Его влекли Север, горы, океан, все далекое и неведомое - вплоть до космоса ("Я б тоже согласился на полет...") и даже других измерений ("Тропы еще в антимир не протоптаны..."). В песнях он проживал множество чужих жизней как свои - перегонял МАЗы, добывал золото, управлял истребителем...
И, конечно, бороздил моря.
"Лошадей двадцать тысяч в машины зажаты"
Высоцкий не раз ощущал под ногами палубу, так что полностью сухопутным человеком его не назовешь.
Еще в 1961 году на съемках "Увольнения на берег" в Севастополе он около месяца прожил на крейсере "Михаил Кутузов" (ныне - корабль-музей в Новороссийске). С 1968 года регулярно ходил в круизы, в том числе с Мариной Влади, - по Черному морю и даже за границу, с заходом на Мадейру и Канары.
Капитану теплохода "Грузия" Анатолию Гарагуле Высоцкий посвятил песню "Человек за бортом" (1969):
- Они зацепят меня за одежду, -
- Значит, падать одетому - плюс, -
- В шлюпочный борт, как в надежду,
- Мертвою хваткой вцеплюсь.
Еще одному морскому другу Высоцкого - капитану теплохода "Шота Руставели" Александру Назаренко - посвящена песня 1971 года:
- Лошадей двадцать тысяч в машины зажаты -
- И хрипят табуны, стервенея, внизу.
- На глазах от натуги худеют канаты,
- Из себя на причал выжимая слезу.
Солдаты, летчики, моряки были для Высоцкого людьми особенными. "Я... стараюсь для своих песен выбирать людей, которые находятся в самой крайней ситуации, в момент риска, которые каждую следующую минуту могут заглянуть в лицо смерти..." - говорил он.
Неудивительно, что моря в его песнях - целое море.
"Корабли постоят - и ложатся на курс"
Уже первая песня Высоцкого "Сорок девять дней" - о море: "Суров же ты, климат охотский..." В январе 1960 года шторм унес от курильского острова Итурупа в океан баржу Т-36 с четырьмя срочниками - рядовыми Крючковским, Поплавским, Федотовым и младшим сержантом Зиганшиным. Лишь через 49 дней их спас американский авианосец "Кирсардж". Об этом Высоцкий и сочинил свою первую песню (или, скорее, "нулевую", так как сам он первой называл "Татуировку"), к которой, впрочем, всерьез не относился.
Куда серьезнее и проникновеннее - песня 1966 года:
- Корабли постоят и ложатся на курс,
- Но они возвращаются сквозь непогоды.
- Не пройдет и полгода - и я появлюсь,
- Чтобы снова уйти, чтобы снова уйти на полгода.
Ее мелодия напоминает другую песню Высоцкого того же периода, прозвучавшую в фильме "Вертикаль" Станислава Говорухина и Бориса Дурова, - "Прощание с горами". Это показательно: Высоцкого равно манили горная и морская стихии. Позже в "Гимне морю и горам" он сформулирует: "Благословенны вечные хребты, благословен Великий океан". В "Шторме" скажет еще чеканнее: "Кто в океане видит только воду, тот на земле не замечает гор". Море и горы у него словно отражаются друг в друге.
Среди морских песен Высоцкого есть и подводные - надрывная "Спасите наши души" о гибнущей подлодке (1967) и "Марш аквалангистов" (1968):
- В пучину не просто полезли,
- Сжимаем до судорог скулы,
- Боимся кессонной болезни
- И, может, немного акулы...
А несколько раньше он написал:
- Сыт я по горло, до подбородка.
- Даже от песен стал уставать.
- Лечь бы на дно, как подводная лодка,
- Чтоб не могли запеленговать...
Настоящий художник всегда подобен айсбергу: насколько он над водой, настолько же и под ней.
"Ловите ветер всеми парусами"
Несколько циклов морских песен Высоцкий написал специально для кино - тот случай, когда заказ и личный интерес совпали. Далеко не всегда эти песни в итоге прозвучали с экрана, но так или иначе - они живут.
Две песни написаны в 1969 году для дальневосточного фильма "Внимание, цунами!" Георгия Юнгвальда-Хилькевича:
- На море штиль, но в мире нет покоя -
- Локатор ищет цель за облаками.
- Тревога, если что-нибудь такое,
- Или сигнал: внимание - цунами!
Эта песня в фильм не вошла, зато прозвучала вторая:
- Здесь до утра пароходы ревут
- Средь океанской шумихи -
- Не потому его Тихим зовут,
- Что он действительно тихий.
Высоцкий собирался сниматься в арктическом фильме Альберта Мкртчяна и Леонида Попова "Земля Санникова" по одноименному роману геолога, академика Владимира Обручева и предлагал в эту картину ряд песен, включая "Балладу о брошенном корабле" (1970):
- Киль - как старый неровный
- Гитаровый гриф, -
- Это брюхо вспорол мне
- Коралловый риф.
- Задыхаюсь, гнию - так бывает:
- И просоленное загнивает...
Туда же предлагалось "Белое безмолвие" (1972):
- Все года, и века, и эпохи подряд
- Все стремится к теплу от морозов и вьюг.
- Почему ж эти птицы на север летят,
- Если птицам положено только на юг?
Увы, в "Землю Санникова" не попали ни песни Высоцкого, ни он сам. Его роль сыграл Олег Даль, за которого пел Олег Анофриев - в том числе знаменитую песню "Есть только миг". А "Белое безмолвие" прозвучало в ленте 1976 года "Семьдесят два градуса ниже нуля" Сергея Данилина и Евгения Татарского - не об Арктике, а об Антарктике.
Столь же безуспешно Высоцкий предлагал корсарскую песню "Еще не вечер" (1968) в фильм Владимира Бычкова "Мой папа - капитан". Но как она могла попасть на экран, если была не о пиратах, а об опальном Театре на Таганке:
- Кто хочет жить, кто весел, кто не тля,
- Готовьте ваши руки к рукопашной!
- А крысы пусть уходят с корабля -
- Они мешают схватке бесшабашной.
"Вы возьмите меня в море, моряки"
В 1974 году Сергей Тарасов снял на Рижской киностудии фильм "Морские ворота". С Высоцким он был давно знаком: именно Тарасов писал сценарий для "Вертикали", где Высоцкий впервые запел с экрана в полный голос (в более ранней ленте Виктора Турова "Я родом из детства" он тоже пел, но, скажем так, вполголоса). По предложению Тарасова Высоцкий написал для "Морских ворот" несколько песен. В одной из них были строки, отсылающие к названию фильма: "Растворятся морские ворота страны перед каждым своим моряком". Другая рассказывала о любви между двумя судами (в этой песне снова появилось число "двадцать тысяч", но уже применительно не к мощности, а к водоизмещению):
- Тот, что побольше, мерз от отвращенья,
- Хоть был железный малый, с крепким дном,
- Все двадцать тысяч водоизмещенья
- От возмущенья содрогались в нем!
В тот же фильм предлагалась песня "Моим друзьям":
- Всем делам моим на суше вопреки
- И назло моим заботам на земле
- Вы возьмите меня в море, моряки,
- Я все вахты отстою на корабле!
Ни одна из песен Высоцкого по воле неких чиновников в "Морские ворота" не вошла. Но картина все равно получилась музыкальная - для нее написали песни (включая знаменитую "Подарите мне море") Юрий Визбор, Сергей Никитин и Виктор Берковский. А упомянутую "Моим друзьям", причем на мелодию Вениамина Баснера, исполнял эстрадный певец Эдуард Хиль...
Владимир ВысоцкийВ фильме "Контрабанда" Станислава Говорухина (1974) прозвучали две песни Высоцкого. В первой - "Жили-были на море..." - вновь рассказывалось о кораблиной любви. Во второй провозглашалось:
- И если уж сначала было слово на Земле,
- То это, безусловно, - слово "море"!
Песнями Высоцкого Говорухин, помня успех "Вертикали", наполнил и одну из следующих своих картин - "Ветер "Надежды" 1977 года о курсантах и парусной регате. Фильм открывала "Начальная песня":
- Впереди - чудеса неземные!
- А земле, чтобы ждать веселей,
- Будем честно мы слать позывные -
- Эту вечную дань кораблей.
Дальше звучат "Шторм":
- Мы на приметы наложили вето -
- Мы чтим чутье компасов и носов.
- Упругие, тугие мышцы ветра
- Натягивают кожу парусов.
"Гимн морю и горам":
- Потери посчитаем мы, когда пройдет гроза,
- Не сединой, а солью убеленные,
- Скупая океанская огромная слеза
- Умоет наши лица просветленные.
"Становись моряком":
- По сигналу "Пошел!" оживают продрогшие реи,
- Горизонт опрокинулся, мачты упали ничком.
- Становись, становись, становись человеком скорее, -
- Это значит на море - скорей становись моряком!
Высоцкий предлагал свои песни и в "Место встречи изменить нельзя", но Говорухин счел, что это может разрушить образ Жеглова. Все, что он здесь позволил Высоцкому, - это спеть под пианино "Лилового негра" Вертинского.
"Кранцы за борт!", "Отдать носовые!"
Чуткий к слову, Высоцкий интересовался морской терминологией и жаргоном. В его песнях нередки профессиональные выражения:
- И команды - короткие, злые, -
- Быстрый ветер уносит во тьму:
- "Кранцы за борт!", "Отдать носовые!"
- И - "Буксир, подработать корму!"
Или:
- В напряженье матросы, ослаблены шпринги...
- Руль полборта налево - и в прошлом земля!
Или:
- Мы говорим не штормы, а шторма...
Разумеется, не обходилось без ошибок, неизбежных для непрофессионала. Из первоначального варианта песни "Спасите наши души":
- Но здесь мы на воле -
- Внизу, а не там!
- Свихнулись мы, что ли, -
- Всплывать в минном поле?!
- "А ну без истерик!
- Мы врежемся в берег", -
- Сказал капитан...
Позже автор провел работу над ошибками:
- Но здесь мы на воле -
- Ведь это наш мир!
- Свихнулись мы, что ли, -
- Всплывать в минном поле?!
- "А ну без истерик!
- Мы врежемся в берег", -
- Сказал командир.
Есть вопрос и к песне "Про речку Вачу и попутчицу Валю", в которой фигурируют старатели и бичи - не то бодайбинские, не то магаданские:
- Третий месяц я бичую,
- Так как списан подчистую
- С китобоя-корабля...
У моряков китобоем принято называть человека, а промысловое судно - китобойцем.
"Вернусь к тебе, как корабли из песни"
Морские образы присутствуют и в самом последнем стихотворении Высоцкого, написанном в июне 1980 года и посвященном Марине Влади:
- Лед надо мною, надломись и тресни!
- Я весь в поту, как пахарь от сохи.
- Вернусь к тебе, как корабли из песни,
- Все помня, даже старые стихи.
Корабли здесь - те самые, что сначала постоят, а потом ложатся на курс. Но они, как мы помним, непременно возвращаются. Сквозь любые непогоды.