Забытая партитура Петра Великого

Характерный тому пример - судьба композитора Василия Титова, самого яркого представителя нового стиля в русской музыке - партеса, сложившегося под влиянием итальянской музыки. Когда в конце 80-х годов XVII века в Москве начались гонения на латинствующих, он ищет защиты у царя Иоанна Алексеевича, поступая на службу в его хор.

Но в хоре Петра Алексеевича ему не нашлось места, так как и сам царь, и его хор поют в старорусской знаменной традиции.

Музыка, как известно, открывает самые глубокие тайники сердца!

Музыкант-универсал

Уже в начале XVIII века, когда Петр правил один, мы видим тот же консервативный подход к музыке. Царь особенно расположен к ансамблю корнетов и тромбонов. При том что исключительно популярные весь XVII век, они уже вышли из моды.

Европейские корнеты, их еще называют цинками, не имеют отношения к тем медным духовым, которые мы знаем сегодня. У барочных корнетов был деревянный корпус, их ближайшим родственником является русский владимирский рожок, обтянутый берестой. Именно корнет в XVII веке считался инструментом, наиболее близким к человеческому голосу. Он очень хорошо сочетался с медным тромбоном, который имел отличную от современного конструкцию и звучал гораздо мягче. Часто в таком ансамбле присутствовала скрипка.

XVII век оставил нам неисчислимое количество музыки для такого состава.

Ну а сам царь Петр был типичным для своего времени универсальным музыкантом. Он пел церковную музыку, военную музыку играл на барабанах и гобое, с детства обучался игре на клавесине. У него был развитый слух и хороший опыт в чтении нот. Учитывая любовь царя к знаменной певческой традиции, он должен был владеть и старой крюковой нотацией.

Любитель оперы

Сегодня для нас величайшим оперным композитором эпохи барокко является Гендель, но во времена Петра куда известнее были два старших коллеги Генделя - Рейнхард Кайзер и Иоганн Маттезон. Все трое работали в Гамбурге в Оперном театре на Гусином рынке. Гендель там играл на вторых скрипках, лишь иногда подменяя Маттезона на клавесине, когда тот выходил на сцену, чтобы спеть какую-нибудь роль.

Самым же знаменитым в этой компании был Кайзер, которого можно назвать родоначальником немецкой оперы. Он хорошо изучил итальянский и французский подход к опере и создал свой стиль. Им было написано около семидесяти опер.

Одна из его комических опер хранится в архиве Петра I в библиотеке Академии наук. Музыка Кайзера звучала на важных церемониях у Петра. Уже после смерти царя Кайзер посетил Санкт-Петербург и провел здесь не менее года.

Побывал в России и Иоганн Маттезон в качестве секретаря английского посланника. Он посвятил великому князю Петру Федоровичу несколько фуг для клавесина - изысканный образец математического мышления в музыке. А в 1710 году Маттезон написал первую в истории оперу на русский сюжет - "Борис Годунов, или Хитроумием обретенный трон". Опера должна была дать ответ на вопрос, который мучил Маттезона: почему Бог так возвысил в лице Петра род Романовых, что тот сумел одолеть шведов - ближайших союзников Гамбурга, из-за чего родному городу Маттезона угрожала гибель от датчан.

Одним из главных героев оперы был Федор Никитич Романов, прадед Петра I.

Театрал

Музыкальный Петербург петровского времени неверно представлять как некий тигль, в котором переплавлялись русские и европейские традиции.

Во-первых, состав ингредиентов был значительно шире. Были сильны греческие влияния в том, что касалось духовной музыки. Неожиданным было сильное влияние турецкой музыки через близкого к Петру Дмитрия Константиновича Кантемира. Молдавский господарь в Прутском сражении пошел за Петром против турецкого султана. После этого вся его семья и приближенные переехали в Санкт-Петербург. А в Константинополе Кантемир был автором гимна Османской империи и создателем турецкой нотации на основе арабского алфавита. До сих пор в Турции живы "народные" песни, которые в действительности создал Дмитрий Константинович Кантемир.

Во-вторых, целью Петра, как и его отца и царственных старших братьев, было пополнить общехристианскую копилку русскими смыслами, для чего их облекали в европейские формы. Если бы это было не так, Санкт-Петербург не был бы уникальным и прекрасным, а был бы вторичным и эклектичным.

Музыкальная жизнь того времени неотделима от других искусств, особенно танцев и театра. Петр I был хорошим танцором. Но главный вклад царя относится к драматургии. Отец Петра, Алексей Михайлович, и все его дети были людьми театральными. Маленький царевич Петр успел поучиться риторике и сценическому жесту у самого Симеона Полоцкого.

В царствование Петра I русский театр процветал. Его младшая сестра Наталья Алексеевна создала первый петербургский публичный театр. Среди прочего там ставились и ее пьесы. На речке Карповке в знаменитой школе Псковского митрополита Феофана Прокоповича также шли театральные постановки. Они были важной частью образовательной программы того времени. До нас дошла трагикомедия Прокоповича "Князь Владимир". В то время, когда Петром задумывался Санкт-Петербург, святитель Димитрий Ростовский написал свою "рождественскую драму"...

Драматург

Драматургический талант самого Петра полностью проявился в 1690-х годах, когда он создал "Всешутейший, Всепьянейший и Сумасброднейший Собор". В глазах современного человека такая инициатива царя выглядит как минимум странной. Но если посмотреть взглядом той эпохи, видно, что Петр лишь продолжил древние русские традиции.

Огромное распространение в XVII веке получило смешное балаганное действо "Праздник кабацких ярыжек". Это служба кабаку, пародия на церковную службу. Как пишет Адрианова-Перетц, ее анонимными создателями были монахи. "Праздник кабацких ярыжек" был популярен и в XVIII веке, бытовал во множестве вариантов. Пародия была жесткой, но носила назидательный характер. Вот лишь один из наиболее скромных ее моментов:

"Канон бражником. Глас пустошной, песнь 1, тормос: Воду прошед, болото перебрел, из двора вышел, от жены злой жюрьбы убежал, на кабак зашел, три выпил чарки винца, хватился за мошну, мошны не сыскал, песнь победную воспел, одва и платишком пролез (сумел выбраться из кабака, едва платишко не пропив).

Слава отцу Иванцу и сыну Селиванцу."

Другая, очень древняя традиция на Руси, связана с офенями. Сегодня мы скорее вспомним скоморохов, но те были лишь малой частью офенского мира с его особенными смыслами, целями, знаниями, своим языком и ритуалами. Слово "скрипка" офенского происхождения. Блатная феня - язык, созданный ими не из своего, офенского, но подобный - бастардный язык. Изгнанные царем Алексеем Михайловичем от трона на периферию офени, со свойственными им чувством юмора и многозначностью придумали и параллельную царской иерархию, и обряды - например, обряд коронования воров в законе.

Типичная офенская шутка!

Два века, XVIII и XIX, офени общались со всеми слоями народа через лубок. Торговавших лубком коробейников, которые брели со своим товаром через всю русскую землю, офени обучали своим "штукам": делаться невидимыми для лихих людей, понимать язык зверей и птиц. Офеней, людей знания, больше всего интересовали загадки человеческого ума. Их культура не была альтернативной христианству, но пользуясь словом, как важнейшим инструментом, она не стремилась к ясности, просветляющей душу.

Их сфера - темнота, так действую заговоры и заклятья. В XX веке так же работал анекдот - вместе со смехом он приносит облегчение, не объясняя. У офеней была особая техника, от которой осталось лишь название - "валяние дурака".

P.S. "Всешутейший Собор" Петра - это регулярный экзамен царя, доказывающий его право и место в этом альтернативном сакральном русском мире. В отличие от царевича Алексея, которого вся Европа принимала за своего, к Петру относились всегда как к иному, непохожему, русскому. Он таким и был. Западничество не было свойственно Петру. Это современная болезнь: мы не можем, увы, смотреть на великого государя, не уменьшив его до понятного нам размера.