Как бомбардировщики отряда "Циклон" защитили полстраны от радиоактивного облака

- К нашему самолету приближается машина, выходят люди в костюмах химической защиты, - рассказывал Алексей Грушин, ветеран ВВС, а тогда - командир Ту-16. - В руках у "химиков" дозиметры. Они делают замеры, после чего, как по команде, резко разворачиваются и... разбегаются от самолета! Костюмы мешковатые, неудобные, в них даже ходить трудно. Но я никогда еще не видел, чтобы люди так быстро бегали...

Приказ: потушить реактор

О подразделении "Циклон" официальные источники сообщают крайне скупо. Читаем историческую справку: "В начале 70-х в СССР в рамках создания метеолабораторий было решено переоборудовать бомбардировщики Ту-16. Самолеты Ту-16 "Циклон-Н" предназначались для активного воздействия на облака, а также для исследования термодинамических параметров атмосферы. В 1986 году самолет Ту-16 "Циклон-Н" принимал участие в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС".

Собственно, это все, что можно узнать из открытых источников. "Принимал участие"... А как - принимал? И, собственно, для чего в Чернобыле нужны были бомбардировщики?

Действительно, весной 1986-го над Чернобылем вся основная работа легла на плечи вертолетчиков. Именно они "тампонировали" реактор. Это правильный термин, говорить надо именно так. Специалисты-ядерщики морщатся, когда слышат о том, что реактор "тушили", "глушили" и "засыпали". Но первые экипажи вертолетов ВВС получили официальный приказ вылететь именно на тушение ядерного пожара.

К середине мая дозы, превышающие допустимые, получили 339 экипажей винтокрылых машин. Переоблученными оказались свыше 1400 военных вертолетчиков.

С поставленной задачей ВВС справились, но уже осенью возникла новая беда. Пыль с "грязных" территорий сезонные циклоны погнали на восток. Под угрозой радиоактивного заражения оказались густонаселенные области: от Каспийского моря до Москвы, включая саму столицу. Нужно было что-то делать. И делать очень срочно.

"Остановить" радиоактивный ветер вертолеты не могли. Для этих целей было принято решение использовать специальные бомбардировщики отряда "Циклон".

- Первый раз я увидел разрушенный реактор 30 сентября 1986 года, - рассказывал Алексей Евгеньевич Грушин, командир экипажа "Циклона". - От нашего подмосковного аэродрома до Чернобыля около часа лету. Над АЭС снизился до 200 метров, отлично видел и знаменитую трубу, и блоки реакторов. Тогда это был просто разведывательный полет: замеряли температуру забортного воздуха и некоторые другие параметры. Ненадолго приземлились в аэропорту Борисполь и - назад, домой, на Чкаловский...

Официально Ту-16 "Циклон" называли метеолабораторией. Хотя логичнее назвать этот самолет метеорологическим бомбардировщиком. И машина, и условия эксплуатации были уникальными. Ту-16 в своей, так сказать, повседневной жизни известен в мире под названием Badger - "Барсук". Это первый советский серийный дальний бомбардировщик со стреловидным крылом.

Для своего времени "Барсук" был серьезным "зверем": нес ядерные бомбы и ракеты, вооружен семью пушками, развивал скорость до 990 км/ч и имел практический потолок около 12 тысяч метров.

Гражданская версия бомбера миру известна как авиалайнер Ту-104. Два "Циклона", оставаясь полноценными бомбардировщиками, были перекрашены в цвета "Аэрофлота" и получили гражданские регистрационные номера. Случай достаточно редкий.

Еще интереснее было то, что хотя оба Ту-16 были переданы в сугубо гражданскую организацию - Госкомгидромет, но пилотировали их экипажи ВВС. И базировались "барсуки" на военном аэродроме. Часть артиллерии с самолетов сняли, в бомбоотсеке разместили так называемый комплекс кассетных держателей спецсредств.

- Представлял этот комплекс собой 940 стволов калибра 50-мм, - вспоминал Алексей Грушин. - Снаряжался специальными патронами, начиненными йодистым серебром. Чтобы вам было легче представить эффективность этой системы, скажу, что одного патрона хватало для того, чтобы сделать "дырку" в облаках радиусом в полтора километра.

Разрабатывались специальные метеорологические бомбы, но от них по каким-то причинам отказались. Зато на балочных держателях под крылом Ту-16 подвешивались контейнеры для распыления цемента марки "600".

- Но цементом его можно было назвать условно, - продолжал рассказ бывший летчик. - Вещество фактически тоже являлось химическим реагентом. "Цемент", как и патроны с йодистым серебром, предназначался для рассеивания облаков.

Работа была каторжной. В среднем летали два-три раза в неделю. Каждый вылет длился около шести часов. И, как правило, в стратосфере, то есть в масках. Экипаж дышал смесью, наполовину состоящей из чистого кислорода. После такого шестичасового "кислородного коктейля", по словам летчиков, на земле каждый выпивал по ведру воды - и никак не мог напиться.

В аду

После чернобыльской катастрофы слова шлягера тех лет: "Разве ты не видишь, туча, без тебя намного лучше - улетай, скорее улетай" - приобрели иной, зловещий подтекст.

На борьбу с "чернобыльскими тучами" летали оба экипажа отряда "Циклон", но всегда на одном и том же Ту-16. В общей сложности бомбардировщик совершил 12 вылетов. В 8 из них командиром был майор Грушин.

Летчик рассказывал о работе буднично, как о полетах на метеорологические эксперименты: фиксируется зарождение циклона, команда на вылет, замеры, галсы, активное воздействие... По форме эти полеты мало чем отличались от рутинных. Только на этот раз они вылетали навстречу радиоактивным циклонам...

Где именно происходило "воздействие" на облака? Скажем так: еще не все в этой истории рассекречено. Когда-нибудь узнаем. Но расширение очагов заражения удалось остановить.

Доподлинно неизвестно и то, какие дозы облучения получили пилоты за упомянутые 12 вылетов. Тогдашние индивидуальные дозиметры-"авторучки", мягко говоря, не отличались техническим совершенством. А проще говоря - безбожно врали. В кабине бомбардировщика у одного "авторучка" фиксировала дозу в 21 бэр, у другого члена экипажа - 8, у третьего дозиметр оптимистично показывал ноль.

- Битва нашего "Циклона" с "ядерными" циклонами прекратилась в декабре 86-го, после того как выпал первый снег и укрыл радиоактивную пыль, - рассказывал Алексей Грушин. - Мы тогда по молодости легкомысленно относились к радиации и к облучению. Нам ведь толком никто не объяснял, как обращаться с дозиметрами, как фиксировать облучение.

Первый раз серьезное отношение к этой проблеме мы ощутили на аэродроме Белая Церковь. Это случилось почти через год после катастрофы, в апреле 1987-го. Как нас там встречали и как от нашего самолета разбегались техники с дозиметрами, я вам уже рассказывал. Что показали их приборы - я не знаю, но принимать у нас пистолеты и парашюты на этом аэродроме наотрез отказались. Сначала даже не хотели селить экипаж в гостиницу. Потом все-таки поселили, но выделили отдельное крыло, откуда все тут же ушли. Самолет мыли с утра до вечера недели две. Вроде бы отмыли.

Вроде бы...

Отряд расформировали в 1992 году. "Чернобыльский" бомбардировщик к тому времени отлетал свой ресурс и стоял "на приколе" в Чкаловском. Про "радиоактивный" самолет откуда-то прознал местный "Гринпис". По легенде, "зеленые" приехали на аэродром, пробились к командиру, закатили скандал. После этого "тушку" утилизировали.

Алексей Грушин говорил, что это может быть правдой. Техник лично ему рассказывал, что под самолетом даже трава не росла.