В июне 44-го

Расстрелянный округ

Сталинский террор против командного состава Красной армии не обошёл стороной Сибирь, где репрессии захватили не только командующих округом, армейский, корпусной и дивизионный уровень, но и командиров среднего звена.

В Новосибирске на вокзале очередного командующего СибВО встретил "капитан, представившийся временно исполняющим обязанности командующего войсками". Калинин знал об арестах командного состава Красной армии, но командующий округом - капитан, пусть даже временно! - невероятно.

Всё это немедленно сказалось на состоянии войск: уровень боевой подготовки резко снизился, упала дисциплина, увеличилось число катастроф, аварий, самоубийств. Политработники в своих донесениях отмечали следующие виды нарушений воинской дисциплины: "перепалки с начальством, несоблюдение уставов - строевого, внутренней и караульной службы, небрежное отношение к сбережению оружия и боеприпасов, пьянство, самовольные отлучки и дезертирство".

Всё внимание новый комкор сосредоточил на боевой подготовке войск (как пригодилась сибирякам эта выучка в большой и жестокой войне!). "Пограничные конфликты, возникающие то на востоке, то на западе, от Сибири одинаково далеки, - считал Калинин. - Бои советских войск с японцами в районе озера Хасан закончились ещё до моего приезда в округ… С особенностями этих боевых действий нас бегло ознакомил их непосредственный участник комкор Григорий Штерн¹.

Вместе с группой командиров штаба мы встречали его на вокзале в Новосибирске, когда он ехал в Москву с докладом. Штерн пригласил нас в вагон и, пока стоял поезд, рассказал о том, как развёртывались события. При этом он отметил серьёзные недостатки в мобилизационной готовности некоторых частей…"

В то время советская печать сообщала "о сокрушительном поражении японских войск у озера Хасан". В реальности итоги боёв были неутешительными. Захваченные японцами 31 июля 1938 года Безымянную и Заозёрную высоты удалось отбить после введения в бой целого корпуса - трёх стрелковых дивизий и механизированной бригады. Сталин был раздражён: его армия оказалась значительно слабее, чем он думал. Всю вину он возложил на командующего Особой краснознамённой Дальневосточной армией маршала Василия Блюхера².

В приказе наркома обороны Климента Ворошилова за № 0040 от 4 сентября 1938 года говорилось: "Мы в этом сравнительно небольшом столкновении понесли значительные потери - 408 человек убитыми и 807 человек ранеными. Эти потери не могут быть оправданы ни чрезмерной трудностью местности, на которой пришлось оперировать нашим войскам, ни втрое большими потерями японцев".

Блюхера обвинили в том, что он скрывал истинное положение в подчинённых ему войсках, "систематически, из года в год, прикрывал свою заведомо плохую работу и бездеятельность донесениями об успехах и оставил незамещёнными сотни должностей командиров частей и соединений".

Историки уверены, что провал ОКДВА в столкновении с японцами был прямым следствием репрессий: сказывались нехватка командного состава, атмосфера подозрительности, неверие красноармейцев в командиров.

С учётом опыта боёв с японцами на Хасане и Халхин-Голе Калинин терпеливо и серьёзно готовил сибирские дивизии к действиям в условиях бездорожья, в лесу, на лыжах, ночью, в окружении. Он не верил победным уверениям о мощи Красной армии после короткой Польской кампании в сентябре 1939 года, когда боевые действия продолжались двенадцать дней. Да и сам Сталин позже признал: "Нам страшно повредила Польская кампания. Она избаловала нас. Писались целые статьи и говорились речи, что наша Красная армия непобедимая, что ей нет равной, что у неё всё есть, нет никаких нехваток. И наша армия не сразу поняла, что война в Польше - это была прогулка, а не война".

Опасения командующего СибВО усилили итоги зимней войны 1939-1940 годов с Финляндией. В Москве были уверены, что финская кампания будет такой же лёгкой прогулкой, как вторжение в Польшу. На финском фронте сосредоточили двадцать одну дивизию, впоследствии пришлось увеличить их число до шестидесяти двух. Советские части по вине неумелых командиров попадали в окружение и несли большие потери. Отчаянное сопротивление финской армии удалось сломить после прибытия подкреплений из Сибири.

Завоевать маленькую Финляндию не удалось. Потери Красной армии составляли до 130 тысяч убитых. Финны потеряли 29 тысяч человек.

Гитлеру стало ясно: Сталин не готов к современной войне. Как всегда, всю ответственность за неудачу армии свалил на других. Ворошилова сменил Семён Тимошенко, получивший за Польскую и Финскую кампании звание Героя Советского Союза и маршальскую звезду.

7 мая 1940 года Президиум Верховного Совета СССР принял указ "Об установлении генеральских и адмиральских званий для высшего начальствующего состава Красной армии и Военно-морского флота". Комкор Калинин стал генерал-лейтенантом.

До своего перевода в Сибирь он был заместителем Тимошенко, который командовал тогда Киевским военным округом. Неудивительно, что новый нарком обороны начал инспектирование войск с разбора учений в Сибири. Здесь ему особенно понравилась 107-я стрелковая дивизия, которая в сентябре 1941 года в числе первых соединений станет гвардейской.

При Калинине старейшее военное училище в Омске заняло первое место по боевой и политической подготовке среди пехотных училищ и пятое среди всех военных учебных заведений страны.

После возвращения из Новосибирска в Москву Тимошенко подписал приказ о боевой подготовке: "Учить войска только тому, что нужно на войне, и только так, как делается на войне". Вместе с тем он запретил Калинину "приучать войска к действиям в окружении". Маршал запомнил, как в апреле 1940 года на совещании, посвящённом итогам войны с Финляндией, Сталин со злой иронией высказался о частях, попавших в окружение: "Окружена была одна дивизия, а сюда телеграммы шлёте - партии Ленина-Сталина: герои сидят, окружены, требуют хлеба… Сидели, кормили дармоедов… Каждый попавший в окружение считается "героем"…" Но командующий СибВО Калинин, "ссылаясь на местные условия", продолжал приучать войска к действиям в сложных условиях. При этом, по донесению Особого отдела НКВД, он "ставил под сомнение идею наступательных действий и насыщал систему боевой подготовки оборонительными тенденциями". Серьёзное по тем временам обвинение, ведь в Полевом уставе Красной армии (1939) говорилось: "Если враг навяжет нам войну, Рабоче-крестьянская Красная армия будет самой наступающей из всех когда-либо наступающих армий… Войну мы будем вести наступательно, перенеся её на территорию противника… с целью полного разгрома противника малой кровью".

Однако летом 1941-го наступать не получилось, а обороняться не умели. Только сибиряки устояли. Своим "непослушанием" Калинин сохранил жизни тысячам наших земляков, себя же едва не погубил.

Испытание войной

Это покажется странным, но приближение большой войны чувствовали в Сибири острее, чем в Белоруссии.

В субботний вечер 21 июня 1941 года в Минске на сцене окружного Дома Красной армии шла "Свадьба в Малиновке". Присутствовало всё руководство Западного особого военного округа, включая командующего войсками Героя Советского Союза генерала армии Дмитрия Павлова. Неожиданно в ложе показался начальник разведотдела штаба округа полковник Блохин. Наклонившись к Павлову, он что-то тихо прошептал. "Этого не может быть, - послышалось в ответ. - Чепуха какая-то, - вполголоса обратился командующий к своим генералам. - Разведка сообщает, что на границе очень тревожно. Немецкие войска якобы приведены в полную боевую готовность".

Из-за неготовности советских войск к обороне - их учили только наступать - уже 26 июня Западный фронт практически перестал существовать. Немецкие танки вышли к Минску. Потери фронта составили четыреста с лишним тысяч человек. В качестве трофеев немцам досталось три тысячи танков и около двух тысяч орудий. (В поражении Западного фронта Сталин обвинил его командование. Павлова и ещё восьмерых генералов расстреляли 22 июля 1941 года. Генеральские семьи были высланы в Сибирь.)

В отличие от Павлова, командующий Сибирским военным округом генерал-лейтенант Калинин находился не в театре, а "в двухстах километрах восточнее Новосибирска на опушке густого леса". На 22 июня были назначены окружные манёвры: "Четыре дивизии сосредоточились в исходных районах… Как вдруг, примерно часов в семь вечера по местному времени, примчался мотоциклист. "Война! Немцы напали. Бомбят наши города".

В штаб округа уже поступила директива Генштаба: "Из соединений округа сформировать готовую к боевым действиям 24-ю армию". Командовать армией было приказано Калинину.

Через три дня шесть сибирских стрелковых дивизий выступили на запад и заняли оборону на рубеже от Ржева до Сычёвки и далее на юг по левому берегу Днепра до Дорогобужа.

4 июля войска западного направления возглавил маршал Тимошенко. Но и он не сумел остановить наступление немецких войск, которые 16 июля вошли в Смоленск. Две советские армии (16-я и 20-я) попали в окружение. До Москвы оставалось 350 километров.

"Сталин был вне себя, - писал позднее маршал Жуков. - Мы, руководящие военные работники, испытали тогда всю тяжесть сталинского гнева… Сталин не разрешил Совинформбюро до особого его распоряжения оповестить страну о сдаче Смоленска и потребовал вернуть город любой ценой. Это требование Верховного главнокомандующего в сложившейся обстановке не могло быть выполнено, так как войска, находящиеся под Смоленском, были окружены и вели бои в неравных условиях".

Собственное бессилие и злость Жуков выместил на Калинине. Будучи начальником Генштаба, он вызвал его к телефону и потребовал доложить "о выброшенном немцами крупном авиадесанте в районе города Белый". В штабе 24-й армии об этом ничего неизвестно - был ответ.

- Какой же вы командующий, если не знаете, что у вас под носом делается?

- В районе города Белый находится дивизия генерал-майора Березина. Он опытный командир и сообщил бы о десанте, - попытался дать объяснение командарм-24. Но его уже никто не слушал.

На следующий день в штаб армии прибыл служивший до войны в войсках НКВД генерал-майор Ракутин с предписанием принять командование 24-й армией, хотя ещё накануне выяснилось, что слухи о десанте оказались ложными.

Вскоре Калинин узнал причину отстранения его от армии. К Жукову зашёл Берия. Он, собственно, и завёл разговор о десанте противника, интересуясь наличием в районе города Белый частей Красной армии.

- Город Белый - правый фланг 24-й армии, - пояснил Жуков. - Командует ею генерал-лейтенант Калинин.

- А что за человек Калинин?

- Я его мало знаю.

- Если мало знаете, почему согласились с его назначением на должность командующего? - спросил Берия и, не дожидаясь ответа, вышел.

Так Сибирская армия вступила в бой без своего командующего. Она хорошо показала себя в удачной наступательной операции в сентябре 1941 года под Ельней, однако не избежала окружения в октябре западнее Вязьмы.

Став командующим Резервным фронтом, Жуков приказал Ракутину: "Ввиду выявившейся слабости комрот и комбатов, ударные роты и батальоны вести в атаку лично командирам и комиссарам дивизий, полков и особо отобранным лицам старшего и высшего комсостава. На ударные взводы отобрать особых храбрецов из командиров и политработников, которые проявили себя в боях, и всех желающих отличиться перед Родиной…"

Считается, что генерал-майор Константин Иванович Ракутин погиб в окружении, но обстоятельства его смерти остались невыясненными.

Соратникам генерала Калинина по Сибири повезло больше - их учили, как действовать в сложных условиях. Вышли из окружения начальник штаба 24-й армии Александр Кондратьевич Кондратьев (впоследствии стал генерал-лейтенантом), начальник политотдела Константин Кирикович Абрамов (генерал-майор, Герой Советского Союза). Вынесли к своим раненого члена Военного совета армии Николая Ивановича Иванова (тоже стал генералом). Сибиряки своих не бросали. Вырвавшихся из окружения бойцов и командиров 24-й армии зачислили в другие части.

Необоснованно отстранённый от командования Сибирской армией Калинин успешно руководил одной из трёх оперативных групп по деблокаде окружённых под Смоленском и Вязьмой армий, двумя другими группами командовали генералы К. К. Рокоссовский и В. А. Хоменко.

Но Сталин продолжал искать виновных в неудачах на Западном фронте. Причиной разгрома нескольких армий он считал трусость командиров, поэтому подписал приказ № 270 "О случаях трусости и сдачи в плен и мерах по пресечению таких действий". Документ был посвящён трём генералам: командующему 12-й армией Понеделину, командиру 13-го стрелкового корпуса Кириллову и командующему 28-й армией Качалову. Их войска попали в окружение, связь с ними была потеряна, и Сталину доложили, что генералы сдались в плен без сопротивления.

Понеделин и Кириллов действительно были захвачены в плен, но Качалов погиб в бою, о чём в Москве узнали с опозданием. Отменять свой приказ и восстанавливать честь сгоревшего в танке генерала Сталин не захотел. Военная коллегия Верховного суда заочно приговорила Качалова (уже мёртвого), Понеделина и Кириллова к расстрелу. Репрессиям подверглись и их семьи³.

Приказ № 270 заканчивался грозным предупреждением:

"1. Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен к врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту, как семьи нарушивших присягу и продавших свою Родину дезертиров.

Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава.

2. …Обязать каждого военнослужащего независимо от его служебного положения потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим, и если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться в плен - уничтожать их всеми средствами - как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи.

3. Обязать командиров и комиссаров дивизий немедля смещать с постов командиров батальонов и полков, прячущихся в щелях во время боя и боящихся руководить ходом боя на поле сражения, снимать их по должности как самозванцев, переводить в рядовые, а при необходимости расстреливать на месте, выдвигая на их место смелых и мужественных людей из младшего начсостава или из рядов отличившихся красноармейцев"⁴.

Генерал-лейтенант Калинин попытался обобщить опыт первых месяцев войны и выяснить действительные причины разгрома Красной армии летом 1941 года. 25 сентября он представил Военному совету Западного фронта свой доклад, который до последнего времени оставался секретным.

Секретный доклад

Этот документ рассекретили через 60 лет после тех трагических событий. Калинин сравнил достоинства и недостатки вермахта и Красной армии.

Сильной стороной врага он считал стойкость в обороне: "Даже мелкие группы иногда прочно удерживали местность. Дерутся упорно, применяя манёвр. В плен сдаются, когда некуда деться… Большую роль во всех боях немцы уделили устрашению. Наступать, исходя из правила: кто испугался, тот наполовину побеждён. Это отчётливо выявилось даже в конструкции и окраске орудий, танков, самолётов… С целью устрашения немецкая авиация сбрасывала на голову пехоты пустые консервные банки, железнодорожные костыли и гайки, обрубки рельсов. То же самое по-своему делали танки. Беспорядочно стреляя по рубежам, подходили к нашей обороне, и, если нашими передовыми частями не проявлялось стойкости, танки смело бросались вперёд, за ними мотопехота, и все их старания направлялись на нанесение возможно больших потерь. Для устрашения применяется даже такое, на первый взгляд, невинное средство, как ракеты. Ночью пускают их с разных мест и в разных направлениях. При этом кричат: "Русс, уходи, окружим!"

Весьма интересны замечания генерала Калинина относительно способов окружения немцами частей Красной армии. К сожалению, эти выводы не были тогда восприняты советским командованием. А перечисленные им недостатки в боевой подготовке собственных войск не могли не вызвать раздражения у военного руководства.

"На всём театре Западного фронта, - писал Калинин, - я ни разу не видел движения колонны "в ногу". Обычно часть в походе представляет собой гнусную картину. Вместо строя - толпа, никем не управляемая. При появлении даже отдельных самолётов колонна самостоятельно разбегается, сбор идёт медленно и не на свои места. О дисциплине у нас говорит каждый школьник, каждый боец понимает её необходимость и может на эту тему умную вещь сказать, а дисциплины нет. Нет твёрдых навыков во владении оружием. Особенно плохо владеют автоматической винтовкой. Красноармейцы легко бросают её и почти всегда готовы заменить её на 50-летнюю старушку, на нашу трёхлинейную винтовку. А немцы, наоборот, любят нашу автоматическую винтовку. Главное, за что она не пользуется должным уважением у красноармейцев - это её потребность в большом уходе.

Артиллеристы далеко располагаются со своими командными пунктами, и вследствие этого - стрельба по площадям. Мелкие огневые точки противника безнаказанно сидят в щелях и наносят огромные потери героической пехоте. Всё ещё много у нас фронтальных атак. Мы часто по воробьям бьём из пушки. Перед отдельными автоматчиками разворачиваем батальон, несём потери, а враг уходит… Штабы сильно раздуты. Скорее дивизию согласимся расформировать, чем вычеркнуть из штатов штаба должность одного делопроизводителя. Ещё более чудовищные формы приняла охрана штабов. Помимо штатных частей, привлекаются подразделения от войск. Я уже не говорю о том, что части, охраняющие штабы, держатся в полном комплекте, когда в ротах не остаётся и по десять человек!"

Сейчас трудно сказать, воспользовалось ли предложениями и рекомендациями генерала Калинина высшее военное руководство страны. Но о том, что критика боеспособности Красной армии не понравилась Сталину, свидетельствует его решение отправить опытного генерала в тыловую Сибирь, чтобы сформировать двенадцать новых дивизий, в их числе 368-ю и 384-ю стрелковые, которые выступили на фронт в ноябре 1941 года из Тюмени и Ишима.

После Сибири Калинин командовал Приволжским военным округом, продолжал готовить резервы.

Мобилизацией, призывом и укомплектованием войск до войны занимался Генеральный штаб. 29 июня 1941 года было создано Главное управление формирования войск Красной армии, оно ведало созданием новых частей и обучением новобранцев. Его начальником и заместителем наркома обороны стал армейский комиссар первого ранга Е. А. Щаденко, соратник Сталина, Ворошилова и Будённого по Гражданской войне.

"Я всё больше склоняюсь к тому, что одной из основных причин наших неудач на фронте, - писал генерал Горбатов, - является недостаток квалифицированных кадров командного состава: сколько опытнейших командиров дивизий сидит на Колыме, в то время как на фронте приходится доверять командование частями и соединениями людям хотя и чистым, и преданным, и способным умереть за нашу Родину, но не умеющим воевать. Всё это усугубляется неумелым подбором кадров… Да и может ли быть иначе, если формированием войск руководит Ефим Афанасьевич Щаденко, который сам мало смыслит в военном деле"⁵.

Хрущёв в своих воспоминаниях назвал Щаденко "совершеннейшим кретином". Только в 1943 году Сталин убрал Щаденко из наркомата обороны, отправив членом Военного совета Южного, а затем 4-го Украинского фронта. Щаденко стал генерал-полковником, получил четыре ордена Красного Знамени, полководческий орден Суворова 2-й степени, был членом ЦК КПСС и депутатом Верховного Совета СССР.

"К концу жизни он стал совершенно ненормальным, - вспоминал главный военный прокурор Николай Афанасьев. - К чванству и кичливости прибавилась какая-то патологическая жадность и скопидомство. Щаденко остался один - жена умерла, детей не было. На собственной даче он торговал овощами и копил деньги. Заболев, он повёз в Кремлёвскую больницу свои подушки, одеяла и матрац. Когда он умер, в матраце оказались деньги - свыше ста шестидесяти тысяч рублей. На них он умер…"

Можно представить, каково приходилось Калинину в подчинении у Щаденко.

"Бывало так. Звонок. В телефонной трубке слышится сердитый голос:

Что у вас готово к отправке на фронт?

Даю подробную справку. Тут же слышу другой вопрос:

- Сколько сможете в ближайшие дни сформировать новых дивизий?

Докладываю о мобилизационных возможностях округа.

- Мало. Нужно не восемь, а пятнадцать дивизий. Это приказ.

- Где же взять людей? Из ресурсов округа мы не в состоянии сформировать такое число дивизий.

- Ищите хорошенько, найдёте.

Никаких объяснений Щаденко не слушал. Пришлось сократить призывной возраст, увеличить срок пребывания в запасе, пересмотреть отсрочки от мобилизации. Медицинские комиссии закрывали глаза на болезни".

Как проходило формирование пополнений для фронта? Калинин вспоминал: "Командир будущей дивизии или бригады подбирал себе из резерва нескольких офицеров административно-хозяйственной службы, получал несколько автомашин, лагерные палатки и вместе с представителем штаба округа определял место дислокации соединения, обычно где-нибудь на опушке леса, реже - в населённом пункте (чтобы избежать соблазнов большого города). Через день-два в дивизию начинали прибывать командиры полков, батальонов, рот и взводов. При штабе округа имелся постоянный резерв офицеров. Пополнялся он за счёт командиров, окончивших ускоренный курс военных училищ, офицеров запаса и возвращавшихся в строй из госпиталей. Одновременно в формирующуюся часть поступал и рядовой состав. Красноармейцев запаса обучали по семидневной программе. К концу недели проводили стрельбы, и в бой…

После истощения основных мобилизационных ресурсов формирование пополнений велось в запасных полках. Затем маршевые батальоны и роты отправлялись на передовую". Калинин не скрывал: "В материальном отношении запасные полки в то время были обеспечены крайне неудовлетворительно. Люди чаще всего размещались в тесных, не приспособленных к жилью помещениях, в землянках… Недоставало посуды, поэтому кормить людей приходилось в несколько очередей. Не хватало учебного и боевого оружия, наглядных пособий. Запасники научились изготовлять его кустарным способом, маршировали с деревянными винтовками, а бутылки бросали в фанерные макеты танков. Ветераны, прошедшие запасные полки и бригады, мечтали об одном: скорее бы на фронт. Спали на нарах в заливаемых водой землянках, блохи не давали сомкнуть глаз, а утром, после бессонной маеты, с полной выкладкой марш-бросок на 35-40 километров. По возвращении - бурда без крупинки соли да пайка хлеба, выдававшаяся на весь день. Кто во всём этом виноват, мы тогда не знали. Может быть, жулики-интенданты, кравшие без зазрения совести, сообразуясь с тем, что со дня на день нас должны отправить на фронт, а там, глядишь, война всё спишет".

К осени 1942-го военное напряжение достигло критической точки: немецкие войска вышли к Волге. Саратов, где располагался штаб округа, стал прифронтовым. Из Ставки спрашивали: "Какие силы имеет округ для немедленной отправки на фронт?" Калинин доложил, что закончено формирование и обучение резервной армии в составе шести стрелковых дивизий.

"- Кто командует армией?

- Командующего пока нет.

- Принимайте армию и отправляйтесь с нею на фронт. Приказ о вашем назначении сейчас будет подписан.

Но недолго командовал генерал лейтенант Калинин 66-й армией (такой номер получила его резервная армия). Через несколько дней другой звонок из Москвы:

- На каком основании оставили округ?

- На основании приказа Верховного главнокомандующего, - ответил Калинин.

- Немедленно возвращайтесь в Саратов. Приказ о вашем назначении в армию будет отменён".

Калинин не знал, что начальник Управления особых отделов НКВД, так называлась тогда военная контрразведка, Виктор Абакумов доложил Сталину "Список генералов Красной армии, подлежащих аресту"⁶.

В отношении "Калинина Степана Андриановича, генерал-лейтенанта, командующего войсками Приволжского военного округа, 1890 года рождения, члена ВКП (6) с 1917 года, в Красной армии с 1918 года" отмечалось: "В беседах со своими сослуживцами и в публичных выступлениях заявлял о нерентабельности и низкой производительности труда в колхозах, брал под свою защиту репрессированных кулаков, высказывал недовольство карательной политикой советского правительства. Во время Отечественной войны выражал сомнения в правильности ведения войны, обвиняя Верховное Главное Командование Красной армии в том, что оно не заботится о сохранении людских резервов, допускает в отдельных операциях большие потери". Так через год аукнулся генералу его секретный доклад о боеспособности войск.

Но в 1942-м Калинин ещё играл значительную роль в напряжённом и непрерывном процессе формирования пополнений для фронта. Только 24 июня 1944 года, когда победа была уже не за горами, Сталин санкционировал арест Калинина, назначенного к тому времени командующим вновь образованного Харьковского военного округа.

Талантливого и порядочного генерала погубило то, что в своём кругу он откровенно говорил о причинах поражения советских войск в начальный период войны. Нельзя не отметить, что подобные настроения в офицерской среде были достаточно распространены, как, впрочем, и официально поощряемое явление - доносительство. Поэтому в годы войны кроме Калинина были арестованы ещё сто генералов и адмиралов. Двенадцать из них умерли во время следствия. Восьмерых освободили за отсутствием состава преступления. Восемьдесят один был осуждён. Калинин получил 15 лет лагерей.

Сразу же после смерти Сталина Президиум Совета Министров СССР и ЦК КПСС обязали Министерство внутренних дел "прекратить дела и полностью реабилитировать, освободить из-под стражи 50 советских генералов и адмиралов". Среди них - Калинин, которого восстановили в генеральском звании и уволили из армии по состоянию здоровья.

В 1963-м Воениздат выпустил его мемуары "Размышляя о минувшем". В них нет ни слова о секретном докладе 1941 года, об аресте и лагерях.

Военные историки не без основания считают, что Калинин мог бы стать заметным военачальником, чего, к сожалению, не случилось. Имени генерала Калинина не найти в энциклопедии "Великая Отечественная война". Но его сын, несмотря на притеснения и ограничения в правах из-за ареста отца, стал капитаном 1-го ранга и Героем Советского Союза.

• _{1. Штерн Григорий Михайлович окончил академию имени Фрунзе, командующий дивизиями, армиями, Дальневосточным франтам (1939 г.), противоваздушной обороной страны (1940 г.), воевал в Испании (1937 г.), Монголии (1938-1940 гг.), Карелии (1939-1940 гг.), Герой Советского Союза, генерал-полковник. Расстрелян без суда 28 октября 1941 г.}
• _{2. Блюхер Василий Константинович в августе 1919 г. сформировал в Тюмени 51-ю стрелковую дивизию, отличившуюся в боях с колчаковцами в Сибири и с врангелевцами в Крыму, награждён первыми орденами Красного Знамени и Краснай Звезды, маршал Советского Союза (1935 г.). Арестован 22 октября 1938 г. и замучен на допросах в Лефортовской тюрьме.}
• _{3. Понеделин и Кириллов е немецком плену вели себя мужественно. Весной 1945 г. их освободили американцы и передали советским властям. Сталин приказал их арестовать. Летом 1945 г. суд рассмотрел дело генералов, доказывавших своими показаниями, что в 1941-м они приняли все меры для вывода войск из окружения и с поля боя не дезертировали. Суд приговорил генералов к расстрелу. Понеделин и Кириллов были реабилитированы в 1956 г.}
• _{4. По немецким учётам, в 1941-1945 гг. было взято в плен 5 754 000 советских военнослужащих. По сведениям Генштаба Вооружённых сил России захвачено или сдалось в плен 4 559 000 солдат и офицеров. Домой вернулись 1 800 000, в том числе около десяти тысяч тюменцев севера и юга. В плен попало 80 советских генералов и 2 остались на оккупированной территории. Успешно бежали из плена 5. Погибли в плену 23 генерала. Перешло на сторону противника 12. На Родину вернулись 37 генералов. Восстановлены в правах 26: третья часть из тех, кто попал в плен.}
• _{5. Александра Васильевича Горбатова, командовавшего дивизией в Киевском военном округе, необоснованно уволили в 1938 г. из армии и арестовали. Он получил 15 лет заключения на Колыме. Перед самой войной его вернули в армию. Горбатов храбро воевал, стал Героем Советского Союза и генералом армии.}
• _{6. Виктора Степановича Абакумова, ставшего после войны министром государственной безопасности СССР, арестовали в 1951 г. и расстреляли 1954-м.}