Горный инженер человеческих душ

Очарованный странник: Север и полярное суперменство

Он родился под Костромой, рос под Вяткой, учился в Московском геологоразведочном институте. А своей второй родиной называл Чукотку, куда впервые попал в 1957 году на преддипломной практике и, по его же словам, "погиб".

"Я всегда верил в то, что для каждого... человека есть его работа и есть его географическая точка для жизни... Я знаю многих людей с великолепными и любимыми специальностями, которые работают клерками в каких-то конторах, лишь бы не уезжать из Москвы. Это было бы можно понять, если бы они любили именно этот город. Они его не любят, но престижно жить в центре... Жизнь не на своем месте и не в своей роли - одна из худших бед, на которые мы обрекаем сами себя", - говорил Куваев.

Его точкой - вернее, огромной Территорией - стала Чукотка.

Тот первый сезон был тяжелым: уже в июле повалил снег, начала иссякать солярка, оба трактора провалились в "талик" - плывун жидкого грунта... "Над заливом каждый вечер повисали ужасные марсианские закаты на полнеба. Все это меня окончательно доконало", - вспоминал Куваев.

В 1958 году, получив диплом горного инженера-геофизика, он снова отправился на Чукотку - в заполярный поселок Певек (ныне - самый северный город России, где в 2023 году открыли памятник писателю работы скульптора Георгия Франгуляна). Там, на берегу Северного Ледовитого океана, базировалось Чаунское районное геологоразведочное управление. В качестве начальника геофизического отряда Куваев внедрял новый метод разведки недр - вертикальное электрическое зондирование земной коры. Позже возглавил геофизическую партию.

"Материальная база управления была слабой, и всякий начальник партии и сотрудники ее в значительной степени стояли в зависимости от собственной энергии, энтузиазма и... физической выносливости... В управлении царил здоровый дух легкого полярного суперменства, что только помогало работе", - вспоминал Куваев те годы. В его записных книжках находим поистине джек-лондоновские детали: "Снег. Ветер. Продукты распределены на 3 дня. Норма выдачи сахара: кусок в день, галет: по три штуки на обед...". Или: "Люди предельно устали, по нескольку минут стоят по пояс в ледяной воде, и только окрик заставляет двигаться дальше"...

Тогда же Куваев начал публиковать очерки и рассказы - в "Чаунской правде", "Магаданской правде", альманахе "На Севере Дальнем".

Геолог в седле: романтика и производство

В 1960-1961 годы Куваев работал в Магадане - в Северо-Восточном геологическом управлении. Однако кабинетная работа разочаровывала. Готовый вкалывать на износ, он не выносил офисного распорядка. Позже напишет, что и геологию, и литературу выбрал лишь для того, чтобы получить право "быть просто бродягой"...

С 1962 года Куваев - младший научный сотрудник Северо-Восточного комплексного НИИ, созданного в Магадане выдающимся геологом, в будущем - академиком Николаем Шило. Молодой ученый снова летит на любимую Чукотку. Служебная задача - изучить Куульский антиклинорий (особый изгиб земных толщ), личная - пройти путями первопроходца XVIII века Никиты Шалаурова. "Для географической науки он сделал... больше многих прославленных путешественников, но имя его... известно как символ редкого упорства и редкой неудачливости, - писал Куваев о Шалаурове. - Хотя в одиночку он сделал работу крупной государственной экспедиции, его фамилия не прижилась в летописи географической славы".

Чуть не весь 1963 год - снова в полях. Для изучения шельфа Ледовитого океана Куваев привлек самолет Ан-2 и "залепил" 62 посадки на льды Восточно-Сибирского и Чукотского морей. Потом исследовал остров Врангеля, сплавился по реке Амгуэме, совершил 1000-километровый поход вдоль побережья Чукотки на байдаре из моржовых шкур ("Одна дырка... была даже не заплатана, а заткнута кусочком моржового сала. Тот кусочек приходилось часто обновлять, потому что его выедали собаки").

В 1964 году - работы в низовьях Колымы. "Куваев провел очень важные качественно выполненные гравиметрические разрезы и сумел сделать по ним далеко идущие выводы... Мы впервые заглянули в глубины Колымской низменности и шельфа окружающих Чукотку морей", - говорил впоследствии Шило.

Приморский литератор, эколог Анатолий Лебедев, встречавшийся с Куваевым в Певеке, вспоминает его так: "Ироничный, немногословный, невысокий, плотный парень. У нас была компания совершенно ушибленных Севером и литературой мужиков... Мы были люди своего поколения: работа, Север, преодоление себя - часто на грани риска".

Джек Лондон называл себя "моряком в седле" - Куваев был геологом в седле.

И не только в седле: на собачьей упряжке, вельботе, "кукурузнике"... Даже пытался организовать работы в Ледовитом океане на подлодке. Север для него и таких, как он, был территорией борьбы и свободы. Вместе с друзьями - геологами, писателями, журналистами - Куваев даже разработал моральный кодекс северянина-"арктиксмена". По этому кодексу человеку могло прощаться все или очень многое, кроме "дешевки в работе, трусости и жизненного слюнтяйства".

Изучение отчетов и статей Куваева позволяет утверждать: в науке он был человеком не случайным. Однако, к его сожалению, романтики становилось все меньше. "Пятидесятые и начало шестидесятых годов на Чукотке были... последними годами экзотической геологии, ибо и в этой науке все большее место занимают трезвый расчет и возросшая материально-техническая база... Об этом уходящем времени... будут жалеть, как мы жалеем о времени парусных кораблей", - писал Куваев. И еще: "Наука сейчас стала производством... романтики в ней нет... Единственно, что мне помогает... поддерживать интерес к работе, - это экзотичность всех моих затей".

В 1964 году в Магадане вышла первая книга Куваева - сборник "Зажгите костры в океане", а в 1965-м он бросил геологию и уехал в подмосковный Калининград (ныне Королев). "Как геофизику мне жаль, что он изменил науке с литературой, но как читатель этот выбор считаю правильным. То, чего он не сделал в науке, сделали другие. Того, что он сделал в литературе, не сделал никто", - говорил доктор геолого-минералогических наук магаданец Борис Седов, знакомый с Куваевым с 1959 года.

Каждый день как последний: реальность и мечты

Теперь Куваев был свободным художником. В 1965 году в Москве вышел его сборник "Чудаки живут на Востоке", в 1967-м - еще один, "Весенняя охота на гусей". В 1970-м Куваев вступил в Союз писателей СССР. К почти столичной жизни, впрочем, так и не привык: "Города трудны для жизни, потому что над городом всегда висит облако из спрессованной психической энергии его обитателей". При любой возможности ехал на Чукотку - сплавлялся по рекам, охотился, рыбачил. Бывал на Памире и Кавказе, учился горнолыжному спорту у знаменитого альпиниста Михаила Хергиани. Мечтал снять кино об Арктике, попасть на Тибет и в Юго-Восточную Азию, пройти на парусной шлюпке от Чукотки до Архангельска...

Говорят, бывших геологов не бывает. Вершина Куваева - опубликованный в 1974 году роман "Территория" - о труде геологов. "Внешне - это открытие золотоносной провинции... Внутренне же это история о людях, для которых работа стала религией. Со всеми вытекающими отсюда последствиями: кодекс порядочности, жестокость, максимализм и божий свет в душе... Каждый уважающий себя геолог относится к своей профессии как к символу веры", - писал Куваев о своей книге, в которой поиски "презренного металла" стали аскетическим подвигом.

Роман привел немало молодых людей в геологию. Одна сюжетная линия "Территории" - открытие чукотского золота на рубеже 1940-х и 1950-х, другая - ликвидация в 1957 году Дальстроя (этот трест, правивший в сталинские годы Колымским краем, был чем-то вроде государства в государстве). Певек в книге назван Поселком, Магадан - Городом. Известны прообразы большинства героев начиная с "Будды"-Чинкова, прототип которого - руководитель Чаунского райГРУ Николай Чемоданов (1917-1969).

До издания "Территории" отдельной книгой автор не дожил, но застал громкий успех своего романа, вышедшего в журнале "Наш современник" и "Роман-газете". К успеху, впрочем, относился скептически: "Достоинство каждого успеха в том, что он приходит к тебе, когда тебе на него наплевать... Если же успех к тебе пришел рано, когда он тебе нужен и тебе на него не наплевать, - тогда тебе крышка как человеку и как литератору".

Почти все написанное собой Куваев беспощадно называл "плешью". Отвечая на анкету своего друга, магаданского писателя Альберта Мифтахутдинова, писал: "Из написанного лучшим считаю рассказы "Через триста лет после радуги", "Чуть-чуть невеселый рассказ" и "Два выстрела в сентябре"... Достаточно "на уровне" сделаны повести "Весенняя охота на гусей" и "Азовский вариант". Все остальное туфта. Нету полета".

Образцами считал книги Ремарка, Хемингуэя, Фицджеральда, Фолкнера, Томаса Манна...

"Если бы некий там джинн предложил мне на выбор: написать хотя бы одну действительно хорошую книгу и плохо кончить в 45 или не написать ничего путного, но прожить до 80, я бы без секундного колебания выбрал первое", - однажды сказал Куваев.

Примерно так и вышло. 8 апреля 1975 года писатель скончался в Переславле-Залесском от сердечного приступа. Составленный им незадолго до этого сборник рассказов назывался "Каждый день как последний"...

Свой второй роман - "Правила бегства" - Куваев переписал несколько раз, но дошлифовать не успел. Эта книга - о Чукотке, бичах, эпидемии потребительства и, говоря сегодняшним языком, дауншифтинге. "Человек в рванине и с флаконом одеколона в кармане столь же человек, как и квадратная морда в ратиновом пальто, брезгливо его обходящая. Этому учил Христос. Этому, если угодно, учил В. И. Ленин", - так Куваев объяснял смысл своего романа.

Не отличавшийся безоблачно-веселым мироощущением, требовавший от себя вдвойне, Олег Михайлович однажды написал, что жизнь свою скорее проиграл. Поспорим с этим: он прожил хотя и короткую (неполный 41 год), но чрезвычайно насыщенную жизнь.

Из рассказа "Устремляясь в гибельные выси": "...Надо жить так, чтобы люди держали память о тебе бережно, как держат в ладонях трепетную живую птицу. Если, конечно, ты это сумеешь".

Он - сумел. Создал книги, которые его пережили, запечатлел территорию и эпоху со всеми их надеждами, поисками, победами и разочарованиями. Написал сравнительно немного, - но, как заметил по другому поводу Андрей Битов, "лишнего не написал". И еще - сформулировал свой кодекс человеческого поведения.

Ведь книги Олега Куваева, как любая хорошая литература, - не о тундре, горах или золоте, а о человеке.

ОТ РЕДАКЦИИ

В 2023 году в Редакции Елены Шубиной (АСТ) вышло второе, дополненное издание документальной книги писателя Василия Авченко и филолога Алексея Коровашко "Олег Куваев: повесть о нерегламентированном человеке".