Расшифрованы "заклинания" на старорусских крестах

Кандидат исторических наук Юлия Колпакова из Псковского государственного университета описывает коллекцию из 109 нательных крестов, поступивших в Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамеру) после изъятия их у грабителя археологических памятников.

Артефакты были найдены в окрестностях села Кургомень на Северной Двине и поселка Луковецкий Архангельской области. Исследователям уже удалось определить типы крестов, выборочно определить и состав сплавов, из которых они изготовлены.

Часть крестиков датирована XV-XVI веками нашей эры, но основной их массив относится к XVII-XIX векам. В новом исследование внимание акцентировано на расшифровке надписей, обнаруженных на оборотной стороне.

"Спектр текстов, применяемых в декоре нательных крестов, как представляется, регулировался негласным каноном, который не нашел отражения в нормативной церковной литературе, - пишет Колпакова.

Однако он в течение длительного времени формировал устойчивую традицию, хорошо фиксируемую в материальной культуре христианства по данным археологии и музейных коллекций".

В результате расшифровки удалось прочитать надписи на 51 нательном крестике. Оказалось, что количественно среди них преобладают тексты пяти видов, относящиеся к четырем различным молитвам.

Доминируют кресты, содержащие текст псалма 67 или "молитвы честному кресту". Например, надпись на одном из крестиков выглядит так: "Да воскреснет Бог и расточатся (вариант: разыдутся) врази Его и да бежат от лица Его ненавидящи Его и яко исчезает воск от лица огня да погибнут бесы от лица любящих Бога нашего…"

"Более ранним источником данного текста является псалом 67, первая часть которого стала впоследствии началом молитвы честному кресту, - пишет исследователь. - Тексты псалма 67 и молитвы честному кресту различаются, но в той части, которая не отражена в надписях на нательных крестах".

Поэтому установить точно, попал ли на нательные кресты текст из Псалтыри или из Молитвослова, не удалось и вряд ли уже удастся. Ученый также отмечает, что форма построения текста псалма 67 отчасти похожа на заклинательную, что и сделало его популярным в устной форме. Псалом использовался в качестве как народной молитвы, так и заговора.

"Трудно сказать, что сделало его востребованным в качестве молитвы - помещение текста на кресты или фольклорное бытование, - размышляет автор научной работы. - Богословы исходно называют псалом 67 из-за его объема и многообразия толкуемых образов "самым трудным для объяснения, и даже непреодолимым".

Исходя из содержания, его написание приурочивают к торжественному шествию с Ковчегом по случаю военной победы, продолжает исследователь. Ефимий Зигабен, как и Афанасий Великий, обращает внимание на демоноборческую природу текста и толкует псалом, исходя из этой направленности. Афанасий Великий обращает внимание и на утешительную, и вдохновляющую праведников сторону текста.

Феодорит Кирский в своих толкованиях писал, что наиболее значимое место в тексте указанного псалма уделено воскресению, спасению и второму пришествию Господню, а также наставлениям пастве.

Коллекция нательных крестов содержит и другие надписи. Например, ряд артефактов украшен таким текстом: "Помилуй меня, Боже, по великой/велицей милости Твоей и по множеству щедрот Твоих изгладь беззакония мои…". Это покаянный псалом Давида или псалом 50, отмечает Юлия Колпакова.

Встречаются и строфы из Светилена праздника Воздвижения: "Кресту Твоему поклоняемся Владыко и Святое Воскресение Твое славим". Иногда встречается и такая дополнительная строфа: "Крест хранитель всея Вселеннея. Крест красота церкве. Крест верным утвержение. Крест царем держава. Крест аггелом слава. Крест бесом язва".