Во внешнеполитическом ведомстве Московского государства переводы официальных документов с тюркских языков чаще всего делали татары. Сформировалась особая профессиональная прослойка служащих Посольского приказа, населявших Татарскую слободу, сами названия улиц которой (например, Толмачёвский переулок) говорили об их занятиях. Это накладывало печать на тексты русских переводов. Фразы их в большинстве случаев имеют строение, присущее тюркским языкам: это касается прежде всего порядка слов в предложении. Русский перевод тюркских дипломатических текстов - это по преимуществу перевод слов, причём перевод всегда дословный. Это обстоятельство иногда сильно затемняет смысл текстов (зачастую позволяя очень точно воссоздать тюркский оригинал), но иногда довольно точно отражает особенности титулатуры.
Стамбул. Раскрашенная гравюра. 1839 г.
В тех же случаях, когда переводчик затруднялся с переводом, встречая незнакомое слово, оно просто транслитерировалось в русском тексте. Так, почти никогда не переводился персидско-османский титул Худавендигяр (собственно Второй или другой Бог), который так и передавался в различных искажённых формах в русской графике (Хандыкерь, Ханкерь). Понятно, что его дословный перевод вряд ли был бы допустим в тексте, предназначенном и подготовленном канцелярией для чтения православным государям. Между прочим, этот титул у других христианских народов, тесно общавшихся с турками, также редко переводился дословно: например, в армянских хрониках хункар - обычный эпитет османского султана. Но оставалось без перевода и слово хумайун (счастливый, августейший), видимо в силу отсутствия русских эквивалентов (ещё в XVI веке сложный османский титул, зашифрованный в форму тугры, передавали как хумаюн птица).
В Османской империи канцелярские должности переводчиков занимали в основном ренегаты (европейцы, принявшие ислам, чаще всего итальянцы, сербы, венгры, а также греки-фанариоты и армяне). Это не могло не накладывать отпечаток на характер переведённых текстов. Вплоть до 1520-х годов значительную роль в переписке с Москвой играл сербский язык. Например, знаменитое письмо 1513 года от султана с просьбой об отпуске в Крым бывшего казанского хана Абд-ал-Латыфа (сына казанского хана Ибрахима и Нур-Султан) было написано именно по-сербски.
Как известно, титул падишах в османской табели о рангах - высочайший из возможных применительно к христианским монархам (поскольку он единственный доисламский в противоположность халифу или султану). При этом в османской политической теории и практике христианские владетели рассматривались по отношению к исламскому монарху как низшие по рангу - эмиры (собственно должность военного предводителя при халифе), и по отношению к ним применялся арабский оборот Кидвату-ль умера-иль миллет-иль месихийе (предводитель эмиров христианской общины).
Важной особенностью официальных титулов является, с одной стороны, их статичность (раз попав в титул, то или иное этническое или географическое понятие сохранялось долго), а с другой, возможность изменения сообразно меняющейся политической обстановке.
Титулатура и русских царей, и османских падишахов со временем менялась, отражая растущие политические аппетиты и устремления, а значит, менялись и её переводы. В этом смысле интересны крымские примеры. Так, в крымских дипломатических документах (мохаббатнаме) XVII века применительно к московскому царю зафиксирован оборот "Улуг Уруснынг ве Пуруснынг... Улуг падишахы" - великий падишах великой России и Пруссии. Включение Пруссии в московский титул в крымских документах, как полагает С. Фаизов, представляло собой отражение притязаний России на обладание Восточной Пруссией в ходе Ливонской войны XVI века.
Правда, возможно, в данном случае имеет место явление, близкое к идее звукового символизма - так называемых "парных слов" (по типу культур-мультур, шашлык-машлык), широко распространённых в тюркских языках и фарси, а через них вошедших и в русский.
В крымской титулатуре почти на всём протяжении истории Крымского ханства, особенно в XVII столетии, в перечне подвластных хану народов присутствует оборот тат ве табгач. Таты - христианское население Горного Крыма (эта область даже в некоторых текстах называлась Татэли, страна татов). Табгач же - очень старый этноним, который встречается ещё в тюркских рунических памятниках VIII века и обозначает население... Северного Китая.
Наименование "падишах" в принципе соответствует западному император (слово, которое значительно позже также попало в турецкий язык). Даже такой титул, как король, рассматривался существенно ниже. Для османов московские правители, великие князья, с начала установления отношений между двумя странами являлись Москов беги (московским князем), затем Москов кралы или Москофлулар кралы (московским королём или королём москвичей). Страна же его называется вилайет-и Москов (страна или область Москвы). Московский титул царь османы довольно долго не воспринимали именно в этом качестве. В крымско-османской переписке и в нескольких документах, посланных из Стамбула в Москву, на некоторое время появляется странный термин Сары (дословно по-турецки - "жёлтый"). Так, в августейшем послании (наме-и хумайун) Сулеймана Ивану Грозному от 24 раби I 972 года хиджры (30 октября 1564 года) он называл его "Сары Иван Москов кралы" или дословно "Московский король Жёлтый Иван". Это обозначение, вероятно, проистекало от неправильного понимания слова "царь" в османской транскрипции. Звука ц в турецком языке нет, он менялся на с, и в изафете получалось "сары" вместо цары (позже османы стали писать чары). Это особенно хорошо видно в титуле "Москов кралы сар". Хотя есть и вполне точно зафиксированные обозначения русских как "Сары урус" или "Сары Иван" (в Крыму или у туркмен). Ещё в XIX веке жители Аравии, вероятно под османским влиянием, называли русского царя "великим жёлтым королём".
Несоответствие титула монарха его действительному статусу ощущалось как величайшее оскорбление. Когда в начале XVIII века великий везир в письме французскому послу называл французского же монарха "королём" (франча кралы), посол настаивал на изменении титула на франча падишахи, на основании того, что именно в этой форме король упомянут в торговых капитуляциях (впервые в 1604 году). Своего рода исключением из этого правила были женщины на престоле. Когда османы в сочинениях XVIII века называли Екатерину II "краличе" (королевна, царица), это не было непризнанием титула императрицы, а скорее невозможностью образовать женскую форму от слова "падишах". В 13 артикуле Кючук-Кайнарджийского мирного договора (1774) специально оговаривалось употребление мужского рода в титуле по отношению к государыне: "Блистательная Порта обещает употреблять священный титул императрицы Всероссийской во всех актах и публичных грамотах, так как и во всех прочих случаях на турецком языке, то есть: Темамен Руссиелерин Падышах". Дословно этот титул означает падишах всероссийский.
Однако частные случаи употребления "халиф и султан" по отношению к христианскому правителю всё же случались. Любопытный материал для этого даёт анализ переводов русской и османской титулатуры в нескольких документах архива османского чиновника, некоторое время бывшего главным переводчиком (баштерджуман) османского двора Али Уфки. Он, как и многие османские переводчики, не был турком. Мы знаем, что родился он во Львове и его настоящее имя до принятия ислама - Войцех Бобовский. Возможно, он был поляк, хотя другие данные свидетельствуют о его армянском происхождении (армяне издавна жили во Львове). Документы эти касаются отношений запорожского казачества с Османской империей и Московским государством в конце 1660-х - начале 1670-х годов. Хранятся они ныне во французской национальной библиотеке. Документы собрания дошли до нас как на языке оригинала, так и в переводах, что позволяет сравнить исходный текст и изменения (или сокращения), внесённые переводчиком.
Так, в переводе письма Алексея Михайловича гетману Петру Дорошенко от 28 июля 1669 года на староосманский язык (из бумаг Али Уфки) находим сразу несколько необычных форм: "султан" как замену русскому "государь"; итальянско-староосманский гибрид дож-и кабир (великий князь), отчич и дедич и наследник (вместо более принятого ата веэдждаддан (или бабадын) олагельмиш) и даже титул халиф. Кроме того, в нём употреблено и выражение бэ-инайет-и аллах (вместо более принятого в крымских и османских документах тенгри табарек ве тааланынг рахмети ве инайети бирле(н) для передачи русского выражения "божию или вседержителя Бога милостию"): в последнем случае переводчики избегали употребления слова "аллах" применительно к христианину, а избирали доисламское тюркское слово "тенгри" (Бог), известное ещё в тюркских рунических текстах VIII столетия.
В письме Алексея Михайловича Мехмеду IV (от 6 июля 1669 года) русский текст османского титула выглядит следующим образом: Гамаюно подражателю Магметь салтану гдрю констянтинополскому, анаталейскому, беломорскому, черноморскому и румскому, римскому, караманъскому i иных великому гдрю брату i доброму прiятелю ншему братствнное любителное поздравление. Османский перевод до перечисления владений падишаха не соответствует русскому тексту: он значительно обширнее (шевкетлю ве азиметлю султан сахиб киран, шах-и шахан, султан Мехмед-хан ибн Султан Ибрахим хан хазретлеринин...). Вместе с тем в переводе письма Алексея Михайловича Мехмеду IV от апреля того же 1669 года содержится вполне ожидаемое и стандартное упоминание падишаха.
Вероятных причин такого терминологического разнобоя документов, вышедших из-под одного пера, может быть несколько: черновой характер переводов, предназначенных, вероятно, для дальнейшего редактирования; относительная нестабильность терминологии и падение уровня переводов (общее для XVII-XVIII веков, по сравнению с XVI столетием).
Кроме того, только наличие двух вариантов одного текста, соответствующих или не соответствующих друг другу, позволяет с уверенностью судить о восприятии титулатуры в ином этнорелигиозном контексте. Наблюдения же за одним лишь вариантом конкретного текста могут поставить те или иные выводы под сомнение.
Читайте нас в Telegram
Новости о прошлом и репортажи о настоящем