Как крымский мастер исторического пейзажа прожил в тени Айвазовского

Искусствовед и художник Игорь Грабарь, ознакомившись с альбомом, попросил дружившего с Богаевским Константина Кандаурова "крепко, крепко поцеловать" автора за доставленное "удовольствие и наслаждение". В начале прошлого века от картин крымского мастера "были в восторге" Константин Сомов, Лев Бакст, Иван Билибин, Мстислав Добужинский, Евгений Лансере. Тогда же роскошный во всех смыслах журнал "Золотое руно" опубликовал фоторепродукции его рисунков и акварелей. Другой не менее авторитетный журнал "Аполлон" отвел им немалую часть одного из номеров за 1912 год. А открывала его статья друга художника - поэта Максимилиана Волошина. В ней он замечал, что душа Богаевского "сложилась соответственно холмам и долинам" Киммерии. Кстати, работами Константина Федоровича проиллюстрирована первая книга стихов Волошина "Годы странствий". Для обоих крымская земля стала истоком художественного творения: каждый разворачивал "бесконечно дорогую" землю, "как свиток", прочитывая в ней "историю жизни".

Богаевский родился и жил в Феодосии, где во время фашистской оккупации в феврале 1943 года погиб при бомбардировке города. Возможно, лицо крымской земли, которое он писал всю жизнь, открылось маленькому Косте в конце 1870-х годов, во время другой, русско-турецкой, войны. Тогда вместе с матерью он жил вблизи Топловского монастыря в окружении густых лесов и гор. Там они укрывались от возможных бомбардировок Феодосии турками. А в мирное время началось обучение рисунку у Адольфа Фесслера, ученика Ивана Айвазовского.

"Изредка работал я также в мастерской Айвазовского, срисовывая карандашом его морские виды - таков был способ преподавать рисование у этого именитого художника, - вспоминал Константин Федорович. - Это срисовывание мне, впрочем, скоро надоело, и мои посещения мастерской Айвазовского прекратились". В отличие от невидимого присутствия великого мариниста в его жизни и судьбе.

Так, в Петербургской академии художеств Богаевский учился в мастерской Архипа Куинджи, которого иногда записывают в ученики Айвазовского. После окончания Академии Богаевский путешествовал по Европе, посетил Италию, Францию, Германию, Австрию. Но был необычайно счастлив, "когда опять увидел свой родной Крым". Преданный малой родине, он признавался, что любит беспритязательную и скромную "захолустную жизнь среднего человечка", поскольку "мечтается до забвения в таком болоте": "В мечтах создаешь себе другой неведомый, сказочно-далекий и прекрасный мир". Первая супруга Максимилиана Волошина Маргарита Сабашникова считала, что странствия волнуемого "духовностью пейзажа" Богаевского по феодосийским окрестностям были для него "родом крестного пути".

После установления в Крыму советской власти Богаевский активно участвовал в создании музея Айвазовского и передал туда полотна мастера из своего собрания. Будучи членом областного комитета по делам музеев и охраны памятников искусства и старины, в 1920-х производил проверку и учет произведений мариниста.

- С 1927 года, когда отмечалось 55-летие и 30-летие творческой деятельности Богаевского, Феодосийская картинная галерея стала носить сразу два имени: Айвазовского и Богаевского, - рассказывает исследовательница Ирина Немова. - Работы Константина Федоровича были представлены в двух залах на втором этаже. После освобождения Крыма от нацистов имя Богаевского из названия галереи самовольно убрал вернувшийся из эвакуации директор Николай Барсамов (который, правда, формируя коллекцию, собирал работы Айвазовского по всему Советскому Союзу). Он сделал это, несмотря на то, что решение об изменении названия галереи принималось на более высоком уровне.

После гибели супруга жизнь Жозефины Богаевской (урожденной Дуранте) в разрушенном после бомбежки доме стала невыносимой. И в 1944 году вместе с сестрой она примкнула к покидавшим Крым нацистам - те обещали отвезти пожилых женщин в Италию, где находились их родственники. Но обманули, привезли в Германию. По словам Немовой, покидая Феодосию, Богаевская передала произведения и письма мужа, а также посуду, мебель и библиотеку на хранение Феодосийской картинной галерее. На родину из плена она вернулась в 1946-м. К тому времени, как вспоминала вдова Максимилиана Волошина Мария Степановна, в свое время поддержанный Богаевским Барсамов "присвоил картины, библиотеку, письма" Константина Федоровича. Более того, даже не позволил лишенной крова старушке переночевать на территории галереи. Дружившая с Жозефиной Густавовной художница Елена Нагаевская в одном из писем рассказывала, что, когда та попыталась истребовать через суд свою библиотеку, Николай Степанович "послал к ней подставных лиц", которые пригрозили ей в случае выигранного процесса "припомнить немцев". И она отказалась от судебной тяжбы.

- По возвращении с Кавказа в Феодосию после освобождения Крыма Барсамов, по его словам, занялся поисками наследия Богаевского, - говорит Немова. - В Феодосии, как он утверждал, обнаружил большую часть этого наследия, еще часть поступила в галерею из Симферополя. То есть он намеренно скрыл, что указанные архивы передала Жозефина Густавовна, и выдал это за свою находку.

Кстати

Акционерное общество "Марка" выпустило тиражом 50 тысяч экземпляров почтовый конверт, посвященный 150-летию со дня рождения Константина Богаевского. На нем представлена репродукция работы художника "Горный пейзаж".