Во дворце принцессы Ольденбургской показали коллекцию платьев ушедшей эпохи

Рамонский период жизни принцессы - четвертого ребенка герцога Лейхтенбергского, внучки Николая I, правнучки Павла I и Наполеона Бонапарта, - хорошо известен. Энергичная женщина и талантливый предприниматель купила захудалое имение и превратила его в процветающий бизнес. Она разбила фруктовые сады, модернизировала сахарный завод, проложила в Рамонь железную дорогу, построила в селе школу, больницу, электростанцию и водонапорную башню (последняя действует до сих пор). Для себя хозяйка возвела дворец в духе модной тогда эклектики.

Евгения Максимилиановна завела воловни. Волы пахали поля под сахарную свеклу и питались ее жмыхом. Его к стойлам тоже доставляли по рельсам. Рядом с заводом принцесса построила конфетную фабрику. Рамонские сладости продавались в лучших магазинах России и Европы. Эскизы для конфетных фантиков и коробок рисовали Билибин и Васнецов. Чтобы торговля шла еще лучше, Ольденбургская придумала вкладыши в упаковки - они представляли собой отдельные произведения искусства и составляли серии, которые хотелось собрать полностью. Происходило это, напомним, за столетие до "Love is..."

Обо всем этом музей тоже рассказал. Но большее внимание на выставке было уделено детству и юности Эжени - так называли будущую капиталистку домашние. Детство принцессы было безоблачным: она жила в Мариинском дворце Санкт-Петербурга, лето проводила в папином дворце в Петергофе. Играла в фанты, вышивала, музицировала, много читала.

Воспитывала юную Евгению и ее старшую сестру Елизавета Толстая, двоюродная тетка Льва Николаевича. Автор "Войны и мира" встретился с 12-летней Женей в Женеве и записал в дневнике: "Впечатление, оставшееся у меня от Евгении Максимилиановны, такое хорошее, милое, простое и человеческое. И все, что я слышал и слышу о ней, все так подтверждает это впечатление".

Выйдя в 23 года замуж за принца Александра Петровича Ольденбургского, Евгения стала активной благотворительницей. Ее стараниями в Петербурге были учреждены Императорское общество поощрения художеств, помогавшее молодым живописцам, общество призрения интеллигентных тружениц, оказывавшее поддержку пожилым гувернанткам и учительницам, ремесленные школы для калек и многие другие. Она основала в России отделение Красного Креста, вскоре названное в ее честь Общиной святой Евгении.

Бизнес-гений отключить невозможно. Обласканные Ольденбургской живописцы - среди них были Илья Репин, Александр Бенуа, Николай Рерих - рисовали для общины открытки, они издавались миллионными тиражами, а их продажа приносила такую прибыль, что бюджетное финансирование и пожертвования проектам принцессы не требовались. Эскизы к 16 открыткам Евгения Максимилиановна нарисовала сама.

Почтовой теме был посвящен особый раздел выставки. Во дворце работает председатель воронежского отделения Союза филателистов России Светлана Мишурова - ее энергия не уступает принцессиной. Первым делом Светлана организовала - на радость посткроссерам, - акцию "Поздравь принцессу!" Любой человек мог прислать в Рамонь открытку, получив в ответ сверхсовременное почтовое отправление с QR-кодом, который является билетом на экскурсию.

- Рассчитывали максимум на 100 открыток, прислали под 300, - призналась филателистка.

На открытии выставки было организовано гашение открыток специальным штемпелем "Я из дворца". Экспозицию украсили картмаксимумы из коллекции москвича Валерия Петрова. В мире филателии он известен примерно так же, как Стив Джобс среди гиков. Но музеи на дух не переносит - два десятка лет назад одно из крупнейших собраний страны взяло у него экспонаты для выставки и повредило их. Чтобы уговорить Петрова одолжить свои сокровища Рамони, понадобилось содействие президента Союза филателистов РФ.

Картмаксимум - композиция из открытки, наклеенной на нее марки и штемпеля.

- Считается хорошим вкусом, когда изображения на всех трех компонентах посвящены одной теме, но различаются. К тому же картмаксимумы можно создавать самостоятельно, путешествуя, подбирая марки и места гашения, - рассказала Мишурова. На ее платье, как марка на конверте, красовалась брошь с портретом принцессы.

Однако тут в музейной зале появились барышни в роскошных туалетах, заставившие забыть и о марках, и о штемпелях. Модельер Светлана Кирякова показала коллекцию дамских платьев эпохи принцессы Евгении: сначала кринолины середины XIX века, затем турнюр - подчеркивающий фигуру валик сзади, - вошедший в моду в конце столетия. Закрытый дорожный костюм с пышной шляпкой. Бальные платья, открывавшие взору руки, шею и плечи. В начале XX века в моду вошли Восток и античность - так появился наряд в духе туники, подчеркнутый греческой прической носительницы.

- Платье преображает женщину, - заметила Светлана. И верно: величественная поступь, благородные жесты, опущенные ресницы, из-под которых то и дело блистали молнии быстрых взглядов - все это отправляло в эпоху, когда девушек называли барышнями.

Выставка будет работать во дворце Ольденбургских до 6 апреля.