"Непрерывная борьба из-за квартир…"

На территории более 27 гектаров разместились высшие органы государственной власти и управления и поселились на постоянное проживание руководители государства, работники госучреждений, сотрудники кремлёвской комендатуры, военнослужащие подразделений, обеспечивающих охрану Кремля, и многие другие.

После приезда 11 марта 1918-го в Москву несколько первых дней Ленин жил в гостинице "Националь", откуда 19 марта он переехал в Кавалерский корпус Кремля, где не прожил и десяти дней. 28 марта он с женой Н. К. Крупской и сестрой М. И. Ульяновой занял квартиру № 1 на 3 этаже в бывшем Сенате (здание Судебных установлений).

Этот уникальный памятник архитектуры, выполненный Матвеем Казаковым в стиле классицизма, стал называться зданием Рабоче-Крестьянского правительства, а после введения в середине 1920-х нумерации зданий в Кремле получил и второе название - корпус № 1. Именно в нём разместились ВЦИК и Совнарком. На территории Кремля также расположилось множество учреждений и организаций: наркомпрос, наркомюст, приёмные ВЦИК и СНК, Казачий отдел, Комендантское управление, 1-й Авто-боевой отряд ВЦИК, Особый гараж Совнаркома (впоследствии Гараж особого назначения), 1-е Московские советские пулемётные курсы и другие.

Кремль превратился в один из густонаселённых районов столицы. Уже к середине лета 1918 года там постоянно проживало более 1100 человек, из которых 450 вселилось после революции. Только в Большом Кремлёвском дворце к концу 1918-го официально прописались 59 человек. К концу 1920 года в Кремле получили прописку более 2100 человек в 325 квартирах¹.

Жители "Кремлёвского холма" заняли все хоть сколько-нибудь пригодные для проживания помещения. Это и архитектурные памятники, определившие облик современного Кремля, - Сенат, Большой Кремлёвский и Потешный дворцы, и не дошедшие до настоящего времени здания и постройки:

Малый (Николаевский) дворец, Кавалерский, Офицерский, Гренадерский, Кухонный и Синодальный корпуса, старая Оружейная палата, корпуса у Спасских ворот и у кремлёвской стены, расположенные между Боровицкими и Троицкими башнями, флигели у Спасских ворот, Боровицкая и Спасская гауптвахты. Проживали в Константиновской, Тайницкой и других башнях, во всех кремлёвских соборах и монастырях, при действующих церквях и даже в колокольне Ивана Великого. Например, в здании Рабоче-Крестьянского правительства, в котором находилась квартира Ленина, 262 жильца занимали полуподвал.

Главной улицей в Кремле стала Дворцовая, или, как её переименовали большевики, - Коммунистическая.

Она отличалась особенной прелестью и уютом, до 1929 года её украшали чугунные газовые фонари, заменённые впоследствии электрическими. Если следовать по этой улице от Троицких ворот, то справа начинались дома, примыкающие к Потешному дворцу, а на левой стороне находился Кавалерский корпус. В разные годы здесь жили Сталин, Троцкий, Зиновьев, Ворошилов, Цюрупа, В. Бонч-Бруевич, Калинин, Молотов, Микоян и другие. Кавалерский корпус соседствовал с Большим Кремлёвским дворцом. До революции во дворце в специальных служебных помещениях проживали дворцовые служащие, но с появлением новой власти заселили практически все пригодные для жилья дворцовые помещения, в том числе и часть представительских и собственных императорских апартаментов. Вот список только некоторых, наиболее заметных жильцов. В Детской половине дворца находились квартиры семей Свердлова, Рыкова (1919-1924), Осинского; на Собственной половине - Клары Цеткин, в Белом (Фрейлинском) коридоре поселились Каменев, Д. И. Курский, С. Д. Петропавловский, Г. С. Сосновский, Демьян Бедный; в жёлтом коридоре - Менжинский. Дзержинский с супругой прописались в нижних апартаментах дворца; так называемые верхние апартаменты дворца - 2-й этаж - занимал Луначарский; 3-й - Радек и Стасова. В 1920 году в БКД официально создаётся "жилая половина".

Состав кремлёвских жильцов часто менялся - кто-то приезжал, кто-то съезжал, квартиры постоянно перераспределялись.

По свидетельству Троцкого, проблемы здешних обитателей ничем не отличались от тех, что за кремлёвскими стенами: "В Кремле, как и по всей Москве, шла непрерывная борьба из-за квартир, которых не хватало"². Претензии на помещения предъявляли и многочисленные учреждения. В этом отношении особенно красноречива просьба наркомата юстиции "об отводе в Кремле сорока комнат для надобности"³.

Кстати, здесь без энтузиазма относились к идее платы за проживание на его территории. Первоначально все жители Кремля, независимо от занимаемой должности, обязаны были платить 50 процентов стоимости квартирной платы и коммунальных услуг.

Для членов ВЦИК, Совнаркома и членов коллегий наркоматов была установлена особая норма: "в размере 10 % с заработка семьи; с семейных, имеющих на руках нетрудоспособных и малолетних, а также рабочих и служащих оплату за пользование квартирой установить в пониженном размере, в зависимости от их заработка". Несмотря на скидки, и среди этой категории существовали злостные неплательщики. Например, председатель Моссовета Каменев неуплату им квартплаты погасил своим решением ВЦИК⁴.

В начале 1926 года ВЦИК и вовсе освободил высокопоставленных жильцов от квартплаты. В записке, послужившей основанием для этого решения, читаем: "По зданиям Кремля недобирается ежемесячно 7956 руб. 97 коп. Принимая во внимание, что ответственные работники, проживающие в зданиях Кремля и прочих домах Советов, пользуются лишь теми минимальными удобствами, которые необходимы им по роду и исключительной ответственности их работы, и имея в виду, что оклад их содержания ограничивается установленными на этот предмет пределами, ставить вопрос о взимании с указанных работников квартплаты по ставкам Моссовета не представляется возможным"⁵.

С приездом большевиков от размеренного кремлёвского быта прошлых столетий не осталось и следа. В рабочие дни Кремль особенно преображался, жизнь кипела. Количество советских служащих вместе с постоянно проживавшими людьми доходило до пяти тысяч человек. Кроме этого, ежедневно в Кремль приходили многочисленные посетители. Только за 1919 год комендатура выселила из Кремля более 1000 человек, прописав в него четыре сотни новых жителей.

В то время в кремлёвских учреждениях работало 2238 человек, на пулемётных курсах, курсанты которых охраняли территорию, училось более 1200. Ежемесячно для прохода к проживающим в Кремле и посетителям учреждений выписывалось в среднем 4000 пропусков. Всего за 1919 год пропусков было выдано более 40 тысяч⁶.

Быт кремлёвских обитателей нёс на себе отпечаток царящей повсюду разрухи. Приехав в Москву, советское руководство застало свою новую резиденцию в плачевном состоянии. Последние ремонтные работы проводились в Кремле к юбилейным торжествам 1912-1913 годов, а революционные события довели его состояние до крайности. Самые драматичные дни пришлись на 27 октября - 3 ноября 1917-го, когда развернулись уличные бои, а Кремль подвергся артобстрелу. Пострадали практически все кремлёвские соборы, церкви, здания, стены и башни. Треть окон стояла без стёкол, кругом разбитые тротуары, сломанные решётки, разбросанные ящики, доски, мусорные кучи. Положение обострялось эпидемиями. Санитарное состояние особенно усугубилось после массового заселения. Небольшой отрывок из "Предписаний для жителей Кремля", подписанных управляющим делами СНК В. Бонч-Бруевичем 14 октября 1918 года, более чем красноречив: "…грязь на дворах и площадях, домах, лестницах, коридорах и квартирах ужасающая. Мусор от квартир не выносится неделями, стоит на лестницах, распространяя заразу. Лестницы не только не моются, но и не подметаются. На дворах неделями валяется навоз, отбросы, трупы дохлых кошек и собак. Всюду бродят бездомные кошки, являясь постоянными носителями заразы. В городе ходит "испанская" болезнь, зашедшая и в Кремль и уже давшая смертные случаи.

Болезнь эта требует соблюдения особой чистоты как на улицах, во дворах, на лестницах и помещениях…"⁷

Санитарная обстановка в Кремле достигла критической черты к началу 1919-го. Проведённый специальной комиссией осмотр здания Рабоче-Крестьянского правительства показал, что даже состояние кабинета Ильича, не говоря уже обо всём здании, не выдерживало критики: "В кабинете тов. Ленина также чистота весьма недостаточна, на шкафах, печках и на листах пальм, находящихся в кабинете, масса пыли и по углам у потолка затянуто паутиной"⁸.

Переломить ситуацию могли только крайние меры. "Санитарные правила для жителей Кремля", подписанные самим Лениным и наркомом здравоохранения Н. Семашко, включали в себя всего несколько пунктов и по сути предписывали элементарные правила гигиены: "Соблюдать личную чистоту и в помещениях". Одно из основных положений обязывало всех вновь приезжавших в Кремль "вымыться в бане и сдать свои носильные вещи дезинфектору". Игнорирование правил грозило немедленным выселением из Кремля и преданием суду "за нанесение общественного вреда"⁹. Тогда же, в феврале 1919 года, приняли решение о создании Санитарного управления Кремля, которое разместилось в Вознесенском монастыре.

Ещё одну серьёзную опасность представляли пожары. Основной столичный склад с боеприпасами - Московский артиллерийский - находился в Арсенале Кремля. Арт-склад вызывал справедливое беспокойство комендатуры Кремля. Но поскольку артиллерийский склад в Арсенале находился в ведении московского окружного артуправления, то оно, а не комендатура Кремля, контролировало допуск на его территорию.

Добиться вывода хранилища боеприпасов удалось только в конце 1921 года.

Не обошёл Кремль стороной и дефицит продовольствия. Красноречива записка от 14 июня 1918 года коменданту П. Д. Малькову из Управления делами СНК. "Прошу Вас отпустить для необходимого питания Н. К. Ульяновой сколько найдётся возможным крупы".

Решалась проблема всеми возможными способами. Так, 8 августа 1919 года Оргбюро ЦК РКП(б) по предложению Ленина приняло решение о выплате членам коллегий наркоматов и ответственным работникам "в виду тяжёлого продовольственного положения их и прямого голодания их и их семей" единовременного пособия в размере 5 тысяч рублей. Также предписывалось повысить им содержание, переведя на высшие оклады "как особо необходимых и выдающихся специалистов". 18 августа было утверждено "положение о выдаче обедов в столовой СНК семьям сотрудников, имевших право пользоваться обедами, но не проживавших в Кремле"¹⁰.

Хозяйственную неразбериху тех лет красноречиво отражает такой эпизод. В Тайницком саду, недалеко от Константино-Еленинской церкви находились дровяные сараи.

Когда в декабре 1919-го начались сильные морозы, обнаружилось, что из сарая наркомпроса пропали дрова. После выяснения обстоятельств оказалось, что дрова забрал ВЦИК и по указанию Калинина их вывезли в корпус № 1. Возмущённый Луначарский вынес вопрос о краже дров на заседание Совнаркома. Решили так: Калинин дрова не возвращает, ведь они пошли на отопление здания правительства. Наркомпрос же получил от СНК 3 млн рублей на покупку дров. В ходе разбирательства выяснился ещё один любопытный эпизод: Луначарский не смог объяснить, почему дрова, предназначенные, как оказалось, для отопления Московского университета, хранились в Кремле, а не на Моховой улице.

К началу 1920-х годов в Кремле формируется чёткий внутренний порядок. За охрану и безопасность территории отвечала комендатура. Она была создана ещё до переезда сюда большевиков. Первое время коменданту пришлось решать самые разные проблемы, начиная от выселения прежних кремлёвских жильцов и бытового обеспечения советского руководства и кончая самыми неожиданными заданиями. Так, например, именно коменданту Кремля Малькову было поручено расстрелять Фанни Каплан, совершившую покушение на Ленина. Кстати, несколько дней она находилась под арестом в полуподвальном помещении под квартирой Свердлова на Детской половине БКД.

Сразу после переезда из Петрограда охрану кремлёвской территории осуществляли отряды латышских стрелков. Но к осени 1918 года все боеспособные части необходимы были на фронте. В ходе обсуждения дальнейшей организации охраны Кремля выявились две тенденции: поручить эту задачу части с постоянным составом или же с временным. В итоге на этом этапе возобладала последняя точка зрения, и на кремлёвские караулы заступили курсанты 1-х Московских советских пулемётных курсов. После окончания Гражданской войны курсы были реорганизованы в 1-ю Советскую Объединённую военную школу имени ВЦИК, курсанты которой несли службу в караулах Кремля до середины 1930-х.

После левоэсеровского мятежа в дополнение к имеющимся караулам комендатуры выставили специальный караул ВЧК. В Кремле сложилась необычная ситуация. Два вооружённых караула - один от чекистов, подчинённый Дзержинскому, другой, подчинявшийся коменданту Кремля, - обеспечивали безопасность в одних и тех же местах. Задача сотрудников Оперативного отделения при Президиуме ВЧК состояла в охране квартиры Ленина в корпусе № 1, а с января 1920 года и квартиры Троцкого (№ 5) в Кавалерском корпусе. Такая организация охраны была источником многочисленных межведомственных трений. О накале ситуации свидетельствует тот факт, что только с октября по декабрь 1919-го Мальков четыре раза обращался с просьбой об освобождении его от должности коменданта Кремля¹¹. Важным шагом в разрешении этой ситуации стало принятия первого положения "О коменданте Московского Кремля" 1919 года. В нём подтверждалось, что комендант всецело зависит и подчиняется исключительно Президиуму ВЦИК, а все войсковые части, находящиеся в Кремле, полностью подчиняются ВЦИК. Согласно этому документу, в ведении коменданта находились Кремль, дома Советов (с № 1 по № 4), Большой театр.

В апреле 1920 года должность коменданта Кремля занял Р. А. Петерсон. В апреле 1921-го был введён новый штат управления комендатуры в количестве 63 человек. В состав комендатуры входили военнослужащие и лица гражданского персонала, из них три десятка входили в канцелярию и строевое отделение, семь человек обслуживали телефонную станцию. У коменданта также в подчинении находился заместитель, четыре дежурных помощника по Кремлю (один из них комендант Большого театра), три самокатчика-курьера, завхоз, журналисты, уборщики при караульных помещениях и гауптвахте. Ежедневно от 1-й Советской объединённой военной школы в Главный караул и ночной дозор заступал 121 человек¹².

В 1920-е годы число кремлёвских жителей достигло максимума, сложились свои особенные традиции и правила жизни. Все живущие в Кремле обязаны были сообщать в комендатуру о лицах, остающихся у них ночевать, а комендант имел право обхода квартир в любое время суток. Исключений не было даже для членов ВЦИК.

Территория Кремля приводилась в порядок, не последнюю роль в этом сыграли регулярные субботники и воскресники. Участие в них для кремлёвских жителей было обязательным, злостным прогульщикам грозили не выдавать дрова по льготным ценам. По воспоминаниям дочери Петерсона Ирины Рудольфовны, её отец большое внимание уделял благоустройству территории. Именно при нём в Кремле и вдоль стен на Красной площади появились знаменитые голубые ели.

В 1924 года МОГЭС, при деятельном участии комендатуры, разработал проект электроосвещения. Предполагалось оснастить электрическими фонарями весь внешний периметр Кремля. Непосредственно на территории планировалось: проходы по кремлёвской стене осветить из расчета 1 лампочка на 15 сажень; установить фонари на всю внутреннюю площадь в количестве 140 штук, с лампами различной силы света, в Тайницком саду произвести полное освещение, в кремлёвских дворах поставить 40 фонарей. Все запланированные работы из-за отсутствия необходимых средств удалось выполнить в полном объёме только через пять лет¹³.

В 1927 году у жителей Кремля появился бытовой газ, а в корпусе № 1 - центральное отопление. В тот год Кремль заметно обновился. К 10-й годовщине Октября перестелили булыжную мостовую на площадях у Троицкой башни, БКД, Оружейной палаты, Малого (Николаевского) дворца, на Коммунистической улице; кремлёвские площади и улицы залили асфальтом, провели шоссированную мостовую дорогу в Тайницком саду. Покрасили фасады многих кремлёвских зданий, в БКД отремонтировали два зала для приёма иностранных послов, а также провели общую уборку дворца. Всё это потребовало определённых расходов. Так, на асфальтирование улиц и площадей Кремля было потрачено 16 793 рубля¹⁴.

Приводили в порядок и жилые помещения, особенно те, в которых проживали высокопоставленные работники. Так, заведующий Административно-хозяйственным отделом ВЦИК А. Д. Метелев в конце декабря 1924 года сделал следующее предписание: "По имеющимся у меня сведениям, квартира члена Президиума ЦИК Союза ССР тов. Сталина (квартира № 12, на втором этаже Потешного корпуса - О. К.) требует в самое ближайшее время капитального ремонта, а до того немедленных предупредительных технических мер, во избежание могущих произойти каких-либо аварий…"15 А в августе 1925-го появилось распоряжение в отношении квартиры ещё одного знаменитого жильца: "Тов. Андрееву. Поручите тов. Лысенко. Срочно взять в квартире тов. Дзержинского старые ширмы и обтянуть новой материей. Дайте платяной шкаф без зеркала. Устройте ледник"¹⁶.

В пожарном отношении Кремль по-прежнему оставался уязвимым. В Кремле находилось три бензохранилища: 1-го Автобоевого отряда ВЦИК, Особого гаража, Школы им. ВЦИК. Бензохранилище 1-го Автобоевого отряда ВЦИК располагалось в основании памятника Александру II и вмещало более 1000 пудов бензина. 13 декабря 1924 года Петерсон назначил комиссию, которая признала состояние бензохранилищ "катастрофически опасным". Указывалось, что цистерны и другая тара не имели предохранительных пробок, заправка автомашин производилась около основания памятника, а "бензин носился вёдрами". Для того, чтобы упорядочить ситуацию с бензохранилищами в марте 1926 года секретариат ВЦИК постановил все бензохранилища сосредоточить в одном месте - под памятником Александру II¹⁷.

После вывода артсклада в Московскую область Кремль остался без профессиональной пожарной команды. В случае загораний действовали временные пожарные расчёты в Главном карауле, а также вызывалась городская пожарная команда. А возгорания в Кремле случались. Так, 9 февраля 1923 года в дымоходе здания советского правительства загорелась сажа. К счастью, этот пожар никаких повреждений зданию не причинил.

Больше всего возгораний случилось в 1924-м. В сентябре произошёл пожар на кремлёвском аптечном складе и в помещении кухни возле склада. Аптечный склад находился в подвальном помещении БКД, где также имелась лёдоделательная машина. У печки произошло возгорание мусора и упаковочного материала. Пожар удалось быстро ликвидировать силами городской пожарной части.

Два возгорания произошли в декабре того же года. 5 декабря - в аптеке кремлёвской больницы во время топки печи, а 12-го - в бывшей квартире Ленина. Своя пожарная команда появилась в Кремле только в августе 1926 года в составе административно-хозяйственного отдела ВЦИК.

К середине 1920-х в Кремле было всё необходимое для комфортной жизни: "…правильная постановка и организация столовых, детских садов, прачешных (так в тексте - О. К.), сушилен на кооперативных началах освободит ответственных работников и их семьи от домашних и мелочных забот, где затрачивается немало драгоценного времени и энергии как самих работников, так и их жён, которые часами проводят возле примусов за варкой пищи. Такая организация именно и должна создать тот коммунистический быт и идеал, к которому мы стремимся"¹⁸ - говорилось в справке по обследованию деятельности Управления Кремлём и домами ВЦИК.

На январь 1926 года в зданиях Кремля имелась 391 квартира (793 комнаты) общей площадью 4480 квадратных саженей, с числом жителей 1257 человек¹⁹. Среди них более 700 детей. Для них в Кремле были устроены два детских садика. В одном из них, "Красная звезда", располагавшемся в Чудовом монастыре, воспитывались 204 мальчика и девочки от 3 до 7 лет. Ясли появились в Кремле в конце 1921-го (на их оборудование было выделено 18 млн рублей), а до этого дети от 2 месяцев до 3 лет посещали ясли "Дом маленьких коммунаров" в IV Доме Советов (угол Воздвиженки и Моховой). Несколько десятков семей в Кремле имели домработниц, нянь и воспитательниц, и их дети не посещали дошкольные детские учреждения.

Ответственные советские работники, прописанные в Кремле, были прикреплены к кремлёвской больнице, остальные жители - к кремлёвской амбулатории (Коммунистическая, 8), рядом с которой размещалась аптека. Больница и аптека были организованы практически сразу после переезда руководства государства. С конца декабря 1919 года кремлёвская аптека получила постоянный штат провизоров и фармацевтов и стала работать круглосуточно.

В подвале и пристройке Гренадерского корпуса работали Кремлёвские проходные бани и прачечная. Посещать баню местные жители могли только в строго определённые дни (по расписанию, в зависимости от номера дома). В апреле 1924 года секретариат ВЦИК, по инициативе Санитарного управления Кремля и комендатуры, вынес постановление о выделении 79 646 рублей на расширение и переоборудование бань.

Однако наркомат финансов СССР пришёл к заключению, что "необходимости в расширении бань, судя по фактической пропускной способности их, не имеется"²⁰. Образцовой бани в Кремле так и не построили…

В нескольких комнатах на 1-м этаже Кухонного корпуса располагался магазин торгово-военного кооператива "Коммунист", который скорее напоминал сельскую лавочку.

Продовольственная проблема в Кремле благополучно решалась за счёт системы распределения пайков. В частности, 10 мая 1920 года Совнарком постановил: "Увеличить число пайков, назначаемых через комиссию Малого Совнаркома, на 50, доведя это число до 400 (четыреста). Из этого количества до 30 (тридцать) пайков забронировать ВСНХ...". 8 декабря 1921 года Президиум ВЦИК специально рассмотрел вопрос о "О столовых ВЦИК и СНК - о пайках членов ВЦИК" и постановил: "Предложить Наркомпроду отпускать продукты для столовых Кремля и 4 дома Советов по норме, отпускаемой до 1/XII-21 г., 4000 человек ВЦИК и 1000 человек ЦК РКП. Для выдачи ответственным работникам Республики пайков сухими "продуктами" отпускать 500 основных"²¹.

В феврале 1924-го состоялось заседание Центральной контрольной комиссии РКП(б) с вопросом о "функциях обслуживающих аппаратов ВЦИК и СНК". Среди прочего предлагалось закрытый продовольственный склад и продовольственную часть ВЦИК упразднить, а выдачу пайков, а также других натуральных выдач (машина, телефон, квартира, обстановка) всем, включая ответственных работников, прекратить. Но уже в марте было заявлено, что эти решения носили условный характер. Более того, был утверждён новый список тех, кто имел право на получение продовольственных пайков, и установлены их нормы. Норма № 1 позволяла получить на главу семьи в месяц: по 21 фунту муки и мяса, по 12 фунтов крупы и риса, по шесть фунтов колбасы и сыра, 3 фунта масла, 2 - сахару, 1 - чая, а также один кусок мыла и другое. Кроме того, на каждого члена семьи выделялся дополнительный паёк: мука - 15 фунтов, мясо - 9, рис и крупы - по 6, сыр и колбаса - по 3, и так далее.

Норма № 2 (командировочная) определяла суточное довольствие на одного человека. Туда входили: 1 фунт хлеба, полфунта колбасы или сыра, одна восьмая фунта масла и сахара, 10 штук папирос, чай, спички, мыло. По норме № 3 выделялось полфунта хлеба, по одной четвёртой фунта колбасы и сыра, по одной шестнадцатой масла, сахара и чая, полфунта кофе (на неделю).

По состоянию на март 1924 года со складов продовольственной части Кремля продукты выдавались следующим категориям лиц: членам ВЦИК и ответственным работникам, членам семей "погибших товарищей" и инвалидам. Для них существовало три списка, в которых устанавливалась норма и размер оплаты. По списку № 1 пайки выдавались по норме № 1 за плату в размере 50 процентов себестоимости. В этот список входили члены ВЦИК и ответственные работники других ведомств - всего 25 человек (С. Косиор, Шляпников, Чичерин, Тухачевский, Карахан и другие).

По основному списку № 2 пайки по собственным заявкам получали девять ответственных работников вне нормы и размера. Из них только двое - Цеткин и Троцкий - бесплатно, а остальные: Сталин, В. А. Аванесов, Калинин, Цюрупа, Курский, А. И. Свидерский, Ю. Х. Лутовинов - за плату.

По списку № 3 пайки получали семьи, потерявшие кормильца и инвалидов, как правило, бесплатно и по норме № 1 - всего 20 человек. В этом списке присутствовали: Свердловы - семья покойного председателя ВЦИК (2 пайка), Шаумяны - семья погибшего бакинского комиссара (3 пайка), Арманд - семья умершей в 1920 году Инессы Арманд (3 пайка, за плату).

При командировках ответственным работникам продукты выдавались по норме № 2. Кроме этого, по норме № 3 выдавались продукты самокатчикам ВЦИК, нарядчикам транспортного отдела ВЦИК. В столовую рабочим и шофёрам Автобоевого отряда продукты выдавались в зависимости от того, что было на складе в наличии²².

После Гражданской войны жизнь постепенно вошла в мирное русло, и у кремлёвских жителей также сложились известные традиции.

За центральной аркой Кавалерского корпуса находились Гренадёрский, Офицерский и Кухонный корпуса (сейчас на их месте Государственный Кремлёвский дворец, бывший КДС). Эти корпуса образовывали небольшой дворик, где на маленьком ледяном пятачке ставилась новогодняя ёлка, с обязательной звездой на макушке.

Центром отдыха и культуры был клуб имени Я. М. Свердлова при ВЦИК. 25 марта 1919 года президиум ВЦИК принял постановление: "Открыть в Кремле клуб ВЦИК с тем, чтобы его могли посещать все живущие в Кремле…"²³. Разместился клуб в Малом Николаевском дворце на втором этаже.

Здесь проводились собрания, лекции, показывались фильмы, работали кружки и библиотека. Например, за май 1922 года в клубе было проведено 16 лекций и докладов, семь спектаклей и концертов, три экскурсии, десять киносеансов.

Кремлёвской библиотекой, насчитывающей более 34 тысяч томов, ежемесячно пользовались более четырёх тысяч жителей Кремля. В клубе работали пять секторов: политико-просветительский, искусств, военно-производственный, физической культуры и рабфак (в объёме рабочих факультетов, существующих при университетах). В военно-производственном секторе особую популярность снискало автомобильное отделение. В группах физической культуры работали секции гимнастики, лёгкой атлетики, фехтования, футбола, плавания и гребли (только летом), бокса и джиу-джитсу. Кроме того, при клубе действовала школа ликвидации неграмотности, где в шести группах систематически обучались 99 кремлёвских служащих и часть курсантов. Общеобразовательная школа 1-й ступени, открытая в октябре 1920 года, занимала вторую половину третьего этажа корпуса № 1 и соседствовала с помещениями ВЦИК и СНК.

В зале имени Я. М. Свердлова в здании Рабоче-Крестьянского правительства для жителей Кремля устраивались регулярные киносеансы, которые пользовались большой популярностью.

С начала 1923 года заметной становится тенденция на ужесточение внутренних порядков и правил поведения. На территории Кремля появляется всё больше мест, где надо было соблюдать особые правила. Так, в одном из приказов коменданта отмечалось: "Жители Кремля выпускают детей гулять на Коммунистическую (бывшую Дворцовую) улицу. Предлагаю всем гражданам, проживающим в Кремле, выпускать детей гулять, а также и самим с ними гулять против дворца и в Тайницком парке, на Коммунистической улице ни в коем случае детей не выпускать и самим с ними по улице не гулять". 4 мая 1923 года последовало приказание "детей на концерты, спектакли, киносеансы, устраиваемые в зале Свердлова (в настоящее время Екатерининский зал корпуса № 1 - О. К.) не пропускать. Дежурному помощнику соответствующе инструктировать часовых поста". 19 мая комендант повторно, в категорической форме, дал указание: "Довожу до сведения проживающих в Кремле, что гулять по Коммунистической улице категорически запрещается"²⁴.

Приказ от 10 мая того же года ввёл ещё один запрет: "Проживающим в Кремле, как гражданским, так и военным лицам, отнюдь не разрешается ходить по откосам Тайницкого парка и по другим местам, где произрастает трава. За неисполнение сего приказа, дела о гражданских лицах будут передаваться на рассмотрение Народного суда, на военных буду накладывать дисциплинарные взыскания, в виде ареста. Дежурному по караулу, при обходах блюсти за исполнением сего приказа.

Уже наблюдаются случаи лежания на откосах Тайницкого парка, каковые кроме вреда для растений - повлекут за собой простудные заболевания. Дежурному по караулам установить строжайшее наблюдение за выполнением приказа. Всех замеченных немедленно задерживать, снимать опрос, и представлять мне при утреннем рапорте"²⁵. Пропиской кремлёвских жителей ведала специальная группа "гражданского отдела" комендатуры, велись книги прописки.

Создание в июле 1925 года комиссии ЦК РКП(б) во главе с Ворошиловым по охране ответственных работников и жилищному вопросу в Кремле и домах ВЦИК стало первым шагом по пересмотру круга лиц, имевших право проживать "за зубцами". БКД закрывался для посетителей полностью, а в Оружейную палату можно было попасть только по особому разрешению. Вслед за этим последовали первые переселения из числа тех, кому по решению комиссии не требовалось особой охраны. Эти меры носили эпизодический характер, и общее количество жителей Кремля продолжало увеличиваться: за 1926 год с 1257 до 1509 человек. По-настоящему число жильцов начало сокращаться с декабря 1927-го.

С 1 января 1926 года для прохода в Кремль был введён единый пропуск, заменивший шесть различных документов. Тогда Специальное отделение при коллегии ОГПУ организовало охрану квартир в Кремле. В апреле 1927 года комендатура выпустила новую инструкцию о порядке пропуска в кремлёвские учреждения. Категорически запрещалось пропускать знакомых и родственников, не связанных посещением по делам службы. Лица, имевшие право допуска по служебным делам в кремлёвские учреждения, не могли заказывать пропуска в Кремль в целях его осмотра или посещения кого-либо из проживавших на его территории. Не допускались лица с пакетами, посылками, большими предметами. Ежедневно к моменту окончания работы учреждений все регистрационные листы посетителей за минувший день представлялись в АХО ВЦИК, секретариаты ЦИК Союза, СНК. На следующий день регистрационные листы направлялись в Комендатуру Кремля²⁶.

В конце 1920-х годов началась трагическая страница истории Кремля: его архитектурный ансамбль понёс значительные утраты. Целый комплекс древних кремлёвских памятников принесли в жертву бытовым интересам. Ещё в 1920-м появился проект, который мог существенно изменить облик Кремля. ВЦИК принял постановление, по которому разрешалось проведение сюда трамвайной линии для подвоза дров и других грузов, и утвердил смету этого проекта. Можно предположить, что следующим этапом реализации этой идеи могло стать открытие специального трамвайного маршрута по кремлёвской территории с остановками вроде "Царь-колокол" и "Царь-пушка". Лишь отсутствие средств не позволило довести до конца этот радикальный проект²⁷.

В мае 1928 года секретариат ВЦИК под предлогом расширения площади кремлёвского сада вынес решение о сносе церкви св. Константина и Елены. Под строительство здания для Объединённой военной школы имени ВЦИК были снесены древнейшие кремлёвские монастыри, Чудов и Вознесенский, и Малый Николаевский дворец. На их месте появилось выполненное в неоклассическом стиле, сочетавшемся с расположенным рядом корпусом № 1, здание работы архитектора И. И. Рерберга. В Большом сквере, на бывшей площади Плац-парад, построили мини-стадион.

В 1932-1934 годах масштабная реконструкция прошла в БКД. Два парадных орденских зала, Андреевский и Александровский, объединили в один зал заседаний для проведения партийных съездов и пленумов, сессий Верховных Советов СССР и РСФСР. Убранство исторических залов было полностью уничтожено.

В 1933-м был разобран древнейший не только кремлёвский, но и московский храм - Спаса Преображения на Бору. На его месте возвели пятиэтажную гостевую пристройку.

На месте Красного крыльца появилась двухэтажная столовая для делегатов съездов.

В 1934 году вместо Зимнего сада оборудовали кремлёвский кинотеатр. Облик его можно реконструировать только по сохранившемуся плану и описаниям тех, кому довелось там бывать. Фотографии кремлёвского кинотеатра не сохранились. Новый кинозал, небольшой по размерам, 7,5 на 17 метров, площадью менее 130 квадратных метров, был оснащён самым совершенным для того времени оборудованием, в нём могли расположиться 20 зрителей.

Оборудованием и обслуживанием кинотеатра занимался начальник Главного управления кинофотопромышленности Б. З. Шумяцкий. После каждого кинопоказа в Кремле Шумяцкий делал записи в специальном дневнике просмотров. Из него видно, что просмотры начинались не ранее одиннадцати вечера, а чаще - уже за полночь. В основном поздним вечером в четверг, после окончания заседания политбюро ЦК ВКП(б), а заканчивались уже ночью в пятницу. Это были непростые просмотры. Именно здесь проходило обсуждение кинолент и решалась их судьба.

Был ещё один радикальный проект, который не был осуществлён. В декабре 1932 года в целях "рельефного оформления Мавзолея В. И. Ленина на общем фоне Кремля" А. С. Енукидзе предложил "окрасить в светло-серый цвет Кремлёвскую стену с внешней стороны по линии от Арсенальной до Беклемишевской башни…". По подсчётам Енукидзе, для перекраски стен требовалось 80 тысяч рублей. Сталин, Микоян, Молотов, Каганович поддержали эту идеи, как и остальные члены политбюро спустя несколько дней²⁸.

Существенные перемены происходили в этот период и во внутренней жизни Кремля.

Летом 1932 года территорию Кремля покинуло несколько автотранспортных хозяйств, среди них гараж 1-го Автобоевого отряда. В Кремле был оставлен только Гараж особого назначения "как самостоятельный особый гараж Кремля при СНК СССР"²⁹. Начальником его был назначен П. О. Удалов, личный шофёр Сталина. Спустя несколько лет вывели за пределы Московского Кремля и бензохранилище в Тайницком саду.

Неуклонно нарастали темпы выселения за пределы Кремля его жителей. Уже в 1932 году прописанными в Кремле оставались 565 человек, а в БКД, согласно книге прописке, официально был зарегистрирован только один человек (из числа обслуживающего персонала). Прежде всего территорию покидали ответственные работники, которым не полагалась охрана, семьи сотрудников, работавших в аппаратах ЦИК СССР, ВЦИК, Совнаркома, шофёры и самокатчики из кремлёвских гаражей, рабочие, сторожа.

Процесс выселения проходил непросто, желающих было немного. К примеру, Демьян Бедный въехал в Кремль ещё при жизни Ленина и первоначально занимал с семьёй из семи человек три комнаты в Белом коридоре БКД. По кремлёвским меркам, это были вполне приемлемые условия. Однако поэт выражал недовольство и заваливал комендатуру и властных жильцов бесконечными просьбами, ссылался на то, что "плохие жилищные условия" и отсутствие отдельного рабочего кабинета не позволяют ему работать в полную мощь. В своём обращении к Троцкому по этому вопросу летом 1920 года он заявил: "Моисей как-то ударил по скале палкой, и из скалы брызнула живая вода. Вы меня осенью и зимой ударите партийной палкой десять раз, и ни черта из меня не брызнет. Или брызнет вода, а нужны боевые стихи"³⁰. Однако усилия Демьяна не увенчались успехом. Только в конце 1920-х его переселили в более комфортабельные нижние апартаменты дворца.

А в 1932 году стихотворец привлёк к себе внимание громкими семейными скандалами с рукоприкладством. Частная жизнь кремлёвских обывателей даже самого высокого ранга в условиях "высокой плотности населения" не была секретом. В случае с поэтом, его поведение стало предметом обсуждения Комиссии партийного контроля, на которой его подвергли порицанию. Именно недостойное поведение формально послужило причиной выселения Бедного из Кремля, о чём в книге прописки была сделана запись: "убыл в Москву 19/V-33 г.". Кстати, переехал дебошир в знаменитый "Дом на набережной" (Серафимовича, 2), представлявший собой целый жилой комплекс с передовой для своего времени инфраструктурой.

Действительно массовые выселения начались с 1935 года, когда развернулось "кремлёвское дело", коснувшееся всего руководства Управления коменданта Московского Кремля (УКМК), в том числе коменданта Петерсона, и десятков рядовых сотрудников аппаратов госучреждений. К июню 1935-го в Кремле осталось только 374 жителя (102 семьи), не считая охраняемых лиц и их семей, а также начальников подразделений охраны, личной охраны и части обслуживающего персонала. В эту цифру также не вошли военнослужащие, проживавшие в офицерском общежитии и семейном общежитии в Арсенале. К январю 1936 года помимо охраняемых и указанных выше категорий лиц в Кремле проживало уже 92 семьи (301 человек). Закономерным следствием "кремлёвского дела" и последовавших за ним громких политических процессов стала коренная ротация высокопоставленных жильцов.

Последовательно были выселены потерпевшие поражение в партийной борьбе лидеры оппозиции: Каменев (с ноября 1918 года проживал с женой и сыном в комнатах № 13, 14 в Белом коридоре БКД), Бухарин (с отцом Иваном Гавриловичем был выписан в апреле 1937-го в связи с арестом), Рыков (вместе с женой и дочерью жил в Кремле с января 1919 года сначала на детской половине БКД, позже в верхних и нижних апартаментах до сентября 1936-го). Всего в 1936-1939 годах из Кремля было выписано 463 человеке. В новую книгу прописки были перенесены сведения о 31 человеке.

Наблюдался и обратный процесс. В середине тридцатых годов получил квартиру в Кавалерском корпусе секретарь ЦК ВКП(б) Андреев, в Синодальном корпусе нарком внутренних дел Ежов, после назначения первым секретарём Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) временно останавливался в специально выделенной для него квартире в Кавалерском корпусе Жданов.

В 1930-х поменять место жительства пришлось и Сталину. После трагической гибели жены в 1932 году он тотчас покинул квартиру в Потешном корпусе. Это было их не первое место жительства в Кремле, генсек сменил пять адресов на кремлёвской территории.

Сталин прописался уже через несколько дней после переезда советского правительства в Москву в марте 1918-го и получил помещение на 2-м этаже Кавалерского корпуса. Вместе с ним в Кремль переехали Надежда Аллилуева и её семья. В первой квартире Сталин и Аллилуева прожили недолго, вскоре уехали в Самару. Следующим местом их жительства стал Фрейлинский коридор БКД.

В январе 1921 года, благодаря содействию Ленина, супруги смогли переехать в более комфортные помещения в Потешном дворце (квартира № 1 на 3-м этаже), в которой ранее проживала Инесса Арманд. Чуть позже они заняли квартиру № 12 в соседнем Потешном корпусе, именно здесь Аллилуева покончила с собой. Тяжело переживавший смерть жены Сталин сначала переехал в Потешный дворец, в квартиру на 3-м этаже, а спустя несколько лет для него оборудовали квартиру на первом этаже в здании Рабоче-Крестьянского правительства. Но Сталин большее предпочтение отдавал новой даче в Волынском ("Ближняя дача"), построенной после смерти Аллилуевой.

По мере освобождения Кремля от жильцов расширялась его представительская функция. В 1920-е годы советский протокол только зарождался и кремлёвские жители лишь изредка сталкивались с "официозом".

В 1930-е в постоянную практику кремлёвской жизни входят официальные приёмы. Только с октября 1932 по май 1941 года в Кремле прошло более 70 ставших известными различных официальных и неофициальных приёмов, встреч, деловых и праздничных завтраков, обедов, ужинов с личным присутствием Сталина³¹. Первое упоминание о проведении такого мероприятия относится к 1925 году. Для организации обеда в БКД 1 мая из сервизной кладовой дворца было выдано: рюмок 850 штук (бой - 24 штуки), фужеров Бородинской грани 297 (бой - 6), фужеров широкой грани 350 (бой - 12), фужеров Бахметьевской грани 202 штуки³². Эту дату можно взять за точку отсчёта официальных государственных приёмов в Кремле. Первый же торжественный новогодний ужин с членами политбюро и правительства в БКД впервые зафиксирован по случаю встречи 1936 года.

В Кремле организовывались торжества и по случаю крупных юбилейных дат. В 1929 году широко отмечалось 50-летие Сталина.

Особенным размахом отличался его следующий 60-летний юбилей: праздничный приём в БКД продолжался 8 часов в ночь на 22 декабря 1939 года в Большом Кремлёвском дворце. Аналогично отмечались 50-летие Молотова в марте 1940-го и 60-летие Ворошилова 4-5 февраля 1941-го, в честь которого ужин был устроен в Екатерининском зале³³.

К середине 1930-х центральная часть БКД освободилась от жильцов. Для проживания осталась только детская половина, имевшая отдельный вход, верхние и нижние апартаменты. Остались здесь жить семьи Ворошилова в верхних апартаментах дворца (с 1926 года) и Кагановича, вселившихся в июле 1931-го на детскую половину БКД.

Параллельно из Кремля вывели большое количество различных учреждений: приёмные и канцелярии наркоматов и других ведомств; многочисленные комиссии ЦИК СССР и ВЦИК, различные комитеты, а также столовую для сотрудников. Оставались личные секретариаты, управделами и некоторые отделы. Из кремлёвского Арсенала выводились все мастерские, гражданский отдел УКМК.

Летом 1935-го Кремль покинула Объединённая военная школа имени ВЦИК. Ещё раньше курсантов постепенно стали заменять на постах войсковыми подразделениями. Охрана кремлёвской территории была возложена на батальон специального назначения, который 8 апреля 1936 года был реорганизован в Полк специального назначения.

Одна из последних крупных волн выселений относится к 1938-1939 годам, когда политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о переселении из Кремля командного и начальствующего состава УКМК и всех вольнонаёмных рабочих и служащих. На территории разрешалось остаться только "командирам, военкомам и начальникам штабов полка специального назначения и отдельного командирского батальона, начальнику военной пожарной команды, командиру химического взвода, начальнику отдела службы управления коменданта, начальнику особого отделения НКВД и начальнику телефонной станции Кремля"³⁴.

Тогда ещё сохранялась практика проживания в Кремле комендантов, руководителей личной охраны и некоторых представителей обслуживающего персонала.

Обстановку последних предвоенных лет отражает эпизод, невольным участником которого оказался Молотов. Ранним утром 29 октября 1939 года, когда он поднимался на лифте в свою квартиру, тот неожиданно остановился и простоял между 1-м и 2-м этажами 40 минут. Разбирательство по этому факту велось под прямым контролем наркома внутренних дел Берии, который доложил о результатах лично Сталину. Причиной остановки стали ремонтные работы, предварительно согласованные с супругой Молотова П. С. Жемчужиной, которая назначила их на 5 часов утра. Однако начальник эксплуатационно-технического отдела УКМК инженер Г. С. Матюхин, производивший переключение электропитания лифта, начал работы раньше указанного срока в 4 часа 25 минут. За нарушение данного ему указания Матюхин был арестован…

Закономерным завершением становления предвоенного порядка жизни в Кремле стало утверждение 20 января 1939 года обновлённого положения о УКМК (в 1936-м оно перешло из ведения наркомата обороны СССР в Главное управление государственной безопасности НКВД СССР).

Согласно положению, назначение комендатуры заключалось: в организации и осуществлении охраны членов ЦК ВКП(б), членов Правительства, членов Президиума Верховного Совета СССР и РСФСР при их нахождении на территории Кремля и на Красной площади во время парадов, демонстраций и т.п.; в организации и осуществлении охраны правительственных учреждений, помещающихся в Кремле; в обеспечении порядка на территории Кремля. В положении специальным параграфом закреплялось, что комендант "персонально отвечает за безопасность членов ЦК ВКП(б) и Правительства при их нахождении на территории Кремля".

Круг непосредственных обязанностей коменданта оставался широким: организация, руководство и повседневный контроль всех видов (войсковая, противопожарная, противохимическая) охраны Кремля и правительственных учреждений, размещавшихся в нём; обеспечение безопасности приёмов, съездов и совещаний, проводимых в Кремле; организация и руководство хозяйственными мероприятиями³⁵. К этому времени на территории Кремля не осталось объектов, неподконтрольных коменданту, даже Оружейная палата в 1938-м вошла в состав УКМК.

Следующая страница повседневной жизни Кремля открывается суровыми испытаниями 1941 года…

• _{1. Здесь и далее количество жителей приводится по: Московский Кремль - цитадель России. М. 2009.}
• _{2. Цит.по: Коробенков С. В. Дела Кремля. Прошлое и настоящее. М. 2004. С. 22.}
• _{3. ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 93. Д. 77. Л. 13.}
• _{4. Там же. Оп. 141. Д. 486. Л. 2.}
• _{5. Там же. Оп. 140. Д. 517. Л. 1. Оп. 37.}
• _{Д. 5. Л. 67.}
• _{6. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 86. Д. 249. Л. 4-4 об.}
• _{7. ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 140. Д. 46. Л. 1.}
• _{8. Там же. Ф. 130. Оп. 3. Д. 350. Л. 3.}
• _{9. Там же. Л. 18.}
• _{10. Там же. Оп. 2. Д. 774. Л. 21; Оп. 4. Д. 205. Л. 66, 105; Ф. 1235. Оп. 38. Д. 92. Л. 339; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 7. Л. 11, 33.}
• _{11. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 29. Л. 1; Оп. 112. Д. 14. Л. 2., 4; Оп. 86. Д. 244. Л. 66; Д. 249. Л. 2.}
• _{12. Там же. Оп. 4. Д. 3. Л. 14.}
• _{13. ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 140. Д. 156. Л. 119, 121-121 об.}
• _{14. Там же. Д. 800. Л. 9-13.}
• _{15. Там же. Д. 158. Л. 222.}
• _{16. Там же. Д. 258. Л. 41.}
• _{17. Там же. Оп. 133. Д. 372. Л. 4.}
• _{18. Там же. Оп. 140. Д. 156. Л.75.}
• _{19. Там же. Д. 482.}
• _{20. Там же. Оп. 133. Д. 197. Л. 2-3.}
• _{21. Там же. Ф. 130. Оп. 2. Д. 774. Л. 21; Оп. 4, Д. 205. Л. 66, 105; Ф. 1235. Оп. 38. Д. 92. Л. 339; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 7. Л. 11, 33.}
• _{22. ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 140. Д. 156. Л. 56-57, 60-61, 65, 69, 75, 77 - 84.}
• _{23. Там же. Оп. 36. Д. 24. Л. 2.}
• _{24. Там же. Оп. 140. Д. 102. Л. 84, 11, 125.}
• _{25. Там же. Л. 117.}
• _{26. РГАСПИ. Ф. 78. Оп. 7. Д. 105. Л. 4.}
• _{27. ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 37. Д. 5. Л. 223.}
• _{28. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 967. Л. 41; Оп. 3. Д. 910. Л. 8.}
• _{29. Постановление политбюро ЦК ВКП(б) "О гаражах при СНК и ЦИКС" от 1 июня 1932 г.; Постановление СНК СССР "Об особом гараже Кремля" № 375 от 2 июня 1932 г. // РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 886. Л. 2, 24; ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 1. Д. 68. Л. 269.}
• _{30. Цитата по: Черушев Н. С. Коменданты Кремля в лабиринтах власти. М. 2005. С. 308.}
• _{31. Невежин В. А. Застольные речи Сталина. Документы и материалы. СПб. 2003. С. 517-520.}
• _{32. ГАРФ. Ф. 1235. Оп. 133. Д. 308. Л. 75.}
• _{33. Невежин В. А. Указ. соч. С. 520.}
• _{34. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 1004. Л. 26.}
• _{35. Лубянка. ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917-1960. М. 1997. С. 221-227.}