Полвека назад сыграли. Впервые в мире наши хоккеисты боролись с теми, кого в советских газетах с подковыркой называли "хвалеными канадскими профи". Нечего было подковыривать. НХЛ была и остается самой грубой и высоко оплачиваемой, населенной сильнейшими игроками мира и живущей по своим законам профессиональной лигой.
gettyimages
Суперсерия 1972 года. Неудержимый Александр Якушев.
Как ни странно, но в 1972-м о встречах на уровне сборных договорились относительно легко. Холодная война, всегдашняя неприязнь канадцев к советским, а к соглашению пришли как-то само собой, обойдя опасения членов Политбюро ЦК КПСС "а вдруг проиграем" и протесты канадских русофобов. В то время была популярна "пинг-понговая дипломатия": в 1971-1972 годах американцы установили пусть хрупкие, но отношения с Китаем, заслав туда впервые с 1949-го свои первые делегации - хилых игроков настольного тенниса. Вообще у наших оппонентов хватало ума не только на забрасывание камней в социалистический огород, но и на переговоры, которые госсекретарь США Генри Киссинджер вел с гибкостью, столь не свойственной его нынешнему коллеге Энтони Блинкену.
Да, мы доказали, что можем играть на равных с "хвалеными" профессионалами, проиграв серию из восьми матчей с минимальным счетом. Но в ходе игр было выработано еще одно доказательство. Если у обоих сторон есть желание встретиться, схлестнуться в споре, но спортивном, то это вполне осуществимо. Суперсерия прорубила хоккейное окно в Канаду, которое не закрывалось долгие годы.
Да, не по нашей вине не смогли приехать к нам на солидный юбилей Суперсерии канадские ветераны, хотя раньше по накатанной дороге туда и обратно колее привычно отправлялись и наши постаревшие бойцы, и канадские. Пышного, как любят у нас и в Канаде, праздника не получилось. В Канаде, в Северной Америке хоккеем, если бы только им, рулят совсем другие люди с каменными сердцами и низким IQ. Они не склонны к компромиссам. Переговорщики - это никак не о них. Любой неприятный с их точки зрения политический эпизод или действительно важное событие раздувается так, что еще немного и может лопнуть с опасным (между прочим, для обеих сторон) выхлопом. Заговори мы, что было бы как нельзя кстати 50 лет спустя, о повторении Суперсерии, и в нас полетели бы те самые камни.
Однако и сейчас не окно, а маленькая форточка еще не до конца захлопнулась. Канадские ветераны, лишенные возможности приехать в Москву, прислали нашим видеоприветствие. Приятно! Когда твердолобые человечки из Чехии на днях отказали русским хоккеистам, играющим в клубах НХЛ, в визах на выставочные матчи, канадцы пригрозили, что тогда в Прагу не приедет вообще никто, и визы были послушно выданы. Наконец, россияне в немалых количествах по-прежнему выступают в НХЛ, и никто там не собирается накладывать на них бессовестные запретные санкции, которые с подачи президента МОК герра Баха ввели против "этих русских" многие международные федерации.
И тут снова вспоминается Суперсерия. Как здорово тогда справились, разрешили разногласия. Теперь же премьер Канады Джастин Трюдо в первых рядах наших грубых оппонентов. А его отец Пьер, тоже премьер, а заодно умница, шутник и даже барабанщик, в 1972 году вбрасывал шайбу, когда канадцы и русские сошлись на площадке.
Так что с новой Суперсерией придется подождать.
О запчастях и машине
- Осталось за полвека хоть что-нибудь, чего еще не рассказали про Суперсерию, Александр Сергеевич?
- Честно? Мне кажется, давно уже всё разобрали на запчасти, раскрутили по винтику и сложили заново. Обсудили детали, косточки обсосали, вспомнив даже то, чего не было в действительности.
- Так и рождаются легенды.
- Превращаясь в мифы. Древней Греции…
А если серьезно, за прошедшие пятьдесят лет основное давно сказано-пересказано. Наверное, были упущены какие-то мелочи, но самые незначительные.
Главное - счет на табло. Его никто не может оспорить или изменить.
Да, каждый участник Суперсерии волен излагать собственную версию событий, делясь воспоминаниями, которые, возможно, в нюансах отличаются друг от друга.
- Говорят, будто после поражения в решающей восьмой игре главный тренер нашей сборной Всеволод Бобров зашел в раздевалку со словами: "Ну и чудаки вы, мужики! Только что каждый из вас проиграл по машине "Волга".
- Это как раз пример деталей, которые неожиданно всплывают через полвека.
Около месяца назад четверых участников Суперсерии-72 пригласили на канал "Матч ТВ", чтобы записать передачу к юбилею. Пришли Борис Михайлов, Юрий Ляпкин, Вячеслав Анисин и я.
Сидим, значит, в студии, вспоминаем. И вдруг Боря заговорил о машинах, которые должны были подарить нам в случае победы в серии. Будто бы Всеволод Михайлович заявил тогда всей команде.
Я этих слов не слышал. Вот честно! Может, Бобров и произнес нечто подобное, но после того матча ни о каких "Волгах" я думать не мог. Чувствовал себя убитым. Как и остальные ребята.
Сидели совершенно опустошенные. Разве можно было пропустить шайбу на последней минуте? Да еще на глазах своих болельщиков… Завершись матч со счетом 5:5, был бы идеальный расклад. Каждая команда одержала бы в Суперсерии по три победы, две игры закончились бы вничью.
Разошлись бы миром, никому не обидно, все довольны.
Но спорт и справедливость - не синонимы. Неправда, что всегда везет сильнейшему. Еще нужна удача. Она улыбнулась энхаэловцам.
О разгроме и выходных
- Первая игра в Монреале, закончившаяся нашей победой 7:3, препарирована по атомам, став хрестоматией, но я обязан попросить вас повторить рассказ на бис. Как непосредственного участника исторического события.
- Матч проходил в переполненном "Форуме". Канадцы вышли вперед через тридцать секунд после вбрасывания в центре площадки. Отличился Фил Эспозито. Через семь минут Пол Хендерсон удвоил счет.
Такой напор нас несколько обескуражил, но тренеры требовали не отказываться от первоначального плана и продолжать играть в комбинационный хоккей. На двенадцатой минуте Слава Анисин отыграл с моей передачи шайбу, потом Боря Михайлов с Володей Петровым убежали в меньшинстве в быструю контратаку.
Во втором периоде дважды забросил Валера Харламов. Ассистировал ему Саша Мальцев. Тут, похоже, поплыли уже канадцы. Правда, за двенадцать минут до финальной сирены они сократили отставание, но вскоре счет в нашу пользу увеличил Михайлов, затем вторую свою шайбу забил Анисин, а я на 58-й минуте подвел черту под разгромом хозяев.
Кстати, после игры повели они себя не слишком профессионально, отказавшись пожать нам руки и сразу уехав с площадки. Болельщики недовольно загудели им вослед, а нас проводили аплодисментами.
- Известно, что перед московской частью Суперсерии-72 Всеволод Бобров дал вам несколько выходных. Настолько был уверен в конечной победе?
- Там какая ситуация возникла? Матч в Ванкувере, который мы выиграли 5:3, состоялся 8 сентября, а первую встречу в Москве назначили на 22-е. Пауза в две недели. В то время мы летали только самолетами "Аэрофлота", валюту на билеты заграничной авиакомпании никто не позволил бы тратить.
Рейсы выполнялись лишь из Монреаля и раз в неделю. Ближайший был запланирован на 11 сентября.
Вот мы три дня и ждали… А у ребят какие-то друзья-приятели в Монреале, там советское консульство, торгпредство... Каждый считал за честь принять победителей канадцев.
Устоять перед всеобщей эйфорией было трудно. В общем, сами понимаете...
Потом еще длинный перелет через океан… Словом, вернулись в Москву, и тренеры дали нам по два дня отдыха.
О перстнях и матрешках
- Понимаю, вопрос дурацкий, но все же спрошу: вы ревновали когда-нибудь Харламова к его славе? В той же Суперсерии-72 вас четырежды признавали лучшим игроком матча в советской команде, но в народной памяти главной легендой остался номер 17.
- Нет. Абсолютно нет! Я к Валере очень хорошо отношусь. Нельзя сказать, что мы дружили, все-таки он играл за ЦСКА, я - за "Спартак". Хотя в то время у нас не было никакого антагонизма. Не то что сейчас.
Мы приятельствовали, не раз вместе с армейской тройкой - Михайлов, Петров, Харламов - ездили на шашлыки, ходили в рестораны. И нормально. Валерка - выдающийся хоккеист, это признано во всем мире.
- Кто же спорит? Но спорт - занятие для честолюбивых. Хочется быть лучшим, первым.
- Если говорить о Суперсерии 1972 года, статистика - штука упрямая. По системе "гол + пас" я набрал одиннадцать очков, получил четыре перстня. В этом плане все ровно…
- Где они, кстати?
- Перстни? Один вот ношу уже полвека, не снимаю. Хороший, скромный такой.
- Это за какую игру?
- За первую в московской части серии. И, как потом оказалось, нашу последнюю победную...
- А с остальными тремя перстнями что сделали?
- Ничего. В банке лежат. Там надежнее. И мне спокойнее.
Они же все одинаковые, не отличишь.
Договоренность какая была? Представители канадской прессы после каждого матча определяли лучших среди наших хоккеистов, а советские журналисты - среди игроков НХЛ. Нам вручали специально отлитые к Суперсерии золотые перстни, а канадцам в ответ дарили матрешек. Традиционный русский сувенир.
- Не очень равноценный обмен. Мягко говоря.
- Такое решение приняли. В конце концов, не всё ведь измеряется деньгами.
- Вас же канадцы после Суперсерии соблазнять пытались?
- Многим ребятам предлагали контракты. И суммы называли космические, чуть ли не по миллиону долларов. Правда, не уточняя, за сезон или за несколько. Нам рассказывали, что в 1972 году самый высокий заработок имел Фил Эспозито, получал 350 тысяч долларов в год.
Приблизительно столько же платили Бобби Халлу в ВХА. У остальных зарплаты были ниже.
Дать миллион русскому? Возможно. Для поднятия престижа и еще большего пиара Лиги. В НХЛ сидели деловые люди, выгоду просчитывать умели.
Кроме того, вариант выглядел беспроигрышным: канадцы понимали, что никто из нас не согласится, это даже не рассматривалось всерьез.
- Неужели не хотелось поиграть за океаном?
- Тут не вопрос желания. Нас воспитывали иначе.
Сейчас совсем молодые ребята мечтают об НХЛ, сами родители их туда гонят: езжай в юниорскую лигу, поступишь бесплатно в университет, потом, может, в профессионалы пробьешься.
В наше время такого не было. Учтите и то, что многие хоккеисты выросли в рабочих семьях. Кого ни возьми - Харламов, Михайлов, Петров, Старшинов, Мальцев… Все, как говорится, из простых.
Мой отец тридцать лет оттрубил в мартеновском цехе завода "Серп и молот", металл разливал ковшом.
Мы получили закваску на всю жизнь. Поэтому не уехал бы я в Канаду ни за какие коврижки.
О встречах и расставаниях
- Канадцы называли вас Яки. В честь первого советского реактивного истребителя Як-15. Видели его где-нибудь вживую?
- Конечно! Когда мне исполнилось семьдесят лет, его макет в натуральную величину установили здесь, у входа в Музей хоккейной славы.
Сильный самолет!
- С кем-то из бывших соперников у вас человеческие отношения сложились?
- Пожалуй, с Филом Эспозито. Он и предисловие написал к моим мемуарам "Всё начистоту".
Но нормальные связи между нами установились не сразу. В 1972-м, по сути, не было никаких контактов. Лишь через пятнадцать лет, когда нас пригласили на три игры, приуроченные к первой Суперсерии, стали общаться по-людски.
- Как сыграли?
- Проиграли мы. После того турне Владик Третьяк сказал: "Все, больше в ворота не стану". Иногда как защитник выходит в поле, но не вратарем...
- После 1987 года продолжали встречаться?
- Когда возможность была. На сорокалетие Суперсерии канадцы приезжали к нам. И перед пандемией тоже. Утром прилетели в Москву, а оттуда - сразу в Сочи. Нас принял президент Путин, вместе посмотрели любительскую игру, Владимир Владимирович сам провел экскурсию по Олимпийской деревне, показал катки, школу "Сириус". Теплый вечер получился. В конце гостям вручили подарки.
- Матрешки?
- Нет-нет. Медали памятные плюс перстни
- Справедливость, значит, восторжествовала. А кто был из канадцев?
- Все, кто смог прилететь. Эспозито, Савар, Стэплтон...
- Полувековой юбилей думали отмечать? Понятно, сейчас не та международная обстановка, но, скажем, год назад что-то планировали?
- Были мысли, однако теперь это утратило актуальность. К сожалению. Нас в Канаде не примут, их поездку в Москву тоже наверняка зарубят. Даже не мы, а там, за океаном.
- В 1972-м вы вряд ли думали, что станете вспоминать те матчи через пятьдесят лет. А, видите, приходится.
- Безусловно, тогда никто не мог вообразить ничего подобного. Сказал же Есенин, что большое видится на расстоянии. Третьяк как-то сравнил Суперсерию-72 с полетом Гагарина. Может, образ и слишком сильный, но хоккейный мир наши восемь игр перевернули, это факт.
- На НТВ Плюс был канал "Спорт Классика". Как-то наткнулся на нем на повтор монреальского матча. Начал смотреть и… залип, не смог оторваться до финальной сирены. Словно в прошлое вернулся.
У вас ведь наверняка есть все записи?
- Да, дома лежат диски. Но ни разу их не включал, никогда не пересматривал. Ни одного поединка.
- Почему?
- Хоть вы и говорите про возвращение в прошлое, его нельзя изменить. А все, что было, и так помню. Это навсегда со мной.
Полный текст интервью читайте в октябрьском номере "Родины"