что это сама августейшая сочинительница перехитрила слишком доверчивого читателя и сознательно направила его по ложному следу.

Пишем Сергей, Захар в уме

Императрица, не скрывая факт своей близости с камергером Сергеем Салтыковым, вскользь бросает загадочную фразу: "Салтыков же, который в течение семи лет был соперником другого"¹⁴, но имени последнего в "Мемуарах" не называет и никакой путеводной нити для выхода из этого лабиринта не оставляет.

• Вкруг него дорогие тени.
• Но напрасны слова молений,
• Милых губ напрасен привет.
• И сияет в ночи алмазной,
• Как одно виденье соблазна,
• Тот загадочный силуэт¹⁵.

И лишь из комментариев мы узнаем, что речь идет о продолжительном и страстном романе с графом Захаром Григорьевичем Чернышёвым (1722-1784), будущим генерал-фельд-маршалом, президентом Военной коллегии, наместником Белорусским и генерал-губернатором Московским. В Дополнениях к основному корпусу "Мемуаров" опубликованы любовные записки великой княгини, адресованные графу Чернышёву, условные куртуазные обороты которых не способны замаскировать реальную пылкость чувств:

"Я Вас люблю - очень, очень, очень".

"Видите, до какой степени Вы мне дороги: я люблю даже Вашу ревность. ...Нет, никогда тебя не любили так, как люблю я. В беспокойстве я беру книгу, хочу читать, на каждой строчке прерываюсь из-за Вас".

"Я буду Вас ждать с немного большим нетерпением, чем некоторые недотроги..."

"Я довольна, что Вы забыли свою табакерку у меня; это дает мне предлог написать Вам билет, чтобы сказать, что очень нежно люблю Вас, что меня интересует только Ваше удовлетворение и, конечно, я займусь этим, но мне надо немного времени, дабы как-то соблюсти приличия и оказать Вам взаимность наиболее удобным образом. Доверьтесь мне, я всё сделаю, что для нас полезно и необходимо".

"Вы хотите, чтобы я Вам сказала, что люблю Вас; могу сделать это с тем большим удовольствием, что это правда"¹⁶.

Почему Екатерина Великая, неоднократно проявляя "неуместную откровенность", когда говорила о своих отношениях с мужем, или с фаворитами Салтыковым и Понятовским, ничего не написала в "Мемуарах" о своем длительном романе с графом Чернышёвым? На этот вопрос у историков нет однозначного ответа. Однако можно предположить, что августейшая мемуаристка предвосхитила в своей прозе поэтику "Поэмы без героя" и те весьма вероятные вопросы, которые от лица воображаемого редактора сформулировала сама Ахматова.

• Там три темы сразу!
• Дочитав последнюю фразу,
• Не понять, кто в кого влюблен.
• Кто, когда и зачем встречался,
• Кто погиб, и кто жив остался,
• И кто автор, и кто герой...¹⁷

Екатерина, фиксируя на бумаге свои воспоминания, не только ориентировалась на будущего читателя, но в то же самое время мистифицировала его, подтрунивая над ним самим и его призрачной проницательностью. В письме к барону А.И. Черкасову императрица, не скрывая иронии, сформулировала свое скептическое отношение к мнимой прозорливости потомков и грядущему суду истории:

"Что скажет потомство, когда увидит это письмо... Оно станет делать предположения ... и - ошибется!"¹⁸Екатерина Великая права. Она оставила потомству обширное, но, увы, незавершенное мемуарное наследие, отличающееся чрезвычайным многоголосием. Императрица неоднократно живописала один и тот же сюжет с разных сторон, меняя собственное положение относительно описываемых событий и ракурс рассмотрения и истолкования былого. И этот подход к прошлому роднит автора "Мемуаров" с автором "Поэмы без героя". И в том и в другом случае любой вариант дешифровки текста, предлагаемый его исследователями, всегда будет носить лишь вероятностный характер.

• Но сознаюсь, что применила
• Симпатические чернила...
• Я зеркальным письмом пишу,
• И другой мне дороги нету -
• Чудом я набрела на эту
• И расстаться с ней не спешу¹⁹.

Сила и слабость женщины

Читая "Мемуары" и неторопливо погружаясь в двоящийся и троящийся мир дипломатических и придворных интриг, мы видим Екатерину Алексеевну в самых разных жизненных ситуациях. Вот она юной германской принцессой, имеющей в своем гардеробе всего-навсего несколько платьев, появляется при роскошном дворе императрицы Елизаветы Петровны.

"Кланяясь и отвечая на знаки внимания, я всё время улыбалась и, нисколько не думая являть гордыню, впадала в противоположную крайность... я одинаково любезно приветствовала и канцлера, и истопника"²⁰.

Став невестой великого князя Петра Федоровича, племянника императрицы, а затем - его супругой, Екатерина Алексеевна стремится привязать к себе всех - от истопника до канцлера, а потому не скупится на частые и дорогие подарки. "Раздача подарков происходила из врожденной расточительности и незыблемого убеждения в презренности богатства, которое я всегда рассматривала исключительно как средство доставлять нам удовольствие"²¹.

Сама обстановка при дворе Елизаветы Петровны способствовала неуемному мотовству великой княгини. И какое бы "следствие" над петербургским периодом истории государства Российского мы не вели, нам будет сложно вынести обвинительный вердикт, адресованный Екатерине Алексеевне. Ее расточительность заслуживает снисхождения потомства.

"Дамы интересовались только нарядами, и роскошь дошла до того, что туалеты меняли по крайней мере два раза в день; императрица сама чрезвычайно любила наряды, она почти никогда не надевала одно платье дважды, переодевалась по несколько раз на дню - и все следовали ее примеру; игра в туалеты заполняла день. Взяв себе за правило нравиться людям, с которыми мне приходилось жить, я усваивала их образ действий и манеры: я хотела стать русской и чтобы русские меня любили"²².

Стремясь добиться этой любви, Екатерина Алексеевна не страшилась делать долги, которые к моменту смерти Елизаветы Петровны "возросли до ужасной суммы в шестьсот пятьдесят семь тысяч рублей, которую я выплатила по четвертям только после своего восшествия на престол"²³. Если учесть, что самой великой княгине Екатерине Алексеевне из казны императрицы Елизаветы Петровны выделялось тридцать тысяч рублей в год, а глава внешнеполитического ведомства великий канцлер граф Алексей Петрович Бестужев-Рюмин имел жалованье семь тысяч рублей в год, то великая княгиня задолжала министерское жалованье за 94 года.

Сумма действительно была грандиозной - 4,294 миллиарда рублей в реалиях лета 2022 года!

P.S. О характере Екатерины и ее расточительности не скажешь лучше Пушкина:

"Если царствовать значит знать слабость души человеческой и ею пользоваться, то в сем отношении Екатерина заслуживает удивление потомства. Ее великолепие ослепляло, приветливость привлекала, щедроты привязывали. Самое сластолюбие сей хитрой женщины утверждало ее владычество"²⁴.

"Мемуары" Екатерины Великой - это книга с открытым финалом. Она не завершена, как не завершена Великая архивная революция. В конце рукописи нет даже точки...

• _{1. Акимова Т.И. Мемуары Екатерины Великой: Путь к счастью, или Об уроках жизни удачливой немецкой принцессы // Екатерина Великая. Мемуары. В 2 кн. / Изд. подгот. М.А. Крючкова, Т.И. Акимова, Е.В. Морозова. Кн. II. М.: Ладомир; Наука, 2021. С. 714 (Литературные памятники).}
• _{2. Пушкин А.С. Дневники. Записки. СПб.: Наука, 1995. С. 46 (Литературные памятники).}
• _{3. Теребенина Р.Е. Копия "Записок Екатерины II" из архива Пушкина // Временник Пушкинской комиссии, 1966 / АН СССР. Отд-ние лит. и яз. Пушкин. комис. Л.: Наука, 1969. С. 8.}
• _{4. Дневник А.С. Пушкина. 1833-1835. С комментариями Б.Л. Модзалевского, В.Ф. Саводника, М.Н. Сперанского. М.: Три века, 1997. С. 25, 233-234, 589.}
• _{5. Крючкова М.А. Мемуары Екатерины Великой: между философией и интригой // Екатерина Великая. Мемуары. В 2 кн. Кн. II. С. 759.}
• _{6. Там же. С. 767.}
• _{7. Там же. С. 762.}
• _{8. Там же. С. 767.}
• _{9. Записные книжки Анны Ахматовой (1958-1966). М. - Torino: Giulio Einaadi editore, 1996. С. 137.}
• _{10. Чуковская Л.К. Записки об Анне Ахматовой. В 3 т. Т. 3. 1963-1966. М.: Согласие, 1997. С. 241.}
• _{11. Там же. С. 349.}
• _{12. Ахматова А.А. Стихотворения и поэмы. Л.: Советский писатель, 1979. С. 302 (Библиотека поэта).}
• _{13. Там же. С. 373.}
• _{14. Екатерина Великая. Мемуары. В 2 кн. Кн. I. С. 34.}
• _{15. Ахматова А.А. <Строфы, не вошедшие в поэму> // Ахматова А.А. Сочинения. В 2 т. Т. 1. М.: Правда, 1990. С. 348.}
• _{16. Екатерина Великая. Мемуары. В 2 кн. Кн. II. С. 437, 440, 441, 445, 448. Психологическое объяснение любовного многоугольника в жизни Екатерины Алексеевны мы находим в "Старой записной книжке" князя П.А. Вяземского. Одна милая, умная молодая женщина, в откровенной исповеди, сказала князю: "Женщина, которая себя уважает и не совсем заглушила совесть свою, ни в каком случае, ни при каких увлечениях страсти, не позволит себе подвергнуться опасению водворить в семью свою детей, которые не принадлежали бы мужу ее. Но раз мужем застрахованная на известный срок (ее собственное выражение), это дело другое: тогда она не так безусловно обязана бороться с наступающим искушением" (Вяземский П.А. Полное собрание сочинений. В 12 т. Т. 8. СПб. 1883. С. 397). "Застрахованная" мужем Петром Федоровичем "на известный срок", великая княгиня завела параллельный роман с Чернышевым и Салтыковым, причем официальный фаворит Салтыков был всего лишь ширмой для прикрытия интимных отношений с Чернышевым. Взойдя на престол, Екатерина вознесла на вершину имперского военно-политического олимпа Чернышева и ничего не сделала для погрязшего в долгах и обретавшегося в ничтожестве Салтыкова, чья дальнейшая биография} неясна.
• _{17. Ахматова А.А. Стихотворения и поэмы. С. 370.}
• _{18. Екатерина Великая. Мемуары. В 2 кн. Кн. II. С. 752.}
• _{19. Ахматова А.А. Стихотворения и поэмы. С. 373.}
• _{20. Екатерина Великая. Мемуары. В 2 кн. Кн. I. С. 19.}
• _{21. Там же. С. 88.}
• _{22. Там же. С. 90.}
• _{23. Там же. С. 103.}
• _{24. Пушкин А.С. Дневники. Записки. С. 65.}