Опекать Рамона Меркадера, отсидевшего 20 лет в мексиканской тюрьме и затем обосновавшегося в Москве, было приказано молодому тогда чекисту Олегу Нечипоренко. Сегодня седовласый полковник разведки в отставке с удовольствием вспоминает о своем подопечном.
GettyImages
Полицейские чуть не убили Меркадера при аресте.
Олег Максимович, давайте вкратце расскажем всю эту сложную историю.
Олег Нечипоренко: Вкратце сложно, но попробуем. Троцкий обосновался в пригороде Мехико в плотно охраняемом особняке с высоченным забором. Первое покушение на него, предпринятое по приказу Сталина, не удалось. Боевики знаменитого мексиканского художника Сикейроса проникли в дом, изрешетили комнату Троцкого пулями, но тот с женой спрятался под кроватью и даже не был ранен.
20 августа 1940 года до Троцкого добрался испанский коммунист Рамон Меркадер. Сумел обаять секретаршу "Старика" и стал своим человеком в доме. Попросил Троцкого прочитать его статью, а когда тот погрузился в чтение, нанес удар ледорубом по голове. Знал, что уйти вряд ли получится, но приказ выполнил. Был схвачен и брошен в камеру. Несмотря на все старания НКВД обменять его, отсидел в тюрьме ровно два десятилетия.
До сих пор спрашивают, откуда вдруг взялся ледоруб? Для Мексики - экзотика.
Олег Нечипоренко: Сам Меркадер объяснял: он пользовался ледорубом, снимая часовых генерала Франко во время Гражданской войны в Испании. Да и пронести его незаметно в дом под плащом было довольно просто.
Правда ли, что даже в годы Великой Отечественной в Мехико из Москвы была послана специальная группа, чтобы освободить узника?
Олег Нечипоренко: Так рассказывают. Но и ей не удалось вызволить Рамона. Сразу после освобождения Меркадер вылетел в Прагу, а уже оттуда - в Москву. В 1960 году Рамону Меркадеру было присвоено, пусть и на чужое имя, звание Героя Советского Союза. Вышло так, что именно мне, молодому начинающему сотруднику латиноамериканского отдела разведки, поручили работать с "Гномом" в Москве.
Вы называете его "Гномом"? Ведь когда Меркадер уничтожал Троцкого, он носил псевдоним "Раймонд".
Олег Нечипоренко: Так окрестил его Судоплатов. Рамон и Раймонд - очень прозаично и близко к разгадке. И Меркадеру присвоили "парадоксальный" псевдоним, превратили в "Гнома" - был он рослым парнем, на лилипута никак не походил.
И как вы работали c Меркадером? Что входило в обязанности?
Олег Нечипоренко: Главное - помогать в решении бытовых проблем. По существу стать его опекуном. Сами представьте: оказаться в Москве с женой, не говорящей, как и "Гном", по-русски. Другой уклад, иная жизнь. И рекомендовали не бередить чувств подопечного, не расспрашивать о прошлом. Ведь мы всячески открещивались от покушения. Заявления об участии НКВД и приказе Сталина об уничтожении клеймили "клеветническими". Даже в спецслужбах об этом не говорили.
Такая секретность?
Олег Нечипоренко: Плотная завеса. Но был живой человек, герой, нуждавшийся в опеке. Неброский светлый плащ, то ли шляпа, то ли берет. Человек выделялся из толпы разве что ростом и толстыми линзами очков, неестественно выпуклыми. Мы обменялись телефонами, договорились, как будем работать. Оказался Меркадер исключительно скромным, с просьбами обращался редко. Чаще приходилось помогать его супруге.
Вы и о ней заботились?
Олег Нечипоренко: Рокелия - мексиканка, в нашем климате, да и не только климате, жить ей было непривычно. Приходилось возить ее из их дома на "Соколе" в поликлинику "Интуриста" на Большой Никитской - простужалась она часто. Наша служба своих никогда не бросает.
Правда, что Рокелия была нашим агентом под псевдонимом "Пчела", навещала Рамона в тюрьме по заданию советской разведки, а потом, проникшись чувствами, они поженились?
Олег Нечипоренко: Как вам сказать... Поначалу посещала она брата, сидевшего, как и Меркадер, в тюрьме Лекумберри. Брат братом, но люди, которые в курсе, намекали мне: Рокелия "подведена" к Рамону в результате мероприятия, спланированного нашей резидентурой. Предпринималось все, чтобы помочь Меркадеру. Влиятельные агенты старались всеми способами скостить срок. Тяжелые условия пребывания в камере пытались облегчить, что иногда удавалось. Ведь в мексиканских тюрьмах так: платишь деньги - получаешь послабления и привилегии, вплоть до регулярных визитов подруг. Но с Меркадером было сложнее. Вот и организовать побег не получилось.
А каким все-таки человеком был Рамон Меркадер?
Олег Нечипоренко: Немногословным, вежливым. Провести столько лет в заключении - и все равно не признать причастности советской разведки к покушению. Его подлинная личность была установлена после десяти лет отсидки при случайных обстоятельствах. Теперь я понимаю, что изолированность "Гнома" была в определенной степени вынужденной мерой. Каждое лишнее слово, ненужное общение могли отдаться вспышкой погашенных было пересудов и разговоров. Да и личная безопасность Меркадера подверглась бы, возможно, рискованным испытаниям, для него и семьи не нужным.
Годы спустя пришло ко мне чувство, что он нуждался не только в надежной защите и бытовой заботе, но и в поддержке - моральной, психологической. А разрядки в этом плане не было. Наверняка у него возникали, не отпускали, как и в камере, мысли о жестокости совершенного. И, по-моему, никогда не сомневаясь в необходимости выполнения приказа, он все же раз за разом взвешивал метод им содеянного. Может, его грызли сомнения о добре и зле. В нем я видел образец выполнения долга и высочайшей человеческой стойкости. Я не переходил определенных границ в общении. И, признаться, испытал облегчение, когда мы расстались тепло, но без фамильярности. Камень с моей души был снят. А с его?
И больше не встречались?
Олег Нечипоренко: Пути господни... Работая в Мехико в резидентуре, вновь встретился с Рокелией. Накал страстей с годами сводился на нет, и она приехала в Мексику, чтобы навестить родных. Мне предстояло помочь ей в оформлении документов, виз. С гордостью показала фото с их приемным сыном в форме курсанта ленинградского морского училища. Передал привет Меркадеру и уверен, что он до него дошел. А насчет встреч...
В 1970-е часто ездил по службе на Кубу. Знал, что там обосновался и Рамон. Откликнувшись на предложение Фиделя Кастро, работал его советником по иностранным делам. Он был бы не прочь повидаться. Но у нас так не принято. Не было, как говорится, "оперативной необходимости". Знаю, что Рамон Меркадер, как практически все люди его судьбы, оказавшиеся в СССР, получил новые имя и фамилию впридачу с отчеством. Догадывались ли сослуживцы Рамона Ивановича Лопеса по Институту марксизма-ленинизма, что трудятся рядом с человеком, совершившим акт возмездия над Троцким?
- Что было на Кубе с Меркадером?
Олег НеНа Кубе тяжело болел, понимал, что неизлечимо. И перед смертью сделал признание моему коллеге по профессии, помогавшему ему бороться со смертельным недугом: "В 1939-м было уже совершенно очевидно, что Германия развяжет войну против СССР. Я видел, что Троцкий является лидером довольно многочисленного движения, и в случае войны оно может представить дополнительную угрозу, ведя войну против Советского Союза. Целесообразность моих действий не вызывала у меня колебаний".
В октябре 1978 года Рамон ушел из жизни и был кремирован в Гаване, урна отправлена в Москву. Но и тогда все связанное с Меркадером находилось под грифом "секретно". Тихие похороны в присутствии группки родственников и соратников. Слава пришла позже. А Рокелия и дети перебрались в Мексику, где регулярно получали пособие на мужа и отца.
В Москве я побывал на его могиле на Троекуровском кладбище и положил цветы на могилу. Там же покоится прах его брата, написавшего книгу о Рамоне.
- Можете рассказать об участнике первого неудачного покушения на Троцкого - знаменитом живописце-монументалисте Давиде Сикейросе?
Олег Нечипоренко: Его попытка покончить с Троцким не удалась. Сикейроса заключили в тюрьму, но карать гордость Мексики не посмели и вскоре выслали в Чили, откуда через некоторое время он возвратился на родину. Своим взглядам не изменял, оставался верным другом Советского Союза, никого и ничего не боявшимся.
Когда нескольких сотрудников посольства СССР в Мехико, и меня в том числе, по несправедливому обвинению назвали персонами нон грата, Сикейрос подарил каждому из нас авторскую литографию. На моей изображен младенец в распашонке. Подпись такая - "Хесусито станет Христом" и пожелание "Олегу М. Нечипоренко с благодарностью от имени мексиканского народа".
Олег Максимович Нечипоренко - сын старого большевика с опытом дореволюционной подпольной работы, с десяти лет, начиная с 1942 года, рос на явочной квартире Управления НКГБ по городу Москве. Полковнику разведки довелось работать - и успешно - во многих странах. Круг знакомств невероятно обширен. И поэтому книги писателя и разведчика известны и популярны. В эти дни Олегу Максимовичу исполняется 90. Он подвижен, активен, не расстается с пером, мольбертом и пастельными красками.