13 января 1953 года, "Правда" опубликовала разоблачительную статью под кричащим заголовком: "Подлые шпионы и убийцы под маской профессоров-врачей". Полностью сфабрикованное "дело врачей-вредителей" станет последним аккордом послевоенных сталинских репрессий. Несмотря на то что историки уделяли "делу врачей" самое пристальное внимание,1 ставить точку в его изучении еще очень рано.
В Российском государственном архиве новейшей истории хранятся документы, позволяющие по-новому взглянуть на действующих лиц этой трагедии.
Мотивы и подоплеки
"Дело врачей" стало своеобразным обобщением всех послевоенных политических процессов. Руководство МГБ во главе с С.Д. Игнатьевым попыталось приплести в эту кампанию и борьбу с космополитизмом, и международный заговор Англии и США, и сионистскую линию, ведущую отсчет еще с дела С.М. Михоэлса, и даже "ленинградское дело", отгремевшее в 1949-1950 гг. Так, проходивший по "делу врачей" начальник Лечебно-санитарного управления Кремля П.И. Егоров на допросе 29 октября 1952 года "сознался", что секретарь ЦК ВКП(б) А.А. Кузнецов, ставший впоследствии ключевым фигурантом "ленинградского дела", "недвусмысленно дал понять, что он не заинтересован в благополучном исходе заболевания Жданова [...] Все поведение Кузнецова не оставляло сомнений в том, какой исход болезни Жданова Кузнецов считает для себя благоприятным"2.
И конечно, "дело врачей" было логическим продолжением масштабных чисток МГБ, развернувшихся в 1951 году и имевших главной целью удар по министру госбезопасности В.С. Абакумову, а после и по Л.П. Берии как куратору спецслужб. Поэтому неудивительно, что именно Берия 1 апреля 1953 года дал делу обратный ход, списав все на "провокационный вымысел" М.Д. Рюмина и сталинский произвол.
"Маленькие люди" и большая политика
Не обошлось в этой последней сталинской кампании и без фигуры "маленького человека", который выступал своеобразным регулятором системы, указывая на вопиющие недостатки, злоупотребления и нарушения3. В "деле врачей" такая роль была отведена врачу-кардиологу Лидии Федосеевне Тимашук.
Тимашук пришла в элитную Кремлевскую больницу молодым кардиологом в 1926 году. В сентябре 1937-го она впервые сигнализировала в вышестоящие инстанции о халатности своих коллег: у С. Орджоникидзе была снята электрокардиограмма на неисправном аппарате ЭКГ. Об этом, а также о "формальном отношении к результатам медицинских анализов" Тимашук сообщила в НКВД, правда, уже спустя полгода после смерти Орджоникидзе. На этот сигнал чекисты, впрочем, никак не отреагировали.
Позднее, с 1943 года и вплоть до скандала с разоблачением "дела врачей", Тимашук была секретным сотрудником НКВД-МГБ. В своих донесениях она ограничивалась мелочными сообщениями о случаях ошибочно, с ее точки зрения, поставленных диагнозов, о недобросовестном отношении к служебным обязанностям некоторых сотрудников лечебно-санаторного управления Кремля, об общих недостатках работы больницы. В политизированной атмосфере послевоенных лет Тимашук выражала повышенную бдительность, однако никаких сообщений о прямом вредительстве своих коллег от доктора не поступало.
В конце августа 1948 г. Лидию Федосеевну, возглавившую к тому времени отдел функциональной диагностики кремлевской больницы, вызвали на Валдай, где лучшие врачи страны лечили смертельно больного А.А. Жданова - человека номер два в партийной иерархии. 29 августа 1948 года она написала печально известное заявление на имя начальника Главного управления охраны МГБ СССР Н.С. Власика. Тимашук сообщала, что 28 августа 1948 года по результатам ЭКГ диагностировала у Жданова инфаркт миокарда, однако руководство кремлевской больницы - профессор П.И. Егоров, академик В.Н. Виноградов и профессор В.Х. Василенко - настаивали на "функциональном расстройстве" на почве склероза и гипертонической болезни, а потому "в категорической форме" предложили Тимашук "переделать заключение". В записке кардиолог обвинила кремлевских консультантов в том, что они "недооценивали, безусловно, тяжелое состояние тов. Жданова", разрешали ему вставать с постели, гулять и посещать кино, что усугубило его состояние и грозило роковым исходом.
О сигнале Тимашук на следующий же день В.С. Абакумов проинформировал Сталина. Однако вождь остался безучастен и собственноручно отправил донесение в архив4.
Спустя три дня Жданов умер. 6 сентября Егоров собрал специальное совещание, на котором ведущие кремлевские эскулапы - упомянутые Виноградов, Егоров и Василенко, а также заслуженный врач Майоров и патологоанатом Федоров еще раз подвергли критике диагноз Тимашук, после чего последнюю перевели в филиал кремлевской больницы. Уверенная в своей правоте Лидия Федосеевна не сдавалась и еще трижды писала и в органы МГБ, и секретарю ЦК ВКП(б) А.А. Кузнецову, однако вопрос был решен в пользу кремлевских светил.
Обиженная на старших коллег женщина и не подозревала, что три года спустя эти донесения перевернут ей жизнь.
Энтузиазм и ярлыки
Само "дело врачей" возникло фактически на энтузиазме старшего следователя по особо важным делам МГБ М.Д. Рюмина. 2 июня 1951 года он доложил Сталину, что, по его сведениям, умерший под следствием еще в марте 1951 года еврейский националист доктор Я.Г. Этингер на одном из допросов признался, как в мае 1945 года совместно с коллегами умышленно умертвил члена Политбюро А.С. Щербакова "вредительскими методами лечения". Однако бывший тогда у руля МГБ В.С. Абакумов не дал делу хода. После снятия Абакумова бдительное око спецслужб обратилось в сторону медицинского персонала. 37 человек - в основном медики высшего ранга и члены их семей - стали фигурантами этого от начала до конца сфабрикованного дела, а Лидия Тимашук невольно оказалась карающим мечом.
Ее давние донесения достали из архива, бывших коллег арестовали, а сама она то и дело вызывалась для дачи новых показаний, в которых, к ее чести, ни разу не назвала действия коллег "вредительскими", ссылаясь лишь на врачебные ошибки.
20 января 1953 года "за помощь, оказанную правительству в деле разоблачения врачей-убийц" Тимашук была удостоена ордена Ленина, а уже 4 апреля того же года "Правда" сообщила об отмене награждения "в связи с выявившимися в настоящее время действительными обстоятельствами". За три месяца эта немолодая женщина ощутила весь спектр народных чувств - от восхищения до ненависти и презрения. А еще три года спустя Н.С. Хрущев в докладе "О культе личности и его последствиях" фактически обвинит Тимашук в фабрикации всего дела и навсегда навесит на нее клеймо доносчицы.
Честь врача и честь мундира
Общественное порицание не помешало Тимашук проработать врачом в кремлевской поликлинике вплоть до ухода на пенсию в 1964 г. Дождавшись отставки Хрущева, в конце марта 1966 г. она обратилась с письмом к XXIII съезду КПСС: "Только после тяжелых моральных переживаний в течение 13 лет и бесполезных попыток добиться правды я принуждена обратиться в самый Высочайший Орган Коммунистической партии - Президиум XXIII съезда КПСС с просьбой восстановить справедливость человеку, отдавшему всю свою жизнь и личное благополучие на пользу больных"5.
В письме Тимашук настаивала на том, что она не обвиняла своих коллег во вредительстве, не хотела ордена Ленина и вообще считала себя одной из жертв "дела врачей".
Письмо Тимашук была направленно на рассмотрение в КГБ СССР, руководство которого в конце июня 1966 года дало развернутый ответ. В справке КГБ отрицалась прямая причастность несчастной женщины к "делу врачей", однако ворошить прошлое и сообщать в печати о ее истинной роли в сфабрикованной кампании было признано нецелесообразным. В результате Политбюро ЦК приняло предложение решить вопрос без лишней шумихи. В общественном сознании Лидия Федосеевна Тимашук так и осталась интриганкой и доносчицей.
"Родина" впервые публикует докладную записку Административного отдела ЦК КПСС о роли Л.Ф. Тимашук в "деле врачей" и внепротокольное постановление Политбюро ЦК, с которым в 1966 году ознакомился лишь самый узкий круг советских политических деятелей. Эти документы позволяют в полной мере реабилитировать имя медика, принципиально отстаивавшего верность своего диагноза всеми известными Лидии Тимошук методами и ставшего орудием в грязной политической игре.
Докладная записка Административного отдела ЦК КПСС о роли Л.Ф. Тимашук в "Деле врачей"
- Сов. секретно
- ЦК КПСС
В письме на имя XXIII съезда КПСС т. Тимашук Л.Ф. просит реабилитировать ее перед общественным мнением в связи с "делом врачей" и опубликованными ранее в печати материалами, рассмотреть вопрос о предоставлении квартиры и назначении персональной пенсии.
Из материалов, хранящихся в КГБ при Совете Министров СССР, видно, что Тимашук с 1943 г. по июнь 1953 г. являлась секретным сотрудником органов НКВД-МГБ. В своих донесениях она сообщала о недостатках в работе кремлевской больницы, об отдельных случаях ошибочно поставленных диагнозов, о недобросовестном отношении к служебным обязанностям некоторых сотрудников Лечсанупра Кремля.
28 августа 1948 г. Тимашук сняла электрокардиограмму у больного т. Жданова и диагностировала у него инфаркт миокарда. Однако с этим диагнозом не согласились профессора Егоров, Василенко, академик Виноградов и врач Майоров, которые считали, что у т. Жданова имеется функциональное расстройство на почве склероза и гипертонической болезни, и предложили Тимашук переписать заключение.
Ввиду расхождения мнений в диагнозе болезни, а в связи с этим и методов лечения Тимашук 29 августа 1948 г. направила на имя бывшего начальника Главного управления охраны МГБ СССР Власика заявление, в котором сообщила о расхождении мнений, считая при этом, что "консультанты и леч. врач Майоров недооценивают, безусловно, тяжелое состояние тов. Жданова, разрешая ему вставать с постели, гулять по парку, посещать кино и т.д., что и вызвало повторный приступ и ухудшило показание ЭКГ от 28/VIII и в дальнейшем при таком режиме может привести к роковому исходу".
Тов. Жданов 31 августа 1948 г. скончался.
Из объяснений Поскребышева видно, что 30 августа 1948 г. поступившая от Абакумова записка с приложенным к ней заявлением Тимашук была доложена Сталину, который 1 сентября 1948 г. вернул этот материал с резолюцией в "В архив И. Ст.".
На совещании "О диагнозе заболевания А.А. Жданова в связи с выводами доктора Тимашук по данным электрокардиограммы", состоявшемся 6 сентября 1948 г. в Лечсанупре Кремля, Тимашук настаивала на поставленном ею диагнозе, а профессора Егоров, Василенко, академик Виноградов, врач Майоров и патологоанатом Федоров считали ее диагноз ошибочным. На следующий день после совещания Тимашук была переведена на работу в филиал кремлевской поликлиники.
8 сентября 1948 г. от Тимашук, как от секретного сотрудника органов МГБ, поступило агентурное донесение, в котором она в более подробной форме изложила обстоятельства, о которых писала в заявлении от 29 августа 1948 г. Это донесение было доложено Абакумову и Власику.
Органы МГБ СССР, считая, что Тимашук ошиблась в постановке диагноза, никаких мероприятий по проверке ее сообщений до 1951 г. не проводили.
Из документов, хранящихся в КГБ при Совете Министров СССР, видно, что "дело врачей" возникло в 1951 г. 18 ноября 1950 г. был арестован доктор медицинских наук Этингер, который в ходе следствия признал себя виновным в проведении антисоветской агитации. 2 марта 1951 г. он скоропостижно скончался. Бывший старший следователь следчасти по особо важным делам МГБ СССР Рюмин, проводивший расследование по делу Этингера, 2 июня 1951 г. обратился с заявлением на имя Сталина, в котором сообщил, что им от Этингера якобы были получены показания (не занесенные в протокол допроса) об умышленном умертвлении Этингером и другими врачами т. Щербакова А.С. Из докладной записки Гоглидзе видно, что во исполнение решения ЦК КПСС и личных указаний Сталина в июле 1951 г. в МГБ СССР специальная группа оперативных работников просмотрела все агентурные и следственные материалы на медицинский персонал Лечсанупра Кремля.
В период с июля 1951 по ноябрь 1952 г. были арестованы Карпай, Рыжиков, Бусалов, Майоров, Егоров, Виноградов и Василенко, имевшие отношение к лечению т.т. Щербакова, Жданова и Димитрова. В процессе следствия Тимашук допрашивалась в качестве свидетеля 17 декабря 1951 г., 24 июля, 11 августа и 17 октября 1952 года. В протоколах ее допросов, в частности, указано, что лечившие т.т. Щербакова, Жданова и Димитрова врачи и консультанты, "участвовавшие в консилиумах по установлению характера болезни и назначения лечения, принимали неправильное решение, приводившее к ухудшению состояния здоровья больного". В показаниях Тимашук отсутствует оценка действий врачей как вредительских. Лишь в протоколе ее допроса от 17 октября 1952 г. указано, что Майоров, Виноградов, Егоров и Василенко преступно лечили т. Жданова.
Судебно-медицинские эксперты в 1952 г. приходили к заключению, что у тов. Жданова был инфаркт миокарда.
Из объяснения Поскребышева от 27 марта 1953 г. видно, что 1 декабря 1952 г. на заседании Президиума ЦК КПСС обсуждался вопрос о врачах-вредителях, где Сталин упомянул, что ЦК не было известно о письме Тимашук. В связи с этим Поскребышев взял из архива письмо Тимашук от 29 августа 1948 г. с резолюцией Сталина и 11 декабря 1952 г. "передал вышеуказанный документ тов. Сталину, который он оставил у себя".
20 января 1953 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР Тимашук была награждена орденом Ленина "за помощь, оказанную правительству в деле разоблачения врачей-убийц".
В конце марта 1953 г., накануне прекращения уголовного дела, эксперты написали на имя Берия объяснения, в которых указали, что сделанные ими ранее выводы о диагнозе заболевания и лечении т. Жданова нельзя до конца считать объективными ввиду того, что эксперты работали в обстановке некоторой направленности со стороны следствия.
3 апреля 1953 г. дело по обвинению Егорова, Виноградова и других врачей было прекращено, а 4 апреля 1953 г. в газете "Правда" было опубликовано, что Президиум Верховного Совета СССР отменил указ о награждении Тимашук орденом Ленина "как неправильный, в связи с выявившимися в настоящее время действительными обстоятельствами".
Таким образом, из материалов, хранящихся в КГБ при Совете Министров СССР, видно, что заявления и агентурные донесения Тимашук не явились причиной возникновения так называемого "дела врачей". Однако ее письма (1948 г.) и показания (1951-1952 гг.) следствие использовало как одно из доказательств неправильного лечения врачами т.т. Жданова, Щербакова и Димитрова.
После прекращения упомянутого "дела" Тимашук продолжала работать в поликлинике начальником отделения функциональной диагностики до мая 1964 г.
В настоящее время Тимашук 67 лет, она получает пенсию в размере 102 рубля 56 коп. в месяц.
Отдел административных органов ЦК КПСС и КГБ при Совете Министров СССР считают нецелесообразным публиковать в печати какие-либо материалы, связанные с так называемым "делом врачей" и ролью в этом деле Тимашук, о чем полагали бы дать ей необходимые разъяснения в Отделе.
Что касается просьбы Тимашук об улучшении ее жилищных условий и назначении персональной пенсии полагали бы возможным поручить рассмотреть эти вопросы Исполкому Моссовета и Министерству здравоохранения СССР.
Просим согласия.
Зам. зав. Отделом административных органов ЦК КПСС
(С. Грачев)
Зав. сектором органов госбезопасности
(А. Малыгин)
"27" июня 1966 г.
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 58. Д. 414. Л. 170-177.
Внепротокольное постановление Политбюро ЦК КПСС
[1.] О письме врача Тимашук.
(т.т. Брежнев, Суслов, Подгорный)
Согласиться с предложениями Отдела административных органов ЦК КПСС по данному вопросу.
РГАНИ. Ф. 3. Оп. 72. Д. 49. Л. 1.
- 1. См.: Костырченко Г.В. Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм (Новая версия). М., 2015; Кимерлинг А.С. Террор на излете. "Дело врачей" в уральской провинции. Пермь, 2011.
- 2. РГАНИ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 414. Л. 119.
- 3. Тихонов В.В. Идеологические кампании "позднего сталинизма" и советская историческая наука. Середина 1940-х - 1953 г. М. 2016. С. 313.
- 4. РГАНИ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 414. Л. 1.
- 5. Государственный антисемитизм в СССР. М., 2005. С. 491.
Читайте нас в Telegram
Новости о прошлом и репортажи о настоящем