Раскрыты данные о "душегубках" фашистов в Смоленске и Харькове

Донесение было написано 18 ноября 1943 года, его оригинал хранится в Центральном архиве Федеральной службы безопасности России. Оно было направлено на имя Сталина и Молотова. Абакумов сообщал, что СМЕРШ получил новые данные о наличии у немцев специальных автомашин, которые они называли "душегубками".

При помощи этих машин немцы убивали советских граждан - не только военнопленных, но и больных граждан, женщин, стариков и детей. На тот момент было известно о применении "душегубок" в Краснодаре, Харькове, Смоленске и других советских городах.

"Как установлено, только в Харькове и Смоленске немцы путем удушения, расстрелов и сожжения истребили свыше 160 000 советских граждан", - говорилось в донесении.

Информацию СМЕРШ получал из разных источников, в том числе и от немецких военнопленных. В донесении приводятся показания сотрудника тайной полиции Рейнгарда Рецлава, переводчика Роберта Киршфельда и офицера контрразведки Вильгельма Лангхельда.

Они подтвердили существование "душегубок" и дали подробные показания об их применении, а также о своем участии в массовом уничтожении советских граждан.

"Мне почти ежедневно приходилось бывать в Харьковской городской тюрьме, расположенной по Совнаркомовской улице, - такие показания дал Рецлав. - Придя как-то в первых числах марта 1942 года в тюрьму, я обратил внимание на группу полицейских, столпившихся около находившейся во дворе большой автомашины.

Я спросил у своего знакомого - сотрудника СД Каминского, что это за машина и для какой цели она предназначена. Каминский мне рассказал, что это "газ-ваген" или по-русски газовый автомобиль, который имеет назначение облегчить, как он выразился, наш труд по истреблению нежелательных для немцев элементов и освободить от излишних хлопот и расходов, связанных с расстрелами советских людей".

Рецлав предоставил советской контрразведке подробное описание устройства "душегубки" и признался в том, что сам неоднократно принимал непосредственно участие погрузки людей в такие машины смерти.

"Арестованных набивали настолько жестоко, что душераздирающие крики избиваемых наполняли весь дом и были слышны далеко за его пределами, - говорил Рецлав.

Изуродованных до полусмерти советских людей я не мог доставлять в тюрьму. По приказанию начальника тайной полевой полиции комиссара Кархана и секретаря Вульфа я избивал арестованных, когда следователи уставали от избиения.

Нам настоятельно внушали, что каждый русский человек - это партизан, зверь, и что другого обращения русский человек не заслужил. Сотрудников, проявлявших жестокость к русским, высоко ценили и поощряли по службе".

Другой пленный, переводчик Киршфельд, детально описал, как "душегубки" использовались в Смоленске. Он называл это "новым способом расправы с населением оккупированной советской территории".

Киршфельд также признался, что по приказу командира занимался провокационной деятельностью, выявляя среди советских граждан "нежелательные элементы". Так, в Смоленске ему удалось "разоблачить" трех красноармейцев и одного командира, которые были враждебно настроены по отношению к немцам. Все они были расстреляны.

Стоит сказать и о том, что убивать советских людей в "душегубках" активно помогали изменники Родины. Например, бывший сержант Красной Армии Михаил Буланов рассказал на допросе, что работал у немцев водителем и что за время его работы в Харькове в "душегубках" было убито несколько тысяч человек.