Заморские панцири

От эпохи "рыцарской" Руси потомки должны были унаследовать изрядное количество предметов наступательного вооружения, в том числе мечей. Не секрет, что качественный клинок был весьма ценной вещью и испытанное оружие старались по возможности приспособить к изменившимся условиям. В этом плане Русь не являлась исключением. Переделки мечей XII-XIV веков составляют небольшую, но любопытную группу древностей.

Рассмотрим, например, случайную находку поясного меча под Новгородом. Классический одноручный клинок первой половины XIV века имеет укороченный как минимум в два раза хвостовик (на это указывают следы механического воздействия на конце стержня) с пробитым в нем отверстием, что с большой долей вероятности позволяет предположить его модернизацию в более позднее время, в XV-XVI веках.

Наступательное вооружение в XV-XVI веках в значительной мере перестроилось на восточный манер. Сабли и палаши вытеснили полностью или почти полностью мечи, а "рыцарский" кинжал "базилард" уступил место боевым ножам турецкого или среднеазиатского происхождения. Тем не менее европейские мечи в Московской Руси в конце XV - начале XVI века были достаточно распространены.

Любопытное свидетельство дает миниатюра Радзивилловской летописи, на которой в руках воинов изображены типичные для Центральной и Западной Европы тесаки "фальшионы". Эта группа клинкового оружия характеризуется выраженным расширением клинка в сторону острия. Фальшионы появились в XII веке, а распространение получили в XIV-XV столетиях. Расширенный клинок обладал повышенной рубящей способностью, являясь вариантом "асимметричного" ответа на повсеместное усиление защитного вооружения.

На Руси, не отличавшейся столь монументальным доспехом, как Европа, фальшион получил распространение не ранее конца XV века, будучи продуктом прямого заимствования из Европы (предположительно из Германии). Единственная находка фальшиона на территории бывшего СССР происходит из татарского захоронения в местечке Каирка в Крыму и относится к XIV веку, являясь, скорее всего, предметом экспорта из итальянских колоний на Черном море.

Древковое оружие включало в себя помимо копий и пик различные секиры, в том числе и двуручные. Некоторые европейские образцы подобного вооружения нашли протокольно точное отражение на миниатюрах Радзивилловской летописи.

Особая ситуация со средствами дистанционного боя. По уровню выделки и использованию луков Русь опережала Европу, Естественно, что лук и лучные принадлежности в первую очередь следовали азиатской традиции. А вот арбалет, еще одна разновидность холодного метигельного оружия на Руси, никогда не отличался от европейских образцов, хотя говорить о заимствовании в данном случае вряд ли стоит. Скорее, речь идет о едином для Европы процессе развития наступательного вооружения, который породил одинаковые средства поражения в различных регионах. Примечательно, что в начале XVI века на Руси арбалет вышел из сферы широкого применения.

Развитие огнестрельного оружия на Руси следовало в общем для всей Европы русле. Отечественное производство огнестрельного оружия - от ручниц и пищалей до крупных осадных орудий - поддерживалось на достаточно высоком уровне. В то же время известно и о прямом заимствовании огнестрельного оружия на Западе в виде закупок или захватов при военных столкновениях. В XVI веке в Европе господствовал так называемый колесцовый замок. Будучи надежным в употреблении, он был очень дорог и сложен в производстве. На Руси так и не освоили его изготовление, продолжая использовать архаичные, но дешевые фитильные замки, совершенно идентичные европейским аналогам.

Надо сказать, что находки колесцовых замков на Руси достаточно редки, например, при раскопках в Тушинском лагере среди множества фрагментов огнестрельного оружия был обнаружен всего один такой экземпляр. Русское военное дело, не признав колесцового замка, в числе первых в Европе в начале XVII века освоило ударно-кремниевый замок. Уже к 1620-м годам в России была известна такая конструкция, как французский батарейный замок. В это время даже во Франции это устройство рассматривалось как новшество.

Главным центром по производству огнестрельного оружия была московская Оружейная палата. Там, кроме русских, работало много приглашенных из Германии и Голландии мастеров, которые выпускали оружие европейского уровня. Вместе со строевым оружием там делали и украшенное оружие, а также оружие оригинальных конструкций. Например, Каспар Кастельхоф изготовил в Оружейной палате одно из первых в Европе магазинных ружей. Справедливости ради надо отметить, что наряду с европейцами в кремлевской палате трудились турецкие и греческие мастера. Это интернациональное сотрудничество породило уникальный стиль московской Оружейной палаты, продукция которой в то время являлась снаряжением высшего качества.

Европейское защитное вооружение никогда не имело на Руси широкого распространения. До XV века преобладал византийско-балканский доспех. Тем не менее история вооружения развивалась под влиянием единых тенденций, поэтому русская военная традиция не отторгала западных инноваций. В равной мере на Западе оседали восточноевропейские предметы защитного вооружения, органично вписываясь в военный обиход.

Из европейских доспехов на Руси в конце XV-XVI веке преимущественно использовались германские доспехи. Прекрасные изображения готических лат, имевших хождение в 1470-1510 годах, имеются на миниатюрах Радзивилловской летописи. В Твери была обнаружена пластина от бригандинного панциря того же периода. Нельзя исключать ее итальянское происхождение, так как подобные детали трапециевидной формы с фигурно вырезанным основанием характерны для творчества миланских оружейников. Итальянские доспехи, скорее всего, прибывали на территорию Руси из Причерноморья, а также с территории Литвы - Речи Посполитой более позднего периода.

Одним из позднейших предметов такого рода является доспех Лжедмитрия I. Особенно интересна его кираса 1605-1606 годов, хранящаяся в музее Чикагского института искусств. Она вышла из мастерских известного миланского оружейника Помпео делла Кьеза. Весьма любопытна ее декорировка. В классический итальянский травленый узор, состоящий из вертикальных полос растительного орнамента и военных трофеев, включены изображения российских двуглавых орлов. Наручи и поножи, предположительно от этого доспеха, хранятся в Артиллерийском музее в Петербурге.

Смешение западных и восточных элементов порождало необычные сочетания не только в орнаментальном убранстве доспехов. Миниатюры Радзивилловской летописи иллюстрируют совместное употребление готических лат с подбородником "бивером" и русским сфероконическим шлемом. Причем одно изображение представляет такой шлем в комплекте с круглыми наушами, характерными для западноевропейских шлемов "салад" или "сервильер".

Европейское, или европеизированное, снаряжение всадника представлено на Руси преимущественно шпорами. "Рыцарских" седел с прямыми высокими луками на территории Руси не сохранилось, а изображения слишком схематичны, чтобы судить об их точной конструкции и внешнем виде. Шпоры, напротив, встречались во многих археологических находках. Все они без исключения являют собой рыцарские "звездчатые" шпоры, увенчанные подвижным зубчатым колесиком. Они совершенно не отличаются от европейских. Это явное указание на единые способы управления конем и схожие методы ведения боя на Руси и в Европе.

Эти наблюдения позволяют заключить, что, несмотря на значительное отдаление от европейской воинской традиции, Русь сохраняла с ней точки соприкосновения на протяжении всего Средневековья. Новый всплеск популярности западного вооружения относится к XVII столетию и связан с формированием полков нового строя.

• _{Что почитать:}
• _{Жуков К. А. Случайная находка меча в Новгородской области//Средневековое общество в социально-историческом аспекте: Материалы конференции. СПб. 2001.}
• _{Oakeshott R. E. The sword at the age of chivalry. L. 1964.}
• _{Кирпичников А. Н. Военное дело на Руси XIII-XV вв. Л. 1976.}
• _{Толочко П. П. Кочевые народы степей и Киевская Русь. СПб. 2003.}
• _{Tarassuk L. Introduction de la platine a silex a la francaise dans les armes a feu russes//Armi Antiche. Torino. 1964. № 1. T. 3.}
• _{Karcheski W. J. Arms and Armour in The Art Institute of Chicago. Chicago. 1995.}