Вертоград здравию

Документы XVI века сохранили сведения о весьма небольшом числе книг, оставшихся после смерти царя в его так называемой Постельной казне. Среди них Травники-лечебники - одни из немногих светских книг, которые всегда были в руках Грозного, страдавшего, особенно в последние годы жизни, разными недугами³. До недавнего времени сведения об их содержании и местонахождении не были известны.

Книга

Первым шагом к выяснению этого вопроса стало изучение Травника 1616 года, принадлежавшего ранее графу А. С. Уварову, а ныне хранящегося в РГАДА⁴. Роскошно оформленная, с многочисленными рисунками растений, рукопись была, очевидно, изготовлена для царя Михаила Федоровича. Историкам медицины это сочинение было известно давно, но до последнего времени они не обращали внимания на прямое указание в послесловии рукописи Травника 1616 года о том, что руководивший ее изготовлением Фрол был хранителем "царских сокровищ", в том числе библиотеки первого Романова, которую собирал из остатков прежних царских библиотек в разоренном Кремле после его освобождения от поляков в 1612 году. Он и нашел чудом уцелевший дворцовый экземпляр перевода книги Николая Булева, который, возможно, начал спешно готовиться еще в период смертельной болезни Василия III, а закончен был уже при его трехлетнем сыне Иване, ставшем затем Грозным царем⁵.

Оставалась лишь призрачная надежда, что источник Травника 1616 года - рукопись 1534 года, пережившая многих владельцев - правителей Кремля (Василия III, Ивана IV, Федора Ивановича, Бориса Годунова, Федора Борисовича, Лжедмитрия I, Василия Шуйского, "Семибоярщину", польских наместников) и спасенная в Смуту, - не мог пропасть бесследно. Недавно эту уникальную книгу удалось опознать в рукописи, хранящейся в библиотеке Харьковского университета под названием "Лiкувальный порадник" и датированной 1534 годом (ЦНБ ХНУ № 159). Местом создания этой рукописи были указаны "Украïна або Бiлорусiя"⁶, но уже одного взгляда на ее почерк было достаточно, чтобы сказать: рукопись написана московской скорописью.

Водяные знаки рукописи подтверждают дату создания Травника - 1534 год, а часть из них совпадает со знаками бумаги оригинала Никоновской летописи - списка Оболенского, созданного в скриптории московской митрополичьей кафедры при непосредственном участии митрополита Даниила. Тем самым подтверждается и оригинальность записи на листе 566 харьковского Травника, сделанной почерком писца его основного текста:

"По повелению господина преосвященнаго Данила митрополита всеа Русии, Божию милостию, сиа книга преведена бысть с немецского языка на словенский, а перевел полоняник литовской, родом немчин Любчянин. И справедливый же чтец, да ходит по каноном, разсужаа болести, не осужаа съставившаго, ни паки пишущаго, понеже опись и недомышление где не бывает. Разсудный же то разсужает, а не у разумному осужати составившаго, како достоит? Писана лета 7042 года, а кончана маия 4". Тип письма окончательно определяет характер рукописи Травника 1534 года и его принадлежность к книжной мастерской митрополита Даниила. Она писана одним почерком - характерной книжной скорописью (впрочем, она принципиально не отличалась от деловой скорописи этого времени).

Источник основного текста Травника назван в выходной записи, расположенной на обороте 532 листа: "Зде скончятся книга о травах, и бисерех и о уринах человеческих, именованная, Благопрохладный вертоград здравию, который до сех мест закопан и запечятлен был и ныне человеком ко угодию явлен и во свет откровен. И печатана бысть по приказу Стефана Андреева сына правого писца, живущаго в царском граде Любке, после Рожества Господа нашего Исуса Христа летъ 1492. О том Бога со всеми небесными силами прославляем, и честь въздаем... ныне и ввеки. Аминь".

Здесь названо одно из изданий первого печатного европейского научного справочника по лекарственным растениям, известного под латинским названием "Hortus Sanitatis" - "Сад здоровья". Текст его основан на рукописях средневековых энциклопедистов, строивших свои компиляции на основе трудов врачей и натуралистов периода античности (Гиппократа, Аристотеля, Плиния, Диоскорида, Галена, Серапиона) и современных им врачей Запада и Востока (Авиценны, Альберта Великого, Бартоломея Английского, Маттея Платеария, Моисея Египтянина). В дальнейшем эти средневековые "народные лечебники" перерабатывались и дополнялись университетскими врачами и продолжали оставаться в обиходе научной медицины в эпоху Возрождения.

Источником русского перевода, как видно из записи, послужила немецкая книга, напечатанная в 1492 году в Любеке типографом Андреасом Арндсом.

Основная часть этого обширного иллюстрированного свода разделена на 542 главы, каждая из которых содержит описание и рисунок определенного растения (а также некоторых продуктов питания - воды, молока, сахара) с указанием на медицинское их употребление.

Перед переводчиком любекской инкунабулы стояла сложная задача - нужно было подыскать соответствующие русские названия каждому растению и донести до читателя сложный текст, содержащий множество специальных терминов. Он должен был свободно владеть не только немецким языком, но и его нижнесаксонским диалектом. Указанный в послесловии переводчик - "полоняник литовской, родом немчин Любчянин" был полвека назад отождествлен историками древнерусской литературы и общественной мысли с Николаем Булевым - врачом и астрологом Василия III, сыгравшим значительную роль в борьбе русских церковных публицистов XVI столетия⁷ . Сейчас можно сделать главный вывод о характере данной рукописи: перед нами оригинал перевода - беловик, содержащий окончательную авторскую и редакторскую (может быть, митрополичью) правку. Это подтверждают и иллюстрации этой необыкновенной книги, сопровождающие каждую из глав с описанием растений. Они точно копируют гравюры инкунабулы 1492 года, где наряду с травами были даны изображения людей, в том числе обнаженных, что совершенно невозможно для православного канона. Причем некоторые рисунки кажутся даже более совершенными, чем их оригиналы. Это неудивительно - в печатной книге гравюры были выполнены в технике ксилографии, а рисунки в рукописи черными чернилами тонким пером, позволявшим тщательнее проработать детали. Такого прямого западного заимствования русская средневековая живопись еще не знала...

Сами обстоятельства появления этой уникальной рукописи на свет, очевидно, связаны с пристальным вниманием к медицинским проблемам в верхах тогдашнего русского общества. Первый вопрос, который возникает в связи с наличием точной даты ее завершения - начало мая 1534 года: вызвано ли создание Травника-лечебника болезнью и смертью великого князя Василия III (21 сентября - 4 декабря 1533 года), так поразившей современников (что отразилось в известной повести, где медицинским вопросам уделено необычное для древнерусской литературы внимание)? Возможно, использование точных методов кодикологического исследования позволит определить время, необходимое для написания данного многостраничного кодекса и создания иллюстраций. Труднее, вероятно, будет сказать, сколько времени потребовалось на перевод его источника - печатной книги.

Если же создание Травника было задумано еще при жизни Василия III (известен его пристальный интерес к медицинским проблемам, отразившийся в чудом сохранившихся его личных письмах к жене, где он расспрашивает ее о подробностях болезни сына Ивана), то изготовление книги (естественно, при участии личного врача) именно в кремлевском митрополичьем скриптории вполне понятно. Это был крупнейший "издательский центр" того времени.

Неудивительно, что митрополит Даниил занимался организацией создания этой светской книги, в необходимости которой почувствовали насущную потребность уже после смерти великого князя. К тому же в последние дни жизни Василия III и в первое время правления его малолетнего сына Ивана IV митрополит Даниил осуществлял верховную власть в стране наряду с Боярской думой (до ее распада на враждующие группировки). Травник был переведен в 1534 году, очевидно, сугубо для "внутреннего" использования в покоях кремлевских дворцов и никак не предназначался для какогото распространения; отсюда, возможно, и происходит терпимость к "латинским" рисункам.

Судьба книги

Травник Любчанина (именно этот, созданный достаточно поспешно, и, очевидно, единственный иллюстрированный экземпляр) достался будущему Грозному царю. Мы не можем сейчас, конечно, сказать, использовали ли эту книгу при учении великого князя Ивана, или он, предоставленный в годы отрочества самому себе, мог только рассматривать ее занимательные рисунки. Но, как уже отмечалось, в Постельной казне царя Ивана, сопровождавшей его во всех походах и поездках, среди немногих книг находилось несколько Травников.

Перед своей смертью в 1584 году (ровно полвека после смерти отца и создания перевода Травника) царь, согласно запискам близкого ко двору английского торгового агента Джерома Горсея, велел носить себя в свою сокровищницу и рассказывал приближенным о лечебных и магических свойствах драгоценных камней и других минералов и веществ: алмаз "укрощает гнев и сластолюбие... но маленькая его частица стертая в порошок, может отравить в питье"; рубин "наиболее пригоден для сердца, мозга, силы и памяти человека"; сапфир "сохраняет и усиливает мужество, веселит сердце". Царь взял в руку коралл и бирюзу и произнес: "Я отравлен болезнью, вы видите, они показывают свое свойство изменением цвета из чистого в тусклый, они предсказывают мою смерть"⁸. Все эти сведения Иван Грозный мог получить из книги "Вертоград здравию" 1534 года.

Важное свидетельство практического использования рукописи 1534 года содержится в записи на листе 566 (на свободном месте после выходной записи), предшествующей комплексу статей о кровопускании. Она дополняет их сведениями о благоприятных и неблагоприятных днях для проведения лечебных процедур (текст имеет значительные механические повреждения): "Благопотребные правила и здравия (?) избранны... и добрее есть то дъиствовати в вся кни[зе?]... месяца сентября 1 день, 4 день, 18 день, 19 день,,, 10 (?) день, месяца октября... месяца дек[абря]... в 7 день..." Подобные тексты известны и в более древних списках, для нас в данном случае важно отметить, что запись сделана четкой приказной скорописью середины XVI века, что может подтвердить ее бытование в это время в дворцовом обиходе.

Рукопись Травника 1534 года продолжала храниться в кремлевских дворцах при преемниках Ивана Грозного. Каждый из них, наследуя имущество своего предшественника, по обычаю заново отстраивал свою резиденцию. Наконец в 1608 году, в разгар Смутного времени, Кремль занял польский гарнизон.

Шло разграбление царских сокровищ, но Травник, очевидно, спрятали, или он просто не привлек внимания солдат, искавших в кладовых золото и серебро.

Ветхую рукопись нашел после освобождения Москвы войском Минина и Пожарского хранитель сокровищ нового царя - Михаила Романова. Этот загадочный человек, называвший себя только по имени - Фрол, понял ценность найденной книги и заказал в 1616 году для нового самодержца всея Руси - болезненного 16-летнего юноши - роскошную копию Травника-лечебника Ивана Грозного. Историю находки и перевода Травника в 1534 году Фрол рассказал в риторическом послесловии рукописи 1616 года, написанной кремлевскими каллиграфами, украшенной тонким орнаментом и рисунками трав⁹.

Но обе рукописи - 1534 и 1616 годов, - на протяжении XVII столетия хранившиеся в царских покоях или в придворном Аптекарском приказе, были, очевидно, в начале XVIII века похищены. Петр I перенес столицу, и не любимый им Кремль был совершенно запущен. Травник царя Михаила Романова 1616 года появился в научном обороте на короткое время во второй половине XIX века, но затем очутился в Архиве древних актов, где пролежал свыше 60 лет. Только недавно было привлечено внимание к истории находки Фрола, спасшего для нас не только текст ценнейшего памятника зарождавшейся в XVI веке русской науки, но и сохранившего живую память об образованности первого русского царя - Ивана IV.

Рукопись 1534 года постигла та же судьба, что и ее копию 1616 года: вынесенная из Кремля, она попала в глухую провинцию. Еще в середине XVIII века ветхий фолиант, переживший Смуту, переплели не очень грамотные люди, перепутав много листов в середине. Какой-то лекарь пытался своими записями восстановить правильный порядок текста. Затем в 1848 году рукопись появилась в маленьком уездном городке Карачеве (там сделана запись о ее последнем переплетении), а уже потом переместилась дальше на юго-запад - в слободскую Украину.

Поистине, рукописи не горят! Сколько возможностей было сгинуть этой малопонятной уже в XIX веке книге, помнившей руки Ивана Грозного. Но некая госпожа Шестакова передала Травник 1534 года в библиотеку Харьковского университета. Запись на книге о передаче датирована 1914 годом без месяца и числа. Университетская библиотека была сохранена, но рукопись опять оказалась скрытой от историков...

Конечно, значение вновь вводимой в научный оборот рукописи с истинной историей ее происхождения гораздо шире. Перед нами уникальный памятник московской книжности XVI столетия - оригинал первого русского перевода фундаментального западноевропейского научного трактата. Он содержит обширную информацию и для историков отечественной науки, и для истории русского языка. Многие термины - названия растений, а также минералов - впервые вошли в наш литературный язык через этот перевод (именно к ним и относится основная редакторская правка), и, конечно, для изучающих русскую народную культуру и быт многочисленные рукописи "Прохладных вертоградов", переработанные и дополненные русскими рецептами, но восходящие так или иначе к рукописям 1534 или 1616 годов¹⁰ , использовались в практике врачевания вплоть до XIX века, а их отголоски, наверное, дошли и до современных знахарей.

Статья кандидата исторических наук Бориса Морозова впервые опубликована в журнале "Родина" №4 за 2004 год.

• _{1. См.: Родина. 2003. № 4.}
• _{2. См.: Зарубин Н. Н. Библиотека Ивана Грозного. Реконструкция и библиографическое описание. Л. 1982. Исследование погибшего в блокаду ученого подготовлено к печати и дополнено А. А. Амосовым под редакцией С. О. Шмидта.}
• _{3. См.: Шмидт С. О. Российское государство в середине XVI столетия. Царский архив и лицевые летописи времени Ивана Грозного. М. 1984. С. 131.}
• _{4. РГАДА. Ф. 188. Оп. 1. № 639.}
• _{5. Морозов Б. Н. Послесловие 1616 г. к Травнику Любчанина - забытый источник по истории книжных собраний русских царей XVI - начала XVII в.//Источниковедение и краеведение в культуре России. Сборник к 50-летию служения Сигурда Оттовича Шмидта Историко-архивному институту. М. 2000. С. 131-135.}
• _{6. Украинская рукописная книга. Львов. 1995 г.}
• _{7. См.: Будовниц И. У. Русская публицистика XVI в. М.; Л. 1947. С. 140; Зимин А. А. Доктор Николай Булев - публицист и ученый медик//Исследования и материалы по древнерусской литературе. М. 1961. С. 78-86; Буланин Д. М. Булев (Бюлов) Николай//Словарь книжников и книжности Древней Руси. Л. 1988. Вып. 2 (вторая половина XIV-XVI вв.). Ч. 1. А-К. С. 101-103.}
• _{8. Горсей Джером. Записки о России. XVI - начало XVII в. [М]. 1990. С. 85-86.}
• _{9. Для иллюстраций Травника 1616 г. не копировались рисунки рукописи 1534 г. (вероятно, из-за неприемлемости изображения обнаженных людей), а было взято какое-то более позднее (вероятно, XVI в.) европейское издание "Сада здоровья" с гравюрами на меди.}
• _{10. Недавно был обнаружен список Травника, сделанный в середине XVII в., очевидно, в Аптекарском приказе непосредственно со списка 1616 г., в котором была продолжена работа переводчика 1534 г. по подбору русских названий трав. Волею судьбы данная рукопись, в середине XVIII в., бытовавшая в Макарьевском Желтоводском монастыре, попала в музей-заповедник Александровская слобода - где когда-то вместе с Постельной казной Ивана Грозного был и ее протограф.}