Территория любви - пятая экспедиция "Родины" и "Российской газеты" по новым регионам посвящена Году семьи

"Семейные ценности" - журнал-учебник. В нем мы собрали десятки историй о тех, кто не сдался, не опустил руки, не предал. Кто верил.

У Евдокии Лысенко из Корсунь-Шевченковского района, что на Украине, десять сыновей ушли на фронт Великой Отечественной - и все вернулись. А у Епистинии Степановой из Ростова-на-Дону на фронт ушли девять сыновей - никто не вернулся. Но рассказ о ней в одной из советских газет до глубины души поразил Владимира Лебеденко, он написал горевавшей матери письмо с просьбой называть ее своей матерью. И стал ее десятым сыном.

А рядом с этими легендарными женщинами под обложкой "Семейных ценностей" - наша современница, сельский почтальон из Волгоградской области Галина Меньшикова, поднявшая и воспитавшая одиннадцать детей…

"Семейные ценности" - всегда о счастье.

О любви на фоне раскалывающегося мира.

О том, что в самые немыслимо тяжелые мгновения истории побеждают те, кто друг за друга горой. Крепкие семьи.

Незабытая мелодия для скрипки

У одного мариупольского мальчика была мечта - стать скрипачом. Но когда родители купили ему скрипку, началась война. Спецоперация - по-нашему, по-взрослому, но все равно война. Мальчик с семьей спустился в подвал, где пережидал страшные бои - без еды, без воды, без надежды.

У мальчика оставалась лишь мечта - о скрипке.

Когда война в его городе закончилась, мальчик вернулся домой и первым делом бросился искать скрипку. Но она была разбита - мародеры, осколки, взрывная волна? Какая разница, когда мечта вдребезги.

Шли месяцы… На месте руин выросли новостройки, на месте воронок - карусели.

Лишь мечта у мальчика не склеивалась. Пока в Мариуполь не приехала "Родина" - со скрипачом Андреем Решетиным.

Кто сказал, что на войне нет места чудесам и сказкам?

Рюша. История в звуке

Андрей Решетин - душа нашей экспедиции. За десять дней мы проехали с ним - если считать расстояния от Москвы - три тысячи семьсот километров. "Прошили" весь Донбасс, побывали в Мелитополе и Геническе…

И везде смычок Рюши творил чудеса. Скрипичный смычок, как оказалось, стоит автомата.

Эта фраза стала крылатой после открытого письма Решетина иноагенту Борису Гребенщикову, с которым Андрей играл в "Аквариуме" и с которым дружил. После начала СВО их пути разошлись - Гребенщиков подался на Запад, откуда перечисляет деньги ВСУ, а Решетин - на фронт, добровольцем.

Такой вот рок-н-ролл.

Но не только "Аквариумом" знаменит Решетин, он же Рюша - если для своих. Вот уже тридцать лет он лучший в России по музыке барокко, восстановил первый русский балет и первую русскую оперу. "Наша великая культура началась задолго до XIX века, я возвращаю нам наши корни". Четверть века он делал один из самых престижных в Европе фестивалей старинной музыки Earlymusic. Увы, не все еще находят смысл в корнях - и для того, чтобы нашли, чтоб поняли, Решетин собирал в Россию лучших музыкантов со всего мира, для чего, бывало, закладывал свою квартиру.

На фронте занимался тем же - корневой системой. Исполнял сочинения Хандошкина, Бибера, Баха… Музыку, которая создавалась в то же время, что и Новороссия. Издал брошюру об истории тех городов, которые вернула или еще вернет наша армия. Мариуполь, Мелитополь, Геническ, Одесса, Киев…

В этом году Решетина списали - после микроинсульта, да и возраст подошел не фронтовой: ему 61 год. С тех пор он не давал публичных концертов, только для своих, в госпиталях. Лишь записал альбом с той музыкой, что играл на СВО, - "Сильнее смерти".

В экспедицию "Родины" попросился сам.

"До этого ваш журнал рассказывал историю в слове, в документах, в картинках. Но история - это еще и звук".

Еще одна причина, почему Решетин отправился с нами: "В Петербурге мне тяжело дышать - хочу туда, где я нужен. Где мои парни, ставшие для меня семьей. Родные люди".

Скажем честно: он везде играл как бог. И встреча с маленьким мариупольским скрипачом была ему тоже предначертана свыше. Но до Мариуполя нам с Рюшей и его скрипкой еще надо было доехать.

Северодонецк. Чудо семьи Яркиных

Когда въезжаешь в Северодонецк, то сначала кажется, что это город-призрак. Обгоревшие многоэтажки без окон и дверей, расстрелянные прямой наводкой торговые центры, раскуроченные детские площадки… И никого на улицах. Связи нет, интернета - и в помине.

Но чем дальше, тем картина оптимистичнее. Люди на остановках, велосипедисты, мамы с колясками. Блестят купола храма, из кофейни недалеко от центральной площади доносится аромат кофе, время от времени вырастают перед глазами отремонтированные здания - в основном школы.

В школе № 6 - презентация "Семейных ценностей". Зал полный ровно настолько, насколько позволяет близость к фронту. В первом ряду - глава Северодонецка Николай Моргунов. Рядом - учителя, библиотекари, все те, кто может процитировать по памяти все четыре предыдущих спецвыпуска "Родины". Эти спецвыпуски для них - и методические пособия, и журналы-учебники, и просто отдушины от войны.

Без преувеличения - для всех собравшихся это как встреча с Родиной.

Пока шла встреча с читателями, беспрерывно порывался сказать свое веское слово двухлетний Сева, Всеволод. Еще бы. Мальчугану есть что поведать на тему номера. Его зачали под бомбами, в подвале. Как решились?

У мамы Наташи ответ сквозь слезы: так случилось. Чудо. "Мы называем его нашим эмигрантом: зачинали в Украине, беременной ходила в ЛНР, а родился он уже в России".

Всего у Яркиных четверо детей. На встречу с "Родиной" пригласили и родную сестру Натальи - у нее двое ребятишек. "Мы все держались вместе во время войны, так только можно выжить и победить".

Всеволод не унимался - звонко перебивал выступающих, а их, поверьте, было много. Но тут на сцену вышел Андрей Решетин - и малыша как подменили!

Он не отводил от смычка глаз, даже когда в открытое окно влетало эхо отдаленной канонады. И три его сестры, рожденные в года глухие (когда Северодонецк еще томился в самостийном царстве), ни на секунду не отвлекались.

В этот же день мы съездили к прабабушке детишек Ярцевых. Она для Северодонецка будто символ - несгибаемого жизнелюбия. Анна Егоровна Ляхова пережила и времена всесилия неонацистов, и войну, и - несмотря на все свои 95 лет - по-прежнему бодра и весела. Благодарила нас за внимание и за журнал, крестила скрипача Решетина…

Мы уходили, а она призналась тихо вслед: впервые в жизни, между прочим, скрипку-то услышала - вот так живьем.

Впереди нас ждал главный для Рюши концерт - в Геническе, где пять месяцев базировалась его творческая фронтовая бригада и откуда Решетин с братьями отправлялся в самое пекло. И всегда - возвращался.

Геническ. "Глаза боли и печали"

Мы приехали с Андреем туда, где стояла его бригада. Дальше шлагбаума вчерашнего солдата не пустили - не положено. Собрались уж было уезжать, как рядом, обдавая облаком пыли, остановился грузовичок. В нем - откуда только взялся! - сослуживец Решетина. Обнялись. Защипало в глазах.

И снова - каждый на свой фронт.

"Я играю для вас от лица всех наших ребят, в память о тех, кого я музыкой провожал на смерть", - сказал Рюша зрителям в Геническе.

Что его барочная скрипка со струнами из овечьих кишок сделала с залом - одному Богу известно. Но когда стихла последняя нота "Благовещенья" Бибера - взлетела с места Татьяна Кузьмич, замгубернатора Херсонской области. На одном дыхании: "Вы… Вы так играли!.. Вы подняли наши души в небеса!"

Это не пафос, не красивости. Здесь многое утягивает душу вниз - под тяжестью воспоминаний. Одни повидали всякого у бандеровцев в плену. Других на херсонских улицах закидывали яйцами прихвостни неонацистов. Угрозы сыплются оттуда и сегодня. Почему эти люди не сдаются?

Да потому что Родина у них - одна, и настоящая.

Красивые сильные женщины в этом маленьком приморском регионе стараются ни в чем не отставать от всей большой (материковой, как здесь говорят) России. Не успели в стране ввести уроки семьеведения - в школах Херсонской области тут же появился этот предмет в расписании. Учебники по нравственным основам семейной жизни отпечатали сами - спасибо спонсорам. И оказалось, очень вовремя - как раз под первые уроки - приехали мы с "Семейными ценностями".

Учителя спецвыпуск отрывали с руками - в нем же, помимо прочего, есть готовые темы и герои для уроков, есть подборки фильмов, семейных портретов, цитат…

В Геническе на встречу с журналистами пришла семья двенадцатилетнего художника Сережи Боева. На следующий день после вторжения в Курскую область он нарисовал мощную по мысли и эмоции картинку "Глаза боли и печали". Мальчишка написал: "Я тоже переживаю за долю своих соотечественников" - и показал рисунок своей учительнице, а та - разослала во фронтовые чаты.

На нашей встрече Сереже вручили наручные часы и сухпайки от растроганных солдат. Поделились, чем могли.

Откуда, говорите, у нас берутся патриоты? Кто и как воспитывает их таких?

Да вот же: отец мальчишки - фельдшер скорой помощи, мама - домохозяйка. В единственном сыне души не чают, все свободное время - только ему. "Рассказываем о дедах, которые дошли до Берлина, путешествуем по России, - делятся они. - Воспитываем так, как нас воспитывали. В советских традициях. И без оглядки на модные европейские системы. Не наше это все, какое-то нерусское".

Свое, родное, Боевы в тот день услышали и в музыке, которую дарил Геническу Решетин. Аплодировали стоя.

Вы уже поняли, чем стала его скрипка для нашей экспедиции? Скрипичным ключом, которым открываются души.

Мелитополь. Родословная Елиных

Мелитополь, запорожский "город меда", кажется счастливчиком - война его практически не тронула. В парке Горького толпы молодежи, грохочет музыка, работают аттракционы. О бомбежках и артобстрелах напоминает разве что выставка детских рисунков: "Мой папа - герой".

Но это внешнее. А что внутри? Внутри все те же раны, которые лечатся временем. И добрыми людьми. И памятью, конечно.

Здесь мы познакомились с завучем сельской школы, учительницей химии и биологии Хадижат Раджабовой. В Запорожскую область она приехала из Дагестана пару лет назад. Первое время работала под звуки бесконечных "прилетов". Выдержала, выстояла. С пробелами в умах и душах здешних школьников куда сложнее. Но и с этим научилась справляться.

В первый же год Хадижат придумала неслыханное - вывезла школьников в свою семью, в Дагестан: "Дети были буквально оглушены любовью, они увидели трепетное отношение младших к старшим, заботу, искренность. После этого мне и не надо было объяснять им специально, что такое семейные ценности".

На сцену выходили гости, уже успевшие проштудировать наш спецвыпуск от корки до корки.

- Решил было помечать закладками самые интересные страницы - в итоге закладки оказались на каждой! - улыбается представитель местного отделения Союза писателей России педагог Виктор Гнедашев. - Вот материал о великой княжне Ольге, которая во время Первой мировой войны стала сестрой милосердия. Чем не пример? У нас тут рядом как раз госпиталь. Или вот еще - 75 лет сын продолжает искать могилу отца. Я веду историю и географию Запорожской области. Спросил у ребят, а знает ли кто-то из них своего прадеда. Ответила только одна ученица.

Материалами о родословных зачиталась семья Елиных: родители и восемь их детей. "Нам тоже есть что детям рассказать. Мой дед, мой дядя освобождали Украину от фашистов, родители строили БАМ", - говорит папа Руслан. Он и сам мужчина с биографией. Был военным, но вышел в отставку из украинских вооруженных сил, когда понял, что дело идет к войне с Россией. "Уезжать не думали, верили, что справимся, - большой семье легче переживать невзгоды", - говорит мама Елена.

Когда неонацисты били по Мелитополю, Елины в своем большом доме давали кров и еду семьям из ближайших многоэтажек. Так и жили, в тесноте, но вместе. Так и выжили.

Шеф-редактор "Родины" просит Елиных поделиться главным секретом их большой семьи. Руслан в ответ - какие тут секреты: "Главное слово у нас - любовь. И мы чувствуем, что сегодня это самое важное слово для всей нашей России".

Ну а мы неуклонно приближаемся к финалу нашей экспедиции, который мог придумать только добрый сказочник.

Мариуполь. Сказка "Родины"

В мариупольской школе № 7 нынче за парты сели больше семисот учеников. Столько не бывало даже до войны. Или - как тут говорят - "в той жизни".

Казалось бы, живи и радуйся - и семьи возвращаются, приезжают новые. Но война попрежнему дышит в спину. Советник директора по воспитательной работе, учитель русского Карина Колосовская - молодая, красивая, смелая, - кажется, уже привыкла, что в проукраинских пабликах перемывают ее косточки. Была, мол, гарна дивчина - и шо с ней вдруг случилось? Представляете - она еще при украинской власти на уроках читала детям русских классиков. Как так, откуда - что, не всех пожгли? "Да у нас дома хорошая библиотека". После начала боевых действий Карина никуда не стала уезжать. Осталась с семьей, с отцом, всю жизнь оттрубившим на "Азовстали", с мамой-учительницей, с братьями…

"Держались все вместе, одним большим кулачком. Уже, было, подумали, что обойдется, - и тут 10 апреля украинская армия ударила прямо по двору, где были дети. Многие погибли, в том числе мой средний брат Данил".

Карина просит на минуту выключить диктофон. Отворачивается и прячет слезы, прикрываясь книжкой. На обложке - Пушкин, "Медный всадник".

На встречу с "Родиной" пришла и семья Рязанцевых: семь детей, трое внуков. Горя Рязанцевы за десять лет войны хлебнули выше крыши. Еще в 2014-м главу семьи Вячеслава обвинили в сепаратизме. Год продержали в мариупольской тюрьме - там издевались изощренно. Потом запретили выезжать в Донецк, где тогда жили дети и жена Александра. Семья сама перебралась к нему, и только обустроились - завизжали сирены. Однажды прямо по их дому ударили двумя ракетами. Дети изранены, многие по сей день живут с осколками - операции стоят огромных денег…

Но Рязанцевы в дни блокады кормили всю округу, добывали лекарства и делились с теми, у кого уже не оставалось сил.

"Воспитывали ли мы как-то специально в детях отзывчивость? Мы радовались до слез, когда наши девочки чистили картошку для всех. А наш старшенький Валера и сейчас… - голос у мамы Саши вздрагивает. - Он сейчас под Курском, волонтером".

Семья Рязанцевых пришла на встречу с "Родиной" в день своего тридцатилетия. Узнав об этом, Рюша взялся за скрипку: "Хочу сыграть только для вас двоих…"

Первые же ноты - и всё, Александра в слезах. Такая музыка… Муж обнял, так они и простояли перед онемевшим залом. Скромные и сильные. Потом уже дочки, трогательно вытирая мамины слезы, сами разрыдались. И та вдруг начала расчесывать им волосы: красавицы вы мои милые.

Скажете, это как-то чересчур сентиментально? Уверяю вас: так может думать только тот, кому не снилось все, что пережили эти семьи Мариуполя.

И кто не видел, как дети слушают здесь музыку Бибера 1675 года в исполнении Андрея Решетина.

Вот мы и подошли к сказочному финалу…

После того как Рюша взял последнюю ноту, к нему подошел Ростислав Ларкин. Тот самый школьник, что мечтал когда-то выучиться и стать настоящим скрипачом. Пока его скрипку не убила война - и он от горя не зарекся заниматься музыкой.

Не было у нас "домашних заготовок". И Рюша ничего не знал про парня. Да и мальчик не подозревал, что вместе с классом попадет на встречу с "Родиной", а тут…

А тут живая скрипка. Душу наизнанку.

Ростислав прекрасно помнит скрип стрельбы и какофонию артобстрелов. Музыку скрипки он услышал первый раз с тех пор.

Кто знает, что произошло, что у него в душе перевернулось, перещелкнуло - и будто отпустило? Но мальчик Ларкин подошел вдруг к нам и так сказал - по-детски и по-взрослому: "Мне кажется, я ждал такого человека. Он играл прекрасно. И теперь мне снова хочется учиться в музыкальной школе".

В зале были учителя из школы искусств - они услышали мальчика. Пообещали помочь.

А Рюша подарил ему свой диск, благословляя: "Ничего не бойся и учись, чтоб музыка твоя дарила людям счастье и душа от этого росла".

Мечта вернулась. Обнялись. Случилось маленькое чудо. Сказка - хочется верить - со счастливым финалом.

А иначе и не может быть, когда у человека есть мечта, семья - и рядом "Родина".

Скрипичный ключ открывает сердца…

Впечатления музыканта Андрея Решетина по горячим следам экспедиции

Каждая презентация спецвыпуска "Родины" заканчивалась скрипичным концертом. Это та музыка, что я играл на фронте, а по возвращении записал. Получился альбом "Сильнее смерти" - в память о тех, с кем служил, с кем лежал в госпиталях, кто навсегда встал в Воинстве Небесном, кто нас ждет, кто о нас молится.

Среди городов, встречавших нас, - Геническ. Здесь с конца ноября 2022 года по май 2023-го стояла наша Первая фронтовая творческая бригада. И все здесь пронизано фронтовыми воспоминаниями. Наши выезды с концертами - 160 за пять месяцев! - в городки и местечки Херсонщины и Запорожской области, выступления по двое, по трое в окопах и землянках вдоль Днепра и на других направлениях фронта, выезды на Запорожскую атомную. И радость возвращения к Азовскому морю - домой, на базу. Потому и попросил слушателей воспринимать выступление в Геническе как концерт 1ФТБр.

Хотя в этот день я играл один, казалось, что все мои однополчане были со мной на сцене.

Женя Павлов - великолепный актер театра "Современник".

Кирилл Иванилов, способный своей песней тронуть любое сердце.

Кирилл Антонов - лучший звукореж Дальнего Востока.

Непревзойденные башкирские певцы Альфир Заманов, Фларид Биргалин и его мужественный брат Фидан Биргалин.

Милейший Ильнур Сафаров с Ваней Бикбаевым, умевшие своими сценками так рассмешить детей и их родителей, что навсегда русский солдат для них останется символом доброго защитника.

Виртуозный жонглер Федя Митрохин - циркач в третьем поколении.

Блистательный Саша Тюпа - нежный оперный тенор, покорявший сердца старыми украинскими - да-да! - песнями.

Художник Юра Сивачев, создавший выразительную галерею фронтовых портретов.

И, конечно, в моем сердце навсегда наш командир - боевой офицер, старлей, а ныне капитан Владислав Мгерович Аракелян.

К слову, в самом Геническе мы не выступали никогда, опасно было собирать людей в одном месте. Наша нынешняя встреча на презентации "Родины" - знак добрых перемен.

Их, перемен, очень много. Посеченные осколками дома Донецка отштукатурены и покрашены, дыры от снарядов заделаны. Всюду зелень, красивые газоны, детские площадки. Какая должна быть стойкость духа, чтобы многострадальный, обстреливаемый десять лет город так выглядел! Луганск пять лет назад запомнился мне замученным и депрессивным, сегодня он неузнаваем. А какие дороги! Не по дням, а по часам возрождается Мариуполь. И даже в Северодонецке, совсем недалеко от линии фронта, жизнь налаживается. Иной дом - обгорелая руина, но обойдешь его с другого конца - строители в люльке заканчивают покраску, а кто-то уже и заселился в свою квартиру. Нет интернета и мобильной связи, зато в отремонтированных школах дети жадно читают книги.

Встречи с людьми в Новороссии, разговоры, наблюдения напомнили услышанное как-то в одной из российских столиц: "Человек должен любить Небесное Отечество, а не земное". Лукавая мысль. Скажу, как солдат: если ты не научился любить и защищать земное Отечество, кто же тебе доверит Небесное!