От лукавого

К тому времени государство уже почти полвека полностью контролировало карьеру священнослужителей, каждое проповедное слово, но грянула формальная всеобщая религиозная "амнистия". Буквально через три месяца после отставки Хрущёва, 27 января 1965 года, Президиум Верховного Совета СССР принял постановление "О некоторых фактах нарушения социалистической законности в отношении верующих". В документе отмечалось, что в 1961-1965 годах по уголовным статьям были осуждены 1234 приверженца той или иной религии, 400 человек были высланы в отдалённые районы страны "за тунеядство"¹.

Патриарх Алексий I сообщал об этих эпизодах председателю Совета по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР В. А. Куроедову. Вот выдержки из письма патриарха от 25 мая 1964 года: "Решение о сносе храма на Преображенской площади в Москве было воспринято прихожанами этого храма, и не только ими, но и вообще верующими Москвы с большим огорчением... В данном случае налицо не стремление уничтожить приход, а лишь осуществление плана реконструкции данного участка г. Москвы... Это фактическое уничтожение одного из известных, притом древнего, храма может повести к нежелательным осложнениям, именно оно может стать достоянием зарубежной пропаганды, которая сделает из него целую сенсацию. Она, несомненно, истолкует уничтожение московского приходского храма как явление административного нажима на церковь и ущемление прав верующих граждан...

Парализовать такую вредную провокационную шумиху в западной прессе можно предоставлением прихожанам уничтожаемого храма другого церковного здания из числа закрытых московских храмов, куда могли бы быть перенесены святыни Преображенского храма... Главным образом их (прихожан. - А. С.) волнует сказанное их представителям в местном районном Совете, что все их святыни - иконы, церковная утварь и средства будут отобраны у прихода и самый приход уничтожен". Аргументы патриарха оказались убедительными. Страх советской власти перед "вредной провокационной шумихой" победил. Храм устоял.

Письма "с мест" в Совет по делам РПЦ менее выдержаны идеологически, зато более живописны. Самые храбрые верующие искали правды и вне стен храма. Вот письмо настоятельницы Киево-Флоровского женского монастыря монахини Анимаксы: "В ночь на 27 мая 1964 года работники милиции ходили по кельям и отбирали паспорта у монашествующих, не объясняя причин... 13 июня 1964 года 15 человек монашествующих разных возрастов были вызваны в райисполком Подольского района...

Комиссия, состоящая из двух сотрудников милиции, трёх врачей и нескольких членов райисполкома, заявила сёстрам, что монастырь закрывается и все работающие сёстры должны перейти на квартиры, которые им будут предоставлены в г. Киеве. Старухам предложили дома престарелых, но никто на это не согласился, а просили дать срок для подыскания места жительства. На это им был дан трёхмесячный срок, причём в паспорте была заменена прописка постоянная на трёхмесячную с подпиской о добровольном уходе. Не имеющим родственников обещано пособие от государства ежемесячно 10-15 рублей.

Договор на аренду всех жилых корпусов домоуправление № 801 расторгло ещё в 1963 году, но монастырь продолжает вносить домоуправлению арендную плату через банк ежемесячно".

Виктор Шилов. Портрет патриарха Алексия I. Фото: из архива журнала "Родина"

Письма, как правило, не оставались без ответа, например, послание от церковноприходского совета Богоявленского храма Житомира, авторы староста Иванова Елизавета Прокопьевна и ещё 20 прихожан: "Смиренно просим Вас: помогите нам спасти от закрытия наш храм. Нас уже предупредили, чтобы мы убирали святыню, через 8 дней храм закроют. Закрывают его под предлогом строительства домов в этом месте, где храм. Храм во имя Богоявления Господня. Площадь под храмом 382 кв. м".

В. А. Куроедов разъяснил: "На расстоянии 1 км от Богоявленской церкви расположен кафедральный собор. Уполномоченному Совета т. Волкову предложено вести работу по объединению этой религиозной общины с общиной кафедрального собора".

Жителям Житомира ещё повезло. Архивные письма сохранили доказательства того, что верующим предлагали отправлять религиозный культ и за 6-8 километров пешего хода от дома.

Иногда "общение" со служителями культа носило и неприкрытый издевательский характер, вплоть до рукоприкладства. В письме патриарху Алексию I и Председателю Совета Министров СССР А. Н. Косыгину по поручению прихожан Вознесенского храма Кашина Калининской области сообщалось: "Появившаяся в Калинине 3-й секретарь КПСС (так в тексте. - А. С.) Т. Голосова задалась целью поиздеваться над беззащитными верующими стариками и добилась своего. По её инициативе 6 мая 1963 года был послан рабочий с электросваркой сжечь замки на двери храма, а попутно жгли руки и ноги верующих, окружавших свою святыню".

Блюстители порядка порой приторговывали "поповскими безделушками". Вот история из письма патриарху от церковного совета и двадцатки села Шатуры Нежинского района Черниговской области: "Приехали два пожарника с милицией, пожарными крючками сломали в церкви двери и забрали всё из церкви с престолов, все церковные книги, скатерти, ризы... Милиция стояла на дорогах и не пускала людей... Всё было отвезено за 30 км в село Шалалаевку и там продавалось жителям пожарниками"...

Советские органы пытались "наложить епитимью" даже на колокольный звон, борясь за "охмурённые души" своих неразумных сограждан. Как важный документ рассматривалось в Совете по делам религий письмо Совета Министров Литовской ССР № 8-3761 от 27 марта 1964 года об ограничении колокольного звона в городе Зарасай. "Докладывает ст. инспектор Совета тов. Колоколкин И. Т. Справка. Совет Министров Литовской ССР просит дать согласие ограничить колокольный звон в Зарасайской православной церкви, так как здание церкви находится в центре города, неподалёку от средней школы, детского сада и других учреждений". Высочайшая резолюция на предложение бдительного уполномоченного великодушна: "Согласиться с предложением Совета Министров Литовской ССР об ограничении колокольного звона в г. Зарасай"².

Религиозные атрибуты не вписывались в грандиозные планы советского строительства. Так уж выходило, что "свято место" зачастую крайне нуждалось в изменении целевого назначения. Вот характерный победный рапорт: "Решение исполкома Калининского областного (сельского) Совета депутатов трудящихся № 52 от 20 февраля 1964 года о сносе здания Успенской церкви в гор. Калинине в связи со строительством детского комбината и предоставлении религиозному обществу права аренды другого помещения под молитвенный дом. По генеральному плану реконструкции гор. Калинина территория, на которой находится здание Успенской церкви, запланирована под строительство детского комбината.

Как сообщил уполномоченный Совета, службы в церкви прекращены с февраля 1964 г., здание церкви снесено.

Ходатайств и жалоб верующих не поступало.

Председатель Совета по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР В. Куроедов, член Совета А. Шиков".

Характерным был и другой аргумент. Верующие могли "провиниться" перед советской властью, за что и следовала экспроприация церкви: "Уполномоченный Совета Костылёв А. сообщает, что религиозное общество в с. Печёнкино Костромской области было затухающим... В связи с грубейшим нарушением законодательства о культах со стороны религиозного общества, выразившимся в организации молений у святого источника, незаконной торговле предметами культа у этого источника и сборе приношений верующих в корыстных целях, исполком Шарьинского райсовета в сентябре 1963 года расторг договор с религиозным обществом на использование молитвенным зданием". Традиционное название "церковь" к этому времени повсеместно было привычно заменено бездушным и безликим канцеляризмом "молитвенное здание".

Иногда и трагическая случайность служила подспорьем в атеистической пропаганде: "Уполномоченный Совета Иванов К. Т. сообщает, что здание церкви в селе Шипуново Сузунского района Новосибирской области по вине исполнительного органа и священника Синерукова сгорело. В связи с этим договор с религиозным обществом расторгнут, акт об этом подписали все члены церковной "двадцатки". Религиозное общество прекратило своё существование. Согласиться с предложением исполкома Новосибирского областного (сельского) Совета депутатов трудящихся о снятии с регистрации религиозного общества в с. Шипуново Сузуйского района как не выполнившего условий договора о сохранении церковного здания, в результате последнее сгорело". При этом такой резолюции способствовал и довод, что "верующие довольствуются "близлежащими" церквями на расстоянии 1,5-9 километров от дома.

Ветер перемен обозначился через год после прихода к власти Брежнева. В конце 1965 года два существовавших ранее контролирующих органа - Совет по делам Русской православной церкви и Совет по делам религиозных культов - были преобразованы в единый Совет по делам религий. Само название указывает на менее пристальное и более лояльное отношение к церковным делам. А 18 марта 1966 года вышел указ "Об административной ответственности за нарушение законодательства о культах", который занял свободную дотоле нишу в Кодексе РСФСР об административных нарушениях.

Тем не менее вернуть церковное здание к использованию по истинному назначению по-прежнему было не просто. В поступившем в марте 1968 года в ЦК КПСС письме гражданки И. Т. Соломоновой содержалась просьба возобновить деятельность церкви в Геническе Херсонской области. Председатель Совета по делам религий В. А. Куроедов доложил в ЦК: "Проверкой на месте установлено, что здание церкви в г. Геническе до Великой Отечественной войны использовалось для общественных нужд. В период немецкой оккупации верующие вновь открыли здесь церковь. В 1962 году местные органы власти без согласия Совета изъяли здание культа и передали его под спортивный зал. Религиозному обществу было разрешено: а) приобрести для отправления религиозных надобностей другое здание; б) использовать право на аренду другого помещения для молитвенных целей. Кроме того, Херсонский облисполком предоставил для аренды верующим дом по ул. Гоголя площадью более 117 кв. метров.

Однако религиозное общество под воздействием Соломоновой и других отказывается от этого и требует вернуть им бывшую церковь. Учитывая всё это, считаем нецелесообразным возврат бывшего религиозного здания церковному обществу... Вместо аренды другого помещения активные члены общины Фурсенко, Соломонова, Кузьменко и другие пишут жалобы и ставят вопрос о возврате бывшего церковного здания. Такие жалобы были написаны в различные органы власти. Гр. Кузьменко и Соломонова написали жалобу по этому поводу в адрес XXIII съезда КПСС".

Архивы сохранили и сведения о "безобразном" поведении верующих при беседах с чиновниками: "Председатель Генического райисполкома Гавриляк Д. К. пригласил их на беседу. Соломоновой, Кузьменко, Фурсенко было ещё раз разъяснено о том, что райисполком не может удовлетворить просьбы верующих и возвратить им здание бывшей церкви. Что райисполком предлагает общине арендовать для молитвенных целей другое помещение по ул. Гоголя, 96, или же какое-нибудь другое подходящее помещение.

Выслушав ответ, приглашённые с нескрываемым недовольством говорили в адрес местных органов власти по поводу изъятого у них помещения, вели себя дерзко, нетактично, вызывающе. Соломонова ответила за всех, что им ничего больше не нужно, им нужна только церковь. Другие помещения им не подходят. И тут же добавила, что ответом она не удовлетворена. Снова будет писать жалобу и сама поедет в Москву"³.

Все усилия генических прихожан оказались тщетными. Формальная толерантность брежневской эпохи никак не отменяла стержневой линии советской власти - государственного атеизма.

• _{1. ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 2. Д. 530. Письма патриарха Алексия в Совет по делам РПЦ 3.03.64-29.12.64 В. А. Куроедову.}
• _{2. Там же. Д. 526. Протоколы № 1-7 заседаний Совета по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР.}
• _{3. Там же. Оп. 6. Д. 147. Информационные документы, представляемые в высшие правительственные и партийные органы от Совета по делам религий при Совете Министров СССР.}