Полярник Георгий Седов: Выбор между смертью и позором

С миру по нитке

В марте 1912 года Седов обращается к руководству Гидрографического управления с рапортом: "Многие путешественники плавали сюда (в Северный Ледовитый океан) для отыскания свободного морского пути на восток, многие для открытия Северного полюса... Человеческий ум был до того поглощен этой нелегкой задачей, что разрешение ее, несмотря на суровую могилу, которую путешественники по большей части находили, сделалось сплошным национальным состязанием. Здесь, помимо человеческого любопытства, главным руководящим стимулом, безусловно, является народная гордость и честь страны.

Горячие призывы у русских людей к открытию Северного полюса появились еще во времена Ломоносова и не угасали до сих пор. Мы пойдем в этом году и покажем всему миру, что русские способны на этот подвиг".

Проводы экспедиции Г. Я. Седова к Северному полюсу в Архангельске. 1912 г.

Идею поддержала большая группа депутатов Государственной думы, предложившая выделить на экспедицию из казны 50 тысяч рублей. Не остался в стороне знавший полярника еще по Русско-японской войне (старший лейтенант Седов был ее активным участником) морской министр И.К. Григорович. Адмирал раскритиковал смету, составленную Георгием Яковлевичем, признав ее чересчур скромной, и предложил увеличить затраты на экспедицию втрое. Тем не менее Совет министров просьбу о финансировании отклонил. И если бы не брат издателя "Нового времени" М.А. Суворин, создавший специальный "Седовский комитет"...

Свои скромные взносы понесли туда ученые, артисты, рабочие, студенты, солдаты. Несмотря на скудность собранных средств, 27 августа 1912 года в Архангельске, при огромном стечении народа, состоялись проводы старого зверобойного судна "Святой мученик Фока" с 22 смельчаками на борту к Северному полюсу.

Зимовка на Новой Земле

Уже с первых дней из-за тяжелой ледовой обстановки "Святого мученика Фоку" стали преследовать неудачи. Рухнула надежда Седова добраться в этом году до Земли Франца-Иосифа, откуда Георгий Яковлевич планировал начать санный поход к Северному полюсу. Тяжелые льды Баренцева моря вынудили уже 20 сентября обосноваться у берегов Новой Земли, в районе мыса Обсерватория. Седов не унывал. "Наша экспедиция, - писал он в путевом дневнике, - помимо достижения Северного полюса преследует еще широкую научную работу, а так как Новая Земля, принадлежавшая нашему отечеству, нуждается в исследовании, прежде всего, то мы и направим пока еще свежие силы на подробное и всестороннее ее изучение".

Новая Земля почти год удерживала экспедицию в ледяных объятиях, зато стала научным полигоном для гидрографа Седова, географа Визе, геолога Павлова. Вынужденный "лабораторный комплекс" на мысе Обсерватория стал главным астрономическим и магнитным пунктом экспедиции. Георгий Яковлевич вместе с художником Пинегиным произвел опись Южно-Крестовых островов. Вместе с матросом Инютиным отправился на собачьих упряжках к мысу Желания, дабы осуществить маршрутную съемку берегов Новой Земли. Последним, кто делал это, был Виллем Баренц в 1594-1597 годах. На основании картографических материалов Георгия Яковлевича были составлены новые морские карты. Важная, эксклюзивная, как сказали бы сегодня, работа...

Но, выполняя ее, он мечтал о Северном полюсе.

Только на "норд"

Наконец-то выбравшийся из плена "Святой мученик Фока" через несколько дней плавания снова уперся в многолетнюю ледовую кромку. Но куда больше беспокоил Георгия Яковлевича "бунт на корабле". "Сегодня,- записал Седов в дневнике, - офицеры мне поднесли хороший подарок: заявили через вахтенного начальника, чтобы вернуться обратно. Меня сперва это очень удивило, а потом и огорчило, именно то, что пришлось им отказать в этом".

Возвращение в Россию значило для него превратиться из храброго и честного моряка в посмешище для "белой кости". Поэтому другого выхода, как идти к полюсу, даже если это равносильно самоубийству, Седов не видел. Он уже принял решение.

15 февраля 1914 года Седов и два самых преданных ему матроса Григорий Линник и Александр Пустошный, погрузив на собачьи упряжки ограниченный запас продовольствия, взяли курс строго на север.

"Седов совершенно отчетливо осознавал, что возвращение его в Россию без серьезной попытки достигнуть полюса будет для него равносильно нравственной смерти, - впоследствии записал в дневнике географ Визе. - Возврата на Родину нет - там ждут его враги, которые закроют перед ним все двери и навсегда положат конец всем мечтам о большой работе исследователя, моряка, а этой работе Седов посвятил всю свою жизнь.

Возвращение в Россию - это для Седова значило превратиться из храброго и честного моряка в посмешище для "белой кости". Поэтому другого выхода, как идти к полюсу, даже если это равносильно самоубийству, Седов не видел. Сломать эту волю, выбравшую между смертью и позором первую, было нельзя".

Корабль "Святой Фока", фото участника экспедиции Николая Пинегина. Фото: Российский государственный музей Арктики и Антарктики

Через несколько дней пути Георгий Яковлевич уже не был в состоянии бороться с цингой. Подкосила болезнь и двух его спутников. Лежа на нартах, все чаще теряя сознание, он, очнувшись на мгновение, бросал взгляд на стрелку компаса, упрямо смотревшую строго на "норд"...

5 марта 1914 года, недалеко от острова Рудольфа, в возрасте 36 лет скончался великий полярник и патриот Георгий Яковлевич Седов. Похоронили его на острове двое верных товарищей. Через две недели они вернулись на борт "Святого мученика Фоки".

"Стояли в молчании, - вспоминал Николай Пинегин в книге "Георгий Седов", - только собаки, ласкаясь, радостно визжали. Так вот чем кончается экспедиция, вот куда привела Седова вера в звезду... Как обманывают нас звезды".

P.S. 17 августа 1977 года атомоход "Арктика" достиг Северного полюса. Древко государственного флага СССР, установленного на льду, полярники скрепили с фрагментом древка того, "седовского" флага России.