Смотрел ли Мальков в глаза Каплан, когда целился?
Не смотрел. Да и зачем? Кем была для него эта невменяемая деваха, ровесница, лишь парой лет моложе? Вражьей нечистью - не более.
А сама ровесница, анархистка и террористка, какие чувства должна была она испытывать к коменданту Кремля? Такие же. Ненависть.
Такова логика террора. Вот только мое теперешнее сознание не может успокоиться. Матрос, который целится в женщину, не видит в ней женщины. И она в нем видит - только палача. Абсолютное отрешение от всего человеческого. Незнакомые глаза - только в прорезь прицела.
Вам не кажется, что ровно то же самое грозит человечеству в случае мировой атомной войны? Альтернатива одна: какой-то новый образ бытия, чтобы жить дальше. Какое-то новое ощущение всеобщей связи людей. Всех! Но как эту связь осуществить, если мы такие разные. И у каждого свой Бог. В христианстве, исламе, конфуцианстве, даосизме, индуизме, иудаизме...
Но иначе - гибель.
Гибель - не только в искалеченном сознании Фанни Каплан, ожидающей казни. Гибель - и в сознании ее палача Малькова.
Страшное владеет людьми в эпохи террора. Но что-то неистребимо человечное в них ждет своего часа.
Наступит ли этот час - преодоление террора во всех концах бытия?
Верю, что наступит. Верю, что встретятся, пусть через двести лет, глаза Фанни Каплан и Павла Малькова.