"У нас сегодня вечер-кабаре"

Фото: из архива журнала "Родина"

Отречемся от старого мира?

До появления Торгсина портовая торговля находилась в ведении Советского торгового флота. В то время снабжение иностранных судов в советских портах носило случайный характер, капитаны покупали товары только в экстренных случаях. Создание портовых торгсинов было частью общего процесса централизации и мобилизации валютных средств на нужды индустриализации. Торгсин призван был превратить портовую торговлю в канал постоянного и стабильного притока валюты государству. В октябре 1930 года Совторгфлот передал своё небогатое шипчандлерское хозяйство местным отделениям Торгсина¹.

По мнению создателей, первый в мире опыт "централизованного снабжения иностранных пароходов" требовал особых, социалистических форм работы. Анализ документов, однако, показывает, что обслуживание иностранных моряков в советских портах во многом повторяло практику капиталистического мира. Многие работники портовых торгсинов были шипчандлерами частных фирм царского времени. Они принесли с собой в Торгсин "пороки капитализма" - взятки, социальную сегрегацию, спаивание моряков, использование проституток для "раскрутки" клиентов. Хотя и советской специфики - бесхозяйственность, дефицит и низкое качество продуктов и услуг, а также вездесущность ОГПУ - было хоть отбавляй.

По прибытии иностранного судна в советский порт шипчандлер Торгсина поднимался на его борт и предлагал капитану сделать заказ на пополнение запасов продовольствия, горючего и топлива, стройматериалов... Чтобы заинтересовать капитана, шипчандлер платил ему гратификационные - процент со сделанного товарного заказа, или легализованную взятку иностранному капитану. Советская специфика нашла выражение в идейно-классовом оправдании взятки: торгсиновские руководители подчёркивали, что они платили деньги не владельцу парохода - капиталисту, эксплуататору и гноителю рабочих, а наёмному работнику, каким, по их мнению, являлся капитан².

Прибыв на иностранный пароход, шипчандлер Торгсина также оповещал моряков, что к их услугам в порту работают бар или ресторан, а также магазин, где можно купить сувениры, антиквариат, меха и другие товары. Капитан определял сумму, которую команда могла потратить на берегу, а шипчандлер, чтобы сделать его пощедрее, вновь платил премиальные - процент с разрешённой к трате на берегу суммы. ОГПУ запрещало иностранным морякам брать на берег валюту. На руки команда получала боны Торгсина, а значит, могла отовариваться лишь в торгсиновском магазине, так как в других предприятиях советской торговли боны не принимали³.

Моряк мог избежать торгсиновского крепостного права и обзавестись рублями, став спекулянтом. Фарцовщики, валютчики и проститутки, которые несмотря на пропускной режим в портах роились около Торгсина, объясняли моряку нехитрые азы жизни в условиях экономики дефицита - "нет ли чего продать?". По словам бюро фракции Одесского райкомвода, чтобы пойти в театр, кино, клуб или "попить чаю и скушать бутерброд" в буфете интерклуба, моряку приходилось продавать что-то из своей одежды или спекулировать товарами и бонами Торгсина⁴. В 1933 году в результате многочисленных жалоб интерклубов иностранным морякам разрешили переводить кредит, открытый для них в Торгсине, на буфеты интерклубов. Однако Торгсин, не желая терять валюту, не особо афишировал это новшество. Один из моряков жаловался, что только после "долгих и тяжёлых усилий" узнал о системе перевода кредита⁵.

Торгсины плодили портовую мафию, где в доле были шипчандлеры, директора магазинов и ресторанов, сутенёры и проститутки, да порой и сами капитаны иностранных судов. Мирок советского порта был далёк от идеала новой жизни, которую иностранные моряки-социалисты и коммунисты ожидали увидеть на родине победившего пролетариата. Их гневные и недоумённые письма в Совбюро Интернационала моряков и портовых рабочих (ИМПР) свидетельствуют, что портовые торгсины были низкоразрядными борделями.

В одной из докладных записок Совбюро ИМПРа приводится выдержка из письма товарища Коли, коммуниста, руководившего итальянской работой в интерклубах Туапсе, Новороссийска, Поти и Батума. В январе 1933 года он писал: "Крупнейшим препятствием в нашей работе является проституция. Явление это одинаково во всех портах. ...Официальным домом проституток является Торгсин. В это помещение проститутки ходят как к себе домой, здесь ждут клиентов. Моряк платит не наличными, а продуктами. За один килограмм сахару, стоящего несколько копеек золотом, моряк проводит целую ночь с женщиной, которая уверяет его при этом, что в России умирают с голоду, едят чёрный хлеб, и то в недостаточном количестве... Видя, как проститутки действуют свободно, моряк начинает верить, что такое положение вещей существует с полного согласия власти.

С 6-ти часов вечера до часу ночи как внутри ресторана Торгсина, так и снаружи нельзя буквально пройти, не пробивая себе дорогу сквозь толпу проституток, сутенёров и спекулянтов. Обо всём этом докладывалось властям письменно и устно, но несмотря на обещания принять меры, положение ещё больше ухудшается. На днях несколько моряков пригласили меня зайти в Торгсин, чтобы убедиться. Там были пьяные проститутки, которые танцевали в зале и на столах, как в настоящем публичном доме в буржуазных странах... Несколько судовых офицеров-фашистов, спокойно выпивавших там, уходя заявили, что здесь полагалось бы больше серьёзности. Фашистская судовая администрация использует эти факты для всякой клеветы. Так, например, старший помощник капитана Тамбуриони - фашист на все 100% - иронически сказал мне, что, без сомнения, нами сделаны известные достижения, но что Россию лучше всего характеризует зрелище проституток и сутенёров"⁶.

Кошелек или идея?

В своих жалобах товарищ Коли был не одинок. Та же докладная записка Совбюро ИМПРа и другие материалы Торгсина свидетельствуют, что во всех черноморских портах политическая работа интерклубов была парализована торгсиновскими оргиями⁷. По словам интернационалистов, "пропаганда по соцстроительству натыкалась на вопрос моряков, почему допускается гной проституции". Устройство портового торгсиновского борделя описали греческие моряки в письме в Президиум Коминтерна (в архиве, к сожалению, сохранился лишь не слишком удачный перевод):

"Товарищи! Мы греческие моряки посетили многие порты СССР и с гордостью видим сдвиги отечества трудящихся всего мира и продвижение переходного периода к социализму. Но существуют ещё многие остатки царского режима и прежде всего проституция, насчёт которой в торгсине Херсона, где мы теперь находимся, и хотим донести до вашего сведения... Сначала входишь в магазин, который продаёт разные товары, а потом есть дверь в коридор. В коридоре есть другие двери, где особые комнаты, одни первого класса, роскошные, для чинов, а остальные второстепенного класса, для команд.

После покупок завторгсином говорит: мы имеем и девочек, маленькие и красивые, которых можно найти в комнатах, о которых мы выше говорили. Это случилось и с нами (подчёркнуто в документе. - Е.О.). Мы слушали с удивлением слова заведующего и вошли в комнату для команд и действительно мы очутились в кругу хуже чем в худших домах терпимости, которые существуют в капиталистических странах. Несколько проституток находились в объятиях моряков, распевая хриплым от пьянства голосом и похабничали. На столах стояли бутылки пива и т. п.

Возмущённые этим мы вышли и спросили заведующего "кто эти женщины", а он спокойно ответил "проститутки"... а когда мы спросили, как это допускаются такие безобразия, он сказал, что здесь это ему разрешают. А эта торговля человеческим телом делается так: проститутка покупает в торгсине сахар после уплаты моряками нужной суммы, а этот сахар она продаёт на рынке по цене 15-20 рубл. кило"⁸.

Документы портовых торгсинов не оставляют сомнения в существовании профессиональной проституции, валютные доходы от которой обеспечивали худо-бедное существование. Но наряду с девушками "иди сюда", для которых проституция была если не единственным, то основным занятием, документы позволяют говорить о типе пролетарской проститутки по совместительству. Днём - работа на заводе, вечером - к бару, чтобы заработать несколько копеек золотом. Все проститутки спекулировали валютой и дефицитными товарами. Даже те немногие документы, что удалось найти, позволяют говорить об иерархии проституток: привилегированные красавицы на "чистой" и обеспеченной работе в баре и уличные девки, ловящие клиента на вечер. Существовало среди проституток и политическое размежевание - одни "стучали" в ГПУ, другие избивали политических активистов портовых интерклубов.

Одесский порт вызывал особо сильное негодование интернационалистов. В местном Торгсине заправлял некто Гольдштейн, по одним сведениям, владелец гостиницы "Лондон", по другим, что, впрочем, не противоречит первому, содержатель дома терпимости в Одессе до революции. Его имя в материалах Торгсина стало символом распущенности и вседозволенности⁹.

Гостиница "Лондонская" на Приморском бульваре, 1931 год. Фото: andcvet.narod.ru

Гольдштейн хорошо знал своё дело. Листовки-зазывалки "У нас сегодня вечер-кабаре. Спиртные напитки" рассылали на суда и разбрасывали в интерклубе. В заведении Гольдштейна всё и все работали на то, чтобы обобрать клиента до нитки. Бар был открыт всю ночь. Кёльнерши (официантки) - на работу принимали только красивых девушек - присаживались за столики иностранных моряков. Отказываясь от пива и других дешёвых напитков, они заставляли моряков покупать ликёры, шампанское, коньяк, а также подарки. За подарками не требовалось далеко ходить: тут же, в буфете, Гольдштейн устроил витрину, где были выставлены для продажи пудра, духи, шёлковые чулки и панталоны. Отсутствие у моряка денег не мешало раскрутке. Напитки и товары отпускались в кредит, а счёт предъявляли к оплате уже капитану судна. Запросы капитанов также были учтены. В залы, где сидела "белая кость" - капитаны и их помощники, - кочегаров и прочую матросню не пускали. Во время проверки Гольдштейн честно признал все факты "антисоветских методов работы", включая и "зазывание моряков в отдельные кабинеты", и "физическую связь"¹⁰.

В полном гнева письме "Моё впечатление о Торгсине" некто Джонс, посетивший Одесский порт, писал о хозяйстве Гольдштейна: "Я знаю, что главной функцией Торгсина является сбор валюты для выполнения пятилетнего плана. Вольность операций Торгсина даёт впечатление первоклассного публичного дома в капиталистических странах... Когда шипчандлер первый раз пришёл на наш пароход, он сказал морякам, что девочки в кафе ожидают их... Одна девушка, тёмная на вид, и которая в поведении не уступила бы барной служанке, выделялась своим поведением среди других. Я думаю, что она хорошо оправдала себя, завлекая моряков и продавая им шампанское для большого сбора денег для выполнения пятилетнего плана, но она оправдала себя и в другом виде: она объясняла нескольким морякам систему, как доставать рубли. Она говорила, что нужно покупать сигареты "Москва" по 10 коп. (золотом) в кафе и продавать их на улице хулиганам по 3 руб. Когда подходишь к дверям Торгсина, всегда там можно видеть молодых хулиганов, которые останавливают моряка и просят его, чтобы он им купил сигарет.

Товарищи, я считаю, что это возмутительно. Может быть, валюта для пятилетки, но это действует на рабочих города Одессы. Каждый моряк может пробыть здесь с прихода парохода до его ухода и не узнать о существовании пятилетнего плана, о соцстроительстве, о положении советских моряков, рабочих и т. д. В Торгсине нет ни одной открытки, ни одной карточки с изображением соцстроительства и т. д., которые дали бы возможность узнать об индустриализации Советского Союза"¹¹.

В декабре 1932 года некто товарищ Россетти, разделяя возмущение Джонса, сообщал: "В других портах Чёрного моря проститутки и полупроститутки многочисленны, но здесь, в Одессе, их тысячи, и среди них имеется тайная организация с разделением труда и поля действия. Проститутки имеют даже разрешение на вход в порт, на суда, а несколько десятков привилегированных составляют красу и гордость бара, представляющего собой настоящий публичный дом... В конце концов проститутки нам говорят: вы работаете для клуба (интерклуб моряков. - Е.О.), а мы для бара и для Торгсина; клуб - политическое учреждение, Торгсин и бар - советские учреждения, разрешённые (подчёркнуто мной. - Е. О.) дома терпимости"¹².

Кто вы, защитники валютного экстремизма?

Разрешённые? Кем? Анализ архивных материалов позволяет сказать, что одно из главных валютных ведомств страны, Наркомфин, в целях получения валюты ратовало за развлечения в портах¹³.

"Нравы местной власти слишком строги, - сетовал член главной коллегии НКФ Рейхель, - нужны развлечения, музыка, кегельбан и пр.". Валютный экстремизм портовых торгсинов процветал при содействии или бездействии милиции и местных ГПУ¹⁴. Уже упоминавшийся Россетти из Одессы писал в 1932 году: "Однажды я арестовал двух проституток, избивавших нашу активистку на центральной улице, обвиняя её перед моряками в том, что она работает в клубе в качестве консульского шпиона. В милиции мне заявили, что проститутки занимаются своим ремеслом, чтобы заработать несколько копеек, и что я ошибаюсь, если думаю, что милиция может вести борьбу с проституцией"¹⁵.

Местные власти, как и директора портовых торгсинов, оправдывали своё бездействие в борьбе с проституцией необходимостью добывать валюту для пятилетки. Однако, по признанию самих же работников Торгсина, доходы от портовой торговли были ничтожны¹⁶, например, выручка бара в Батумском порту в 1931 году составляла от 25 до 50 рублей в день. За всё время работы портовые торгсины дали государству около 10 млн рублей¹⁷.

Очевидно, немало валюты от проституции и спекуляции утекало в карманы директоров-гольдштейнов, сутенёров и на поддержание хороших отношений с местной администрацией. ГПУ, видимо, имело свой интерес в торгсиновских притонах, используя проституток и спекулянтов для сбора информации среди иностранцев. Спаивание и интимные услуги кёльнерш, по словам Гольдштейна, служили делу "политической и разведывательной работы". Не покровительство ли местного ГПУ объясняет его спокойствие, и случайно ли, что начатый интерклубом ещё в 1931 году шум вокруг хозяйства Гольдштейна не дал результатов вплоть до 1934 года? И другие шипчандлеры прикрывали свои не вполне советские действия именем ГПУ¹⁸. По свидетельству одного из документов, ГПУ "советовало" проверяющим и недовольным не ходить в Торгсин¹⁹.

В документах есть упоминания о том, что местные партийные организации "противились расширению" торгсиновских баров из-за процветавшей в них проституции²⁰. Противились, но не закрывали, так как несли ответственность за выполнение валютного плана своего региона. Местные советские и профсоюзные организации также бездействовали. Следует сказать, что и правление Торгсина в Москве довольно долго не предпринимало решительных мер против валютного экстремизма портовых торгсинов.

Одесский порт. Фото: из архива журнала "Родина"

Зачем резать курицу, несущую золотые яйца? В портовых торгсинах мечты о создании нового мира разбивались о власть чистогана.

В январе 1933 года в ответ на шум, поднятый Интернационалом моряков вокруг порядков в Одесском порту, зампредседателя Торгсина Бошкович всего лишь предлагал управляющему Одесской конторой "принять ряд оздоровительных мероприятий, могущих обеспечить поступление инвалюты, не дискредитируя при этом наше учреждение". И добавлял: "Мы, конечно, не можем отказаться от извлечения инвалюты от иностранных моряков и капитанов, в силу чего и пошли на организацию такого бара"²¹.

В феврале 1933 года председатель правления Торгсина Сташевский в директивном письме местным конторам предлагал провести в портах опять-таки лишь частичные меры - заменить обслуживающий персонал баров работниками- мужчинами и не открывать там горячих кухонь, ограничившись продажей исключительно холодных закусок²². Его требование "не отказываться от максимума извлечения инвалюты от иноморяков" предопределило провал частичных "оздоровительных мер" в борьбе с валютным экстремизмом портовых торгсинов.

Война миров

Единственной организацией, которая объявила портовым торгсинам войну, были интерклубы моряков. Но лекции о преимуществах социализма и бедный буфет слабо привлекали моряков. Пустующие интерклубы вынуждали политработников действовать. Совбюро Интернационала водников забрасывало тревожными письмами ВЦСПС и Профинтерн, требуя призвать зарвавшийся Торгсин к "советскому порядку". Война интерклубов против портовых торгсинов - проявление конфликта революционных идеалов и реалий валютного экстремизма.

Благодаря поднятой интерклубами шумихе, дело о проституции и спекуляции в портовых торгсинах достигло партийных верхов²³. В 1933 году ЦКК РКИ обсуждал методы работы портовых баров. В апреле 1933 года наконец-то последовали радикальные меры. Замнаркома внешней торговли Логановский приказал местным отделениям Торгсина ликвидировать бары и буфеты, оставив в портах только магазины²⁴. Бары и буфеты теперь могли работать только при интерклубах под присмотром политработников.

Летом 1933 года пришла очередь Гольдштейна и других "бывших" и "чуждых", работавших в системе Торгсина. В рамках общей кампании по чистке торгсиновского аппарата, проводившейся по решению Президиума ЦКК и Коллегии НК РКИ, Сташевский приказал портовым конторам уволить всех бывших торговцев, кулаков, административно высланных, меньшевиков, эсеров, бывших троцкистов, дворян, полицейских, лиц духовного звания, лишённых избирательных прав и осуждённых за уголовные преступления. Председатель требовал принять меры к тому, чтобы "вычищенные не попали на работу в другие участки системы Торгсин". Интересна последняя ремарка в его письме о том, что приказ об увольнении не распространялся на административно высланных и работавших под контролем ГПУ²⁵.

Замирение Торгсина и Совбюро Интернационала моряков было оформлено генеральным договором, по которому Торгсин обязался обеспечивать культурную торговлю в портовых интерклубах. Однако сохранявшиеся в Торгсине методы "раскрутки" клиентов вновь и вновь вызывали нарекания интернационалистов. В конце 1935 года завинтерклубом в Потийском порту некто Вилкс жаловался в НКВД: "Англичане меня ругают, что это за безобразие, когда человек, придя с моря, не может получить стакан пива... им чуть ли не говорят "Пейте водку"... Ввиду этого большинство моряков-англичан ушли из клуба искать себе проституток". Не было, по словам Вилкса, в торгсиновском буфете и других дешёвых товаров: лимонада, безделушек-сувениров, "которые моряки всех стран покупают ради шутки". "Думают, - в сердцах писал он, - что можно торговать только мехами и тканями, а чтобы человек мог купить себе напиться воды, этого нет"²⁶.

С закрытием торгсиновских баров валютная проституция в портах не прекратилась. Шипчандлеры продолжали исполнять роль сводников-сутенёров, отправляя по просьбе иностранных моряков проституток на пароходы²⁷. Портовый работник Торгсина, некто А. И. Майоров, в докладной записке Логановскому в декабре 1934 года сообщал, что старший шипчандлер Новороссийска Кумантарос отправил проституток на пароходе в Мариуполь "по телеграмме двух греков с иносудна". В той же записке он писал, что большинство шипчандлеров занимались сводничеством и поставляли капитанам проституток. Но валютные доходы от торговли телом теперь шли не на дело индустриализации, а в частные карманы. Идейно-политические принципы в деле о проституции в портовых торгсинах после вмешательства высшего руководства страны с запозданием, но всё же взяли верх над валютными интересами индустриализации.

• _{1. В Торгсине шипчандлерством руководил Портовый сектор, позднее реорганизованный в Портовый директорат. РГАЭ. Ф. 4433. On. 1. Д. З.Л. 51, 82.}
• _{2. Гратификационные не должны были превышать 5% стоимости заказа, они выплачивались как деньгами, так и товарами Торгсина. РГАЭ. Ф. 4433. On. 1. Д. 5. Л. 54, 96; Д. 73. Л. 118.}
• _{3. Там же. Д. 73. Л. 30.}
• _{4. Одной из обязанностей интерклубов в советских портах было привлечение иностранных моряков в профсоюзные и другие общественные организации. Политработников интерклубов беспокоило, что отсутствие денег на руках у моряков мешало выполнению этой задачи - при вступлении нужно было платить взносы в валюте, а она оставалась запертой на пароходе. РГАЭ. Ф.4433. On. 1. Д. 73. Л. 13 об.}
• _{5. Там же. Л. 41.}
• _{6. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 35. Л. 104.}
• _{7. Там же. Л. 105-106 (Херсон, Николаев, Феодосия, Одесса). РГАЭ. Ф. 4433. On. 1. Д. 73. Л. 29-30 (Одесса), 107 (Мариуполь). Найденные мной материалы о проституции в торгсинах относятся к черноморским портам, но думаю, что этим пороком страдали и северные, и восточные порты.}
• _{8. РГАЭ. Ф. 4433. On. 1. Д. 73. Л. 24. Письмо подписали моряки судовых комитетов пароходов "Мари Лемос" и "Волгас".}
• _{9. Гольдштейн и его притон в Одесском порту стали предметом специального разбирательства на объединённом заседании работников ВЦСПС, ИМПРа, ЦК водников, Торгсина, "Отеля" и "Интуриста" в январе 1933 года. Дело было передано в ЦКК РКИ. РГАЭ. Ф. 4433. On. 1. Д. 73. Л. 16.}
• _{10. Там же. Л. 13.}
• _{11. Там же. Л. 41-42.}
• _{12. Речь идёт о баре Всесоюзного общества "Отель". Там царили те же порядки, что и в барах Торгсина.}
• _{13. Осенью 1931 года член главной коллегии НКФ Рейхель сетовал на то, что в некоторые портовые кафе не пускают женщин и пьют исключительно в мужском обществе. РГАЭ. Ф. 4433. On. 1. Д. 20. Л. 187.}
• _{14. Милиция в то время находилась в ведении ОГПУ.}
• _{15. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 35. Л. 105.}
• _{16. РГАЭ. Ф. 4433. On. 1. Д. 5. Л. 245.}
• _{17. Данные за 1931 год отсутствуют, но, исходя из последующих показателей, вряд ли превышала 1 млн руб. В 1932 году портовая торговля Торгсина принесла 1,4 млн руб., в 1933 - около 2 млн, в 1934 - 2,6 млн, в 1935 году - 2,7 млн руб. РГАЭ. Ф. 4433. On. 1. Д. 132. Л. 123; Д. 133. Л. 103; Д. 154. Л. 90. Объёмы портовой торговли росли незначительно, а их доля в общей сумме валюты, которую советскому руководству удалось получить через Торгсин, оставалась низкой, порядка 3-3,5%. Важно и то, что значительную часть портовых доходов Торгсина составляла не реальная валюта от обслуживания иностранных судов, а экономия государственных валютных средств за счёт снабжения советских судов загранплавания отечественными товарами.}
• _{18. РГАЭ. Ф. 4433. On. 1. Д. 73. Л. 13; Оп. 1.Д. 164. Л. 27.}
• _{19. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 35. Л. 105.}
• _{20. РГАЭ. Ф. 4433. On. 1. Д. 5. Л. 245.}
• _{21. Там же. Д. 73. Л. 2.}
• _{22. Там же. Л. 20.}
• _{23. Совещание работников 13 интерклубов в сентябре 1931 года, а также их совещания 10 и 11 января 1933 года, проведённые с участием представителей ВЦСПС, ЦК Союза водников, Торгсина, объединений "Отель" и "Интурист", требовали, чтобы "партийные директивные органы", то есть ЦК, наконец вмешались и положили конец безобразиям в советских портах. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 35. Л. 106.}
• _{24. Об отрицательном отношении Логановского к методам работы портовых торгсинов свидетельствуют также пометки на полях и резолюция, сделанные на рапорте А. И. Майорова, портового работника Торгсина. Девять страниц его рапорта представляют описание беспорядков в портовых торгсинах. РГАЭ. Ф. 4433. On. 1. Д. 162. Л. 23-31.}
• _{25. Там же. Д. 152. Л. 22-23,30.}
• _{26. Там же. Д. 164. Л. 82.}
• _{27. Там же. Л. 25-26.}