Оклеветанный монарх. 270 лет назад родился будущий император Павел I

Биографическая справка

Павел I (1754-1801), российский император с 1796 года, сын Петра III и Екатерины II. Ввел в государстве военно-полицейский режим, в армии - прусские порядки; ограничил дворянские привилегии, проявлял самодурство. Выступал против революционной Франции, но в 1800 году заключил союз с Бонапартом и планировал провести с ним совместный поход в Индию. Убит заговорщиками.

Императорский титул

Божиею поспешествующею милостию, Мы Павел Первый, Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Сибирский, Царь Херсониса-Таврического, Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Литовский, Волынский и Подольский, Князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Корельский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский, и иных, Государь и Великий Князь Новагорода Низовские земли, Черниговский, Рязанский, Полоцкий, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский и всея Северные страны Повелитель и Государь Иверские земли, Карталинских и Грузинских Царей, и Кабардинские земли, Черкасских и Горских Князей и иных Наследный Государь и Обладатель, Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голстинский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский и Государь Еверский, Великий Магистр ордена св. Иоанна Иерусалимского, и прочая, и прочая, и прочая.

Дон Кихот на троне

Граф Алексей Константинович Толстой с язвительной насмешкой отозвался о непродолжительном царствовании Павла I, взошедшем на престол после кончины Екатерины Великой:

• За ней царить стал Павел,
• Мальтийский кавалер,
• Но не совсем он правил
• На рыцарский манер.

С "мальтийским кавалером" все ясно: император Павел согласился принять звание гроссмейстера (великого магистра) Мальтийского ордена - рыцарского ордена св. Иоанна Иерусалимского. Но насколько "рыцарским" было его правление? На этот каверзный вопрос нет однозначного ответа. Современники нередко соотносили реального Павла I с созданным фантазией Сервантеса Дон Кихотом, называя государя "Дон Кихотом на троне". Историк Натан Яковлевич Эйдельман, один из кумиров советской интеллигенции, заметил по этому поводу: "Разумеется, всякое сравнение имеет границы. Однако великие художественные выдумки порою помогают понять самые реальные вещи: при всей огромной разнице ситуаций исторический и литературный персонажи объединены стремлением остановить время, идущее "не туда", впрыснуть в него "благородной старины".

Романтическое вспрыскивание в настоящее "благородной старины" проходило весьма болезненно и сопровождалось вполне реальными жизненными трагедиями и драмами. Жалованная грамота дворянству 1785 года, данная "благородному сословию" Екатериной Великой, освободила дворян от телесных наказаний: "Телесное наказание да не коснется до благородного". Однако в 1797 году Павел I восстановил телесные наказания для дворян, лишив их былой привилегии.

Павел I как-то заметил: "...для меня не существует ни партий, ни интересов, кроме интересов государства, а при моем характере мне тяжело видеть, что дела идут вкривь и вкось и что причиною тому небрежность и личные виды. Я желаю лучше быть ненавидимым за правое дело, чем любимым за дело неправое".

Молва утверждала, что по приказу императора флота капитан-лейтенанту Павлу Акимову за сочинение эпиграммы на строительство Исаакиевского собора отрезали язык и уши, после чего сослали в Сибирь. Штабс-капитана Кирпичникова по приговору военного суда, утвержденного Павлом I, за нелестный отзыв об ордене Св. Анны прогнали сквозь строй, дав ему 1000 шпицрутенов. Лейб-гусарский полковник Евграф Грузинов за "дерзновенные и ругательные против государя изречения" был запорот кнутом до смерти, а его младший брат гвардейский офицер Петр Грузинов, подвергнутый телесному наказанию за "недоносительство" на старшего брата, скончался спустя два дня после жестокой порки. Несколько донских казаков, их товарищей, были публично обезглавлены. Нет и не может быть никакого оправдания подобной жестокости. В ней не было ничего "рыцарского". Но чем она была вызвана? Павел I, введя жестокую муштру прусского образца, стремился искоренить распущенность и изнеженность, укоренившиеся в военной среде в годы правления Екатерины Великой.

Министр юстиции времен Александра I и поэт Иван Иванович Дмитриев простодушно поведал в "Записках" о солдатской службе в лейб-гвардии Преображенском полку своего доброго приятеля министра юстиции и поэта Гаврилы Романовича Державина. В Екатерининскую эпоху в звании рядового Державин снимал угол у одного семейного сослуживца. Солдатские жены стали просить грамотного солдата писать письма своей родне. "Он служил им несколько месяцев бескорыстно пером своим; но потом сделал им предложение, чтоб они, за его им услуги, уговорили мужей своих отправлять в очередь его ротную службу; стоять за него на ротном дворе в карауле, ходить за провиантом, разгребать снег около съезжей или усыпать песком учебную площадку. И жены, и мужья на то согласились".

Не утруждали себя службой и гвардейские офицеры. "При Екатерине караульный офицер ехал за своим взводом в возке и в лисьей шубе", - эта выразительная примета времени отмечена в "Дневнике" Пушкина.

С подобным барственным отношением к воинской службе Павел решил, наконец, покончить раз и навсегда. А.А. Керсновский посмотрел на ситуацию в масштабе длительной исторической протяженности: "Павловская муштра имела до некоторой степени положительное воспитательное значение. Она сильно подтянула блестящую, но распущенную армию, особенно же Гвардию конца царствования Екатерины. Щёголям и сибаритам, манкировавшим своими обязанностями, смотревшим на службу, как на приятную синекуру, и считавшим, что "дело не медведь - в лес не убежит" - дано понять (и почувствовать), что служба есть прежде всего служба".

В конце XVIII века Павел I предпринял закончившуюся неудачей попытку отыскать в сложившемся средневековым прошлом старого мира ту ведущую идею, которую можно было бы с успехом противопоставить лозунгам Великой французской революции. Государь стремился оградить царское самодержавие от революционных идей при помощи централизации государственной власти и жестокой "палочной регламентации" всех сфер жизни русского общества.

Начало царствования ознаменовалось резкой и демонстративной ломкой екатерининских порядков. Сразу же были предприняты реформы в армии. Павел твердой рукой положил конец злоупотреблениям, распространившимся среди развращенного и изнеженного офицерства, и улучшил несение службы. Реформы носили подражательный характер и слепо копировали прусскую военную систему. Павел I смотрел на солдата как на "механизм, артикулом предусмотренный".

Павловское реформирование армии на прусский манер вызвало нескрываемое раздражение прославленного полководца генерал-фельдмаршала графа Александра Васильевича Суворова-Рымникского. Известно изречение Суворова: "Пудра не порох, букли не пушки, косы не тесаки, мы не немцы, а русаки!" За свою строптивость полководец поплатился отставкой без мундира, опалой и ссылкой в имение под гласный надзор специально приставленного чиновника. Павел I заявил однажды: у меня лишь тот велик, с кем я разговариваю, и лишь до тех пор, пока я с ним разговариваю. В отставку уволили 333 генерала (из 500) и 2261 штаб- и обер-офицер. "Порядок, отчетливость и единообразие всюду были наведены образцовые. Ослабевшая струна была подтянута… и перетянута", - констатировал А.А. Керсновский. Преобразования в армии вызвали недовольство в военной среде и привели к заговору в среде гвардейских офицеров. В ночь с 11 на 12 марта 1801 года Павел I был убит заговорщиками в своем только что построенном Михайловском замке.

Николай Михайлович Карамзин жил в царствование Павла и ровно через 10 лет после трагической гибели монарха подвел нелицеприятный итог его недолгому правлению. "Сын Екатерины мог быть строгим и заслужить благодарность отечества; к неизъяснимому изумлению россиян, он начал господствовать всеобщим ужасом, не следуя никаким Уставам, кроме своей прихоти; считал нас не подданными, а рабами; казнил без вины, награждал без заслуг; отнял стыд у казни, у награды - прелесть; унизил чины и ленты расточительностью в оных; легкомысленно истреблял долговременные плоды государственной мудрости, ненавидя в них дело своей матери; умертвил в полках наших благородный дух воинский, воспитанный Екатериною, и заменил его духом капральства. …

Россияне смотрели на сего монарха, как на грозный метеор, считая минуты и с нетерпением ожидая последней... Она пришла, и весть о том в целом государстве была вестию искупления: в домах, на улицах люди плакали от радости, обнимая друг друга, как в день светлого Воскресения".

Такова была дворянская точка зрения на личность Павла Петровича и его царствование. Однако именно Павел I ограничил барщину крепостных крестьян тремя днями в неделю и запретил работу по воскресеньям. Впервые в мировой военной истории была учреждена персональная награда для солдат: за 20 лет беспорочной службы им стали выдавать знаки ордена Св. Анны. Этот знак отличия, имевший форму серебряной медали, освобождал награжденного от телесных наказаний.

Немецкий драматург, романист и журналист Август фон Коцебу (1761-1819) посмотрел на правление Павла сквозь совсем иную оптику, чем Карамзин, и получил неожиданный результат. "Народ, - говорят, - был счастлив, его, - говорят, - никто не притеснял. Вельможи не смели обращаться с ним с обычною надменностью; они знали, что всякому возможно было писать прямо государю и что государь читал каждое письмо. Им было бы плохо, если бы до него дошло о какой-нибудь несправедливости; поэтому страх внушал им человеколюбие. Из 36 миллионов людей по крайней мере 33 миллиона имели повод благословлять императора, хотя и не все осознавали это".

Если само царствование Павла и его во многом противоречивые распоряжения по-прежнему вызывают разноречивые оценки историков, то разумность и обоснованность его финансовой политики не вызывает никаких сомнений. Павел решил изъять из обращения ассигнации, выпущенные его матерью. Он объявил бумажные деньги государственным долгом, который подлежит незамедлительной уплате. Император попытался осуществить обмен обесцененных ассигнаций на звонкую монету. Обмен осуществлялся банком по курсу выше рыночного. Уже через несколько дней все запасы серебра были исчерпаны, и обмен был приостановлен. Павел I распорядился сжечь все имевшиеся в банке ассигнации, которых было на сумму более 5 миллионов рублей. Остальные бумажные деньги, по мере их поступления в банк, предписывалось демонстративно сжигать на Дворцовой площади. Так родились слухи о "безумии" монарха, ибо кто, находясь в здравом уме, станет сжигать деньги?! В течение года приказ императора неукоснительно исполнялся. Эта неординарная мера оздоровила финансы страны.

В последний год царствования Екатерины II была выпущена в обращение медная монета нового образца. Она чеканилась по норме 32 рубля разменной монеты из пуда меди. Это резкое изменение весовой нормы чекана медной монеты могло вызвать расстройство денежного обращения. Взойдя на престол, Павел распорядился изъять легковесные монеты последнего года правления своей матери и перечеканить их по прежней весовой норме - 16 рублей разменной монеты из пуда меди. В итоге 2-копеечная монета Павла I имела диаметр 35 мм.

В кратковременное правление императора Павла I существенно изменилось оформление золотых и серебряных монет. На них перестал чеканиться портрет государя. Его заменил вензель императора или государственный герб. Одновременно была существенно повышена проба золотых монет - с 88 до 94 2/3. Павел возобновил чеканку золотых червонцев. Павловский червонец имел массу 3,43 г и диаметр 20 мм. Павел I предпринял неудачную попытку вернуть серебряный рубль к весовой норме талера. Павловский рубль весил 20,73 г и имел диаметр 36 мм. По весу и размерам он уступал серебряным рублям времен Екатерины II. Однако Павловский рубль по-прежнему содержал в себе 18 г чистого серебра. Он чеканился из сплава, в котором было очень мало меди и много серебра: его проба была более высокой - 83 1/3 вместо 72-й. Впоследствии серебро такой высокой пробы использовалось только при изготовлении ювелирных изделий.

Василий Осипович Ключевский был первым русским историком, сумевшим отрешиться от привычных стереотипов в оценке правления Павла и воспарить над укоренившимися мифами. "Я не разделяю довольно обычного пренебрежения к значению этого кратковременного царствования. Напрасно считают его каким-то случайным эпизодом нашей истории, печальным капризом недоброжелательной к нам судьбы, не имеющим внутренней связи с предшествующим временем и ничего не давшим дальнейшему. Нет, это царствование органически связано как протест - с прошедшим, а как первый неудачный опыт новой политики, как назидательный урок для преемников - с будущим. Инстинкт порядка, дисциплины и равенства был руководящим побуждением деятельности этого императора, борьба с сословными привилегиями - его главной задачей. Так как исключительное положение, приобретенное одним сословием, имело свой источник в отсутствии основных законов, то император Павел I начал создание этих законов".

В 1797 году император издал Закон о престолонаследии и Учреждение об императорской фамилии. Семья императора была превращена в один из государственных институтов. Для управления имуществом императорской фамилии было создано центральное ведомство - Департамент уделов. Эти законодательные акты вплоть до 1917 года определяли порядок престолонаследия в Российской империи и взаимные отношения членов Дома Романовых между собой.

Однако этим вклад Павла Петровича в Историю не ограничивается. Он остается нашим современником, ибо его некоторые его начинания не канули в Лету и благополучно дожили до наших дней.

Именно при Павле в Русской армии впервые появилась солдатская шинель, спасшая столько жизней во время Отечественной войны 1812 года и по сию пору существующая в Российской армии.

Знаменитый павловский вахтпарад сохранился до XXI века под другим названием - развод караула.

Строевой шаг, введенный Павлом, существует до сих пор в Российской армии под названием "печатный шаг для почетного караула".

Император Павел I изменил статус полкового знамени в армии. Со времен Петра I полковые знамена и штандарты относились к табельному имуществу. Павел перевел их в разряд полковых святынь, каковыми они являются и в наши дни.