Могила Меншикова "закопала" губернатора

Цена изыскательства

В 1827 году тобольский губернатор Дмитрий Николаевич Бантыш-Каменский попал в неприятную ситуацию. Среди современников уже тогда Бантыш-Каменский слыл известным историком, его труд "История Малой России" был замечен самим Н.М. Карамзиным. И приехав из столицы заведовать Тобольским краем (1825-1828 гг.), он не мог не заинтересоваться пропавшей могилой царского любимца Александра Меншикова.

Д.Н. Бантыш-Каменский (1788-1850).

Меншиков скончался в тобольском городке Березове в ссылке в ноябре 1729 г. и был похоронен у алтаря построенной им самим деревянной церкви в десяти саженях от берега реки Северная Сосьва. Церковь сгорела еще в 1806 г., и могила затерялась. Как историк Бантыш-Каменский загорелся поисками захоронения одного из "птенцов гнезда Петрова", хотел поставить на могиле надгробие. По его указанию опросили старожилов. В итоге могилу удалось найти, и ее даже вскрыли. Благодаря вечной мерзлоте, тело сохранилось нетленным. Чтобы удостовериться в правильности находки, стали ждать губернатора, который обладал портретом Меншикова. Когда дождались, сумели убедиться, что сходство с портретом прослеживалось. С тела сняли крестик, который был позднее передан потомкам светлейшего князя. Была отслужена панихида. Останки захоронили, а могилу обнесли оградой. Тем не менее до наших дней она не уцелела, так как река подмыла и обрушила участок берега, где находилось захоронение¹.

Самовольная эксгумация понравилась не всем, и это подлило масла в огонь и без того непростых взаимоотношений губернатора и местных чиновников, которые сообщили куда надо. Сведения об этой истории донеслись до Санкт-Петербурга и вызвали недовольство на высоте престола. По воспоминаниям губернатора, монарх оказался осведомленным и повелел, "дабы все обстоятельства сего происшествия были дознаны". Губернатору-историку пришлось неоднократно объясняться. И хотя, вероятно, действительная картина вскрытия могилы была не столь святотатственной и отвратительной, как представляли царю, Николай I остался при мнении, что проявленное чиновником любопытство было "неуместным"².

И. Панов. Собор в Березове и могила князя Меншикова. 1871 г.

В сложившихся обстоятельствах увольнение с губернаторского поста становилось скорой формальностью. Тем более что в тот же год в Тобольскую губернию нагрянула ревизия из столицы.

Чиновничьи интриги

А ведь поначалу у нового губернатора все шло хорошо. Практикуемый им в Тобольске стиль руководства соответствовал духу эпохи и опирался на "аракчеевские" (по имени фаворита Александра I А.А. Аракчеева) методы административного принуждения³, потому подчиненным наверняка приходилось несладко. Управленческая строгость и заботливость назначенца о нуждах управляемых принесли региону немалую пользу. Бантыш-Каменский привел в образцовый порядок тобольские тюремный замок и больницу, занимался совершенствованием пожарной команды и способствовал появлению в главном губернском городе уличных фонарей, строил дороги в округах губернии и содействовал выращиванию картофеля - вот лишь некоторые инициативы губернатора, направленные на улучшение жизни местного населения⁴.

В. Суриков. Меншиков в Березове. 1883 г.

Но любому сибирскому управленцу такого ранга приходилось сталкиваться со специфическими чиновными нравами, окунуться в среду интриганства и доносительства. Положение губернских начальников определялось их принадлежностью к какой-нибудь группировке бюрократии, базировалось на поддержке в столице того или иного царского любимца. Бантыш-Каменскому покровительствовал западносибирский генерал-губернатор П.М. Капцевич, а тот, в свою очередь, являлся протеже близкого императору Аракчеева. Когда в начале николаевского царствования последний стал терять могущество, зашаталось кресло и под тобольским губернатором.

В 1827 г. с ревизией в край приехали сенаторы Б.А. Куракин и В.К. Безродный. За их спиной стоял другой царский фаворит - восстанавливавшийся после опалы М.М. Сперанский. Ситуация представлялась выгодной чиновникам, которым Дмитрий Николаевич насолил в ходе своих попыток упорядочить здешнее управление. Они были готовы вернуть себе утраченные позиции⁵.

П.М. Капцевич (1772-1840).

Отношения губернатора с ревизорами не заладились. При въезде в Тобольскую губернию те заранее запросили от губернских властей подготовить документы для проверки, но предписание оказалось выполнено, по мнению сенаторов, лишь частично. Они доносили в Сенат: "По прибытии в Тобольск из числа требованных нами ведомостей и сведений многие тогда же были нам представлены, но по рассмотрении оказались оные неудовлетворительными, неполными и неясными"⁶.

Кстати, сами сенаторы отнюдь не являлись кристально честными людьми и чиновниками: в 1830-х гг. Безродный привлекался к следствию за злоупотребления, совершенные еще в первом десятилетии XIX в. Добиться своей цели - отставки губернатора - они рассчитывали сомнительными способами, в частности, делали ставку на подговоры местных чиновников и жителей против губернатора. Будто бы даже переодетый в простолюдина Безродный разгуливал по Тобольску и уговаривал тоболяков писать жалобы на начальство⁷.

"Отчет об управлении Западной Сибири" П.М. Капцевича.

Отставка

Едва ли не главным противником Бантыш-Каменского во время скандальной ревизии Куракина с Безродным стал председатель Тобольского губернского суда С.И. Кукуранов. По характеристике губернатора это был человек "глупый, упрямый, решавший дела по произволу, или, лучше сказать, по карманным связям, крививший душой и законами"⁸. Совершенно уступавшая начальнику губернии по масштабам фигура, главный судья губернии не имел существенных заслуг и не мог похвастать блестящей карьерой.

Приезд сенаторов развязал Кукуранову руки, и он взялся за написание "жалоб и наветов" на губернатора⁹. В одном из доносов он указывал на деспотические наклонности начальника губернии. Рассказал, мол, однажды последний вызвал его, судью, и спросил, почему в судебных присутственных местах судопроизводство ведется медленно. Представитель юстиции объяснил, что для скорого правосудия не хватает работников, чем якобы вызвал бурный гнев губернатора, "приказавшего ему молчать"¹⁰.

Словарь достопамятных людей русской земли, составленный Бантыш-Каменским.

Так или иначе с поста губернатора Бантыш-Каменский был уволен. Свое отношение к происходившему он выразил в воспоминаниях: "Ревизия - величайшее добро, благодетельная мера, когда вверяется сановникам добродетельным, богобоязливым, - есть величайшее зло, вопиющая к небу несправедливость, когда уполномоченные царем, забывая присягу, долг, играют доверием монарха и судьбою людей, губят невинных и на бедствии их основывают мнимые заслуги Отечеству, получаемые награды, славу свою"¹¹.

Вернувшись в столицу, снятый губернатор встретился со Сперанским и услышал от того: "Виновник этой ревизии - ваш бывший генерал-губернатор Капцевич, который везде открыто злословит меня. Я предлагал ему мировую, но он ее отвергнул. Если б примирился, не были б у вас сенаторы"¹².

Царская реабилитация

Надо отдать должное Дмитрию Николаевичу Бантыш-Каменскому. Он не опустил руки и продолжал заниматься историей. После отъезда из Сибири им были написаны роман "Княжна Мария Меншикова" и пятитомник "Словарь достопамятных людей Русской земли", добавившие известности автору. Великий А.С. Пушкин в письме Бантыш-Каменскому называл его "почтенным историком Малороссии"¹³.

Страница воспоминаний Бантыш-Каменского.

Стремясь обелить себя, Бантыш-Каменский несколько лет обивал пороги столичных кабинетов власти и писал царю и в итоге сумел добиться оправдания. В марте 1833 г. император его полностью реабилитировал, повелев освободить от всяких взысканий и позволив вернуться на государственную службу, а ревизорам, из-за которых он вынужденно покинул губернаторскую должность в Тобольске, предписал "поставить на вид неосновательность их донесения".

Через три года историк уже приносил пользу Отечеству, возглавив Виленскую губернию¹⁴.

Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда N 23-18-00268, проект "Юстиция в системе обеспечения безопасности и процессах интеграции периферийных регионов Российской империи (XVIII - начало XX в.)", https://rscf.ru/project/23-18-00268/, реализуемый на базе Тюменского государственного университета.

• ^{1. Подробнее см.: Павленко Н.И. Александр Данилович Меншиков. М., 1981. С. 186-189.}
• ^{2. Шемякин суд в XIX столетии. Записки Д.Н. Бантыш-Каменского. 1825-1834 гг. // Русская старина. 1873. N 6. С. 759-762.}
• ^{3. Ремнев А.В. Дело Д.Н. Бантыш-Каменского // Известия Омского историко-краеведческого музея. 1993. N 2. С. 59.}
• ^{4. Бантыш-Каменский Дмитрий Николаевич // Русский биографический словарь. Издан под наблюдением председателя Императорского Русского исторического общества А.А. Половцова. СПб., 1900. Т. 2. С. 463.}
• ^{5. Сибирские и тобольские губернаторы: исторические портреты, документы / под ред. В.В. Коновалова. Тюмень, 2000. С. 193-199.}
• ^{6. РГИА. Ф. 1376. Оп. 1. Д. 7. Л. 1-3.}
• ^{7. Сибирские и тобольские губернаторы. С. 198-199, 509.}
• ^{8. Шемякин суд в XIX столетии. С. 742.}
• ^{9. Там же. С. 762.}
• ^{10. РГИА. Ф. 1376. Оп. 1. Д. 23. Л. 39-39 об.}
• ^{11. Шемякин суд в XIX столетии. С. 737.}
• ^{12. Там же. С. 764-765.}
• ^{13. Карамзин и Пушкин. Письма их к Д.Н. Бантыш-Каменскому. 1818-1835 // Русская старина. 1871. N 4. С. 526.}
• ^{14. Бантыш-Каменский Дмитрий Николаевич. С. 466.}