Завод имени Шпагина известен не только в Прикамье. На самом излете пермской культурной революции он закрылся, а в его цехах создали общественные пространства.
ПМРЗ
Алексей Шпагин. Фотография в "Уральском рабочем" от 7 ноября 1925 года в статье Шпагина "Великий Октябрь".
Марксист из Нижнего
Своего названия новый культурно-рекреационный кластер, появившийся на месте железнодорожных мастерских, не поменял. Только по современному модному обычаю пишется оно теперь "Завод Шпагина".
Однако мало кому из пермяков известно, кто такой Шпагин, чье имя носил завод в советское время. А это знаменитый большевик, участник нескольких мятежей и восстаний, занимавший после революции 1917 года высокие должности. И завод, бывшие железнодорожные мастерские, в его честь назвали не просто так.
Алексей Шпагин родился в Нижегородской губернии, с малых лет батрачил на помещиков, трудился на заводах в Березниках, Нижнем Новгороде, на Донбассе. И, как многие рабочие в начале XX века, увлекся марксизмом, вступил в РСДРП. На подпольной работе Шпагин проявил себя отлично. По обычаю большевиков ему дали псевдоним, и так как он был крепкий, решительный человек, его прозвали Кувалдой.
Под надзором полиции
Царская полиция марксистов не жаловала - те постоянно организовывали то забастовки, то митинги. Шпагин периодически попадал в тюрьмы и находился под постоянным надзором. Тем не менее он мотался по городам, устраивался на разные заводы и всюду занимался пропагандой.
А в Нижнем Новгороде, на сормовском заводе, даже руководил восстанием в 1905 году. Но как-то сумел уйти от ответственности, отсидев за этот мятеж в каталажке всего неделю. Видимо, решив больше не мозолить глаза нижегородской полиции, Алексей Шпагин уехал в Пермь.
Здесь он пошел работать в железнодорожные мастерские, которые впоследствии назовут его именем. Кстати, местной полиции Шпагин предъявил паспорт без всяких отметок о его революционном прошлом, скорее всего, поддельный. Он сообщил, что приехал в Пермь из деревни, где мирно занимался починкой сельскохозяйственного инвентаря.
Так как деньги партия тратила только на тех, кто скрывался за границей, как Ленин, например, и на издание газет и прокламаций, Шпагин начал усердно трудиться в мастерских. Сам он потом вспоминал: "Из-за своей неопытности заработал в первые месяцы всего 37 копеек в день. Желая во что бы то ни стало остаться в мастерских, я был доволен таким исходом дела и прилагал все усилия к тому, чтобы оправдать свою поденную плату".
Собрания на чердаке
Несмотря на скромный заработок, Алексей Шпагин не забывал о подпольной работе на благо пролетариата. Члены партии тайно собирались на чердаке железнодорожных мастерских и обсуждали пути борьбы с капиталистами и царизмом. В советское время в статьях о Шпагине обязательно указывалось, что во время собраний на чердаке он активно боролся с меньшевиками, выступавшими против большевиков.
Вскоре в Пермь прибыл один из лидеров марксистского движения России Сергеев с партийным псевдонимом Артём. С его приездом работа местных революционеров закипела. В то время был взят курс на мирное решение проблем, и большевики стали заниматься легальной политической деятельностью. Алексей Шпагин принял в этом самое активное участие.
Приближались выборы в Государственную думу, созданную императором Николаем II после революции 1905 года. Пермские большевики стремились попасть туда, чтобы отстаивать права и свободы трудящихся. Алексей Шпагин шел по списку рабочих. На митинге в железнодорожных мастерских он изложил требования своей партии, изобличил контрреволюционных конкурентов. Выступал товарищ Кувалда так яростно и эмоционально, что большинство рабочих проголосовали за него. Так началась легальная карьера Шпагина. Вскоре он стал депутатом Государственной думы Российской империи.
По чужому паспорту
На банкете в Перми, организованном в честь выбранных парламентариев, Алексей Шпагин заявил: "Из рук избравших меня я беру красное, облитое кровью борцов за народную свободу знамя, и с этим знаменем я бесстрашно еду в Таврический дворец" (там размещалась Государственная дума).
До отъезда в Санкт-Петербург Шпагин постоянно выступал с разного рода речами, призывая к свержению самодержавия. Это не нравилось полиции, и его решили привлечь к ответственности. Но дело окончилось ничем, и Шпагин громил царизм уже с думской трибуны.
Кстати, тогдашний российский парламент был очень уж беспокойным, и потому царь распустил его через три месяца. А почти всех депутатов-большевиков отправили на каторгу. Но Алексею Шпагину удалось избежать заключения.
С поддельным паспортом на чужую фамилию он уехал на Южный Урал, где работал слесарем и кузнецом. Жена Шпагина оставалась в Перми с четырьмя малышами на руках. Она писала родителям мужа: "Кое-как кормлюсь с детьми, а Лёня пока неизвестно где".
Через четыре года Алексею Шпагину удалось выехать в Париж, куда он вывез и свою семью. Во Франции они жили до 1917 года.
Лампочки пришлось изъять
После свержения царя Шпагин вернулся в Пермь. Конечно, у станка он уже не стоял. Его, как опытного революционера, назначали на ответственные должности. Хотя везде бывший эмигрант значился как рабочий железнодорожных мастерских. Был он членом разных комитетов и опять угодил в депутаты всероссийского съезда.
Шпагин умел говорить и убеждать, потому и являлся одним из руководителей пермского пролетариата. Когда началась гражданская война, Кувалда организовал батальон из железнодорожников, отправленный на фронт с Колчаком. Сам же, когда Пермь заняли белые, эвакуировался в тыл, где также занимал различные руководящие должности в советских учреждениях.
После освобождения Прикамья от Колчака в 1919 году Шпагина назначили начальником управления внутренних дел, а затем председателем городского исполнительного комитета. Так он, по сути, стал главой Перми. Работать было тяжело. Сказывался колоссальный дефицит буквально всего.
Например, чтобы экономить электроэнергию, в Перми запретили новогоднюю иллюминацию, вскоре стали даже изымать лампочки у местных жителей. Нечем было кормить лошадей в обозе ассенизаторов, вывозивших нечистоты, это грозило вспышками эпидемий. Началась конфискация сена для прокорма тягловых животных.
В 1920 году Алексея Шпагина назначили главным комиссаром все тех же железнодорожных мастерских, а через три года их, по просьбе рабочих, назвали его именем. В 1926 году Шпагин вышел на пенсию по инвалидности и обосновался в Свердловске, где трудился в меру сил в обществе старых большевиков.
Но в конце 30-х годов прошлого века НКВД "выяснило", что он троцкист, диверсант и японский шпион. И Шпагин был расстрелян. А вот железнодорожные мастерские, ставшие потом заводом, так и носили его имя. Сохранилось это название и сегодня. В общественном пространстве "Завод Шпагина" проходят модные выставки и фестивали, ярмарки, биеннале.
Читайте нас в Telegram
Новости о прошлом и репортажи о настоящем