29.10.2025 17:40
"Родина"

Подарки Брежневу проверяли на микробы и радиоактивные загрязнения

Личность генсека в свете подношений
Текст:  Виктор Деннингхаус (доктор исторических наук, заместитель директора Германского исторического института в Москве) Андрей Савин (кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института истории Сибирского отделения РАН (Новосибирск))
Родина - Федеральный выпуск: Август 2012 года №8 (812)
По воспоминаниям посетителей "Выставки подарков Сталину", одним из её центральных экспонатов был головной убор индейского вождя, подаренный Иосифу Виссарионовичу в 1942 году по случаю его избрания "почётным вождём всех индейских племён"1. Это было отнюдь не случайно: среди тысяч даров он, как ничто другое, олицетворял собой правомерность претензий Сталина именоваться "отцом народов", демонстрировал безграничность мощи и влияния советской супердержавы.
Читать на сайте RODINA-HISTORY.RU
Скульптура "Портрет Л. И. Брежнева". Касли. 1981 г. / из архива журнала "Родина"

Картография советскости при Брежневе

Но и у Брежнева были подарки, по своему символическому значению мало в чём уступавшие орлиным перьям и совершенно недвусмысленно, с точки зрения дарителей, определявшие место Леонида Ильича как "вождя" одного из двух противоборствующих блоков холодной войны. Чего только стоит расчёска, изготовленная кустарным способом из обломка сбитого американского истребителя и направленная Брежневу по почте обыкновенным ханойцем Нгуен Хонг Ланом2.

Впрочем, "индейскими" дарами генсек также не был обделён. 18 июля 1973 года референт Международного отдела В. Е. Тихменёв передал ему дары перуанских индейцев кечуа и аймара: ткань с изображением лам, статуэтку бычка и сосуд в стиле эпохи инков с виноградной водкой из района Писко. По словам ветерана Перуанской коммунистической партии Александро Инохоса, доставившего дары в Кремль, "перуанские индейцы… хорошо знают Л. И. Брежнева и высоко оценивают его личный вклад в дело укрепления мира и безопасности во всём мире"3.

В сентябре 1977 года посол Боливии в СССР Карлос Серрате преподнёс Брежневу ещё один атрибут вождя индейцев кечуа и аймара - жезл, изготовленный из серебра легендарных рудников Потоси, который традиционно вручался избранному вождю племени как символ высшей власти4.

Образование в Восточной Европе стран "народной демократии", развал колониальной системы и успехи Движения неприсоединения существенно расширили в послевоенные годы, если пользоваться термином, введённым О. Сосниной и Н. Ссориным-Чайковым, "картографию" советской власти, наглядным вещественным выражением которой выступали подарки и подношения Брежневу. Мощные финансовые вливания, помощь оружием, технологиями и специалистами, оказываемая СССР странам "третьего" мира, подталкивали их правительства искать способы выразить свою благодарность генеральному секретарю ЦК КПСС.

9 июня 1972 года заведующий 1-м Африканским отделом МИД СССР А. А. Шведов передал референту генсека Е. М. Самотейкину золотой памятный сувенир от короля Марокко Хасана II, который тот просил вручить Брежневу в ознаменование ввода в эксплуатацию плотины и ГЭС "Мансур Эддахби", построенных с помощью СССР в марте 1969 - мае 1972 годов в районе города Уарзазат. 14 июля 1972-го, согласно пометке Самотейкина, сувенир-брелок, изображавший плотину, был передан Леониду Ильичу. Задержка была вызвана тем, что подарок проверялся Контрольной лабораторией спецназначения Четвёртого главного управления при Минздраве СССР на предмет наличия патогенных микробов и радиоактивных загрязнений5. Бдительные советские спецслужбы не забывали о "данайцах, дары приносящих".

Сирийские власти в аналогичной ситуации предпочли использовать советский опыт и подарили Брежневу 4 мая 1971 года альбом фотографий о ходе работ по сооружению Евфратской плотины6. Фотоальбомы в качестве подарка первому лицу государства вошли в моду в СССР в "славное" хрущёвское десятилетие, когда много ездившему по стране Никите Сергеевичу "на память" о посещении "нашего" города, предприятия, колхоза вручались подборки фотографий.

Лидеры стран третьего мира традиционно предпочитали подносить Брежневу скромные дары в виде экзотических фруктов, кустарных поделок и животных для советских зоопарков. Так, 25 сентября 1974 года посол Афганистана от имени Мухаммеда Дауда передал генсеку "сухие и свежие фрукты, выращенные в дружественной Вам стране Афганистан"7. 11 мая 1979-го посол Республики Бангладеш передал для вручения Брежневу джутовый ковёр.

Сувенир "Карандаш" от редакции газеты "Известия". 1976 г. / из архива журнала "Родина"

В январе 1982 года в Москву были доставлены подаренные Брежневу генеральным секретарём ЦК Народно-революционной партии Лаоса и премьер-министром ЛНДР Кейсоном Фомвиханом слонёнок и медвежонок. В соответствии с решением ЦК КПСС 21 января звери были переданы Театру зверей имени В. Л. Дурова, что позволило тогдашнему руководителю театра Наталье Юрьевне Дуровой (1934-2007) развить бурную деятельность по извлечению дивидендов из сложившейся ситуации, гарантировавшей ей возможность прямого выхода на вождя. Ещё 15 января 1982 года Дурова заверила генсека, что она лично и коллектив театра вложат "всё горение души и сердца в те существа, которые навсегда связаны с Вашим именем".

В начале февраля 1982-го она писала: "Казню себя за то, что отрываю у Вас минуту, когда светоч разума Вашего должен вершить государственные дела, но счастье хрупкое и крошечное (слон и медвежонок), бесценный Ваш дар, требует не только рапорта, но и самой глубочайшей благодарности… Я была бы безмерно счастлива, если бы одновременно две чуткие руки, Виктории Петровны и Ваша, прикоснулись к маленькому чуду - слонёнку"8. Впрочем, экзальтированность натуры сочеталась у директора театра с глубокой практичностью: благодаря обладанию "брежневским подарком" и её настойчивости Отдел культуры ЦК КПСС поручил Госкино СССР снять короткометражный фильм о театре Дурова, одним из главных героев которого должны были стать "брежневские" зверята.

В качестве ответного дара "народные демократии" могли надеяться на непропорционально "серьёзные" вещи. Так, в своей рабочей тетради Брежнев отметил 27 ноября 1968 года моменты, сопутствовавшие его беседе с главой МНР Юмжагийном Цеденбалом: "Экон[омические] вопросы - списание задолженности. Подарок - стр[оительст]во ряда объектов в связи с 50-[ле]тием. Новый беспроцентный кредит"9. Зачастую подарки могли также сыграть роль чуткого барометра взаимоотношений "старшего брата" с младшими партнёрами. Собираясь в охваченную предчувствием Пражской весны Чехословакию с официальным визитом по случаю 20-летия прихода коммунистов к власти, генсек фиксирует в своём дневнике 12 февраля 1968 года состав делегации (Брежнев, П. Е. Шелест, Л. С. Куличенко, К. Ф. Катушев) и категорично отмечает: "Общий сувенир [-] модель кор[абля] Авроры. Личных [подарков] не брать"10.

Подарки Брежневу европейцев - жителей соцстран, как правило, имели своей целью напомнить о совместном революционном прошлом и настоящем и засвидетельствовать свою "правоверность" в вопросах марксизма-ленинизма, иногда неприкрыто польстить Леониду Ильичу.

Частым подарком были художественные полотна на революционные темы. Так, 27 апреля 1970 года посол СССР в ВНР Ф. Е. Титов передал Брежневу портрет известного венгерского революционера Тибора Самуэли, погибшего в 1919-м, автором которого выступила вдова революционера художница Иолан Силади11. Ещё один венгр, Ене Надь - ветеран революции и Гражданской войны, преподнёс генсеку в феврале 1973 года пейзаж и два портрета. Живописец писал: "О двух портретах я хочу сказать лишь только то, что их нельзя считать серьёзным художественным произведением, они интересны тем, что сделаны руками, которые пожал и В. И. Ленин, что изображено на одной из картин. Мне хотелось бы создать и такую картину, о которой я мог бы сказать, что по уровню она более близка к настоящему искусству, чем предыдущие - ведь за это время мою руку пожал и второй Ильич"12.

Болгарская мастерица Мария Чонкова в октябре 1976 года подарила Брежневу свою вышивку. "Я видела красные залпы "Авроры", вспыхнувшие на чёрном фоне мракобесия, подбирала фигуры ваших воинов, идущих на освободительную войну против турок, чтобы спасти нашу Родину, подбирала одна за другой "Катюши", идущие в поход против фашизма в Европе… Я легко подбирала цвета и труд мой спорился с такой же лёгкостью, как звучат русские песни"13, - писала мастерица.

Особой формой подарков выступали почтовые марки иностранных государств с символикой СССР и изображениями Ленина и Брежнева. Самая первая марка с изображением Брежнева вышла за рубежом ещё в 1963 году в Иране в ознаменование его официального визита в качестве Председателя Президиума Верховного Совета СССР. В июне 1970-го посол Сенегала вручил для передачи Брежневу образцы марок, которые его правительство выпустило 22 апреля 1970 года к 100-летию со дня рождения Ленина14. В 1972-м марка с изображением Брежнева и Эриха Хонеккера была напечатана в ГДР.

Очевидно, появление на марках льстило Брежневу и подкупало его. Так, выступая 27 августа 1972 года в Барнауле перед партийно-советским активом Алтайского края, Леонид Ильич с удовольствием поведал о следующем факте, сообщённом ему послом СССР в США А. Ф. Добрыниным: "Появилась крупная почтовая кампания и издала почтовый конверт, на котором в углу размещён снимок переговоров Никсона и Брежнева. Моментально вся Америка раскупила и сейчас это просто редкость. Гоняются за этим конвертом. Когда это было? Ещё 5-10 лет назад в Америке не говорили так о нашей КПСС, и, тем более, о секретаре ЦК"15. После 1972 года марки "с Брежневым" были также выпущены на Кубе (1974), Коморских островах (1975), в Верхней Вольте (1977), Болгарии (1977, 1981), Монголии (1980).

Подарки Леонида Брежнева

Ещё одним распространённым подарком была различная печатная продукция на национальных языках, посвящённая СССР, в том числе произведения самого Леонида Ильича. Так, в декабре 1972 года Общество советско-венгерской дружбы преподнесло Брежневу миниатюрную книгу о 15 советских республиках. В декабре 1976-го посол Вьетнама вручил К. У. Черненко для передачи праздновавшему 70-летие Брежневу отчётный доклад XXV съезда КПСС, переведённый на вьетнамский язык и опубликованный в Ханое по личному указанию первого секретаря компартии Вьетнама Ле Зуана16.

Впрочем, труды Брежнева в качестве подарка генсеку издавали не только явные, но и "тайные друзья". Так, 2 ноября 1978 года председатель КГБ Ю. В. Андропов обратился к Брежневу с личной просьбой принять главу испанской фирмы "Продаг", крупного бизнесмена и общественного деятеля Рамона Мендосу. Мендоса уже около 10 лет вёл крупные торговые операции с СССР, а также по сути дела играл роль "агента влияния" СССР в Испании17. "В ряде случаев Мендоса оказывал также серьёзную помощь в создании выгодного нам внутриполитического климата в стране. Недавно он издал в Испании книгу воспоминаний… товарища Л. И. Брежнева, которая вызвала огромный интерес испанской общественности. Мендоса высказал убедительную просьбу лично вручить эту книгу автору и получить согласие на распространение книги в Латинской Америке и других испаноговорящих странах. Нам известно также о намерении Мендосы преподнести Вам ко дню рождения подарок, о котором доложу Вам лично"18, - интриговал Андропов генсека.

Дары из Штатов

Подарки американцев Брежневу существенно отличались от прочих. Как правило, если речь шла о подарках простых людей, то они были свидетельством бескорыстной симпатии, которую часть американцев испытывала к советскому вождю и на которых он сумел произвести весьма позитивное впечатление своим дружелюбием, улыбкой, свободной манерой держаться, в первую очередь в ходе своего визита в США в 1973 году. Как образно выражался посол Добрынин в личном письме Брежневу летом 1973 года: "А след Вы здесь оставили глубокий и запоминающийся - по американской целине"19.

Достаточно часто американцы рисовали Брежнева и отправляли ему эти портреты. Так, художницу-портретистку Б. Эбингер из Калифорнии вдохновила "необычная, улыбающаяся фотография господина Брежнева". "Он очень привлекательный мужчина. Это - подарок без всякой политики, без чего-либо. Я была бы очень рада, если бы Вы передали мою работу ему"20, - писала художница 18 мая 1966 года советскому послу. Несколько аналогичных рисунков было подарено Брежневу после его визита в США. Так, 12-летний мальчик Мартин Кёртис нарисовал генсека, выступавшего по американскому телевидению. Добрынину было дано указание, поблагодарить мальчика письмом. Не отказался Леонид Ильич пойти навстречу просьбе художника из Бруклина Джека Роузена и поставил в апреле 1974 года свой автограф на собственном портрете, нарисованном Роузеном, "для коллекции хорошо известных правительственных лиц"21.

Квинтэссенцией любви рядовых американцев к Брежневу можно считать племенного быка шотландской горной породы по кличке Бонни Бой, подаренного фермером Даном Макберроном из штата Вашингтон летом 1973 года для развития животноводства в Сибири. Вот как описывал свой подарок Макберрон: "Несколько слов о "Бонни Бой". У него очень мягкий характер и нет необходимости вдевать кольцо ему в ноздри. Мы уверены, в этом никогда не будет необходимости, так как его легко обезопасить… и даже голод не выведет его из себя. Он хорошо реагирует на ласковое обращение, но не любит, чтобы с ним обращались как с ребёнком, так как он - суровое создание и очень соответствует суровым условиям Вашей Сибири"22. Совершенно очевидно, что часть той теплоты, которой пронизаны эти слова, адресовалась также и новому номинальному владельцу быка - Брежневу. Дана Макберрон и его сын Марк получили личное приглашение Брежнева и осенью 1973 года посетили СССР, привезя вместе с собой Бонни Боя. О поездке Макберрона в 1974 году был даже снят документальный фильм "Американский фермер в СССР".

Типичный представитель шотландской горной породы. Такой бык по кличке "Бонни Бой" был подарком Брежневу от американского фермера Д. Макберрона. 1973 г. / из архива журнала "Родина"

Подарки представителей американского бизнеса и западного истеблишмента были по своему статусу ближе к дипломатическим дарам, а значит, менее личными и более дорогими. Но и они - во многом - были выражением как того позитивного впечатления, которое Брежнев и его политика разрядки сумели оказать на американское общество, так и надежды на взаимовыгодное деловое сотрудничество. 31 июля 1972 года министр торговли США Питер Питерсон через своего советского коллегу Н. С. Патоличева передал Брежневу сувенир за тот приём, который днём ранее отдыхавший в Крыму Брежнев оказал Питерсону и его коллегам. В частности, Питерсон отмечал: "Этот конкретный подарок может служить напоминанием нам о необходимости заключить конкретные, и используя Ваши слова - "колоссальные" финансовые сделки - как приличествует нашим двум великим странам и народам"23.

17 июля 1973 года председатель правления Нью-Йоркской биржи Джеймс Нидхем передал Добрынину в качестве сувенира, напоминавшего о визите Брежнева в США, "отлитые из серебра фигурки быка и медведя на подставке из доисторического дерева мезозойской эры возрастом свыше 150 млн лет"24. В своём сопроводительном письме Добрынин охарактеризовал дарителя "большим личным почитателем" Брежнева и рекомендовал "направить Нидхему через посольство какой-нибудь личный сувенир, ибо сам он занимает весьма видное положение в деловых кругах США"25.

Ещё одним эхом визита Брежнева в США стал подарок, преподнесённый "отцом Голливуда", президентом Американской кинематографической ассоциации Джеком Валенти, - фильм "Моя милая Клементина". Подарки от крупных американских бизнесменов Леонид Ильич получал вплоть до конца своей жизни. 29 июня 1982 года владелец издательства "TFH" Герберт Аксельрод подарил ему скульптурный бюст Брежнева работы Элиота Голдфингера с надписью "Великому советскому лидеру... в дар от американских друзей". А надпись на сувенире, изображавшем белого медведя на хрустальном айсберге, преподнесённом генсеку к его 75-летию Армандом Хаммером, во многом объясняет секрет успеха этого бизнесмена у всех советских вождей - от Владимира Ильича до Леонида Ильича: "Великому руководителю, который сохраняет хладнокровие в суматохе современного мира и всегда остаётся наверху"26.

Подарки совграждан

Мотивы, которыми руководствовались рядовые советские граждане, отправляя подарки Брежневу, как правило, сводились к желанию напомнить о себе, пользуясь старым знакомством, иметь возможность высказать просьбу или просто почувствовать свою сопричастность власти.

Достаточно часто Брежневу дарили фотографии люди, каким-то образом пересекавшиеся в своей жизни с генсеком, как правило, бывшие сослуживцы27 и коллеги по учёбе или работе. Иногда такие подарки дают возможность установить новые факты в биографии самого Брежнева. Так, 23 мая 1977 года некто В. З. Додин отправил Брежневу письмо с фотографией своей матери - Фаны Иосифовны Додиной (в девичестве Фани Вильнер), которая в 1905-1920 годы работала акушеркой больницы Днепровского металлургического завода. Как утверждал Додин, во время октябрьских погромов 1905 года Илья Брежнев в составе боевого отряда защищал местных евреев от погромщиков, в том числе охранял и заводскую больницу. "Через год, у постели Вашей матери, мама узнала Вашего отца. Тогда они и познакомились. Позднее с И. Брежневым познакомился и мой отец… Моя мать, быть может первая увидевшая Вас на этом свете, до конца своей жизни… помнила доброе дело Вашего отца. Считала его своим спасителем"28, - писал даритель.

В личном фонде Брежнева сохранились сведения и о таком типичном подарке советскому вождю, как дарах инвалида. История с подарком Сталину, увековеченная в рассказе Людмилы Улицкой29, повторилась в 1970 году. Инвалид первой группы, жительница Серпухова Светлана Цурган, у которой были парализованы ноги и частично руки, отправила в подарок Брежневу вышитый портрет Ленина. "Я читаю газеты и знаю, с каким подъёмом сейчас трудится наш народ к 100-летию со дня рождения В. И. Ленина. Приспособившись, я вышила портрет нашего любимого вождя", - писала Цурган. Надо отдать должное Брежневу: он, как правило, весьма любезно отвечал дарителям - обыкновенным людям и контролировал, чтобы его ответ был отправлен вовремя. В данном случае ответ передали через фельдсвязь 21 апреля 1970 года - в самый канун торжественной годовщины30. Был ли дар Цурган бескорыстным или она использовала его так же, как её литературный двойник, об этом история умалчивает.

Что же касается подарков, традиционно преподносимых Брежневу коллективами трудящихся, а также советскими, комсомольскими и партийными организациями, то представление об этом "ниагарском водопаде" даров и реакции на них самого генсека лучше всего может дать описание выставки подарков к 75-летию Брежнева, оставленное секретарём партийной организации Центрального музея В. И. Ленина Г. Гаражей, который, собственно, и организовывал показ31. Выставку устроили в декабре 1981 года в зале заседаний ЦК КПСС, она была закрытой и предназначалась, собственно, для одного посетителя - Брежнева.

Подарок к 75-летию Брежнева с его портретом. Блюдо (ЛФЗ). / из архива журнала "Родина"

Среди экспонатов превалировали портреты юбиляра, "почти одинаковые или абсолютно одинаковые", изображения Брежнева также были на десятках хрустальных ваз, изделиях из фарфора, керамики, слоновой кости, камня, серебра, вытканные ковры ручной работы и прочие поделки мастеров, в том числе традиционных русских промыслов - Палеха, Хохломы, Федоскино. Много было также подарков, символизирующих достижения промышленности, науки и техники, в том числе макеты научных и технических сооружений, искусственные изумруды от Академии наук и шахматы из самоцветов от Министерства геологии. Особое место занимала большая коллекция огнестрельного оружия - подарки тульских, ижевских, златоустовских заводов и генералитета32.

"Много подарков было скучных, однообразных, к сожалению, они преобладали", - констатировал Гаража, имея в виду сотни юбилейных адресов и трудовых рапортов коллективов. Среди них выделялись макеты книг Брежнева "Целина", "Малая земля" и "Возрождение", поднесённые Днепропетровским обкомом КПСС33. В своих воспоминаниях Гаража рисует Брежнева, посетившего выставку единственный раз вместе с женой и охраной в двадцатых числах января 1982 года, усталым, пресыщенным человеком, совершенно равнодушным к официозным подаркам: "Он не один год прожил на свете, не один пуд комиссарского хлеба скушал, знал, как и кто составляет клятвы от народа"34. Лишь одна вещь вызвала неподдельный интерес генсека - его собственный портрет вместе с матерью кисти Зураба Церетели, выполненный в манере подражания старой фотографии.

Но такое "аскетическое" отношение к подаркам не всегда было свойственно Брежневу, о чём свидетельствуют его собственноручные пометки. Так, 6 ноября 1976 года, в преддверии своего 70-летия, он пишет: "Был в ЦК - посмотрел эмалевые приборы… Посмотрел сувениры и эмалевые - и из комнаты в приёмной ЦК кое-что забрали домой, кое-что - шахматы - оставил, но их потом возьму домой". Запись от 25 апреля 1977-го: "Принял Романова Гр[игория] Васильев[ича] (Ленинград). Принёс малогабаритный телевизор - (будут давать в 60-тие [революции])"35.

Ещё более часто Брежневым упоминаются в дневниках так называемые дары природы - продуктовые "корзины", традиционно вручавшиеся ему руководителями республик и областей. Вот лишь несколько характерных записей. 6 ноября 1976 года - "Позвонил тов. Алиеву Г. А. Поздравил с праздником и поблагодарил за посылки продук[тов]"; 23 августа 1977-го - "Переговорил с Бородиным Леонидом Александ[ровичем], поблагодарил за плоды"; 19 февраля 1979-го - "Разговаривал с Рашидовым (благодарил за дары). Разговаривал с Шерванадзе36 - поблагодарил за дары"; 17 июля 1979-го - "Позвонил и поблагодарил Кунаева Д. А. за дары природы… Астрахань, Бородин Леонид Александрович, поблагодарил за дары природы"; 1 ноября 1979-го - "Провёл заседание Политбюро… Поблагодар[ил] Украину за дары. Поблагодарил Молдавию [за дары]. Поблагодарил Астрахань [за дары]"; 6 ноября 1979-го - "Позвонил Алиеву - поздравил с праздником и поблагодарил за дары природы"; 5 июля 1981 года - "Поблагодарил Т. Я. Киселёва за дары природы"37.

"Дары" Брежнева в свете рабочих тетрадей

В качестве главы государства и партии Брежнев был неотъемлемой ключевой составляющей ритуалов подарков и ответных даров на всех уровнях - от международного до частного. Независимо от своей воли и желания, он должен был "отвечать взаимностью" на сделанные ему подарки, то бишь отдариваться, причём спектр "отдарков" был чрезвычайно широк - от фотографии с автографом до промышленного объекта, возведённого советскими специалистами. Гораздо более интересными с точки зрения характеристики личности Брежнева являются ситуации, в которых он выступал в роли "первичного", добровольного дарителя, то есть когда инициатива подарка исходила от него самого. Такую возможность предоставляют рабочие тетради генсека, в которых Брежнев достаточно часто фиксировал подарки, преподнесённые им своему ближнему окружению.

В мае 1976 года Брежнев записал: "13 мая после заседания [Политбюро] был у зубников Вал[ентина] Ал[ександровна] - Муза. 16 мая - отвезли им по кабанчику"38. Одаривание ближайшего окружения, в том числе членов Политбюро, мясом и дичью охотничьих трофеев было одним из любимых занятий Брежнева, и не случайно. С одной стороны, это был весьма личный подарок, поскольку он "материализовывался" в качестве непосредственных усилий и мастерства самого генсека как охотника, с другой стороны, он, очевидно, как ничто другое, отвечал патриархальным представлениям Брежнева о природе власти. В определённом смысле этот вид подарка близок знаменитой шубе "с царского плеча", причём все получатели "даров" были людьми небедными.

Вот наиболее характерные записи на эту тему. 10 августа 1976 года Брежнев отмечал в дневнике: "Позвонил Подгорному - послал Ю. М. [Чурбанову] ляжку оленя"; 26 сентября 1976-го - "отправил Н[иколаю] Викторов[ичу Подгорному] 2 окорока и 10 уток"; 21 января 1977-го - "Говорил с Н. А. Тихоновым - [он] благодарил за кабанятину"; 14 февраля 1978-го - "Принимал Цуканова до 12 часов дня. Послать лопатку заднюю Цуканову"; 4 декабря 1978-го - "Звонил Кириленко А. П., благод[арил] за дары - [он] сам тоже в "Барсуках" убил кабана - вот и всё"; 20 августа 1979-го - "Говорил с Косыгиным - он сидит над планом на 1980 - послать окорок"; 11 ноября 1979 года - "Переговорил с Тихоновым Н. А. - благодарил за трофеи и просил[ся] на приём"39.

Брежнев: охота и политика в Завидово

В дополнение к охотничьим трофеям Брежнев иногда одаривал ближнее окружение пресловутыми "дарами природы". Складывается впечатление, что он в этом случае просто "переполовинивал" слишком щедрые подарки с мест, предназначавшиеся ему самому. Так, запись от 27 февраля 1978 года гласит: "Переговорил с Устиновым, он благодарил за дары - и с удовольствием поедет на хоккей". 5 ноября того же года Леонид Ильич вновь проявил повышенное внимание к министру обороны: "Переговорил с Устиновым Д. Ф. - он благодарил за дары природы". 27 февраля 1980 года благодарность "за дары природы" Брежневу выражал уже Тихонов, а 2 июля того же года "дары" достались Устинову, Андропову и Черненко. Очевидно, что патриархальность в общении с "ближним кругом" была свойственна Леониду Ильичу в принципе, иначе в дневнике не появились бы записи типа: "Подгорному - бритву, приёмник, магнитофон" (октябрь 1967 года) или "Встретился с т. Черненко… Отдал ему бутылку и флак[он] духов (6 ноября 1976 года)"40.

К концу жизни, особенно после присвоения ему маршальского звания (1976) и выхода в свет трилогии "Малая Земля" - "Возрождение" - "Целина" (1978) Брежнев стал сентиментален и полюбил дарить свою фотографию в маршальской форме и книги с автографом. 15 августа 1976 года он записал: "Раздал портреты Маршала. В[асилию] Васильевичу [Кузнецову] книжку с автографом". Скорее всего это была та же самая книга, которую Брежнев тремя днями ранее отправил в подарок А. А. Громыко - "книга о гор[оде], где я родился". 26 августа того же года Брежнев совмещает фото и книгу в один подарок Яношу Кадару: "Подарил ему книжку о Днепродзержинске и фото в Маршальской форме". Спустя два дня генсек одарил книгами с автографами весь штат своих помощников: "Подписал книжечки тт. Блатову А. И, Александрову А. М., Русакову К. В., Голикову В. А., Цуканову Г. Э.". В январе 1977 года Брежнев "подписал... книги на добрую память по списку т. Черненко К. У."41.

Почувствовав, насколько это приятно Брежневу, ему иногда сознательно подыгрывали. Так, 8 сентября 1976 года он принял первого секретаря Дагестанского обкома КПСС М.-С. Умаханова, который, судя по дневниковой записи, вручил Брежневу некий сувенир, а в ответ попросил подарить портрет в маршальской форме. Здесь же Брежнев помечает: "Утвердил портрет. Отдал Володе Муэсуляну"42. Очевидно, что личный фотограф генсека Владимир Гургенович Мусаэльян должен был размножить признанный "каноническим" маршальский фотопортрет. 5 ноября 1976-го Брежнев пометил в дневнике: "Подписал фото дагестанцам"43. Что касается своих книг, то зимой 1982 года Брежнев скрупулёзно фиксирует в записях, кому он их подарил: "12 января… Андропову Ю. В. - свою книгу, Черненко К. У. - свою книгу, Тихонову Н. А. - свою книгу, Устинову Д. Ф. свою книгу", "2 февраля… Подписал книгу: Мельниковой, Колодяжному, Щербакову, Бровину, Захарову, Бычкову", "8 февраля… Подписал книгу Лелеко В. Н."44.

Подарки, которые Брежнев в конце своей жизни дарит не конкретным людям, а республикам, являются законченным воплощением "советской имперскости". Так, в ходе своего визита в Грузию 13-28 мая 1981 года он преподносит республике к 60-летию её образования картину кисти Ю. К. Королёва, "которая называется хорошо и символично - "В семье единой", а Азербайджану, в ознаменование 60-летия СССР, дарит 25 сентября 1982 года "работу замечательных мастеров Ленинградского фарфорового завода - вазу "Москва - столица СССР"45.

Ваза от металлургов СССР. 1981 г. / из архива журнала "Родина"

***

Светлана Аллилуева вспоминала об отце: "Все подарки, присылавшиеся ему со всех концов земли, он велел собрать и передать в музей, - это не из ханжества, не из позы, - как многие утверждают, - а оттого, что он в самом деле не знал, что ему делать со всем этим изобилием дорогих и даже драгоценных вещей - картин, фарфора, мебели, оружия, утвари, одежды, национальных изделий, - он не знал, зачем это всё ему... Он понимал, что чувства, которые вкладывались в эти вещи, были символическими, и считал, что и относиться к этим вещам следует, как к символам"46.

Брежневская эпоха стала уникальным периодом истории Советского государства, в ходе которого его граждане стали как никогда сыты, одеты, обуты, а многие вещи, которые долгие годы оставались для них лишь недосягаемыми символами "красивой жизни" - автомобили, мотоциклы, велосипеды, часы, бытовая техника, - перестали быть только символами. Не будет преувеличением утверждать, что отношение Брежнева к вещам, в том числе к подаркам, было "плотью от плоти" народных настроений и чаяний, чутко подхваченных и легализованных партийным курсом на "неуклонное повышение материального благосостояния советских людей". Именно это стремление, а не построение коммунизма можно с полным правом назвать главной национальной идеей эпохи Брежнева. В этом смысле вождь жил одной жизнью с народом, был ему по-человечески близок и понятен в отличие от других "кремлёвских небожителей".

Что касается личности самого Леонида Ильича в свете подарков, то только на основании его неподдельной любви к различного рода автоматам и механизмам нелепо было бы представлять его этаким технократом во власти. Но то, что Брежнев был в гораздо меньшей степени идеологом, чем его предшественники, больше эпигоном, чем теоретиком, и больше охранителем-центристом, чем революционером, - несомненно. Мир брежневских вещей рисует нам более человеческую натуру генсека, нежели "политика в чистом виде".

Вопрос о "коррумпирующей" составляющей подарков первому лицу спорен, скорее можно говорить о дарах как неотъемлемой и весьма важной составляющей патриархальности и имперскости брежневской системы власти. Здесь оказались задействованы архаичные механизмы взаимоотношений между властителем и подданными, хотя они и были окутаны флёром "советскости".

При оформлении статьи использованы иллюстрации из альбома "Дары вождям. Gifts to Soviet Leaders. М. 2006."

Легенды История