Доктор Пирогов в легендах не нуждается

О пользе эфира

Шел 1847 год. На Кавказе не прекращалась война: солдаты и офицеры Отдельного Кавказского корпуса пытались замирить горцев. 7 июня по повелению императора Николая I на Кавказ, "для указания врачам тамошнего края способов применения употребления эфира при хирургических операциях", был отправлен известный хирург Николай Иванович Пирогов¹.

Середина XIX в. - это время, когда только начинались эксперименты по широкому применению обезболивания. Когда возникало понимание того, что операция, проведенная на обездвиженном пациенте - не чувствующем ни боли, ни манипуляций врача, - может пройти намного успешнее и дать лучшие результаты. 15 марта 1847 г. министр внутренних дел Л.А. Перовский, опасаясь отравления больных из-за сложностей с дозировкой, распорядился ввести ограничения для применения эфирного наркоза. Возможность использования его в частной практике фактически исключалась, что, конечно же, затормозило внедрение эфирования в медицинскую практику². Пирогов по этому поводу писал: "Я не вижу никакой причины, почему бы нужно было запретить продажу вдыхательных снарядов и их употребление в практике врачам, желающим испытать действие эфирных паров над больными. Если показания к употреблению их еще не совсем определены, то не то ли же самое было и с другими сильными средствами при первом их открытии, как то с синильною кислотою, с щелочами растительными, йодом и т.п., но, сколь мне известно, врачебная полиция еще никогда не запрещала врачам употребления этих средств и никогда еще не ограничивала законом употребление их в практике"³.

Пытаясь доказать безопасность эфирного наркоза и необходимость его повсеместного введения, сопровождаемый ассистентом Медико-хирургической академии П.Ю. Неммертом и фельдшером Второго военно-сухопутного клинического госпиталя Калашниковым, Пирогов отправляется на Кавказ. В то время русские войска осаждали аул Салты. К началу сентября 1847 г. подготовка к штурму была закончена, и спустя две недели Салты были взяты⁴.

За время осады было проведено 100 операций с применением эфирного наркоза: 47 самим Пироговым, 35 - доктором Неммертом, 5 - прикомандированным лекарем Дукшинским и 13 - полковыми и батальонными врачами. Против применения наркоза протестовал только один из раненых⁵. 12 октября 1847 г. высочайшим приказом по военному ведомству Пирогов был произведен в действительные статские советники⁶.

По возвращении из своей командировки Николай Иванович издал подробный "Отчет о путешествии по Кавказу", в котором изложил свой взгляд на дело организации медицинской помощи в армии, а также описал все, что с ним произошло. Казалось бы, этот исчерпывающий труд дает ответы на все вопросы, связанные с его пребыванием в действующей армии. Однако за последние 170 лет в историографии накопилось немало утверждений, оказывающихся на поверку плодом чистой фантазии.

Ф. Рубо. Штурм крепости Салты 14 сентября 1847 г.

"Операция в крепости Грозной"

Путь Пирогова в Дагестан лежал через Ставрополь, Пятигорск и Моздок. Из Пятигорска он со спутниками выехал в Кизляр, а затем в Темир-Хан-Шуру. От Темир-Хан-Шуры медики отправились на лошадях к лагерю у Турчидага - куда и прибыли 22 июля 1847 г.⁷ На всем пути следования Николай Иванович проводил показательные операции и оставлял в госпиталях сконструированные им приборы для эфирования.

Тут и появляется первый миф о Пирогове на Кавказе.

В работах некоторых историков можно встретить утверждение о том, что в грозненском военном госпитале Николай Иванович провел целый ряд показательных операций с применением эфирного наркоза⁸. Однако ни одним из имеющихся источников это не подтверждается. Все перемещения Пирогова по Кавказу подробно зафиксированы им самим в его "Отчете", но о пребывании в крепости Грозной там не упомянуто⁹. Видимо, основой мифа послужила написанная в 1913 г. повесть казачьего писателя А. Кулебякина, в которой рассказывалось, как в грозненский военный госпиталь привезли раненого казака Власа Фролова. Его начал лечить Пирогов, усилия которого оказались тщетными, и отец Власа увез казака к чеченскому лекарю¹⁰...

Н. Сверчков. Имам Шамиль.

"Лечение наибов Шамиля"

Еще один широко тиражируемый миф - это "лечение Пироговым мюридов - сторонников имама Шамиля". Согласно этому сюжету, по просьбе имама Шамиля хирург отправился в горы и оперировал там наибов Гасанила-Абу и Махулава. Причем последний якобы отказался от наркоза, а у Пирогова сломалась пила для резекции кости. А выздоровев, Махулав якобы подарил хирургу взамен поломанного инструмент из прославленной амузгинской стали¹¹.

Пирогов действительно оперировал раненых горцев. Он сам писал об этом в "Отчете": "Были примеры, что во время экспедиции неприязненные чеченцы привозили в наш арьергард своих раненых, которым они считали нужным сделать ампутацию; наши врачи делали отнятие члена, а наши неприятели опять увозили своего раненого назад к себе"¹². Однако происходило это исключительно в полевом лазарете. Ни Шамиль, ни кто-либо из его окружения не обращались к Пирогову с просьбой приехать для лечения мюридов.

Легенда эта появилась уже в советское время, в повести писателя Романа Фатуева, первый вариант которой был опубликован в 1935 г. В расширенном виде, под названием "При осаде Салтов", она увидела свет в 1970-м¹³. Этот миф лег также в основу поэмы известного дагестанского поэта Расула Гамзатова "Сказание о русском докторе". Здесь, правда, Пирогова пригласили для лечения самого Шамиля:

Подтверждения этому эпизоду нет.

Другое дело, что в годы Кавказской войны русские офицеры часто лечились у горских лекарей, а горцы отправлялись лечиться в русские госпитали и лазареты. А по просьбе Шамиля к нему в горы из укрепления Хасав-Юрт привозили доктора Пиотровского - лечить сына имама, Джемалэддина¹⁵. Вероятно, эти реальные события и способствовали появлению мифа о "лечении Пироговым мюридов".

Муртузали из селения Бутри. (справа)

"Дагестанский помощник Пирогова"

К середине XIX в. на Кавказе уже сложилась своеобразная корпорация народных лекарей, передававшая секреты своего мастерства из поколения в поколение. Считают, что один из таких лекарей, Муртузали из селения Бутри, помогал Пирогову в бытность того в Дагестане.

Впервые имя Муртузали (Гаджи Муртузалиева¹⁶) было упомянуто в 1955 г., в диссертации Р.Ш. Аликишиева, в числе дагестанских народных лекарей. Никаких подробностей о нем автор не приводил¹⁷. Однако через три года, в написанной на основе диссертации монографии, Аликишиев писал: "Большой интерес представляет обнаруженный нами в селении Левашах в 1954 г. большой набор хирургических инструментов, которыми пользовался Гаджи Муртузалиев из селения Бутри Акушинского района около 100 лет. Эти инструменты подарил Н.И. Пирогов в 1847 г. под Салтами Муртузалиеву как одному из своих ассистентов из горских врачей"¹⁸.

С этого момента жизнь дагестанского лекаря начала обрастать невероятными подробностями. В наиболее "живописном" виде она была изложена краеведами. Согласно этому "каноническому жизнеописанию", Муртузали родился в том же году, что и Пирогов, - 1810-м. Он был старшим из пяти братьев. Во время пребывания русского хирурга в Дагестане народный лекарь служил при нем переводчиком, а Пирогов научил его "ампутировать конечности, удалять камни из мочевого пузыря, перевязывать крупные сосуды и останавливать кровотечение"¹⁹. Муртузали был знаком и с дагестанскими политическими деятелями советского периода Джелалэддином Коркмасовым и Алибеком Тахо-Годи; в годы Гражданской войны в его доме останавливался Серго Орджоникидзе... В ряде работ указывается, что лекарь побывал в плену у Шамиля, откуда был выкуплен матерью²⁰. Скончался он в 1946 г. в возрасте 136 лет.

Однако сам Пирогов ни разу не упомянул дагестанского лекаря, который ему якобы помогал. А ведь на страницах пироговского "Отчета" нашли отражение даже самые незначительные детали пребывания хирурга в Дагестане...

Невероятным выглядит и возраст, в котором якобы скончался дагестанский лекарь. А набор инструментов, согласно легенде принадлежавший Пирогову, вовсе не уникален. Это обычный хирургический набор второй половины XIX в.²¹

Еще одно из косвенных доказательств в пользу легендарности ассистирования горцем Пирогову - факт отсутствия Муртузали в посемейных списках Бутринского сельского общества, составленных в середине 1880-х гг.²² По моему мнению, отсутствует он там в силу своего малолетства. И помогать Пирогову не мог уже в силу возраста...

Возможно, Муртузали действительно был искусным лекарем. Но биографию ему, видимо, придумали в советское время - для иллюстрации распространенного тогда тезиса о взаимовлиянии горской и русской медицины. Под востребованный в то время образ "интернационалиста из народа" Муртузали подходил как нельзя лучше.

"Заимствование метода иммобилизации"

По утверждениям ряда врачей и историков, именно под влиянием методов и способов кавказской народной медицины Пирогов предложил затвердевающую крахмальную повязку для лечения переломов²³. Поводом для такого утверждения стал, по-видимому, описанный в "Отчете" метод иммобилизации отвердевающей бараньей шкурой, который применяли горцы. "При лечении свежих сложных переломов, - значится в "Отчете", - употребляется вместо неподвижной повязки шкура, снятая с барана только что убитого. Весь член обвертывается этою кожею, внутренняя сторона которой обращается к наружной поверхности тела. Повязка остается несколько недель без перемены, и шкура, засыхая на теле, образует род твердой и неподвижной коробки, в которой покоится страждущий член"²⁴.

Однако фиксирующая крахмальная повязка была предложена в 1834 г. бельгийским хирургом Луи Сетеном - за 13 лет до того, как Пирогов попал на Кавказ. В 1837 г. информация об этой повязке появилась на страницах русской медицинской печати, и к 1847 г. Пирогов, один из передовых хирургов России, не знать о ней просто не мог.

Стоит также отметить, что метод иммобилизации и лечения различных заболеваний с использованием бараньих шкур впервые был описан штаб-лекарем Василием Яроцким в 1836 г., в газете "Друг здравия"²⁵.

"Наркоз был принят всеми с радостью"

Обезболивание эфиром на Кавказе применяли еще до приезда туда Пирогова. Первые операции под эфирным наркозом в Тифлисском военном госпитале были проведены еще в начале 1847 г. Они оказались неудачными, так как в госпитале не было специального аппарата для вдыхания паров эфира, но уже в апреле 1847 г. такой аппарат был привезен в Тифлис сыном кавказского наместника князя Михаила Семеновича Воронцова камер-юнкером Семеном Воронцовым. Сделал это камер-юнкер под впечатлением от операций Пирогова, при которых присутствовал в столице.

Что же до "всеобщей радости" по поводу наркоза, то в лагере под Салтами операции, проводимые Пироговым, вызывали настоящий ужас нижних чинов. Говорили даже: "Наши, как чужие, устроили резню"²⁶.

Работу Пирогова одобряли далеко не все офицеры. Наиболее известной среди проведенных им во время осады Салтов операций стала ампутация 7 августа правого бедра сотнику Гребенского казачьего полка князю Ю. Гагарину²⁷. Князь выздоровел и на сороковой день после операции был отправлен в Темир-хан-шуринский военный госпиталь²⁸. Однако решительность, с которой Николай Иванович произвел ампутацию, испугала офицеров: ранее медицина предлагала лечить подобные раны консервативно. Офицерам "невольно стало тогда приходить на мысль, не слишком ли уже это быстро и нельзя ли, в случае подобном, быть подальше от Пирогова"²⁹.

Пироговский метод не сразу нашел отклик и у коллег-врачей. Врач Эраст Андреевский не без иронии замечал в своих записках: "Пирогов завонял своим эфиром весь лагерь, к общему удивлению всех, привел Новоселова, раненного под Чохом, в бесчувственное положение так, что он ревел благим матом и страшно метался во время длинной и совершенно бесполезной операции, которую потом через несколько лет поправил И.В. Буяльский в Петербурге (отыскав пулю, которую никак не удалось Пирогову)". Признавая достоинства эфирования, Э.С. Андреевский замечал, что "нельзя выдумать ничего глупее, как употребление эфира по методе, изобретенной Пироговым, в лагере, под неприятельскими выстрелами, на каляных пуховиках и тогда, когда нечем одеться противу дождя и холода"³⁰.

Как и все новое, способ обезболивания с помощью эфирного наркоза прижился в медицине не сразу. Пройдет еще достаточно много времени, прежде чем применение наркоза станет рутиной в хирургических операциях. Но свою значительную роль в этом сыграло и применение его Пироговым в сложных полевых условиях.

Заслуги Николая Ивановича Пирогова перед отечественной медициной настолько велики, что его имя не нуждается в мифах и легендах.

^{1. Послужной список Н.И. Пирогова // Геселевич А.М. Летопись жизни Н.И. Пирогова (1810-1881). М., 1976. С. 93.2. Центральный государственный архив Республики Дагестан (ЦГА РД). Ф. 346. Оп. 1. Д. 5. Л. 53. Бессмертный Б.С. Н.И. Пирогов и введение эфирного наркоза в России. (Материалы к истории наркоза в России) // Хирургия. 1940. N 12. С. 10-11.4. Блиев М.М. Россия и горцы Большого Кавказа. На пути к цивилизации. М., 2004. С. 538.5. Пирогов Н.И. Отчет о хирургических пособиях, оказанных раненым во время осады и занятия укрепления Салты // Военно-медицинский журнал. 1847. N 1. С. 1-2, 6.6. Высочайшие приказы // Кавказ. 1847. N 47. С. 185.7. РГАДА. Ф. 1261. Оп. 1. Д. 41. Л. 177.8. Индербиев М.Т. Очерки истории здравоохранения Чечено-Ингушетии. Грозный, 1972. С. 21; Ахмадов Т.З. Здравоохранение Чечни: очерки истории. Грозный, 2010. С. 399 . Виноградов П.Б., Руднев С.М. К истории народной медицины вайнахов // Историческое регионоведение Северного Кавказа - вузу и школе. (Материалы научно-педагогического семинара). Вып. 12. Армавир, 2009. С. 44-45.10. Кулебякин А. Кунаки. Казачья быль // Записки Терского общества любителей казачьей старины. N 2. Владикавказ, 1914. С. 44, 47 и далее.11. Абдулхабиров М. Медицина Кавказа при имаме Шамиле // Врач. 1998. N 2. С. 44; Шамиль. Иллюстрированная энциклопедия. М., 2005. С. 110-111; Казиев Ш.М. Имам Шамиль. М., 2006. С. 191.12. Пирогов Н.И. Отчет о путешествии по Кавказу. СПб., 1849. С. 18.13. Фатуев Р. Салты. (1935) // Дагестан в русской литературе. Т. 2. Махачкала, 1960. С. 236-261; Фатуев Р. При осаде Салтов. М., 1970.14. Гамзатов Р.Г. Сказание о русском докторе // Режим доступа: http://www.rasulgamzatov.ru/skazaniya/content/161skazanie-o-russkom-doktore.html15. Манышев С.Б. Военная медицина народов Северного Кавказа в первой половине XIX в. // Этнографическое обозрение. 2016. N 2. С. 122-125.16. У разных авторов он именуется то Гаджи Муртузалиевым, то Муртузали Гаджиевым.17. Аликишиев Р.Ш. Очерки истории здравоохранения Дагестана. Автореф. дисс... канд. мед. наук. Махачкала, 1955. С. 12-13.18. Аликишиев Р.Ш. Очерки по истории здравоохранения Дагестана. М., 1958. С. 28.19. Гаджиев Б.И. Дагестан в истории и легендах. Махачкала, 1965. С. 129.20. Аскерханов Р.П. Развитие хирургии в Дагестане от Н.И. Пирогова до наших дней. Махачкала, 1979. С. 27.21. Стоит заметить, что еще один "набор Пирогова" хранится в музее средней школы селения Кудали Гунибского района Дагестана.22. ЦГА РД. Ф. 21. Оп. 5. Д. 103. Л. 913-972.23. Очерки по истории хирургии в Дагестане. Махачкала, 1960. С. 37; Аскерханов Р.П. Роль и вклад Н.И. Пирогова в развитие анестезиологии // Пироговские чтения 1979. Махачкала, 1980. С. 30-3124. Пирогов Н.И. Отчет о путешествии по Кавказу. С. 18.25. Яроцкий В. Лечение огнестрельных ран курдюками и соединенным вместе с тем обвиванием раненных членов теплою кожею, недавно снятою с какого-либо животного // Друг здравия. 1836. N 9. С. 65-67.26. Gralewski M. Kaukaz. Wspomnienia z dwunastoletniej niewoli. Lww, 1877. S. 275.27. РГИА. Ф. 932. Оп. 1. Д. 74. Л. 1.28. Пирогов Н.И. Отчет о хирургических пособиях... С. 42-43.29. Исаков Н.В. Из записок. (Продолжение) // Русская старина. 1917. Кн. IV-VI. С. 50.30. Андреевский Э.С. Записки // Из архива К.Э. Андреевского. Т. I. Одесса, 1913. С. 61.}